В кость

Воскресное утро! Что может быть прекраснее?! Разве что, субботний вечер?.. Пожалуй. Особенно, если учесть то обстоятельство, что субботний вечер после шестидневной трудовой недели, насыщенной трёхсуточным дежурством и увенчанной парково-хозяйственным днем, всегда наполнен надеждами и планами. Ничего особенного, конечно. Однако, отдыхать всегда приятнее. Разве не так? Разве плохо провести весёлый вечерок в местном ресторанчике, а потом нескучную ночку? А после ещё вволю выспаться и плавно перетечь в безмятежное ленивое воскресенье.
Утро, и вправду было неплохим, ясным и тихим. Ночью случилась гроза с ливнем, и природа выглядела какой-то возрождённой. Умытая июльская зелень и даже поблескивающие сквозь густую траву лужи радовали глаз. Толян лениво погладывал на эти прелести набирающего силу погожего дня сквозь пыльное стекло автобуса и думал о чём-то своём. Может быть, вспоминал события субботнего вечера и ночи на воскресенье? А может, представлял, как станет жарко и невыносимо душно через час – другой, когда солнце заберётся повыше. Одно дело – сидеть в тенёчке, или валяться на речном берегу, потягивая прохладное пивко из покрывшейся испариной бутылки. А каково в такую жару, без малого, два часа носиться, сломя голову, по центральному стадиону населённого пункта с нежным поэтическим названием: село Нижние Епифановичи. Но Толян любил футбол. И ценил свой статус футболиста-любителя и статус своей любительской команды – участника районного первенства коллективов физической культуры.
Два больших автобуса неспешно катили по улучшенной грунтовой дороге, вальяжно реагируя на ухабы и рытвины. В первом ехала футбольная команда полка, во втором – группа поддержки, состоящая из офицеров, прапорщиков и солдат с сержантами. Цели и задачи у представителей группы поддержки были самые разнообразные. Солдаты и сержанты, после нескончаемых ратных будней, получали возможность ненадолго сменить обстановку, поглазеть из автобуса на окружающий мир, поорать вволю, слегка порезвиться, поболеть за своих и, вообще, «убить время». Офицеры с прапорщиками, кроме какого-никакого зрелища, получали ещё и повод отметить это дело вдали от семейных хлопот.
Среди бескрайних некошеных полей показался ухоженный прямоугольник футбольного поля. Неподалёку виднелись кирпичные здания МТС, чуть дальше – двускатные крыши деревенских домов. Раздолье! Красота! Близ флагштока у какой-то облупившейся доски почёта кучковались местные мужики. Рядом на лавочке настраивалась на игру команда хозяев с гордым названием «Элита». Привычная картина. Толик зевнул и полез в сумку за формой.
Переоделись прямо в автобусе, дробя бутсами выпрыгнули на травку и начали разминаться. Капитан команды майор Авчуков, пообщавшись с арбитром, подошёл к своим и процедил:
- Ильич, скотина, опять с выхлопом. Как судить будет?..
- Ильич-то? Справится! – усмехнулся Толян, - Он всегда всё поровну делит: пенальти туда – пенальти сюда, жёлтую тем – жёлтую этим...
- Сегодня епифаничи хоть сетку на ворота повесили, а то в прошлом году пол игры мяч в посевах разыскивали после каждого гола. Так что теперь есть стимул точнее по воротам бить, - поддержал беседу центрфорвард рядовой Усманходжаев.
- А если выигрывать будем – мимо бей посильнее. Пусть ищут.
И посыпались реплики:
- Ашот, ты что в такую жару вторую футболку напялил.
- Тебе бегать, а мне в рамке играть. Смотри там как вытоптано! Прошлый раз санинструктор все локти зелёнкой раскрасил…
- Мишка, у них в защите сегодня Рубанок играет. Под низкие мячи головой не подстраивайся, башню снесёт…
- Да они всегда в кость играют…
- А сейчас, после пяти поражений подряд – злые как черти!..
- А это что у них за новая рожа? Что-то раньше не видел.
- Юное дарование. Поглядим, что за овощ?..
- Расстановку не забыли? – завершая разминку, перебил Авчуков.
- Обижаешь начальник!
- Всё! Пошли в центр!..
- Команде «Зiрка» - физкульт…
- ПРИВЕТ!
- Команде «Елiта» – наш…
- ПРИВЕТ!
Понеслась! Дикий футбол! Да нет. Не совсем дикий. Поддатый арбитр Ильич иногда всё же напоминал о себе трелями свистка и покрикивал для острастки. Да и вообще… У команд - форма, судья весь в чёрном, скошенная трава и чёткие линии разметки. Не такой уж и дикий. Но игра поначалу, всё же, шла какая-то диковатая.
Болельщики, «Звезды» под управлением завклубом грянули невпопад в барабаны и трубы, взятые напрокат у полкового оркестра, принялись размахивать флагами, сделанными из разукрашенных солдатских простыней, и стали дружно орать заготовленные фанатские кричалки. Поддержка была неистовой, а для села, так и вовсе неслыханной. Тем не менее, епифаничи сходу ломанули вперёд, осадили ворота «Искры» и подали несколько угловых подряд. В штрафной царили сумбур и паника. Толян, вовсю помогавший защите, остро ощущал запах винного перегара. Очевидно, не только арбитр Ильич принял «допинг». В одной из пауз Толик пригляделся к лавочке, на которой переодевалась команда хозяев. Так и есть! Там и сям в траве матово отблескивало тёмно-зелёное бутылочное стекло. «Элита» на кураже продолжала тотальное наступление. А на подступах к штрафной барражировало пузатенькое юное дарование, та самая «новая рожа», и покрикивало:
- Души их!.. Прессуй!.. Пожёстче!.. В кость его!.. В кость! 
Пузанок, так его про себя обозвал Толян, играл как раз против него на правом фланге. По виду ему было лет тридцать пять – сорок. И на спортсмена мало походил, однако, в первые минуты игры проявлял недюжинную резвость, семеня короткими ножками. Вот Толян подхватил отбитый из штрафной мяч и рванул по краю поля – прочь от своих ворот. Пузанок поколбасил наперерез и сыграл «в кость», к чему призывал и партнёров. Судья смотрел куда-то вдаль, ему было скучно. С трудом поднявшись, Толян затосковал об оставленных в сумке щитках.
Минут через пять, уже после того, как епифаничи запихнули-таки первый гол, Толян получил очередной чувствительный удар. Теперь он решил сместиться в центр, но Пузанок и там выказал исключительное проворство, «въехав» локтем Толяну в спину.
- Ч-чёрт! Судья!.. Товарищ судья!..
- Играем! Играем!.. Нормальный стык!.. – бросил на ходу уже слабо поспевающий за событиями Ильич.
Потом Толяну снова не повезло. Он, убежав-таки от надоевшего Пузанка, ворвался в чужую штрафную и уже собирался вколотить мяч в угол ворот после чудного прострела Серёжки Петрова, но пнул ногой воздух и беспомощно упал. Мяч застрял по пути в грязной луже, единственной на всю штрафную площадку! Проклятие! Выручил Усманходжаев, запуливший круглого в сетку, и окативший при этом грязью лежавшего ничком Толяна. Счёт сравнялся. А Пузанок всё неистовствовал, разрисовывая толяновы ноги новыми ссадинами и норовя порвать футболку своими хваткими ручонками.
- Мужик, кончай хамить! – взорвался Толян.
- Футбол… мужская игра!.. Не хнычь, сынок! – философски сквозь одышку бросил в ответ Пузанок.
Злобу, всегда корректно играющий, Толян затаил нешуточную. Он уже видел, что мужичок устаёт, да и у остальных епифаничей кураж после «допинга» заметно сошёл на нет. Ждать пришлось недолго. Вот Пузанок потрусил с мячом по краешку. Толян – наперерез. Аккуратненько!  Мячик за боковую выбил и в том же подкате – в ножки! В кость хотел? Получи!
- Очумел, пацан?! – выдавил хряпнувшийся на газон Пузанок.
- Мужская игра!.. Сам говорил!.. Так что, извиняй, папаша!..
К концу тайма «Звезда» уже доминировала во всём. Военные, как-никак! Физическая подготовка отменная. От неприятностей «Элиту» спасало только собственное везение и поспешность гостей. Пузанок от Толяна совсем отстал – то ли утомился, то ли превентивная мера сработала.
В перерыве Толик сходил в автобус за щитками и присел на бугорок, спустив грязные гетры и грустно рассматривая разбитые голени.
- Здесь пива нигде нет. Я всё обошёл, - печально сообщил досадную новость присевший рядом Андрюха Коваль и бросил на траву пустую полиэтиленовую канистру.
- Это обидно до крайности. Попробуй в соседнюю деревню смотаться.
- На чём?!
- А вон у мужиков мотоцикл с коляской. Попроси подбросить. Авось не откажут.
- Попробую…
- Где вам тут помазать, товарищ капитан? – обратился к Толяну фельдшер и скинул с плеча тяжёлую сумку с красным крестом.
- Сгинь! – цыкнул на него Толян, - Авчуков прислал? Забота о подчинённом… Лучше попить принеси. 
От скамейки хозяев доносились гомон, бульканье и лёгкий перезвон бутылочного стекла.
Начался второй тайм. Начался запахом освежённого перегара и бестолковыми, но настойчивыми атаками епифаничей…
Потом Ильичу привиделся пенальти в ворота гостей, который отразил Ашот. Пузанка заменил какой-то дылда, имевший весьма приблизительное представление о футболе. Первое время он носился за Толяном, пытаясь врезать ему по ногам или применить хоккейный силовой приём. Но Толян уже разб;гался и легко уходил от встреч с новым оппонентом. Так что дылда скоро устал, отошёл поближе к краю поля, где до конца встречи прохаживался пешком и изредка переругивался с собутыль…  в смысле – с партнерами.
…Толян усердно финтил и пытался выбраться с мячом из угла поля, когда послышался быстро приближающийся стрекот мотора. «Сноповязалка какая-то, что ли? Деревня, она и есть деревня», - мельком подумал он. Наконец увидел подбежавшего на подмогу партнёра, отдал ему мяч и рванул на свободное место для ответной передачи. Тарахтенье мотора слышалось где-то уже совсем рядом. Хотел уже крикнуть: «Пас!», когда чуть не налетел на мчавшийся навстречу горбатый «запорожец». Чудо автомобильной техники, проскочив мимо проворно бросившихся врассыпную участников матча, выбрасывая из-под колёс пучки травы и комья земли, проследовало к центру поля и стало накручивать круги и восьмёрки. Лиловая физиономия детины-водителя выражала безумный пьяный восторг. Кроме него в салон набилось ещё трое местных охламонов, которые тоже не могли скрыть своего восхищения. Колени сидевших на заднем сиденье почти упирались в подбородки. Казалось, что малолитражка не подпрыгивает на ухабах, а содрогается от хохота пассажиров. Первым среагировал на изменившуюся расстановку участников матча арбитр Ильич. Он свистнул и изрёк:
- Стоп игра! Хозяева! Не уберёте помеху – засчитаю поражение! Даю пять минут!
Тут же епифаничи, ведомые капитаном, дружно рванули к малолитражке и облепили её со всех сторон. Пассажиры едва успели поднять оконные стёкла. Их буйная радость сменилась лёгким испугом. Бутсы загромыхали по кузову. Удары перемежались отборными ругательствами.
Зрители наслаждались неожиданным зрелищем. Группа поддержки «Звезды» замахала флагами, заулюлюкала, забила в барабаны и загудела в трубы гораздо активнее, чем в первые минуты матча.
 Испуганный водила «запорожца» подал сигнал, нападавшие расступились, освобождая дорогу. Горбатый огласил окрестности отчаянным стрекотом, дико скрежетнул шестернями коробки передач и благополучно заглох. Команда хозяев не сговариваясь, но так же дружно, продолжила операцию по устранению помехи. Одни опять замолотили бутсами по бокам и дверцам несчастного «запорожца», другие принялись выталкивать машину долой с поля, а оставшиеся не у дел – давали ценные указания, перемежаемые сочными непечатными выражениями…
Через пару минут игра продолжилась, а вскоре Толяну удался длиннющий, через всё поле,  пас-вынос по ветру на рванувшего в контратаку Федюшина. Тот перехитрил вратаря и вывел «Звезду» вперёд – 2:1. Группа поддержки отметила это событие громкими воплями и запуском сигнальной ракеты.
Потом Ильич придумал пенальти в ворота уже откровенно осовевших епифаничей, вернул должок… После долгих споров и демонстрации арбитром жёлтой карточки,  Авчуков чётко закатил мяч в ворота.
И уже почти перед самым финальным свистком Толян углядел в кучке болельщиков и запасных счастливую физиономию Андрюхи Коваля, гордо потрясающего над головой полной канистрой пива. Жизнь налаживалась! нахлынул такой моральный подъём, что он ловко отобрал мяч у зазевавшегося соперника, рванул к чужой штрафной, обыграл  по пути защитника и, ускользнув от следующего, вколошматил мячевича точнёхонько в угол неприятельских ворот…
На обратном пути автобусы свернули к реке. И все дружно шумно плескались и плавали в прохладной воде, и было пиво и сладкая истома в уставшем теле, и была радость победы и обсуждение эпизодов прошедшей игры, и анекдоты, и примятая спинами пахучая сочная трава, и молочно-белые облака, неспешно плывущие по ослепительно-голубому небу. А ещё впереди был целый воскресный вечер. И было так хорошо, что казалось, уже почти не болят ободранные разбитые вдрызг ноги.