Точка отсчета

Я родилась в семье обычных работяг. Быть может, когда-то они были неплохими людьми – со своими вполне распространенными человеческими желаниями уюта, стабильности, семьи – счастья. Огромное количество людей рождается в самых разных условиях, странах, эпохах, но всегда, на протяжении всей истории человечества, люди хотели только одного.
Порой меня захлестывает какое-то небывалое, поразительное ощущение – я иду по улице, сижу на занятии в университете, еду в автобусе – и вдруг, в одно мгновение мир вдруг оглушает меня своим величием, своей непознанностью. Я смотрю на ветку березы, и у меня перехватывает дыхание – что это? Я не могу оторвать взгляд, я вбираю в себя краски молодых листьев, легкий шепот ветра, играющего листвой, пение птицы, присевшей на ствол. В такие моменты я чувствую необъяснимую и неописуемую близость к этому миру, свою причастность. Душу подхватывает ощущение эйфории, возносит ее до небывалых высот. Это может быть не береза, а облако в сизом небе, разбивающиеся о набережную волны. И я задаюсь вопросом, который терзает меня уже долгие годы. Вопросом, на который я никогда не смогу найти ответ.
Кто из нас болен – я или они? Чье восприятие наиболее точно отражает суть этого мира. Как правильно жить – как я или…?
Знаю, знаю, объективных истин не существует. Для оценивания любого события в мире нужно выбрать точку отсчета, какую-то координату – без нее любые попытки определить «верность» будут абсурдными. Но мы не можем выбрать эту точку отсчета для оценивания мира и сущности людей – потому что мы внутри всего этого. Золотая рыбка, находящаяся в круглом аквариуме никогда не будет иметь адекватного представления о внешнем мире – форма аквариума искажает реальность. Но рыбка об этом не подозревает.  С  чего мы взяли, что наше положение принципиально отличается?
В подростковом возрасте я была чересчур нагла, самоуверенна и, как и все молодые, имела абсолютно четкую картину мира. Иногда я скучаю по тому юношескому максимализму – несмотря на чувства, которые хлещут через край, несмотря на то, что мир воспринимает так жестко и бескомпромиссно – мыслить в таком ключе гораздо легче. В тысячу раз. У тебя уже есть определенная точка зрения, ты понимаешь все и вся. Все это как-то умудряется сочетаться с непостоянностью и юношеской импульсивностью, но, факт – полутонов в максималистском мышлении не бывает. По определению.
И вот тут мы подходим к противоречию, которое меня немного забавляет, на самом деле. Хотя это скорее грустно, чем смешно. Взрослые постоянно упрекают подростков в их мышлении, что-то говорят о том, что мир более сложен, что нельзя вот так обо всем рубить с плеча. Но что случается, когда подростки вырастают? Мышление максималиста сменяется на более осознанное и глубокое? Человек начинает осмысленно видеть и принципиально допускать всю сложность мира?
Побойтесь здравого смысла – конечно, нет.
Мышление взрослого человека (усредненного, банального, того, что в большинстве) представляет собой такой же комплекс нерушимых истин, такое же однополярное мировоззрение как и у подростка. Меняется лишь категория мыслей – не в лучшую, скажем так, сторону. По мне лучше воодушевленный своим видением подросток, чем скукожившийся в своем уютном мировоззрении взрослый. Сказать, что ничего не меняется, нельзя. Этот внешний мир (состоящий, по сути, из уже повзрослевших, таких же, как и ты) забивает в человеке все великие стремления, обрезает ему крылья – но принцип мышления не меняется. Человек продолжает мыслить определенными, однозначными категориями. При этом – что удивительно – говорит подростку о том, что мир гораздо сложнее, чем тому кажется, сам не умея выходить за рамки своей до боли простой картины мира. Вы не находите это абсурдным?
Существует два выхода из подросткового максимализма.
Первое – люди, взрослея, теряют воодушевленность, оставляя за собой то же самое ограниченное восприятие мира. Мы называем это житейской мудростью, взрослостью, адекватностью – и прочее, прочее, прочее.
Второе – потеря ограниченности восприятия без утраты воодушевленности.
Стоит ли говорить, что первый вариант куда как больше распространен, чем второй?
Я думаю, что все люди, сделавшие что-либо для искусства или науки, без сомнения принадлежали ко второму типу. Это именно то самое свойство, которое определяет способность личности к созданию чего-то принципиально нового, стремление к познанию, умению видеть уникальное в тривиальном. Это то, чем мы восхищаемся в гениях. Это то, над чем мы насмехаемся в людях, которые иногда окружают нас.
В то же время второй путь, конечно же, не гарантирует человеку гениальность.

С каждым днем я все больше отказываюсь от оценочных суждений – я не имею этой пресловутой точки отсчета – я от нее отказалась, как от ненужных рамок, которые препятствуют полному восприятию мира. Дайте мне точку отсчета – мораль, закон, религия – и я в одночасье смогу вынести суждение о человеке на этой основе. Именно эти вещи являются для большинства людей незыблемыми, именно на их основе люди строят свою картинку миру. Но если мы капнем чуть глубже – они так же нестабильны, как и все остальное. Просто скорость их изменения слишком мала по сравнению с продолжительностью человеческой жизни – их считают статичными. Это подобно дрейфу материков – разве есть что-то более стабильное, чем огромный кусок суши? Наука давно знает, что это не так – материки дрейфуют, в далеком прошлом картина поверхности Земли имела совершенно другой вид. Но жизни не только одного человека, а даже всей нашей цивилизации недостаточно для того, чтобы невооруженным взглядом это заметить.