Ну конечно я понимал,

Ну конечно, я понимал,
что дом - это дрова,
а крыша - жесть в листах.
Я решился.
Купил то и сё,
сложил по чертежу
и стал ставить двери.
Вот уж - упрямая штука!
Если сам - то всё вручную, и на каждом миллиметре - непоправимая ошибка.
Короче - грыз очередной гранит.
Забора не было, и соседи просто стучали по дереву:
"Ты как Викторыч? Ещё живой? Давай пойдём, Володя приглашает".
А как отказать местному и знаменитому Володе?,
Это он кувырнулся в недоротый колодец с пяти метров высоты, и когда я зажмурился, думая вынимать труп, оказался - живой. Старый боец и мастер греко-римской борьбы выжил на глазах.
И мы - поняли, что прошлое пропивать не стоит.
У Володи было весело - вся улица. Водка, самогон, гармошка, и пляски,
которых я не знал, плюс то, что в генетике. Короче, я - выдавал,
и девушки за шестьдесят - откликались. Частушки, а что скрывать русскому?
Горланили, и я поддал, быстро сочинив.
Это был дом. Там, где примут. В омут всё буржуйское, жить - главное!
Закипели пельмени - все сели.
А соседка, лет сорока, всё долбила по клавишам телефона и кричала: "Сергей! Ты!?"
И ничего у неё не сложилось.
Сложились пельмени со сметаной, и рассказы тех, кто старей, об охоте.
Женщины немели, а я просто пил и косел. Потом выдал: "Дмитрич, прости,
ты плавал? Всех пострелял? А я - того, кого ты пригласил? Хомут - у вас? Я - ни шагу?! Нет вариантов?"
Все посмотрели осуждая: дескать, испортил песню - дурак,
а за сорок - зажала в локте,
пытаясь придать мне чувство от груди за номером по-русски пять;
но я, закусив её лифчик, попёр, как танк:
"Что вы - больше нас? Что вы - чтобы нас?"-
Сбил ритм, падая на грудь.
Только слышал: "Андрюх, да вы - новое! Хрен вас разберёт!"
- Ну ладно, я - осёл!
- Да и я - дурак!
Дом строился, за сорок спала тихо; жизнь, гуляя, выясняла, что и кто прав.
Шумели яблони и вишни,
птицы не ели хлеба рассыпанного на колодце -
всё было по-другому.
Первым, проснулся Петрович - мать его в перья!
Но, в принципе,- понятно, - один, без бабы,
будешь кукарекать в пять утра, открыв глаз к солнцу.
- Иди вон, дурак!- это всё, что я смог выдохнуть.
Потом - кислород, от грудей "за сорок".
Пошарив в подушке соседа, я обнаружил лицо и не лицо, а целое собрание произведений.
Там, губы, распухнув от ночи, сквозили теплом и молоком; было что-то с ресницами и нестёртой помадой.
В каждом склонении завитка - откровение нахождения и веры, что путь закончен.
"Нагло, но красиво,"- подумал я.
И вдруг за обозначенным участком забора, кто-то спросил:
"Давай - что ли? Похмелимся?"
Я, не зная кто, ответил по потребности: "Давай, влазь.."
Он влез с гармошкой и бутылкой.
Выпили под аккорды, в вены ударил вальс.
- Пора сажать деревья? - спросил я.
- Пора,- ответил дядя Володя.
- Ну тогда иди, я тут с ней посажу))
- Я уехал.
  Спали долго... Машина на дворе. Дети проснулись и ушли к Володе.
За сорок, как и мечтал, встала и сказала:
- Ну что,строить по новой?
- Строить.


2014