Как служба, сынок?

Истории комбата И. Харетонова

Харетонов был уже капитаном, когда в части появился ещё один яркий представитель национальных окраин, рядовой Урузбеков. Этому воину русский язык не давался совершенно. Сначала думали – «косит». Бывало такое. Какой-нибудь особо одарённый средний азиат или кавказец, чтобы поменьше спрос был, прикидывался совершенно неспособным к освоению русской речи. Но опытные офицеры и прапорщики знали немало способов разоблачения хитрецов. А Урузбеков честным парнем был. Просто, работал человек сызмальства. То ли хлопок убирал, то ли овец пас. Некогда было в школе учиться. Тут надо заметить, что в суровом армейском коллективе, освоение русского языка представителями братских народов как-то невольно начиналось с его нецензурного раздела. Игоря поначалу это выводило из равновесия. Обратится, бывало, к нему какой-нибудь новобранец и как загнёт в восемь этажей непечатными выражениями. Харетонов на такого готов был, чуть ли не с кулаками броситься: «Что?!! Как смеете офицера оскорблять?!» С течением службы понял – просто как-то так человеческие мозги видно устроены у всех, или слова эти матерные очень уж яркие, что ли. Словно жирным шрифтом в тексте набраны. В общем, значительно быстрее усваиваются и первыми на язык просятся.
Но Урузбеков просто феноменальных способностей, а точнее неспособностей, был боец. Он даже на родном языке мычал что-то, а из матерной составляющей великого и могучего за полгода службы смог только два слова освоить, точнее одно слово и одно словосочетание: «заеб…сь» и «пошёл на х…». Слово он произносил как-то на свой восточный манер: «заэ…» и без мягкого знака на конце. Получалось до того задушевно и смачно, что при виде этого солдата так и подмывало спросить: «Как дела, Урузбеков?», на что неминуемо следовал однозначный ответ. А вот словосочетание он произносил, наоборот, с мягким знаком: типа «пошёль на фиг», только в конце был, конечно, никакой не «фиг», а другое слово из трёх букв, совершенно неприличное. Сами понимаете… И больше ничего по-русски. Ни одного слова! Ну, совершенно! Впрочем, под настроение кое-что повторял как попугай, но без всякого смысла…
Визит командира дивизии не был неожиданным. Недавно назначенный генерал знакомился с подчинёнными частями. Всё, как водится, прибрали, подмели и подкрасили, всех постригли, выстирали и начистили. Готовились к встрече. Но, надо же было такому случиться, что дневальным по контрольно-пропускному пункту (КПП) был назначен именно рядовой Урузбеков – краса и гордость полка. Ну, ничего, дневальных ведь двое, а ещё и дежурный по КПП есть. А встречать комдива будет лично командир полка. Ничего! Урузбекова не то, что в сторонку убрать, вообще спрятать можно. Однако!.. Впрочем, обо всём по порядку.
Новый комдив хотел придать торжественности своему визиту и приказал, чтобы весь полк во главе с командиром ждал встречи с ним на строевом плацу. Предварительная же встреча на КПП выпала на долю дежурного по полку капитана Харетонова. Только действительность внесла свои коррективы.
Сначала нарушил расклад второй дневальный по КПП. Его скрутил банальный понос, и боец стремглав понёсся в санчасть. Затем начштаба, на предполагаемом маршруте движения комдива, обнаружил мусор и приказал прапорщику, дежурному по КПП, лично организовать уборку. Прапорщик, не доверив столь тонкое дело Урузбекову, помчался в ближайшую казарму за дневальными. Дежурный по полку капитан Харетонов топтался у КПП и, бормоча под нос, как заклинание, приветственный доклад, готовился к встрече комдива. В этот момент из здания штаба выскочил посыльный и доложил, что дежурного срочно требуют к телефону. Звонок из штаба дивизии! То ли Игорь засомневался, что изменились планы комдива, то ли решил, что успеет метнуться к телефону и вернуться на исходную позицию?..
В общем, в то мгновение, когда генеральская «волга» лихо затормозила у закрытых ворот КПП, поблизости не было никого!.. Кроме… Кроме рядового Урузбекова.
Боец, шаркая сапогами, вышел из помещения КПП и стал не спеша подкрадываться к автомобилю. Зашёл с одной стороны, потом с другой, попытался заглянуть в окошко. Комдив опустил стекло… К воротам со всех ног уже нёсся дежурный по полку. Он кричал на ходу:
- Открывай ворота!
И ещё он видел, как шевелит губами Урузбеков, отвечая что-то на вопрос генерала. Но, что? Что же он сказал?!.. Потом «волга» проехала ворота, Игорь заорал: «Смирно!», выпалил доклад вышедшему из машины генералу и сопроводил его к плацу… Комдив не стал даже слушать дежурного. Нахмурившись и сжав губы, он порывистой походкой направился прямо на плац.    
- Полк, равня-а-а-йсь! Смирна-а-а-а! Равнение на… право!!! – скомандовал командир полка, резко повернулся и, приложив руку к фуражке, чётко чеканя шаг, направился навстречу командиру дивизии.
- Можете не докладывать, подполковник, - махнул рукой генерал, - Уже знаю! У вас в полку всё заеб…сь!..
Никто ничего не понял, командир в нерешительности сбился с шага. И только Харетонов тихонько выдохнул. Слава Аллаху! Похоже, из двух известных ему матерных заклинаний, Урузбеков выдал генералу не самое худшее…