Третье желание, или Зигзаг невероятности-3

По улицам, ведущим к лесу, тянулись вереницы людей с лыжами. Многие несли ружья. Предчувствуя нечто необыкновенное, за людьми, жизнерадостно виляя хвостами, увязалось и многочисленное собачье население поселка. У опушки уже стоял исполкомовский газик, его окружало несколько милицейских мотоциклов, рядом затормозила «скорая помощь». Милиционеры и лесники быстро формировали прибывающих в группы, определяли каждой маршрут и район поисков, выдавали сигнальные ракеты.

С одной из групп двинулся вглубь леса и Захар. А Эрнест пришел без лыж. Он очень спешил, поэтому явился не заходя домой, прямо от Захара, с объемистым портфелем в руке. Но это не помешало ему тоже принять участие в поисках. Минут сорок, а может, даже целый час ходил он вдоль опушки, протыкая подобранной палкой подозрительные сугробы. Дольше оставаться здесь он никак не мог: нужно было срочно в номер писать гвоздевой материал о том, как чутко откликнулись в поселке на чужую беду. Да и подзамерз он.

…Вторые сутки уже пошли с того момента, как отправились мальчишки в лес. Все глубже и глубже забирались в чащу участники поисков. Недолгий зимний день вскоре угас, но, пробивая темноту лучами фонариков, люди настойчиво и сосредоточенно продолжали свое дело. Все понимали, чем может обернуться каждая лишняя минута. Даже неизменно жизнерадостные лайки сейчас двигались молча, понуро опустив морды, будто были виноваты в том, что не могут взять след.

Захар шел, не замечая ни усталости, ни холода. Еще там, на опушке, он решил, что не уйдет из лесу, пока не будут найдены ребятишки. И теперь, не доверяя собачьему чутью, до рези в глазах всматривался в каждое дерево, в каждый куст, надеясь обнаружить хоть какой-нибудь след.

Может быть, не пойди он в лес, останься в тепле и уюте дома – и вспомнил бы Захар о чудесном даре, которым был наделен. И тогда давно бы уже улеглись в поселке все тревоги и волнения, а их виновники досматривали бы преспокойно десятые сны. Но здесь, в черной беспредельности ночной тайги, он начисто забыл о щукиной награде. Обо всем на свете забыл сейчас Захар. Лишь одна мысль влекла его вперед. «Найти пацанов! Найти пацанов!» – с каждым ударом отстукивало сердце.

Вдруг словно какая-то молния промелькнула у него в голове. Захар совершенно явственно увидел мальчишек, крепко спящих, прильнув друг к дружке в большом сугробе, и понял, что ему прекрасно известно, где находится этот сугроб… Все произошло неожиданно и мгновенно, а в следующее мгновение неведомая сила уже заставила его резко повернуть и двинуться почти наперерез направлению поисков, забирая круто вправо.

Он побежал по целине легко и ровно, словно не было позади почти полусуток непрерывных поисков. До этой ночи Захар и не подозревал, что в нем скрыт такой запас сил – казалось, они приходили откуда-то извне.

Где-то далеко слева остались другие участники поисков. Часа полтора уже двигался Захар в одиночестве, сопровождаемый лишь двумя увязавшимися за ним лайками. Ночная темнота сделала лес чужим и незнакомым. Захар почти не узнавал мест, по которым бежал, и вряд ли даже смог бы толком определить, где сейчас находится. Но у него почему-то ни разу не возникла мысль, что он и сам может заблудиться, и ни разу не появилось сомнений в правильности выбранного пути.

Потом деревья как-то сразу расступились, Захар по крутому склону съехал вниз и понял, что вышел к реке. Так вот оно в чем дело! За рекой мальчишек не искали. Было решено, что если бы они попали сюда, то догадались бы возвратиться в поселок, двигаясь по речному руслу. Но, видимо, в метельной круговерти ребята не поняли, что оказались на льду, или, растерявшись, пошли в противоположную сторону…

Та же неведомая сила, которая привела Захара сюда, теперь заставляла его двигаться вверх по замерзшей реке. Здесь идти было труднее. В густой тайге мороз казался не таким уж страшным. А тут, на широком открытом пространстве, резкие порывы колючего злого ветра больно обжигали лицо, пробирали, казалось, до самых костей. И опять поразился Захар неожиданно открывшейся в нем выносливости и силе. Он по-прежнему шел все так же неутомимо, не сбавляя темпа. Минут через двадцать он почувствовал, что надо опять повернуть, выбрался на пологий противоположный берег и снова углубился в тайгу.

И тут собаки, все время покорно трусившие позади, вдруг, заливаясь лаем, бросились вперед. Чтобы не отстать от них, прибавил ходу и Захар. Но сейчас это далось ему нелегко. В тот самый момент, как лайки что-то учуяли, он словно переступил какой-то незримый рубеж. Усталость, до сих пор послушно таившаяся где-то в его большом теле, теперь прорвалась наружу. И сразу словно каменными стали лыжи, пулеметом застучало сердце, перед глазами поплыли разноцветные круги.

«Ну где же они? Сколько еще бежать-то?» – тревожно спрашивал неизвестно кого Захар, опасаясь, что вот-вот свалится на снег, не в силах сделать больше ни шагу.

К счастью, это продолжалось недолго. Меньше чем через полкилометра собаки вдруг замерли у большого сугроба, оглашая лес звонким лаем. Захар включил фонарик, и волнение сжало ему горло: круг света выхватил в черноте ночи три торчащих из сугроба лыжины.

Непослушными, дрожащими от усталости и волнения руками он рванул замки своих креплений, глубоко проваливаясь в снегу, подбежал к сугробу и начал изо всех сил разгребать его. На мгновение Захару стало не по себе – неужели опоздал? Уж больно пугающе выглядели показавшиеся из-под снега неподвижные фигуры мальчишек. Но тут же в луче фонарика он увидел уходящую вверх струйку пара.

«Дышат!» – с облегчением вздохнул Захар.

Теперь, когда главное было сделано, усталость наконец навалилась на него всей своей тяжестью. Захар осел на снег, стянул рукавицы, погрузил руки в сугроб, потом приложил их к горящему лицу, к пересохшим губам… Снова встать на ноги сил уже не было, но Захар был готов петь от счастья – от того, что мальчишки живы, что ему удалось найти их, что щука сама догадалась распорядиться его третьим желанием. И еще Захар подумал, что лучшего применения своему волшебному дару он, пожалуй, и не нашел бы.

Он рванул с плеча ружье, и, подзывая всех остальных, начал вгонять выстрел за выстрелом в холодное черное небо.

*  *  *

Ну вот, кажется, и пришла пора поставить точку в этой не совсем обычной и, прямо скажем, весьма чудесной истории. Конечно, некоторым сказанного покажется недостаточно, и, возможно, им захочется спросить, а что же было дальше.

А дальше ничего не было. То есть, больше ничего необычного и чудесного не происходило.

Захар Белкин после исполнения третьего желания начисто утратил свои необыкновенные способности. Будучи вскоре по делам в Большесибирске, он разыскал лектора, который как-то выступал у них в поселке с лекцией о загадках и чудесах древних цивилизаций. Но лектор, выслушав его, авторитетно разъяснил, что при современных достижениях науки никакие чудеса и загадки, в отличие от древних цивилизаций, в принципе невозможны. А то, что Белкин смог предугадать результаты трех тиражей «Спортлото» подряд, ход хоккейного матча и отыскать заблудившихся мальчишек – бывают, мол, такие зигзаги, теория вероятностей их вполне допускает. Если обезьян, привел лектор пример, заставлять произвольно раскладывать карточки с буквами, то не исключена возможность, что рано или поздно они, сами того не ведая, выложат, скажем, полный текст трагедии «Макбет» В. Шекспира в академическом издании. И выходит, что Белкин просто некоторое время был чем-то вроде такой обезьяны…

Что касается Пискляева, то он, как и обещал, снова пришел к Захару. Но разговор их длился недолго, после чего Эрнест недели полторы ходил в темных очках, объясняя всем, что искрящийся под солнцем снег стал раздражать ему зрение. А вскоре он выступил с большой статьей, в которой убедительно разоблачил подлинную сущность всяческих чудес на фоне имеющего место грандиозного прогресса. Да, чуть не забыл. Сейчас в кругах, близких к Пискляеву, ходят упорные слухи о его скором переезде в Большесибирск.

А чудо-рыба… Чудо рыбу ни Белкин, ни кто-либо другой больше не видели. Впрочем, сейчас уже лето и, следовательно, чтобы подышат воздухом, она ни в чьей помощи не нуждается.

Сам Захар вспоминает о странных событиях минувшей зимы все реже и реже. И даже временами начинает сомневаться, а действительно ли он вступал в контакт с братьями по разуму. Кто ее разберет, нынешнюю-то науку. Может, и в самом деле не было никакого чуда. А так – просто зигзаг невероятности.

1983 г.

Рассказ опубликован в книге:
Олег Костман В пантеон вход воспрещен! Новосибирск, 2007, Издательский дом Новосибирской областной организации журналистов СЖ РФ