Письма Х-Ювачёву Д. И

Письмо 1 Х-Ювачёву Д.И.(*)
Косния, исх. №1, трижды двенадцатое
Х-Ювачёву Д.И.

Дорогой, Даниил Иванович!
 
Василий Васильевич Прохиндеев после окончания Института Международных Сношений работал на Коснийском Иновещании и вещал по радио чистую Правду о Коснии на Демократическую Республику Конго на языке чилуба. Василий Васильевич был культурным, воспитанным человеком и поэтому был женат четыре раза. Как только он сближался с девушкой или там с женщиной, то сразу женился, такое он получил домашнее воспитание. После многочисленных женитьб и разводов, начавшихся ещё со студенческих Международных Сношений, его первоначально кристально чистая анкета оказалась запятнанной, и Василий Васильевич стал «невыездным». Поэтому он осуществлял Международные Сношения, не покидая пределы Родины.

Со временем Василий Васильевич понял, что жизнь полна необъяснимых противоречий. В самом деле, если бы после сближения с девушкой или там с женщиной он не имел бы благородной, но, как показала жизнь, порочной привычки жениться, то он не стал бы «многожёнцем», а его карьера потекла бы совершенно по другому руслу! Поняв эту тривиальную, но фундаментальную истину Василий Васильевич отказался от благородной привычки каждый раз жениться, и после четвёртого раза он больше ни разу не развёлся и не женился. Только было поздно! Жирный штамп «многожёнец» уже красовался в его трудовой анкете.

Пожалуй, любвиобильность, вылившаяся по-молодости в многожёнство, была единственным недостатком Василия Васильевича. В остальном он был почти идеальным гражданином: не пил, не курил, не сквернословил, по утрам делал зарядку, чистил зубы и умывался тёплой водой, многочисленных своих жён не обижал, характер имел нордический, в отношениях с друзьями был ровен, Родине не изменял. Впрочем, была у него ещё одна загадочная страсть, он играл в шахматы на деньги и почти всегда проигрывал!?

Но вот однажды Василий Васильевич пошёл в, казалось бы, простой байдарочный поход со своим хорошим знакомым доцентом Меламедом Адамовичем Довом. И надо же было случиться, что в этом байдарочном походе он неожиданно для окружающих и, в первую очередь, для себя самого, вдруг по совершенно пустяковому поводу разразился не свойственной ему обсценной речью, то есть площадной матерной бранью, поломавшей его доселе размеренную жизнь!

Василий Васильевич в этом походе нагрёбся так, как раньше нагребались только рабы на галерах. А всё потому, что его хороший знакомый доцент Меламед Адамович Дов, с которым они плыли в одной лодке, совсем не грёб! Доцент Дов не грёб потому, что у него руки росли не из того места, которым гребут. Меламед Адамович мог только много и долго говорить и подавать команды из небольшого набора: {«вперёд!», «назад!», «направо!», «налево!», «стоп!»}. Ещё про него вполголоса говорили, что он знал какую-то специальную байдарочную команду, из-за чего, собственно, его и пригласили в поход.

Нагрёбшись, Василий Васильевич очень проголодался, и поэтому, как только он увидел молочную ферму на берегу речки, по которой плыла их лодка, сразу решил остановиться. Василий Васильевич причалил лодку к берегу и пошёл на ферму добыть парного молочка, оставив Меламеда Адамовича ожидать его в лодке. На ферме Василий Васильевич сразу же познакомился с местной тёлкой (**) по кличке Алёнка Кабанцева, довольно быстро расположил её к себе, получив от неё за это на память  полный баллон парного молока. Закончив располагать к себе Алёнку Кабанцеву, Василий Васильевич, удовлетворённый, предвкушая удовольствие от аромата и вкуса парного молока, прижимая к груди баллон, хранивший ещё тепло Алёнки, вышел на берег, где он оставил лодку со своим хорошим знакомым доцентом Меламедом Адамовичем Довом.

То, что увидел Василий Васильевич, привело к его в крайнюю степень возбуждения. Лодку, в которой находился оставленный там на время доцент Меламед Адамович Дов, носило посереди речки, что называется, «без руля и без ветрил» в произвольном направлении.  Доцент же Меламед Адамович Дов, лёжа на дне лодки лицом к небу, осипшим голосом надсадно орал русскую народную песню «Из-за острова на стрежень ...», прибавляя от себя после каждого куплета песни, судя по всему, ту самую таинственную байдарочную команду: «Табань!». Василий Васильевич, увидев с берега эту жуткую картину, всплеснул руками, чтобы схватиться за голову. При этом баллон, полный парного молока, понятно, выскользнул из рук Василия Васильевича и разбился о земь! Василий Васильевич, глядя на разлитое молоко и мечущегося по реке доцента Дова, осознал, что его мечты о вкусной и здоровой жизни разбились, и во весь голос закричал Меламеду Адамовичу: «Мочи! Мочи вёсла, ... !», - призывая его таким образом грести, и сопроводил далее свой призыв длинною тирадой неизвестно откуда вдруг прорвавшихся многоэтажных матерных ёмбов (***), совершенно ему до этого не свойственных, а свойственных скорее напротив ломовым извозчикам ушедшей в небытие Царской Коснии! И, о чудо, доцент загрёб!

Как выяснилось позже, это был переломный момент в жизни и карьере Василия Васильевича Прохиндеева. С этого момента Василий Васильевич резко изменил свою жизнь. C Иновещанием он порвал и занялся общественной деяельностью, в которой значительно преуспел, благодаря матерным словечкам, составлявшим основу его повседневной публичной речи. Бывало, Василий Васильевич выдаст народу крепкий оборотец, ухмыльнётся и смотрит, какое впечатление эти словечки произвели на его слушателей. И заметил Василий Васильевич, что слушатель у него стал массовым и прислушиваться к нему стали с большим вниманием и уважением, чем раньше, когда он ничего не вставлял в свою речь. Массовый слушатель теперь говорил про него ласково и по-свойски «наш прохиндей, Василь Васильич».

У Василь Васильича появилось много новых почитателей и сторонников, особенно среди тех, которых раньше он только раздражал своей культурностью и домашним воспитанием. Раньше, как только Василий Васильевич раскрывал рот в обществе, его сразу посылали на ... . Типа: «А, пошёл бы ты, пустозвон, на ...!», -  или просто: «Да, заткнись ты, ...озвон!»,  - отчего он всегда густо краснел, как рак, ошпаренный кипятком, обижался и надолго замолкал.

А теперь нет!

Между прочим, штамп «многожёнец» был напрочь изъят из анкеты Василь Васильича, и стал он очень даже выездным! Когда Василий Васильевич Прохиндеев начал часто посещать заграничные страны, то там никак не могли понять, что это за Fenomen такой «Vacil Vacilich Prohindeev», и всё спрашивали друг у друга: «Who is mister Prohindeev?».

Вот и решайте теперь сами, Даниил Иванович, что всё-таки лучше для жизни: «каждый раз жениться» или «по любому поводу материться»?

С уважением,
ВБ
___________________________________
(*) для тех, кто забыл: Ювачёв (Даниил Иванович)- фамилия советского поэта и писателя первой половины 20 века, организатора литературного общества ОБЭРИУ (Объединения реального искусства), публиковавшегося под псевдонимом Даниил Хармс.
(**) тёлка – молодая корова, кормящая телёнка молоком, (см. В.Даль)
(***) ёмб  – уточнённое русское звучание стихотворного размера ямб (не см. В.Даля, термин новообразованный!)

Письмо 2 Х-Ювачёву Д.И.
Косния, Исх. № 2, уже 13-го.

Незабвенный, Даниил Иванович!

Сегодня весь Мир спрашивает: «Die Herrn Prohindeev?», что в переводе означает: «Who is mister Prohindeev?».

Проще всего ответить на этот вопрос Притчей.

В одном бывшем престольном городе жил да был ничем не приметный мальчик Вася. Единственно, может быть, фамилия у него была говорящая, Прохиндеев. Хотя в общем-то такой фамилией у нас в Коснии никого не удивишь, у нас таких много встречается. Ну, вот взять хотя бы, к примеру, фамилии Блатмейстер, или Вороватый, или Жилин, или Жульман, или Проходимцев, или Хватов, или Хитрожовов, или Шельмуга, или Шаромыгин, да мало ли. Так, что уж тут особенного, если Прохиндеев?

Так вот, рос Вася Прохиндеев в небогатой, но правильной семье. Да, и кто в Коснии тогда жил богато или в неправильной семье? В самом деле, таких было очень мало и никому они, кроме их соседей по коммунальной квартире, практически, не были известны, так как в здоровом организме Коснии существовали Специальные Органы, которые таких жителей сразу перерабатывали в отходы пищеварения. Но Васе втайне всё-таки хотелось жить получше, например, так, как в какой-нибудь даже захудаленькой зарубежной стране вроде Восточной Герании или, хотя бы, в Солнечной Песчании. Вася думал-думал и придумал, а может быть ему и подсказали добрые люди, что если он поступит учиться в Институт Международных Сношений, то он непременно сможет пожить уж как минимум в Восточной, а если повезёт, так и в Западной Герании. А уж как поступить в этот институт, так это уж точно ему добрые люди подсказали, но я не могу Вам сказать «кто, где и когда», потому что это секрет за семью печатями, который лично мне не известен!

Вот Вася выучился в Институте Международных Сношений, но как я Вам уже писал, не сразу попал он в зарубежные страны и стал широко известным Выдающимся Коснийским Деятелем из-за своей любвиобильности. Сначала стал он мало кому известным и, опять таки, ничем не примечательным диктором Иновещания Василием Васильевичем Прохиндеевым. Вот только фамилия его часто вызывала улыбку у окружающих: «Вроде бы по фамилии Прохиндеев, а торчит в Иновещании простым диктором! Сменил бы фамилию, что ли, а то просто насмешка какая-то! Анекдот просто!». Он и сам иногда думал, а не сменить ли ему фамилию на какую-нибудь более звучную, ну, например, Роббенберг, или там Ротфеллер, или Роттвеллер, наконец.  Ему фамилии на «р» очень нравились, очень звучные они.

А с доцентом М.А.Довом Василий Васильевич так познакомился. Однажды Василий Васильевич Прохиндеев шёл по коридору уже диктором Иновещания, а навстречу ему дурак идёт. Ну, бывает же, ну просто дурак дураком, и идёт по коридору, да ещё и улыбается во весь рот по-дурацки! А когда дурак мимо Василия Васильевича прошёл, Прохиндеева как током ударило: «Так он же, дурак этот, копия нашего трагически погибшего Знаменитого Коснийского Деятеля!». Василий Васильевич Прохиндеев тут же обернулся назад и дурака-то окликнул, подождите мол, дорогой! Тот с охотой остановился, обернулся, сразу приосанился, грудь вперёд выпятил, голову вскинул с поворотом в три четверти, взор эдтак устремил вдаль-вверх и замер на секунду-другую. Он хоть и был дурак дураком, только сам он об этом не знал и даже не догадывался. А вот то, что он очень похож на трагически погибшего Знаменитого Коснийского Деятеля, знал и очень этим гордился!  "Пожалуйста, полюбуйтесь!" Он всегда так делал, когда хотел произвести впечатление. Василий Васильевич Прохиндеев тут же и подумал: «Ну, до чего ж всё таки похож! Может родственник? Может и вправду Потомок? Бывает же так: дурак дураком, а на умного человека похож! И ростом пониже меня будет. Позову-ка я его себе в помощники! Народ как увидит, что у меня в помощниках человек, похожий на Самого Знаменитого Коснийского Деятеля, так и подумает про меня: «Представляете себе КТО же он, если у него в помощниках ходит человек, поразительно похожий на ТОГО САМОГО Знаменитого Коснийского Деятеля, может быть, даже его потомка или, на худой конец, родственника?!»». С тех пор Василий Васильевич Прохиндеев с Доцентом Меламедом Адамовичем Довом познакомились и подружились!

Но настало таки время, когда фамилия Василия Васильевича сыграла свою решающую роль в его судьбе. Так совпало, что в критический момент байдарочного похода, когда Доцент Дов не справился с управлением байдарки, и Василий Васильевич Прохиндеев призывал его в знаменитой «Ёмбовой речи» (*) к решительным действиям, эту речь услышал один Значительный Коснийский Деятель. А услышал он призывы Василия Васильевича Прохиндеева потому, что как раз в это время он отдыхал со Вторым Значительным Коснийским Деятелем на берегу речки, по которой плыли на байдарке Прохиндеев и Доцент Дов! И между ними, Значительными Коснийскими Деятелями, состоялся такой разговор.

Первый говорит Второму:
- Ты слышал, ты слышал?!
А второй спрашивает:
- Что, что?
А первый ему:
- Ты слышал, как убедительно говорит?!
А Второй отвечает:
- Ну, слышал, слышал! Ну, и что? У нас в стране все так говорят!
Тут уж Первый спрашивает:
- А кто, кто это?
А Второй переспрашивает:
- Кто, кто?
- Да, вот там на берегу перед фермой стоит и речь толкает!
А Второй присмотрелся, куда показывает Первый, и отвечает ему:
- О! Так это же Васька Прохиндеев! Он у нас в Международных Сношениях учился, курсом младше, на Африканском отделении!
Тут уж Первый переспрашивает Второго:
- Что, что?! Прохиндеев говоришь? Что и вправду Прохиндеев?! - и залился гомерическим хохотом.
А Второй ему отвечает:
- Да, вправду Прохиндеев! Его ещё многоженцем звали. Он часто женился и разводился!
А Первый, как справился со своим гомерическим хохотом, уже серьёзно говорит Второму:
- Послушай, я давно ищу достойного человека на одно Самое Важное Общественное место у нас в Коснии! Мне именно такой человек подходит! - и пригласил Василия Васильевича Прохиндеева к себе в кабинет познакомиться.
Познакомился он с Василием Васильевичем, а потом взял и удавился (?).

Вот что значит, Даниил Иванович, оказаться в нужное время в нужном месте!

Ваш почитатель,
ВБ
(*) см. Письмо 1 Х-Ювачёву ДИ.


Письмо 3 Х-Ювачёву Д.И.

Косния,. Исх. № 3, весна 13-того

Дорогой и Незабвенный, Даниил Иванович!

Василий Васильевич Прохиндеев очень любил спорт, особенно гимнасток. В бытность, когда Василий Васильевич был ещё никому не известным диктором Иновещания, вещавшим на редком языке чилуба, он никогда не пропускал по телевизору ни одного международного соревнования по гимнастике. Он даже вставал с дивана и пересаживался на стул, чтобы сесть вплотную к экрану телевизора и поближе рассмотреть их мастерство. Наибольший восторг у него вызывало упражнение «шпагат», которое мировые гимнастки выполняли, стоя на руках головою вниз. Тут уж у Василия Васильевича просто начиналось учащённое сердцебиение, обильное слюноотделение и он непроизвольно начинал громко сглатывать, сопеть и всюду потеть, потому что его охватывало сильное желание.

Кстати, его последняя, четвёртая жена, та самая, после женитьбы на которой он навсегда прекратил свои разводы, во время трансляции мировых гимнастических соревнований по телевизору уходила в гости к соседке, потому что она «шпагат» делать не умела!

Конечно, прежде, то есть до того, как Василий Васильевич начал успешно заниматься Общественной деятельностью, у него не было никаких шансов оказаться рядом с его кумирами. Ну, в самом деле, подумайте, какой мировой чемпионке по гимнастике нужен был, ничтожный  журналистик, вещавший на скандально известную Африканскую ДРК на чилуба? Ведь на языке чилуба никто не разговаривал даже в самой ДРК, а говорили все там, наоборот, на фене, точнее, на её диалекте Е-фене! Но, когда Общественная деятельность принесла Василию Васильевичу широкую и, наконец, даже международную известность, он стал смотреть соревнования по гимнастике не по телевизору, а натурально в месте их проведения, и сидел он не где-нибудь там на галёрке, а в самом что ни на есть первом ряду, да ещё с биноклем. Так, что ему теперь виден был каждый штрих его любимого упражнения и он мог рассмотреть «шпагат» во всех его подробностях! А многие мировые гимнастки, из тех, у кого в программе был «шпагат на руках», обратили на него своё внимание, и теперь не они, а уже  он стал их кумиром! Вот как иногда жизнь поворачивается! Теперь многие Коснийские мировые гимнастки между собою говорили: «Вот было бы прикольно поближе пообщаться с нашим Василь Васильичем!». А одной гимнастке так просто повезло, потому что её Василь Васильич как-то после соревнований пригласил показать ему в его апартаментах, так сказать, лично, её «шпагат». А она возьми и, конечно,  согласись. Ну, у них и пошло-поехало ...

Так вот, мы вынуждены с сожалением свидетельствовать, как это ни прискорбно, что в повседневной реальной жизни не человек красит место, а место красит человека.
 
Так что, по жизни правильно Василь Васильич забил на Иновещание и  ушёл, так сказать, в Общественную деятельность!

Ваш искренний почитатель,
 ВБ