Вегирские летописи. Хергитское нашествие

Внимание: данный рассказ является фанфиком к игре Mount and Blade: Warband.

Начало 1258 года для Вегирского королевства ознаменовалось весьма мрачными известиями. Хергитское ханство нарастило силы и огромными туменами начало наводнять земли вегиров. Защитные укрепления возле замка боярина Нелага и замка Сунгечи не выдержали натиска тысяч конников.

Замок Тилбот. Утром Базилейос вышел из покоев. Стражники приветствовали его. Подошел управляющий замка и услужливо спросил: «Доброе утро, князь Базилей. Что прикажете?» Князь поднялся по лестнице на самый верхний уровень и подошел к окнам. «Есть какие-нибудь вести из королевства?» - спросил он, не отводя взгляда от окна. «Да, князь. Рано утром в замок приехал королевский посланник. Мы выделили ему комнату, чтобы он вас не тревожил». Базилей покачал головой и приказал немедленно привести посланника, так как он был уверен, что весть явно была связана с новым военным конфликтом с ханством. Пара стражников немедленно отправилась к королевскому вестнику и сопроводила его в главный зал, где князь ожидал его. Это был довольно молодой мальчуган лет 15 в простом, но опрятном одеянии с символами короля. «Послание князю Базилейосу Мечинскому от Его Величества», - сказал он, протягивая свиток пергамента князю. Базилей развренул свиток и прочел послание:

Князь Базилейос, я знаю, что ты очень устал после войны со Свадией и желал некоторое время спокойно пожить в замке рядом со своей любимой супругой. Ты честно исполнял долг перед королевством, потому ты получил отдых. Но нынче твоему отдыху настал конец. Война с хергитами оказалась непредсказуемой. Их тысячи. Мы терпим поражение за поражением. Деревни разоряются одно за другим, как поля саранчой. Ты наводил ужас на врагов одним лишь своим появлением. Настала пора снова поднять щит и встать на стражу вегирских земель. Мои шпионы доложили, что часть хергитской армии сейчас движется прямиком к Рейвадину. Основная армия сейчас сражается под Куданом, но я боюсь, что Вульдрат с союзниками недолго продержатся против бесчисленных орд степняков. Приказываю снарядить дружину из лучших твоих воинов и остановить агрессоров, наступающих на Рейвадин.

Король Яроглек.

Дочитав письмо, князь посмотрел на посланника и спросил: «Все действительно так плохо?» Мальчишка робко закивал и дрожащим голосом ответил: «Ужасно, князь. Я собственными глазами видел их армии. Это просто ужасно. От холма до холма по всему горизонту одни всадники!» Базилей приказал немедленно собрать дружину и приготовить боевое снаряжение. В этот момент из покоев вышла Олексия. Благородная супруга обняла мужа и спросила: «Что-то случилось? Ты уезжаешь?» Базилей обнял её и ответил: «Да, родная, уезжаю. Война идет. Долг зовет».

Пока дружина поднималась и строилась за воротами, Базилей облачался в свой доспех. Из конюшен вывели несколько лошадей, на одну из которых он сел. Ему вручили его бердыш – неформальный символ власти, а также все его оружие – кавалерийскую пику, каплевидный щит, раскрашенный в цвет герба князя, а также его меч-бастард. Увидев выезжающего из ворот князя, дружинники подняли в воздух оружие и поприветствовали своего лидера боевым кличом. Князь остановился посередине строя и произнес речь: «Братцы, вы знаете, что наше королевство сейчас воюет с хергитами. Так вот – степняки на этот раз хорошо подготовились к войне. Король и знать терпят поражение под их копытами. Без нашей помощи они не справятся. Не буду кривить душой, я не знаю, что нас ожидает – слава или гибель. Одно я знаю точно – мы должны биться с ними. Это наш долг, как защитников Вегирского народа – бить всякого пса, который посмеет поднять на них меч. Так что стройся, братцы, и в путь-дорогу!» Дружинники построились в походную формацию и двинулись за князем навстречу битвам.

Окрестности Рейвадина были усеяны трупами людей и лошадей. Подобные пейзажи были привычны закаленным в боях воинам, однако их тревожило то, что трупов было неимоверно много. Трудно представить откуда в стране хергитов набралась такая армия. Откуда столько людей? Откуда столько лошадей? Откуда столько оружия? Не говоря уж о том, сколько нужно денег на содержание такой армии. Город вовсю готовился к битве. Крестьяне вперемешку с солдатами наспех строили рубежи обороны, укрепления и баррикады на подступах к городу. Король встретил князя с несколькими витязями и указал направление, откуда стоит ждать нападения. Базилей приказал дружине развернуться в линию.

Хергитов ждать пришлось недолго. Скоро из-за горизонта показалась орда степняков. «Внимание!» - крикнул князь. Солдаты заняли позиции и выровняли линию.
-Как думаешь, князь, мы продержимся? – спросил один из витязей.
-Ты лучше думай, сколько ям нам придется копать, чтобы всех их хоронить.

По рядам дружинникам прошелся смешок. Все перекинулись мнением, что скорее всего придется откапывать огромный котлован, чтобы туда поместились все враги. Да еще и курган получится. Но князь велел отложить шутки в сторону и приготовиться к бою. Дружина ощетинлась копьями, а стрелки приготовились к залпу.

Тут на горизонте поднялась пыль. Постепенно нарастал гул конского топота. «Не боись, братцы! Нас меньше, но мы толще и крепче! Слушай мою команду! Конники, за мной в линию, пики к бою! Пешие, за нами следом плотным строем! Лучники, держать позицию и стрелять по моей команде!» - раздал приказы князь и повел дружину в атаку. Силы были неравны. Против дружины князя было брошено больше тысячи легких хергитских всадников, из которых треть – тяжелобронированные уланы. Однако дружинников это не пугало. У всех будто по команде произошел такой выброс адреналина, что они скорее хотели схлестнуться с врагом, чем думать, что их неисчислимо много. Столкновение было мощным. Несколько витязей вылетели из седла, но остались живы. Однако всадники хергитов понесли значительно больше потерь. Базилей подул в рог, после чего меткие лучники произвели залп и скосили небольшой отряд степняков, наступавших из арьергарда. Оказавшиеся по флангам хергиты столкнулись с пешими гвардейцами, приготовившими длинные копья. Степняки не успели разогнаться, поэтому затоптать никого не получилось. Началась битва. Легкие конники кружили, подобно мухам, по полю боя, пытаясь застрелить кого-нибудь из дружинников из лука, или закидать его дротиками или на скаку срубить ему голову саблей. Но вегиры были хорошо организованы и умело давал отпор врагам. Гвардейцы выстроились в круг, в то время как витязи точно также хаотично скакали по полю битвы, пытаясь задеть кого-нибудь пикой или огромным бердышом. Базилейос снова подул в рог, давая сигнал лучникам к обстрелу. Битва не торопилась утихать. Десятки и сотни хергитов были повержены, но их количество не уменьшалось. В любом случае на одного бойца на поле битвы приходилось шесть или семь врагов. Витязям и князю приходилось проявлять чудеса ловкости, уворачиваясь в седле от вражеских копий, прилетавших по два-три. В этот момент со стороны Рейвадина послышался гулкий боевой клич. Королю удалось снарядить небольшой конный отряд в 50 тяжелых всадников и выехать на помощь князю. Объехав строй лучников Базилея, они ринулись на хергитов, сметя часть врагов с первого наскока.

К вечеру битва была выиграна. От тумена степняков остались всего несколько десятков человек, но они разбежались. В этой битве Базилей потерял около 15 человек. Те, кому удалось выжить, валились с ног, хотя они и не выдавали усталости. Один Витязи один за другим натурально сползали с седел и ложились на землю, однако вместо вздохов от ран они смеялись. Между лежащими и обессиленными вегирами начались оживленные разговоры, кто сколько убил и какая битва оказалась славной. Единственные, кто еще стоял на ногах – это лучники. Они с почестями похоронили павших боевых товарищей и пошли собирать трофеи с тел поверженных врагов. В ту ночь в Рейвадине шла крайне оживленная торговля. Купцы были вне себя от радости, что к ним столько товара пришло. Базилей, как и его дружинники, устал. Он прилег у камня, сняв с себя всю экипировку.В прошлом ему уже приходилось сражаться с хергитами, но настолько ожесточенных и длительных битв у него не бывало. Поэтому его мышцы болели, он едва мог пошевелиться. Тут подошел король:
-Жив, князь?
-Так точно, ваше величество. Простите, что не стою перед вами. Эта битва меня жутко измотала, что я даже лежа пошевелиться едва смогу.
-Не переживай. Тебе сейчас понадобится помощь лекарей. Думаю ты помнишь нашу общую знакомую из Рейвадина. Помнится мне, она выхаживала тебя после осады города нордами. Сейчас она снова придет к тебе и поможет тебе встать на ноги. Потому что на отдых у тебя есть только эта ночь. Утром тебе нужно отправиться к окрестностям Кудана.
-Сделаю, ваше величество.

Король ушел. Дружинники постелили ткань и уложили на неё уставшего князя. Пришла врачевательница с лечебными мазями и стала растирать князю руки и ноги, чтобы прошла боль. Сам Базилейос на все это уже не обращал внимание, так как быстро отключился.

Утром Базилей проснулся полным сил. Дружинники уже были готовы выступать. «Ладно, братцы, повалялись, отдохнули, и полно с нас! Пора ехать к Кудану. Еще не все хергиты побиты! По коням!» - крикнул князь, спешно надевая доспехи. Дружина резво выстроилась и пошла за своим командиром. Впервые за долгие годы в вегирской тайге не было видно ни одной своры бандитов. Видимо преступники боялись хергитских всадников пуще вегиров, а потому попрятались по логовам. Дружина князя подоспела к окрестностям Кудана вовремя. Последние силы вегирской знати во главе с боярином Вульдратом были зажаты в кольцо и медленно таяли под градом сновавших вокруг хергитских лучников. «Братцы, слушай мою команду! Все, кто на конях, бей хергитов, не жалея себя. Все, кто на ногах – прорваться к нашим союзникам и помочь им в обороне! В бой!» - командовал Базилей, доставая щит. Витязи выстроились в линию и стеной напали на круживших хергитов. Кочевники были ошарашены стольк неожиданным и яростным нападением. Пока тяжелые вегирские конники гоняли степняков, пешие дружинники Базилея прибежали на выручку вегирским боярам. Положение их было плачевным. Несколько бояр было ранено, их дружины были почти полностью разгромлены. У каждого были десятки раненых и максимум 5 боеспособных солдат. Поэтому добрых 70 гвардейцев и метких лучников были хорошей подмогой. По хожу сражения дружина князя понесла незначительные потери – пара витязей была ранена в схватке с тяжелыми хергитскими уланами.
-Ох, князь Базилейос, твое появление как всегда кстати! – обрадовался боярин Вульдрат.
-Король велел, вот я и явился. Что тут у вас? – ответил князь, сняв шлем.
-Да их тут тьма-тьмущая! По-моему на одного нашего было человек 10 их. И то Гастия еще доложил, что отряд в несколько сотен обошел нас и пошел дальше.
-Видать это те самые, кого мы положили, - усмехнулся Базилей.
-Князь, сделай милость, разгони басурман проклятых! Тебя-то все боятся. Думаю, королевство в долгу не останется.
-Не стоило просить. Я свою задачу знаю. Давайте, бояре, разъезжайтесь по домам.

Многие бояре решили отдать князю остатки своих дружин, чтобы Базилей смог скорее обратить вспять нашествие хергитов. Согласно последним донесениям разведчиков, хергиты устроили военный лагерь в тайге между деревнями Узлум и Шулус. Басилей приказал проверить снаряжение и припасы и выдвигаться в сторону вражеского лагеря.

На закате дружина князя достигает лагеря хергитов. Степняков было невероятно много. Воины спряталсь за высоким холмом. Базилей собрал вокруг себя дружинников и начал на снегу рисовать план битвы. «Слушай мою команду, братцы. Будем бить молниеносно и беспощадно. Я спешусь, поведу в лобовую атаку гвардейцев и стрелков. Витязи делятся на две группы и расходятся по флангам. Когда завяжется рукопашная, они нападут с флангов, зажимая хергитов в кольцо. Боярские солдаты пусть останутся здесь в резерве и держут позицию. Если будет уж очень жарко, я дам им сигнал вступить в битву», - объяснял князь. Пока вегирские конники объезжали лагерь, Базилей проверял солдат. Все были готовы к бою, щиты были в хорошем состоянии, топоры и мечи хорошо заточены. «Значит так, братцы, нам главное отвлечь всю эту ораву на себя. По двадцать человек со щитами разойдутся по флангам и крепкой стенкой будете удерживать атаки с флангов. За мной пойдут все остальные. Будем сечь и рубить басурманов без пощады. Лучники держат строй за нами. И поглядывайте по сторонам. Сами знаете – хергиты любят семенить вокруг, как мухи». Дружинники воодушевленно загалдели и пошли строиться.

Базилейос повел дружинников за собой. Показавшись на холме, он издал боевой клич и ринулся в атаку. Хергиты вскочили на лошадей и встретили вегиров ответной атакой. Множество всадников было спешено при первом же столкновении, так как гвардейцы вовремя достали копья. Завязалась битва. Местность была довольно неровной, поэтому хергиты не могли полагаться на прославленную маневренность. Пока степняки были заняты тем, что отмахивались саблями от дружинников, вегирские лучники лихо отстреливали врагов. Отойдя немного назад, Базилей затрубил в рог. Неистово вопя из темноты таежных лесов в тыл хергитов с двух сторон напали вегирские витязи. Тяжелые всадники сносили шатры, топтали пеших хергитов, рубили все топорами и кололи пиками. Битва шла до поздней ночи, пока степняки не были окончательно разгромлены. Нескольким десяткам все-таки удалось сбежать, однако это было на руку Базилею. Кому, как ни сбежавшим с поля боя солдатам надо будет рассказать своим повелителям о том, что их оргомная армия была разбита небольшой дружиной прославленного на всю Кальрадию Базилейоса Мечинского.

На рассвете второго дня после битвы Базилей остановился возле замка Ирума. Дружинники разожгли несколько костров и принялись завтракать. За столь славную битву князь позволил всем наесться вдоволь. Каждому дружиннику был разрешен крупный кусок хлеба с маслом, сыром, миска похлебки, добротный кусок мяса и по пинте меда. Пока дружинники отдыхали и пировали, Базилей решил отоспаться. Вегиры решили особо не расслабляться, поэтому князь велел не разбивать шатры. Базилей лежал на меховой лежанке из медвежьей шкуре. Он крепко спал, даже не сняв с себя доспехи. Поздним утром к отдыхавшей дружине подошли довольно неожиданные гости. «Князь! Князь, ярл Сурдун из Северного королевства пришел к нам», - тормошил князя один из гвардейцев. Базилей протер глаза и встал. Перед ним действительно был ярл Сурдун, с которым они в прошлом подружились.
-Здоров будь, князь Базилей. Что, отдыхаешь тут? – ухмыльнулся ярл.
-Да, пришлось тут с хергитами повоевать. Басурманы такую армию собрали. Ей Богу, не видел никогда столько кочевников. Но об этом потом. Собственно, чем обязан столь неожиданной чести, Сурдун?
-Да вот дошли до меня слухи, что война тут у вас с этими хергитами, да какая! По деревням прохожу, все как один талдычут, что всадников тьма тьмущая от горизонта до горизонта, что разоряют деревни и вообще с ними не совладать никому. Ну я и подумал – нас нордов – в Кальрадии считают самыми лютыми воинами...
-Ну это ты загнул! Лютые воины... – засмеялся Базилей.
-Да кончай, князь, я серьезно! Говорят, что норды самые сильные воины в пешем бою, а хергиты самые сильные всадники. Так вот я собрался со своими людьми и решил проверить, правду ли про этих любителей лошадок говорят. Что лучше в бою – наши топоры, или их жалкие сабельки и луки?
-Сурдун, я, конечно, понимаю тебя, но ведь ваше королевство с хергитами не воюет.
-А я не от имени королевства воюю. И уж точно не думай, что воюю на стороне твоего королевства, Базилей. Я воюю на твоей стороне.
-Ты серьезно? Только потому что в войне участвует Базилейос Мечинский, ты отправляешься за ним в бой?
-Конечно, дружище. Знал бы ты, как все изменилось у нас, когда они узнали о нашей с тобой дружбе. Да, часть ярлов меня возненавидела. Зато остальные и король меня зауважали. Мне даже посчастливилось попросить руки у красивейшей из наших девушек. К счастью, её брат недалекого ума, хотя вояка знатный. Договорились, что подарю ему новую секиру и мехов. А уж его красивая сестренка будет просто осыплена дарами, главное, чтобы и ей было что предложить мне в обмен, - рассказывал ярл.

Князь и ярл еще долго спорили, пока снова не пришли дружинники с новым докладом. «Князь, войска короля и бояр пришли, вас требуют», - отрапротовал лучник. В полном сборе вся вегирская знать во главе с королем ожидала отчета от князя. «Рассказывай князь, как прошла битва. Я вижу твоя дружина не поредела, хотя я был уверен, что врагов много», - говорил Яроглек, сняв с головы шлем. Базилей выпрямился и ответил: «Вражеский лагерь разгромлен, ваше величество. Хергиты расположили лагерь между Узлумом и Шулусом. Видать уже были уверены, что тут намертво закрепятся, а мы их за ночь разбили. От вражьей конницы ничего не осталось. Считаю уместным начать контрнаступление». Бояре покосились на стоявшего в стороне ярла. «А этот что тут делает? Решил сменить сюзерена, князь?» - подозрительно спросил один из бояр с короткими рыжими усами и весьма хмурой физиономией. «Нет, Рудин. Ярл Сурдун из Северного королевства добровольно предложил мне помощь в битве. Он действует только со мной. А теперь, ваше величество, каков план дальнейших действий?» Яроглек приказал принести карту. Пара солдат принесла столик, на котором её развернули. Король начал объяснять план военной кампании. Основная армия будет двигаться с запада плотной колонной, осаждая и сжигая все хергитские поселения. Базилей же с ярлом Сурдуном и боярином Гастией начнет наступление с северного перевала у замка Сунгечи. С направления замка Нелага также будет атака во главе Нелага и Мериги. Королю пришлось воспользоваться услугами дорогостоящих наемников, поэтому он рассчитывает на то, что бояре будут грабить деревни и города в надежде, что так окупятся затраты на дорогостоящих профессионалов. Князь решил остаться верным своему принципу, поэтому договорися с ярлом действовать так – Базилей будет уговаривать деревенских жителей добровольно отдать все ценности и товары, а если степняки будут дерзить и упираться, то деревня отдается на растерзание нордам. Потому что полностью отказаться от грабежей в данном случае нельзя, к сожалению.

Первой деревней на пути князя оказалась Дириг Абан. Маленькая глухая деревушка, типичная для хергитов. При виде потенциально враждебного отряда крестьяне начали метаться. Норды и вегиры начали окружать деревню. Базилей и Сурдун въехали на центральную площадку деревни. «Кто староста деревни?» - спросил князь, обратив свой взор в сторону кучки степняков-земледельцев. Хергиты некоторое время мялись на месте, однако староста набрался смелости и маленькими шагами вышел вперед. «Собирайте все ценности и выносите сюда. Если по-хорошему не отдадите, эти недружелюбные мужики вон там сожгут здесь все и заберут силой», - сказал Базилей, указывая крестьянам на отряд нордов, ожидавших возможности разграбить деревню. Староста собирался что-то сказать, но в этот момент в воздухе просвистела шальная стрела и угодила старику прямо в ногу. «А ну все по хижинам, если жить охота!» - рявкнул князь обнажив меч. На холме появился флаг хозяина деревни – нойона Тонью. Норды обрадовались грядущей драке и побежали строиться, прикрываясь от стрел. «Бьемся вместе!» - крикнул Базилей Сурдуну. Хергиты сорвались с места, летя на строй вегиров и северян. Кажется, что они готовы будут похоронить всех вместе с деревней, лишь бы она не досталась врагам. Норды встретили степняков градом дротиков и метательных топоров. Пара десятков хергитов убитыми и ранеными посыпалась с седел. Началась битва. Пока дружина сражалась с ними, Базилей начал искать нойона, чтобы вызвать его на дуэль. Тонью принял вызов и обнажил саблю. Всадники подскочил друг к другу и начали осыпать ударами клинков. Нойон ловко махал саблей, однако его щит был недостаточно прочен и слишком легок. Князь же наносил нойону тяжелые удары бастардом и умело блокировал своим крепким каплевидным щитом колющие удары соперника. Однако, он услышал тяжелый топот с другой стороны. Кто-то скакал. Базилей нанес пару взмахов, ошеломив Тонью и сбив шлем с его головы. Он хотел повернуться в другую сторону, чтобы закрыться щитом от предполагаемого противника, но было уже поздно. Последнее, что видел князь перед тем, как его оглушило мощным ударом – это всадник в бригантине с чем-то похожим на молот или большую булаву.

Князь пришел в сознание в тюрьме. Обстановка была не самая уютная. Никаких лежанок или хотя бы просто накрытой соломы. Грубы доски, ведро для естественных нужд в углу и кормежка раз в день. Базилей лежал на доске. Его одежда была сильно потрепана, местами изорвана. Понятное дело, что не было ни доспехов, ни оружия. Возле князя бдел один из пленников. Им был один из ветеранов, служивших у Базилея в дружине. Вегир обрадовался пробуждению своего господина:
-Живой, князь! Слава Богу! Всю ночь сторожил тебя, чтобы кто-нибудь из местного отребья не пришел по твою душу. А то тут есть некоторые, кто помнит тебя.
-Где мы? – спросил князь, приложив руку к болевшему затылку.
-В городе Ичамур. Точнее в тюрьме. Когда тебя оглушили, к нашим врагам подошло подкрепление. Когда тебя увезли, наши разбежались, но я слышал из уличных разговоров, что ярл Сурдун снова собрал свой отряд и остатки твоей дружины и всерьез намеревается осадить город. Второй день никто не возвращался в город.
-Молодцы ребята, не сробели, - улыбнулся князь.

В этот момент дверь тюрьмы открылась. В окружении четырех стражников и тюремщика внутрь вошел сам нойон Тонью. Грязные преступники тут же расползлись по углам. Хергитский вельможа даже не взглянул на них. Его взор стремился к благородному пленнику. Базилей тут же хотел подняться, но у него резко закружилась голова, поэтому ему пришлось опереться на плечо своего верного боевого товарища. «Грозный. Непобедимый. А попался в такую простую ловушку. Глупец ты, Базилейос, - насмехался Тонью. – Думал, наверное, что со своей дружиной и какими-то нордами легко перебьете нас? Мы, хергиты, не так просты, как вам – вегирам – может показаться. Думаешь, раз победил нашу армию, так теперь думаешь отбились? Сможете безнаказанно грабить наши деревни, потому что нам нечем ответить? Просчитался ты князь. Впрочем ладно. Сегодня я проявлю немного снисхождения. Пусть сегодня всем принесут еды и князю особенно. Пусть оценит наше гостеприимство». После этих слов Тонью обернулся и ушел.

Тюремщик принес еды, как и обещано. Преступникам дали немного хлеба, а князю не поскупились на мясной суп в миске. Базилей положил её на свою лежанку . «Позволь мне первым отведать супа, князь. Они наверняка могли отравить его», - шепнул вегир-ветеран, кивая головой на дверь. Князь обеспокоился: «Но что если это правда и ты отравишься? Не стоит рисковать». Вегир махнул рукой и сказал: «Князь, ты ведешь лучшую дружину на наших землях. Тебе всегда нужно быть с силами. Если суп действительно отравлен, пусть лучше я помру, чем ты». Спорить было бессмысленно. Да, верный воин был прав – князь должен быть накормлен, чтобы потом суметь освободиться, либо хотя бы просто выжить до освобождения друзьями. Через несколько минут опасения подтвердились – суп был действительно отравлен. У ветерана подкосились ноги, он схватился за живот и с трудом дышал. Князь уложил его на лежанку и пытался успокоить.
-Князь, я умираю. Пообещай мне, что не забудешь меня...
-Обещаю тебе, друже, я отомщу им за всех нас. Тонью заплатит за наше пленение, за твою гибель и мое унижение. Санър-хан будет в ответе передо мной за все беды, причиненные Вегирскому королевству.
-Храни тебя Бог, Базилейос Мечинский... защитник земли вегирской...

С этими словами ветеран умер. Базилей почувствовал, что его окружили. Несколько преступников стояли полукругом сзади него и ехидно улыбались. «Теперь тебе не на кого надеяться, Базилей. Бей его, ребята», - сказал один из них, и они всем скопом набросились на князя. Бой был неравный. Базилей всеми силами отбивался от семерых заключенных, но они превосходили его числом. С синяками и ссадинами князь упал на пол возле другой лежанки. Рядом с ней находилась лестница. Обычная деревянная лестница. Похоже она была очень старой, потому что все перекладины были довольно сухими и ломкими. Князю удалось сломать небольшой кусок перекладины и воспользоваться им, как дубинкой или колом. Двое разбойников испугались и отказались от драки. Двоих князь покалечил, одному сломал нос, еще одному выбил много зубов и мощно дал в глаз. В пылу боевого ража остальных троих Базилей покалечил до крови. Одному проткнул ладонь острым концом палки, другому полоснул этим концом по глазам, а третьему вовсе воткнул палку в грудь. Бандиты испугались гнева князя и разбежались по своим лежанкам. Некоторые даже отдали ему свои кусочки хлеба, лишь бы избежать его разящей руки. Позже пришли стражники и нехотя убрали трупы.

На следующий день в тюрьму снова снова пришел нойон. Вид живого князя его рассердил. Однако он этого не показал.
-Что ж, князь Базилейос, ты еще и трус я вижу. Побоялся за свою жизнь и заставил пробовать какого-нибудь оборванца. Странно, что ты вообще смог завести себе жену, - насмехался Тонью.
-Это не твое дело, нойон. Чего ты хочешь от меня? – сурово и лаконично спросил Базилей.
-Да вот пришло письмо от твоей жены. Просит меня достойно содержать тебя в плену и назвать сумму выкупа.
-Ну учитывая то, что я нахожусь в грязном подвале на отравленных, о достойном содержании речи быть и не может.
-Я хочу выжать максимум удовольствия от пленения такой птицы, как ты. Да и к тому же твою супругу называли красавицей. Думаю, почему бы ей не приехать сюда и лично не вызволить тебя отсюда за некоторую особую плату.

Тонью злорадно засмеялся и пошел к выходу. Базилей понял, что нойон имел ввиду под «особой платой» и пригрозил: «Ты пожалеешь об этом, Тонью. Когда я освобожусь, тебе не поздоровится...». Нойон был уверен в своей безнаказанности, поэтому лишь сильнее начал смеяться над угрозами пленного вегира. Базилей сел на свою лежанку и стал думать, как отсюда выбраться. Он посмотрел в решетчатое окно. Похоже на одной из стен города шел большой переполох. Видимо Сурдун и дружинники действительно решили брать город приступом, чтобы спасти Базилейоса из плена. Рядом с тюрьмой был дом с соломенной крышей. Если удастся сделать факел, можно устроить пожар в городе, тогда хергитам точно придется разорваться на тушение пожара и отражение атаки. Базилей стянул с одного из спящих уголовников обмотки, выбил из каменного пару кусочков кремня и начал высекать искры.

Через 20 минут крыши Ичамура полыхали пожаром. Паникующие жители бегали по улице, пытаясь потушить огонь. Солдаты гарнизона метались, не зная, куда деться – на стену от врагов отбиваться или помогать горожанам пожар тушить. Норды и дружинники князя успешно, хотя и с потерями, прорывались через оборону города. Осада длилась до рассвета. Обе стороны жутко устали, однако скоро на горизонте показались знамена боярских отрядов. Осада возобновилась с новой силой. Вегирам удалось прорваться к тюрьме и освободить князя. Базилей был рад видеть своих верных дружинников. «Князь, не взыщи, не нашли твой доспех. Стащили у бронника куяк ржавый да всякого другого барахла», - виновато рапортовали дружинники. Базилей махнул рукой и обнял своих друзей.

Хергиты отступили в замок нойона. Постепенно вегиры подтягивались к нему, соединившись к новообретенному Базилейосу. Тяжелыми бердышами были разломаны двери. Степнякам осталось совсем немного сопротивляться. Тонью с несколькими стражниками заперся в приемном зале. Вооружившись двуручной саблей, хергит спрятался за спинами своих солдат, безуспешно пытавшихся сдержать натиск. Пока стражники дрались с вегирами и нордами, Базилей пробился вперед и напал на нойона. Использовав элемент неожиданности, князь с разбега ударил Тонью умбоном щита по лицу, отчего тот снова лишился шлема и с разворота рухнул на пол. Сплюнув кровь, он встал и посмотрел на того, кто дерзнул поднять на него руку:
-Ах это ты, жалкий пес. Пусть город мой полыхает в огне, а твою башку с плеч я снесу!
-Свою смотри не потеряй, без шлема стоишь, плоскорожий! – огрызнулся в ответ князь.

Князь и нойон схлестнулись в дуэли. Сабля Тонью была хорошо заточена, поэтому Базилею приходилось уворачиваться от его ударов или подсавлять щит. Сам Базилей бился с Тонью вооруженный одноручным мечом и деревянным щитом северян. Сабля слишком сильно увлекала нойона, поэтому Базилей ловко проводил комбинации ударов мечом и щитом. По ходу сражения они вышли из зала, выйдя во двор. Никто из солдат не мешал благородным соперникам сражаться. Базилей помнил язвительные фразы Тонью, поэтому впал в неистовство и скоро склонил чашу победы в свою сторону. Хергит не смог сопротивляться легкобронированному, но разъяренному вегиру, поэтому вскоре потерпел фиаско, получив несколько сильных порезов и перелом скулы гардой меча. Опираясь на саблю, Тонью начал отступать. Он очень жалко выглядел перед ровно стоящим Базилеем. «Ты поплатишься за все, гад. За смерть моих боевых товарищей, за страдания моего народа!» - гневно воскликнул Базилей, схватил Тонью за щиток на плече и с размаха срубил ему голову. Безжизненное тело хозяина Ичамура лежало в углу в луже крови. Первым эту картину увидел ярл Сурдун, выбежав во двор.
-Ну ты, честное слово, кровожаден, князь! – усмехнулся ярл.
-Я кровожаден только тогда и к тем, кто проливает кровь моих соотечественников, - лаконично ответил Базилей, бросил щит на землю и взял за волосы отрубленную голову.

Следом пришли дружинники. На картину обезглавленного нойона они отреагировали довольно сдержанно, лишь немного поохая. Князь велел друзьям выходить, а сам в сопровождении пары-тройки гвардейцев зашел на рыночную площадь захваченного города. Торговец на правах побежденного решил не торговаться с князем и бесплатно отдал ему одежду, какая была у него на прилавке. К счастью, для князя нашлась добротная рубаха со штанами, парой сапог и плащ. Чуть позже, порыскав по сокровищнице замка Тонью, дружинники смогли найти оружие и доспехи князя. Верный скакун Базилея был отдан крестьянам на пашню, но и его вернули законному хозяину. На выходе из города князя остановил король Яроглек:
-Базилей, отлично сработано! Ваша идея с ярлом преждевременно измотать гарнизон до нашего прибытия блестяще исполнена.
-Я был в плену, ваше величество. Осада прошла без меня. Силами ярла и моих преданных дружинников.
-Дааа? Надеюсь у вас уважительная причина, по какой вы попали в плен. Мы направляемся в Тульгу. Вы с нами?
-Всегда с вами и всем народом, ваше величество.
Тут у ворот показалась Олексия. Прекрасная супруга обрадовалась живому мужу. Базилей спрыгнул с седла, бросил по пути шлем и обнял её. «Я так переживала за тебя, любимый, как услышала, что тебя заточили в тюрьму», - сквозь слезы говорила она, положив голову на плечо князю. Базилей промолчал и только лишь обнял её покрепче. Король и бояре решили не мешать ему и отправились в поход. «Возвращайся домой, Олексия. Мы поедем далше воевать. Надо заставить хана хергитов отказаться от войны», - сказал Базилей, собираясь отрядить жене сопровождение. Но Олексия отказалась: «Я не хочу сидеть в замке и ждать вести о твоей смерти, Базилей! Хочу поехать с тобой, чтобы молиться за тебя, чтобы обнять тебя, когда все это кончится!» Супруги еще долго спорили, но все же Олексия отстояла свое право ехать вместе с мужем.

Вегирская армия двинулась на Тульгу. По дороге норды горячо обсуждали битву и вместе с дружинниками князя дружно материли бесчестных хергитов. Осада города началась рано утром. Нойоны попрятались за стенами города, надеясь, что плечом к плечу со своим сюзереном смогут отразить угрозу. Пока готовились осадные лестницы, Базилей подошел к стене. «Я хочу поговорить с командующим обороны!» - крикнул князь. На стене появился сам Санъяр-хан. «Предлагаю на добровольной основе сдать город! А вам – отказаться от войны с нашим королевством!» - объявил князь. Хергиты залились смехом, а хан ушел. Можно принять это за отказ. Через пару часов начался приступ. Вегиры и норды не жалели стрел и метательного оружия, выкашивая хергитов со стены. Степняки тоже отчаянно пытались отбиваться, но что могли поделать одетые в халаты кочевники с легенькими саблями против защищенных кольчугой вегиров с бердышами и мечами, не говоря уж о невероятно метких лучниках?

Через несколько часов сражений Тульга была взята. Большинство защитников гарнизона были убиты или ранены. Все они были проданы в рабство или заточены в тюрьму. Нескольким нойонам удалось под шумок сбежать в свои владения, но большинство хергитской знати во главе с ханом были захвачены и отведены в главный зал. Посередине зала стоял стол, на котором хан был должен подписать отказ от войны и обсудить контрибуцию. Возле стола стоял Базилей. Он был вторым по значимости человеком после Яроглека и Санъяра на этой церемонии. Олексия с гордостью заняла свое место возле него, хотя некоторые нойоны вполголоса возмущались, что женщине позволяют присутствовать наравне с остальными в таком мероприятии.
-Санъяр-хан, думаю, вам не надо объяснять, почему мы здесь собрались? – строгим голосом спросил король у своего брата по титулу.
-Понимаю. Вынужден признать поражение. Однако могу я поинтересоваться, почему наравне с нами стоит этот человек? – ответил хан, указывая на Базилея.
Князь дал знак своим дружинникам принести корзину с отрубленной головой Тонью. Он продемонстрировал её всем присутствующим и назидательным голосом произнес: «Здесь голова нойона Тонью. Любой и хергитских военачальников последует за ним, если посмеет пролить кровь или топтать посевы на вегирской земле. Я лично предам мечу любого такого негодяя!» Чтобы подкрепить свое слово делом, князь обнажил меч и поставил его перед собой. Олексия стояла рядом с ним также гордо и непоколебимо, нахмурив лицо так, чтобы оставаться женственной и при этом такой же серьезной, как и любимый супруг. Под пристальным взором Базилейоса и Яроглека Санъяр-хан подписал документ, который положил конец войны. Также Яроглек потребовал с хана контрибуцию, которая была весьма большой.

Вегиры отправились домой. Боярин Дору совместно с Нелагом и Меригой остались в хергитских землях, чтобы следить за порядком. Базилейос же отправился в замок Тилбот. За его спиной ехала Олексия. Вегиры напевали песни и пили мед за победу. Чуть поодаль шел ярл Сурдун со своим отрядом. Даже на расстоянии можно было услышать их ожесточенные и крайне эмоциональные обсуждения на тему превосходства хергитов. Иногда доходило до споров с применением кулаков. Возле Тилбота Базилейос и Сурдун распрощались. Дружинники отправились в казармы отдыхать. Князь наконец освободился от доспехов и облачился в свои одежды. Настал мир.

«Падал снег, выла вьюга, сияло солнце, журчали реки. Всегда были и всегда будут злодеи на земле. Однако их судьба одна – возмездие Базилейоса. И пусть устрашатся все, кто с оружием пойдет на слабого, ибо на холме неподалеку всегда будет виден силуэт всадника с развевающимся плащом и копьем, стремящимся в нечестивое сердце. И будет он не один, а ведущий за собой дружину бесстрашную...»

Ода Базилейосу Мечинскому.