Маленькое путешествие... Пролог

Хруст кремня взрезал ночную тишину, выпуская наружу закованную в сталь стихию. Он провернул эту операцию еще несколько раз, любуясь пляшущими искрами, спешно превращающимися в пламя. Маленькая игрушка наскучила намного быстрее, чем можно было ожидать, и Игнис легким поворотом руки отбросил ее в сторону. Ночной воздух был пропитан смрадом заводов, тяжестью утопающих в пыли улиц, и чем-то сладким, напоминающим о давно пришедшей весне. Гул небольших, потерянных для родителей, компаний, одинокие силуэты спешащих домой, уставших до боли в костях, прохожих, пульсирующие желтым светофоры, скрип проезжающих по еще не остывшему после жаркого дня асфальту, колес, и открытая для всех глаз, белая, страдающая в своем одиночестве, полная луна – маленький сгусток света, холодными лучами освещающий контуры городских джунглей.
Он оглянулся и окинул квартиру замыленным взглядом. Все было решено еще вчера, когда тяжелый, необычайно холодный для этой местности, западный ветер проносился по уставшим улицам, неся за собой перемены, и сдувая пыль с ничего не желающих видеть и слышать жителей одинокого, забытого в грязном чулане своей памяти города.
Игнис знал, что пути обратно уже не будет, знал, что именно эта ночь разделит его жизнь на «до» и «после», знал, что все изменится прямо сейчас, знал и хотел этого. Медленными, выверенными шагами он обошел всю квартиру, пальцами проводя по шершавости выцветших обоев. Замыленными, сонными глазами, парень окинул свое жилище, в сотый раз убеждаясь в бессмысленности и глупости человеческого существа, склонного всю жизнь копить, облагораживать свою пещеру, которая лишь ненадолго станет пристанищем для его оболочки. Трудиться в поте лица, по сотому разу срывать загрубевшие мозоли на морщинистых пальцах, стирать выступающие от бессилия слезы, проводить так день ото дня, и все ради того, чтоб в конце месяца получить сущие копейки, которых и хватит то, только на пропитание, да новое кресло в гостинную, которое призвано сгладить тяжесть жестких дней, легкостью мягких тканей. Проще говоря – согреть задницу, когда мерзнут руки.
«А ведь кому-то это еще и нравится» - Игнис улыбнулся своему отражению в зеркале. Из недр параллельной реальности на него смотрел молодой, черноволосый парень с ярко синими глазами и чертовски надменными чертами лица, которые при всей своей наигранной коварности и глупости таили внутри недюженный интеллект двадцатилетнего парня. Легкие, подвижные руки, никогда не знавшие тяжелого труда, были направлены скорее на то, чтоб орудовать кистью, а не молотом. Изворотливый и гибкий ум молодого человека находил полное отражение в его теле, создавая непередаваемо целостную картину. Игнис отошел от зеркала и неспешными шагами проследовал на кухню. Бросив короткий, ничего не выражающий, взгляд в окно, он снова взял в руки зажигалку. Пару раз прокрутив ее между пальцами, парень резким движением высек пару искр, заставляя огонь плясать на стенах его обшарпанной квартиры. Переплетаясь между собой тени создавали причудливые узоры, играя с воображением молодого человека злые шутки.
«Две стороны одной медали» - шепотом проговори наш герой, поджигая свечу. – «Не все то греет, что дает свет» - обратился он к теням на стенах, и довольный своим острумием погрузился в мягкую, теплую, давно ожидающую его плоть старого кресла, моментом выбив из него клубы тут же разлетевшейся во все стороны пыли. Он закурил. Дым разлетелся вокруг стайкой пугливых птиц, но лишь для того, чтоб собраться воедино под сводами коричневых потолков старой хрущевки. Прошло лишь несколько минут, а сигарета уже, без шансов на спасение, была выброшена в раскрытую пустоту оконной рамы, Игнис немного понаблюдал за ее полетом, резко, на пятках, отвернулся от окна, сделал несколько шагов, глубоко вдохнул и быстрыми движениями открыл все конфорки старой, газовой плиты. Едкий запах с легким шуршанием быстро начал заполнять прокуренные помещения квартиры, парень понимал, что времени осталось не так уж и много, поэтому без промедления, но и без лишней спешки накинул на себя легкую ветровку, и оставив позади все свои сбережения, все документы, абсолютно все, нажитое за 20 лет жизни, навсегда захлопнул за собой дверь обветшалой квартиры. Дальше все было как в тумане – лестница вниз, кричащий что-то невпопад старый сосед, которого парень в спешке сбил с ног, требующая еды пожилая кошка на втором этаже, резкий писк кнопки домофона, показавшийся сегодня еще более громким, небольшая хихикающая компания пьяной молодежи сменившая бабулек на их привычном, дневном месте, судя по всему неисправная сигнализация машины возле дома напротив и все та же луна. Никто из них, не сосед, не кошка, не подпитая молодежь и уж тем более не древний форд не знали, что осталось им совсем не долго, только она, луна, все видела и все знала, знала, что газ уже наполнил квартиру, знала, что горящая желтым, ровным огнем свеча, скоро сделает свое дело, знала, что парень выбегающий из подъезда спешит не просто так, она знала, знала абсолютно все.
Игнис потеплее завернулся в прихваченную куртку и ускорил шаг. Совесть не терзала. Раздался взрыв.