ДРГ

ДРГ – диверсионно-разведывательная группа

Тактические учения шли третьи сутки. Подполковник Витьеватов задумчиво курил на пеньке. Сегодня показное занятие по отражению ДРГ условного противника. Начальник училища самолично будет проверять. Облажаться, ну никак нельзя. Вчерашнего позора с гаком хватит. Уже вся кафедра тактики посмеивается над ним, Витьеватовым. Главным условным диверсантом называют. Сокращённо – ГУД. Говорят: «ГУД, Витьеватов!» И большой палец – вверх. Он в войсках в своём деле лучшим умельцем был, главным проверяющим! Инструкторской группой дивизии командовал. Для высочайших комиссий такие показные занятия устраивал – хоть киноэпопею снимай! А здесь… Чёрт бы побрал этих курсантов с их инициативой и изобретательностью. Всё растолкуешь, да ещё и инструкции со схемками выдашь, где русским по белому всё написано. Читай, запоминай и делай, как сказано. А они!..
Вот вчера, во время ночного марша, ДРГ условного противника должна была атаковать автоколонну. И, естественно, атака эта должна была стать успешно отбитой походным охранением. Подполковник Витьеватов замыслил всё остроумно, почти идеально. С учетом требований многочисленных статей уставов и наставлений, всевозможных положений, инструкций и руководств. Диверсантам было указано, где и когда нападать, а в колонне знали от кого и как обороняться. Сценарий продуман до мелочей, а проверяющий из верхнего штаба был «свой мужик». Кстати, от двойки только это и спасло. Но не от позора.
Старшим в ДРГ был назначен сержант Сычёв. Он угрюмо выслушал подполковника, внимательно изучил инструкцию. На вопрос Витьеватова: «Всё ясно?» – также угрюмо кивнул. Однако последняя фраза подполковника: «Таким образом, ваша главная задача – попытаться нанести максимальный ущерб колонне!», - пожалуй, была лишней. Просто, подполковник наивно полагал, что ключевые слова этой фразы – «попытаться нанести», а сержант резонно решил, что это – «максимальный ущерб».
Четверо диверсантов заняли исходный рубеж на полчаса раньше срока. Для обеспечения внезапности и скрытности, выданными подполковником фонариками Сычёв пользоваться запретил, радиостанцию отключил. Чтобы не обнаружить себя. Всё блестящее на мундирах было прикрыто или закамуфлировано. Место нападения, указанное подполковником, сержанту не понравилось. Растительности маловато. Он решил напасть в овражке, чуть дальше по маршруту. И вот, вдалеке показалась колонна. Она доехала до предполагаемого места нападения и остановилась. Выскочили люди, побегали вокруг. Диверсантов не обнаружили, посовещались, поехали дальше. А те затаились в кустах за поворотом. Пропустили дозор, а потом на спуске под головной машиной как бабахнет первый взрывпакет! Водитель от внезапности – по тормозам! На него с лязгом и скрежетом натыкается вторая машина. И тут же другой взрывпакет под штабной машиной, как рванёт! Короче – паника и давка! Кто-то из машин стал выскакивать, а диверсанты их – короткими очередями: «Трам-бам! Трам-бам-бам!» Холостыми, конечно. И тик;ть! Из четверых только одного поймали. И то, он с радиостанцией был, немного не туда рванул и в каких-то колючках застрял. А остальные трое благополучно смылись.
Потом Витьеватов на бедного сержанта оторвался по полной схеме! Не выполнил приказ! Нарушил инструкцию! В военное время таких – под трибунал! И тэ дэ.
Сычёв оправдывался, как мог. Что, мол, за показуха? Так примитивно даже во времена Куликовской битвы не воевали. Настоящие диверсанты не спросят, в каком месте можно напасть. Надо приближать условия учений к боевым! И тэпэ.
Кто прав? В армии – тот, у кого больше прав. В результате пошёл сержант в охранение простым караульным до конца учений, а подполковник стал разрабатывать сценарий показного занятия по отражению ДРГ на полевой позиции.
И вот инструктаж:
- Я, ребята, вас очень прошу – всё только по команде! Только по сигналу! ДРГ скрытно выдвигается во-о-он с тех рубежей. Я покажу на месте! Без сигнала огонь никому не открывать, даже если что-то заметите. Делайте вид, что не заметили, а то весь сценарий опять псу под хвост. Я буду в «секрете» – вон в том окопе. И только после того, как я дам очередь из автомата, начинаем отражать нападение. Вы и вы – бросаете взрывпакеты. Рубцов пускает сигнальную ракету. Вы встречаете их автоматным огнём, короткими очередями. Потом работает пулемёт. ДРГ уходит к правому флангу вон по тому овражку. Тем временем две резервные группы усиливают фланги. На одну из них и натыкается ДРГ, вон там у сосен. Другая - заходит диверсантам с тыла. Короткой бой, и условный противник уничтожен! Изучите инструкции и схемы. Через полчаса репетиция на местности. Каждый шаг объясню. Как часы должны сработать. И запомните, начало отражения – автоматная очередь!!!
Ясное летнее утро, без пятнадцати семь. Двое из четверых ночных диверсантов - опальный сержант Сычёв и курсант Черкасов сидят в окопе. Сычёв ковыряется с автоматом и угрюмо посматривает по сторонам из-под маскировочной сетки. Зол сержант, ужасно зол. И на себя и на подполковника. Черкасов с большущей ссадиной на лбу – следами вчерашнего боя, нахохлившись в углу, пытается вздремнуть. Время от времени стряхивает с шеи назойливо осыпающийся с бруствера песок. Начальника училища ещё нет. А может, другой дорогой проехал и уже на наблюдательном пункте? Вот-вот начнётся показуха по отражению ДРГ. Опальным самая спокойная позиция досталась. Витьеватов специально их отправил на дальний фланг к спортгородку. Здесь уже точно ничего не будет. По сценарию подполковника всё должно произойти на противоположном фланге.
Тем временем, курсанты из других подразделений на физзарядку выбежали. Крутятся на перекладинах и брусьях, отжимаются. Вот двое старшекурсников в спортивных костюмах отделились от общей группы и трусцой направились в сторону окопа. Может быть, на озере искупнуться решили. Не врубаются, что ли, что тактические учения идут? Или им по барабану?
- Мужики! Сюда нельзя! – крикнул Сычёв. Голова Черкасова тоже показалась над бруствером.
- Да пошли, вы… ! Вояки, блин! – старшекурсники демонстративно продолжали свой неспешный бег, и уже поравнялись с окопом.
- Я сказал – нельзя! Стой!!! – заорал сержант.
- Мужики,  давайте по-хорошему! Учения же! – поддержал товарища Черкасов.
- Учения – мучения – хренучения! Сопли подберите, юноши! – нарушители уже обежали окоп и показали свои спины.
Сержант Андрей Сычёв не смог стерпеть такой наглости. Он мгновенно пристегнул к автомату магазин, скороговоркой проорал: «Стой! Стрелять буду!» и дал очередь…
Холостые выстрелы громом прогремели в густом утреннем воздухе, раскатистым эхом срикошетили от бетонного забора училища и ближайших построек. Эффект был ошеломляющий! Один из старшекурсников запетлял как преследуемый волком заяц, развернулся и, крутя пальцем у виска, побежал в обратную сторону. Второй споткнулся, потом ещё раз, упал и пробормотав: «Вообще дураки, что ли!.. Того!.. Ку-ку!..», метнулся вслед за товарищем.
Но Сычёв и Черкасов лишь краем глаза заметили судорожные движения ошарашенных нарушителей, потому что тем временем…  Кто-то дважды бабахнул взрывпакетами. Кто-то кого-то уже прикрывал огнём, с шипением взмыла ввысь сигнальная ракета. Потом, несмотря на чей-то истошный вопль: «Отставить! Это не я стрелял!..», заработал пулемёт. ДРГ стала уходить к правому флангу вон по тому овражку. Две резервные группы усилили фланги. Кто-то на кого-то наткнулся у сосен… И даже чьё-то отчаянное: «Прекратить… Всем на исходные!...», - не могло уже остановить завязавшийся короткий, но ожесточённый, бой до полного уничтожения противника…
- Чевой-то?.. А? Что это было? – неизвестно у кого рассеянно спросил Сычёв.
- Это был наш кирдык, Андрюха!  - мрачно ответил Черкасов. Он первым заприметил притормозившую у шлагбаума белую «волгу» начальника училища.