Апофеоз частиц

СЦЕНАРИЙ КОРОТКОМЕТРАЖНОГО ФИЛЬМА
«АПОФЕОЗ ЧАСТИЦ»


СЕСТРА
БРАТ



Поздняя осень.
Раннее утро.
С холма в тумане проглядывается деревня…
Слышен «шелест» иглы о пластинку…
Дом…
Мутные окна…
Сквозь  «шелест» проступает голос Бродского:

              Только пепел знает, что значит сгореть дотла.
              Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперед:
              не все уносимо ветром, не все метла,
              широко забирая по двору, подберет.
              Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
              под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст.

СЦЕНА 1
ИНТ. ДОМ.

Из крана рукомойника срываются капли…
В грубе тлеет полено…
В комнате на табурете стоит патефон, крутиться пластинка, продолжает звучать Бродский:

               И слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
               в перегной, в осадок, в культурный пласт.
               Замаравши совок, археолог разинет пасть
               отрыгнуть; но его открытие прогремит
               на весь мир, как зарытая в землю страсть,
               как обратная версия пирамид.

На дощатом полу, возле табуретки с патефоном,  в ночнушке и фуфайке, лежит сестра. Слушает. Откуда-то со стороны доноситься глухое мычание, угуканье. Тишина. Затем снова сдавленное мычание.

                ГОЛОС СО СТОРОНЫ
                (сдавленно)
           Гу-у-ээ.. Ба-а-аллу-оо… Оаааа… Мааии-йии-ооо…

Сестра продолжает слушать:

             "Падаль!" выдохнет он, обхватив живот,
              но окажется дальше от нас, чем земля от птиц,
              потому что падаль -- свобода от клеток, свобода от
              целого: апофеоз частиц.

Снова доноситься мычание. Сестра закрывает глаза. Игла со скрежетом срывается с пластинки. 

ЗТМ
ТИТР-НАЗВАНИЕ: АПОФЕОЗ ЧАСТИЦ


СЦЕНА 2
НАТ. ХОЛМ/ПОЛЕ.
Сестра в фуфайке, юбке и сапогах, с платком на голове, бредет по рыхлому опустевшему полю и, спотыкаясь, несет за спиной огромную связку сухих веток, замотанных в рядно.

СЦЕНА 3
ИНТ. ДОМ.
Рядно с ветками падает на пол возле печки. Сестра садиться на стул. Ломает ветки. Растапливает печь.

СЦЕНА 4
ИНТ. ДОМ
На печке в железной кружке закипает вода. Сестра размазывает помазком пену. Достает станок. Споласкивает его в закипевшей воде.
Она наносит пену на чье-то лицо, которое видно частями. Сбривает щетину. Полощет   станок. Бреет.
Сестра отходит. На кровати, подпертый подушками, с оголенным недоразвитым торсом, в белых подштанниках,  сидит брат. Лицо гладко выбрито. Искажено. Он инвалид.
 В комнате ничего, кроме кровати брата, таза и инвалидного кресла.
Сестра толочет картошку  в супе.
Подносит ложку ко рту брата. Тот ест. Медленно жует. Суп вытекает изо рта. Сестра протирает полотенцем.
Она подносит вторую ложку. Брат ест. Дергается, кашляет – поперхнулся. Выплевывает все на сестру.
Она тянется к его спине похлопать. Роняет тарелку.
Тарелка ударяется об пол. Суп разливается. Тарелка катиться.

СЦЕНА 5
НАТ. КЛАДБИЩЕ.
Огорожены две могилы. Два креста. Сестра разделяет букет цветов на двое, кладет на обе могилы. Сидит. Рядом у ограды в инвалидном кресле сидит брат. Неестественно двигает рукой и головой.

                БРАТ
                (сдавленно)
                Мауммма… маййооо… б-б-бл-л-лёааа… п-пап..

Сестра смотрит на могилы.

СЦЕНА 6
НАТ. ДОРОГА.
Сестра катит кресло по грунтовке.
Звучит Бродский:

                Меня упрекали во всем, окромя погоды,
                и сам я грозил себе часто суровой мздой.
                Но скоро, как говорят, я сниму погоны
                и стану просто одной звездой…

Сестра и брат удаляются.

СЦЕНА 7
ИНТ. ДОМ
Крутиться пластинка. Продолжает звучать стих:

                Я буду мерцать в проводах лейтенантом неба
                и прятаться в облако, слыша гром,
                не видя, как войско под натиском ширпотреба
                бежит, преследуемо пером.

Посреди комнаты стоит балия. В ней голые брат сестра. В балии вода с пеной. Клубится пар.  Сестра оперла о себя брата спиной к себе. Моет его торс и плечи. 
Крутиться пластинка:

                Когда вокруг больше нету того, что было,
                не важно, берут вас в кольцо или это -- блиц.
                Так школьник, увидев однажды во сне чернила,
                готов к умноженью лучше иных таблиц.

                И если за скорость света не ждешь спасибо,
                то общего, может, небытия броня
                ценит попытки ее превращенья в сито
                и за отверстие поблагодарит меня.


СЦЕНА 8
НАТ.
На лугу стелиться туман.
Над крышами клубиться дым.
Сестра курит папиросу, сидя на крыльце.
«Шелестит» игла на пластинке.
Из окна доноситься мычание брата.
Сестра докуривает, «бычкует», встает и идет в дом.

СЦЕНА 9
ИНТ. ДОМ.
На лице брата безобразная улыбка. С кровати на пол капает.
Сестра смотрит на него. Разворачивается. Выходит.
Набирает воду в ведро.
Срывает с брата одеяло, бросает в таз.
Пытается вытянуть из-под него простыню. Не удается.
Подкатывает кресло.
Привычными рывками стягивает брата с кровати.
Брат висит у нее на плечах.
Она разворачивается к креслу.
Поскальзывается на накапавшей лужице…
Оба с грохотом  падают…
Брат цепляет ведро с водой…
Ведро переворачивается… 
Лежат.
Брат сдавленно мычит.

СЦЕНА 10
НАТ. ДВОР.
На цепи у будки сидит пес. Сестра проходит мимо него с ведром в руке. Направляется к туалету. Пес наблюдает за ней. Она открывает дверь туалета, выливает содержимое ведра.
Швырнув ведро, она смотрит на пса. Пес скулит.
Сестра подходит к нему, тянет руку к ошейнику и одним движением сбрасывает цепь. Пес срывается с места. Убегает.

СЦЕНА 11
ИНТ. ДОМ
Сестра смотрит на брата, спящего в чистой постели.
Крутится пластинка, «шелестит» игла.
Лицо брата дергается. Ему что-то сниться. Лицо безобразно.
Сестра подходит к кровати.
Аккуратно вытаскивает подушку из-под его головы…
Смотрит…
Душит…
Руки его дергаются…
Руки сестры трясутся от напряжения…
Брат затихает.
Она убирает подушку с его лица.

СЦЕНА 12
ИНТ. ДОМ.
Из патефона доноситься стих:

                Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
                За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
                Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это --
                города, человеков, но для начала -- зелень.
                Стану спать не раздевшись или читать с любого
                места чужую книгу, покамест остатки года,
                как собака, сбежавшая от слепого,
                переходят в положенном месте асфальт.


Сестра лежит на полу.


                Свобода --
                это когда забываешь отчество у тирана,
                а слюна во рту слаще халвы Шираза,
                и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
                ничего не каплет из голубого глаза.

Тело брата лежит на кровати. Лицо его спокойно и прекрасно.