Год змеи

15 августа 1568 года, замок Турку, Шведская Финляндия

На мягком стуле перед зеркалом сидела молодая королева. Держа в руках серебряный гребень, она изучающе смотрела на свое отражение. Ровная белоснежная кожа без малейшего изъяна, правильные черты лица, большие и глубокие голубые глаза, похожие на два бездонных озера, слегка пухлые аккуратные алые губы, длинные волнистые волосы, отливающие янтарным светом. Ее  красота притягивала восхищенные взгляды не только мужчин, но и женщин. Ее любили, боготворили, завидовали.
Смешно! Ведь всего пару лет назад она была никем, простушкой, служанкой. Девушка незнатного происхождения. Но в 1567 году все изменилось, ее заметил сам король Швеции! Эрик XVI влюбился в шестнадцатилетнюю Каарину до беспамятства. И уже четвертого июля 1568 года они обвенчались… А пятого числа того же месяца ее муж был свергнут с престола братьями – Юханом и Карлом, и заключен под стражу. Он потерял все королевские права на Швецию. Каарина Маунунтютяр же, названная в народе финской золушкой, стала королевой.
Конечно, она прекрасно знала, что правление ее будет недолгим, и в скором времени Юхан займет трон, принадлежащий ему по праву. Что означало – у нее в запасе месяц, а то и меньше, дабы осуществить задуманное. А хотелось ей лишь одного – сохранить молодость. Глядя в зеркало на прекрасное личико почти восемнадцатилетней девушки, она понимала, что так будет не всегда. Пройдут года... И что в итоге останется?.. Дряблая кожа, морщины, мутные глаза… Нет, Каарина не постареет! Она сделает все, что в ее силах и даже больше за одну лишь возможность оставаться вечно молодой!
Размышления королевы прервал стук в дверь. Вздрогнув от неожиданности, она положила гребень на резной столик и, поднявшись, произнесла громким голосом:
- Войдите!
Дверь открылась, и на пороге появилась служанка.
- Ваше Величество, - присев в реверансе, сказала она. - Ингер Эклунд желает аудиенции.
Эта новость обрадовала девушку:
- Приведи ее ко мне!
- Сюда?.. – удивилась служанка. – К вам в спальню?.. Быть может лучше в тронный зал…
- Ты смеешь перечить своей королеве?! – разозлившись, оборвала ее Каарина.
- Нет, Ваше Величество! Что вы! – испуганно округлив глаза, Риикка отрицательно замотала головой и, откланявшись, поспешила выполнить приказ.
Проводив гостью в опочивальню королевы, служанка удалилась, закрыв за собой дверь.
- Надеюсь, ты принесла добрые вести, – холодно произнесла Каарина, поправляя складки темно-бордового бархатного платья.
- И да, и нет, - уклончиво ответила ведьма.
- Что это за ответ? – в глазах девушки блеснул огонь.
- Прежде, чем гневаться, госпожа, выслушайте.
- Что ж, говори, - согласно кивнула та, стараясь унять раздражение.
- Как вы знаете, есть множество способов замедлить старение, но, увы, ни один из них недолговечен, рано или поздно свежесть увянет, а красота сойдет с лица… Но мне кажется, выход есть. Я изучила все рукописи черной магии, что достались мне от моей пра-пра-прабабки. И наткнулась на кое-что интересное… Существует одно древнее и могущественное проклятье, которое может удержать душу в нашем мире, на века…
- Что толку от этого?! – нетерпеливо перебила королева. – Зачем мне душа, если нет тела?
- О, тело будет, госпожа! Вы сами сможете выбрать понравившееся. Конечно, ни одна выбранная вами дева не будет обладать столь совершенной красотой, как вы, моя королева… и все же эта цена не столь велика за вечную жизнь.
На губах Каарины заиграла легкая улыбка. Немного помедлив с ответом, она, наконец, сказала:
- Быть может ты права… Поведай мне, что это за проклятье.
- Оно было известно еще в Древнем Востоке, - начала рассказ ведьма. – В восточных странах, как вам, наверное, известно, используют лунный календарь, согласно которому новый год наступает в первое новолуние после двадцать первого января. И каждый год соответствует определенному животному. Древнейшие из них - дракон и змея. К черной магии последней мы и прибегнем. – Сделав небольшую паузу, женщина продолжила: - После кончины душа ваша останется на земле, вселившись в змею, гадюку, например. В этом облике вы пробудете до Года Змеи.
- Как же я, будучи рептилией, узнаю который год на дворе? – нахмурилась Каарина.
- О, вы ни с чем не спутаете приближение Вашего Года, госпожа! В этот период вы ощутите всю силу магии! И когда время придет, ваша задача – найти подходящее тело. И как только выбор сделан, следует умертвить девицу. Ее душа отправится к праотцам, а ваша, моя королева, в ее молодое тело.
Девушке подобный расклад пришелся по вкусу.
- Но помните, на поиски вам дается год, - предупредила Ингер Эклунд. – Если не успеете в срок, то следующей возможности придется ждать двенадцать лет. В облике змеи!
- А что станет со мной в облике девицы по истечении этого времени?
- Вы снова превратитесь в змею, - вздохнула ведьма, задумчиво почесав подбородок.
- И снова предстоит искать новую жертву?
- Да, госпожа.
- И так каждые двенадцать лет? – уточнила Каарина.
- Истинно так, моя королева. Устраивают ли вас условия? – И не дав королеве ответить, добавила: - Решить следует как можно скорее!
- Знаю! – фыркнула девушка. – Сама-то успеешь совершить обряд до того, как меня лишат трона и золота?
- Магия сложная… Но до конца сентября все будет готово! – заверила она.
- До конца сентября?..
- Да, госпожа. У меня было видение… В начале октября вы составите компанию мужу в замке Стокгольма. А через три года вас и всю вашу семью отправят в крепость Кастельхольм, что на Аландских островах.
- Сегодня королева, а завтра – узница, - горько усмехнулась Каарина. – Что ж, не будем тратить попусту время! – голос ее стал твердым, со стальными нотками, а в глазах сверкнули молнии.
Подойдя к громоздкому сундуку, стоявшему у стены между двумя витражными окошками, молодая королева откинула тяжелую крышку и достала оттуда увесистый кожаный кошель, наполненный звонкими серебряными талерами.
- Этого пока должно хватить, - произнесла она, передавая деньги ведьме. – Вторую часть получишь через две недели, а остальное - после обряда.
Ингер немедля привязала кошель к поясу и прикрыла плащом, - подальше от любопытных глаз.
- И смотри, не подведи меня, ведьма, - сузив глаза, угрожающе прошипела Каарина на прощанье.
- Не беспокойтесь, моя королева, союз наш крепок. Ничто не в силах нарушить клятву крови. – С этими словами Ингер Эклунд поклонилась и вышла из опочивальни Ее Величества.



* * *



25 июля 2001 года, г. Турку, Финляндия

Полив последний ряд грядок, Анника отнесла садовые лейки в деревянную пристройку рядом с домом. Затем наполнила водой, обложенный белым камнем, маленький бассейн, служивший своего рода прудом и водопоем для птиц, и перекрыла кран.
Проведя по взмокшему лбу тыльной стороной ладони, девушка тяжело вздохнула. В этом году лето выдалось на удивление жарким. Солнце палило неимоверно, а сухой воздух обжигал ноздри. Погода будто сошла с ума! Термометр показывал плюс двадцать восемь, что совершенно несвойственно климату Финляндии. Анника, как и большинство финнов, тяжело переносила жару. И после тяжелого трудового дня в огороде под палящим маревом хотелось лишь одного, - смыть с себя всю грязь и пыль.
«Прохладный душ… Баночка холодного пива… о, да!» - девушка улыбнулась приятным мыслям и поспешила в дом.
Оказавшись в душной гостиной, она первым делом включила кондиционер. Пользовалась им Анника довольно редко, поскольку за день счетчик наматывал столько же, сколько при использовании всей остальной бытовой техники за месяц. Но сегодня ей было наплевать и на съеденные киловатты, и на большой счет за электроэнергию.
Она прошла в просторную ванную комнату, большую часть которой занимала стальная допотопная ванна. Девушка надеялась в ближайшем будущем заняться ремонтом и заменить ее стеклянной душевой кабиной с низким поддоном. Принятие ванны она считала чрезмерной роскошью и необоснованным расточительством. Да и не понимала в чем прелесть лежания в кипятке. «Чтоб лучше пропариться? – спросила сама себя. - Так для этого есть сауна!» - пожав плечами, Анника разделась, освободила непослушные рыжие кудри от оков заколки, включила воду и с наслаждением встала под освежающие струи слегка теплого душа.
Десять минут блаженства, и она почувствовала себя помолодевшей и посвежевшей, как цветок после полива. К ней мгновенно вернулось хорошее настроение.
Насухо вытеревшись махровым маримекковским полотенцем, она облачилась в сатиновый халат-кимоно насыщенного темно-изумрудного цвета и, бросив одежду в корзину для грязного белья, вернулась в гостиную, где к тому времени царила бодрящая, приятно ласкающая кожу, прохлада.
Достав из мини-холодильника любимое пиво «Карьяла», она открыла его и сделала несколько жадных глотков, после чего поставила баночку на журнальный столик. Сама же устроилась на широком мягком диване. Прикрыла на минуту глаза и не заметила, как задремала.
Трудно сказать, сколько прошло времени – десять минут, полчаса, час или больше, когда Анника внезапно проснулась. Точнее - ее что-то заставило проснуться. Инстинкт самосохранения? Шестое чувство? Всем своим существом она ощущала приближение опасности, каждая клеточка тела била тревогу. Сердце заколотилось в груди, как дикая птица в клетке.
Медленно приподнявшись на руках, девушка обвела взглядом комнату и прислушалась. Ничего. Только легкое жужжание кондиционера и все… Но тут краем глаза она заметила какое-то движение в углу, рядом с дверью. Что-то черное, блестящее, что-то, похожее на черный жидкий металл. А уже в следующую секунду оно исчезло.
«Показалось?» – в страхе подумала Анника.
- Показалось, - повторила вслух более уверенным тоном, стараясь успокоить расшалившиеся нервы.
Переведя дыхание, закрыла глаза и снова легла. Но как только голова коснулась подушки, почувствовала неприятное прикосновение чего-то холодного, липкого, тяжелого. Все мышцы девушки напряглись, словно натянутые струны. Глаза резко распахнулись и уставились на бедро… по которому, извиваясь, скользила змея. Блестящий черный верх тела в контрасте с оранжево-красным брюхом, придавали ей зловещий вид. В том, что она ядовита, Анника не сомневалась.
«Главное никаких резких телодвижений», - пронеслось в голове. Но значения это не имело, поскольку она даже при всем желании не смогла бы пошевелиться, - ее будто парализовало, мышцы затвердели от напряжения, дыхание замедлилось. Казалось, она вообще перестала дышать.
Змея вытянула шею и зашипела, как бы предупреждая: не смей шелохнуться! Изо рта высунулся отвратительный черный слизкий раздвоенный язык. Пасть раскрылась, показывая длинные клыки и пару мелких острых зубов. Рептилия приготовилась нанести смертельный удар, но в последний момент отвернулась от жертвы, - ее отвлек звук, раздавшийся из прихожей.
В ту же минуту в комнату ворвался мужчина, держа в руках садовую лопату. Не раздумывая, он со всей силы ударил гадину. Та отлетела к стенке и, приземлившись на спинку дивана, соскользнула с нее и упала на пол.
Анника, опомнившись, соскочила с места и, прыгнув к противоположной стороне комнаты, буквально вжалась в стену, с ужасом наблюдая за тем, как Исмо, ее парень, перевернув журнальный столик с початой банкой пива, принялся яростно орудовать лопатой под диваном, пытаясь дотянуться до рептилии.
Металлический лоток, добравшись, наконец, до цели, поранил хвост, разозлив тем самым змею еще больше. Злобно зашипев, она свернулась кольцами. Затем осторожно выглянула из-за спинки дивана и, повернув голову в сторону Анники, посмотрела ей прямо в глаза.
Встретившись со свирепым, почти человеческим взглядом незваной гостьи, девушка застыла, подобно статуе. Внутри все похолодело, а по спине побежали мурашки. Дикий, почти первобытный страх мерзкими щупальцами начал пробираться под кожу. Она хотела отвернуться, убежать, но не сдвинулась с места и словно загипнотизированная продолжала смотреть на хищника. Она могла поклясться, что услышала змеиный шепот: «Душа в душе»…
А дальше… дальше все произошло с молниеносной скоростью. Змея внезапно рванулась вперед и, сделав стремительный бросок, впилась в ногу Анники. Девушка вскрикнула от адской, жгучей боли.
Исмо, не теряя ни секунды, схватил рептилию руками и, оторвав ее от подруги, отбросил в сторону, после чего начал бить ее лопатой. Удар, еще и еще… Он продолжал до тех пор, пока голова змеи не превратилась в кровавое месиво.
Запыхавшись, он выронил орудие и повернулся к Аннике. Нога ее начала опухать, а рваная рана сильно кровоточила. Не зная, чем помочь девушке, он трясущимися руками открыл футляр, прикрепленный к ремню брюк, и, достав из него мобильный телефон, быстро набрал 112.
В глазах потемнело, стало трудно дышать. От нестерпимой боли хотелось кричать, но сил на это не было, Анника лишь хрипло вздохнула.
«Нужно сохранять спокойствие, в противном случае яд распространится»… - довести мысль до конца не успела, - потеряла сознание.

С трудом разлепив веки, девушка сипло ухнула и прикрыла глаза ладонью, защищаясь от яркого, слепящего солнца. Когда они, наконец, привыкли к свету, Анника тяжело приподнялась на подушках и осмотрелась вокруг. Незнакомая комната, белые стены, белая мебель, прямо напротив кровати - большое окно с открытыми занавесками. Она находилась в обычной одинарной палате местной больницы.
- Господи, это был не сон, - чуть слышно застонала она и, потерев переносицу, взглянула на прикроватный столик, на котором стояли графин с водой и стакан. Вид животворящего эликсира вызвал нестерпимую жажду, во рту тотчас пересохло. Она потянулась к сосуду, но капельница остановила ее действия. Тут же закружилась голова и в бессилии она рухнула на постель.
- Анника! Ты очнулась! Наконец-то! – На пороге стоял высокий светловолосый мужчина; при виде любимой, на губах появилась улыбка облегчения.
- Привет, - тепло произнесла она. – Как долго я была в отключ… - договорить помешал приступ сухого кашля, горло жутко першило.
Исмо тут же пришел на помощь, протянув ей стакан с водой. Залпом опустошив содержимое, она попросила еще. А потом еще один. После четвертого, наконец, полегчало. Сделав глубокий вдох и выдох, она спросила уставшим голосом:
- Так сколько я в отключке находилась?
- Два дня, - тихо ответил мужчина. И приблизившись к Аннике, нагнулся и нежно поцеловал ее в губы. – Я так волновался за тебя! Благо врачи подоспели вовремя, иначе… - комок подступил к горлу, и он умолк, не желая продолжать.
Девушка провела ладонью по его лицу, обросшему короткой щетиной и, притянув к себе, поцеловала в щеку.
- Все позади, - улыбнулась она. – Ты ведь убил эту тварь, да?
- Да, - кивнул он.
- Я никогда не видела таких змей… - прошептала Анника, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом. – Думала, у нас только гадюки водятся.
- Это была черная ехидна, - нахмурился мужчина. - Одна из опаснейших змей Австралии.
- Австралии?! – удивленно воскликнула девушка, переведя взгляд на Исмо. – А что у нас-то она делала?
- Понятия не имею, - пожал он плечами. – В новостях ничего конкретного не сказали. Возможно, кто-то занимается незаконной перевозкой ядовитых змей…
 

* * *


6 ноября 2012 года, г. Тампере, Финляндия

Подойдя к высокому металлическому столику, женщина поставила на него Bluetooth-динамик и, подключив к плееру, нажала «play».
Заиграла красивая чарующая классическая музыка, мягко разливаясь по комнате.
- Ах, Моцарт! Как же я тебя люблю! – восторженно произнесла Анника, дирижируя двумя указательными пальцами.
Сбросив с себя шелковое кимоно кроваво-красного цвета с вышитым на спине золотыми нитками драконом, она, плавно ступая по кафельному полу с подогревом, закружилась в танце и засмеялась. Легко, жизнерадостно, беззаботно, непринужденно. Так обычно смеются дети.
В центре ванной комнаты, выдержанной в стиле ампир, стояла белоснежная акриловая ванна на позолоченных ножках. Из крана, приятно журча, лилась вода, наполняя резервуар. Анника добавила несколько капель эфирного масла, бросила бурлящий шар с морской солью и маслом виноградных косточек, и, закрутив краны, погрузилась в воду. С губ в тот же миг сорвался блаженный стон. «Горячая ванна обладает воистину чудодейственными свойствами!» - она зажмурилась от удовольствия.
Придвинув поближе специальный поднос, прикрепленный к бортикам, женщина взяла с него кусочек сырого мяса оленины, отправила в рот и, не прожевывая, проглотила. Замурлыкав от наслаждения, взяла еще один и отправила его вслед за предыдущим, после чего закрыла глаза и ушла под воду с головой.
Спустя две минуты, Анника вынырнула и, резко сев, зашлась судорожным кашлем, отчего на глаза навернулись слезы. Отдышавшись, она взволнованно огляделась по сторонам. Ванная комната выглядела иначе, чем в прошлый раз, более богато, даже вычурно, совершенно не в ее вкусе. «Зря времени она не теряла, - раздраженно подумала женщина. – Сколько, интересно, на этот раз я отсутствовала?»
Взглянув на настенный календарь, она ужаснулась: «Шестое ноября!!! Прошло больше месяца!»
От неутешительных мыслей ее отвлек странный предмет, похожий на медузу, плавающий на поверхности воды. Дернувшись с места, Анника отшвырнула поднос с мясом и выпрыгнула из ванной. Подождав, пока вода не перестала бултыхаться, она приблизилась к резервуару и, держась руками за бортики, нагнулась, пытаясь разглядеть инородное тело.
- Кожа… - прошептала она, затаив дыхание. Только сейчас заметила, что с тела, подобно ветхому тряпью, свисает старая кожа. Глаза женщины округлились от ужаса, и она закричала.
«Хватит орать! Скоро барабанные перепонки лопнут!» - в голове раздался голос, полный презрения.
- Что… что со мной происходит?.. – еле выдавила из себя Анника.
«Что-что… Линька!»
- Какая к черту линька?!
«Змеиная! – раздраженно прошипела Каарина. – Она происходит раз в двенадцать лет, обычно за пару месяцев до года Змеи. Или ты уже забыла все, о чем я тебе рассказывала?»
- Не забыла! - огрызнулась женщина.
«Кстати, сегодня шестое ноября! – проигнорировав ее тон, запел голос. – Мой день рождения! Хотя после смерти я предпочитаю его называть не днем рождения, а днем перерождения».
- Рада за тебя, – буркнула Анника, с отвращением снимая с себя большой кусок полупрозрачной кожи; она с трудом подавила тошноту, когда тот упал на пол с характерным хлюпающим звуком.
«Знаешь, если бы ты умерла в две тысячи первом, как и задумывалось, то ничего бы этого не было. А я бы не впала в спячку на одиннадцать лет. – И, помолчав с минуту, добавила: - Сколько тебе сейчас? Тридцать шесть-тридцать семь? Через двенадцать лет сорок девять стукнет… Кошмар! – брезгливо произнесла она. – Я даже припомнить не могу, когда в последний раз мне доставалась такая старуха!»
- Прошу простить за доставленные неудобства, - фыркнула Анника, но вспомнив о чем-то важном, мгновенно изменилась в лице.
Каарина, будто прочитав ее мысли, сказала:
- Не тревожься, Хелки нет дома.
Анника вздохнула с облегчением, но тут же спохватилась:
- А где она?
- С отцом, в Испании. Вернутся через неделю.
«Что ж, может это и к лучшему», - с грустью подумала женщина.
Она сняла с крючка банное полотенце и, вытеревшись на скорую руку, бросила его на статую Гебы – древнегреческой богини юности, - точную копию работы Кановы, после чего подняла с пола кимоно. Облачилась в него и, на ходу завязывая пояс, подошла к большому, обрамленному внушительной позолоченной рамой, зеркалу овальной формы.
Из отражения на нее смотрела незнакомка. Осветленные волосы, тонкие темные брови совершенно иной формы, чем изначально, нарощенные ресницы, белоснежная кожа, без намека на веснушки, алые, слегка пухлые губы, - явно не обошлось без коррекции и пигментации. От настоящей Анники практически ничего не осталось.
Даже представить сложно, что когда-то она выглядела по-другому, когда-то была собой, и когда-то жила, не зная забот. Или, быть может, ей это лишь привиделось, приснилось. Игры больного разума? Мираж?.. Казалось, она находится где-то между сном и явью.
Любящий муж, счастливый брак, хорошо оплачиваемая работа, приносящая не только доход, но и радость… Жизнь только начиналась, и впереди ждало еще столько всего интересного… Но три месяца назад все кардинально изменилось. Появилась ОНА, перевернув вверх ногами устойчивый мир Анники.
Сначала Каарина уволила ее с работы, потом продала дом, доставшийся в наследство от родителей. Дом, в котором она выросла и провела детство и юность. Затем заставила Исмо уехать из любимого, родного города, - так Анника против воли оказалась в Тампере.
Мужа встревожило ее странное поведение, стремительная смена настроения и ничем необоснованные поступки; она часто разговаривала, как он думал, сама с собой. Создавалось такое впечатление, что у нее порой происходило раздвоение личности. И это пугало его, - главным образом из-за Хелки. Не видя другого выхода, Исмо предложил обратиться к специалисту. Анника согласилась, не раздумывая. Вот только врач ей ничем не помог. Он лишь развел руками и многозначительно произнес:
- Депрессия. - После чего выписал рецепт на соответствующие медикаменты и выдал больничный лист на пять месяцев.
Конечно, она могла рассказать доктору правду, поведав истинную причину своего недуга… Но кто знает, к чему бы привело подобное откровение. Ей наверняка поставили бы какой-нибудь диагноз и упрятали в дурку. И кто бы их осудил?..
Как объяснить нормальному человеку о том, что с ней происходит, не услышав в ответ «шизофреничка»?
Анника несколько раз пыталась поделиться своей «тайной» с Исмо, но так и не решилась. Неизвестно, как бы он отреагировал. Хотя представить несложно… Она точно знала одно, - если ее упекут в психиатрическую лечебницу, то она потеряет дочь, и скорей всего навсегда. А этого женщина боялась больше всего; и страх вынуждал ее держать язык за зубами.
Молчание, правда, ни к чему хорошему не привело, брак трещал по швам. Масла в огонь подлила Каарина, приложив все усилия для того, чтобы избавиться от ненавистного муженька… и ей-таки удалось - в середине сентября они развелись, разделив опеку над ребенком поровну. С тех пор Анника Исмо не видела.


***


Так, день за днем жизнь, словно песок, утекала сквозь пальцы. И она не могла ничего с этим поделать, не могла ничего изменить. Оставалось лишь в бессилии стоять и смотреть, как ведьма из далекого прошлого разрушает то, что ей дорого, то, что она строила годами.
От собственной беспомощности хотелось кричать. Но вместо этого Анника, сжав от ярости зубы, так, что на скулах заиграли желваки, медленно приблизилась к полке, на которой стоял позолоченный подсвечник. Схватив его, она замахнулась и запустила в зеркало. Раздался звон разбитого стекла и на пол мелким дождем посыпались осколки.
- Что ты творишь, сумасшедшая?!! – взревела Каарина. – Знаешь, во сколько мне обошлось это зеркало?!
- Не тебе, а мне! – гаркнула Анника и вышла из ванной.
Пройдя по коридору до конца, она открыла дверь детской и заглянула внутрь.
Кровать не застелена. Одежда, игрушки и книги небрежно разбросаны по полу, на подоконнике – полуживые растения. Покачав головой, женщина принялась раскладывать вещи по местам. Ей потребовалось около получаса на то, чтобы привести комнату в божеский вид и полить цветы. Сложив книги в стопку, она аккуратно расставила их на книжной полке.
Глаза скользнули по фотографии, стоявшей тут же. Сделана она была чуть больше года назад, когда они всей семьей отдыхали в Швеции. Глядя на счастливые, улыбающиеся лица, сердце защемило, а к горлу подступил ком. Анника безумно скучала по Хелке и Исмо, скучала по прежней жизни; она бы отдала все на свете за возможность заново прожить последние пять лет.
Взяв в руки рамку с фотокарточкой, она поцеловала дочь и мужа… бывшего мужа… прижала ее к груди и, сев на кровать, тихо заплакала.
«Может, хватит уже крокодильи слезы лить?» - недовольно выговорила королева.
- Господи, - устало вздохнула Анника, - когда же ты, наконец, оставишь меня в покое?
«Ты, видимо, так до сих пор и не поняла, насколько тесно мы связаны друг с другом, - усмехнулась Каарина. - И не волнуйся, я позабочусь о дочурке после твоей кончины».
- Что значит, после моей кончины?.. – не поняла женщина.
«Не хочу тебя расстраивать, но тот факт, что я могу время от времени контролировать твой разум, говорит о том, что приближается мой час. И как только год Змеи вступит в свои права, ты, моя милая, отойдешь в мир иной, а я стану полноправной хозяйкой твоего, к сожалению, уже немолодого тела. Но что поделать, выбирать не приходится».
Анника, словно громом пораженная, молча сидела на кровати не в силах произнести и звука. Королева Каарина, проклятье, черная магия, год Змеи… Чушь несусветная! Вся эта ситуация казалась фарсом и абсурдом! Она не хотела верить, хотя в глубине души сознавала, что ведьма говорит правду.
«Значит, я умру... Скоро... Через пару месяцев или около того…» - сокрушенно подумала женщина и, положив фоторамку на одеяло, в изнеможении закрыла лицо руками. Она чувствовала себя разбитой, опустошенной и потерянной.
Неожиданно что-то щелкнуло в мозгу, и слезы тотчас иссушились. Анника выпрямилась и, нахмурившись, прошептала чуть слышно:
- Что ты имела в виду, говоря о том, что позаботишься о Хелке?..
«Буду растить ее как собственную дочь, - ответила та. – Если ты не в курсе, у меня тоже были дети… когда-то».
- Поклянись, что не тронешь ее! – потребовала Анника.
«Конечно, милая! Клянусь, что не трону ее… до две тысячи двадцать пятого года!»
- Две тысячи двадцать пятого… - автоматом повторила женщина. И тут до нее дошло: - Год Змеи!
«Именно! – в голове раздался звонкий радостный смех. – Ей как раз исполнится семнадцать лет. Молодая, красивая, и тратить времени на поиски не надо. Неужели ты думала, что я не воспользуюсь таким шансом?»
- Ты не посмеешь!!! – резко вскочив на ноги, крикнула Анника в пустоту.
«А кто меня остановит?» - насмешка в ответ.
- Ты забрала у меня все! Мужа, дом, работу, разум… жизнь! Но дочь ты не получишь! Я найду способ тебя остановить! Любой ценой! Ребенка моего ты не тронешь, змея!
«Глупая девчонка! – разозлилась Каарина. - Ничто не в силах нарушить клятву крови!»
Анника молчала. Тяжело дыша, она смотрела куда-то вдаль, прокручивая в мыслях слова ведьмы: «Ничто не в силах нарушить клятву крови… Ничто не в силах… клятва крови… Ничто… Если только…» - женщина прикусила нижнюю губу, и ее бледное лицо напряглось.
Выход есть. Она поняла, как разрушить проклятье. Это так просто и очевидно! Но действовать надо немедля, пока она еще находится в здравом рассудке. Неизвестно, сколько времени у нее осталось, прежде чем Каарина возьмет над ней контроль. И кто знает, как долго придется ждать следующего раза, если таковой, конечно, вообще наступит.
«Это единственная возможность спасти Хелку».
Вынув из рамки семейную фотографию, Анника спрятала ее в карман кимоно, после чего вышла из детской и быстрым шагом направилась в сторону кабинета.
В комнате царил идеальный порядок, все находилось на своих местах. Было видно, что Каарина нечасто заходила сюда.
Она взяла стул с высокой изогнутой спинкой и обивкой из кожзаменителя, поставила рядом со шкафом и, забравшись на него, открыла дверцы антресолей. На самой верхней полке располагались папки с отчетами, счетами и прочими документами за последние три года.
«Надеюсь, ты еще здесь», - подумала Анника и сбросила папки на пол. За ними, покрытая тонким слоем пыли, стояла широкая лакированная шкатулка под черное дерево.
«На месте!» - сердце участило ритм.
Ощутив положительные эмоции, исходящие от жертвы, королева насторожилась:
«Что ты делаешь?»
Несмотря на то, что она старалась скрыть нарастающее волнение, от Анники не ускользнули нотки беспокойства в ее голосе. Это придало сил и решимости, отчего губы дрогнули в легкой улыбке.
- Я знаю, как победить тебя, ведьма, - самодовольно ответила женщина и взяла шкатулку. Бережно держа ее в руках, словно новорожденного ребенка, она опустилась на пол и, подойдя к рабочему месту, поставила ее на гладкую поверхность стола.
«У тебя, видимо, со слухом совсем туго, – раздраженно произнесла Каарина. – Или же до твоего крохотного умишки до сих пор не дошел смысл сказанного мною? Если так, то повторюсь. Клятву крови…»
- Клятву крови, - не дав ей договорить, перебила Анника, - нарушить может только кровь!
Каарине потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить ее слова.
«Ты не посмеешь!» - яростно прошипела она.
- А кто меня остановит? – использовав реплику королевы, насмешливо сказала женщина и села в кресло.
«Не делай этого!.. - взмолилась Каарина. – Прошу тебя, одумайся!»
Анника проигнорировала ее. Открыв шкатулку, она облегченно вздохнула и вытащила оттуда кольт.
Змея решила предпринять еще одну попытку остановить неотвратимое:
«Милая… - прошептала она сладко. – Подумай, сколько горя ты принесешь своей семье этим поступком. Подумай о Хелке…»
- Именно о ней я и думаю в первую очередь! – отрезала Анника.
Каарина еще о чем-то говорила, умоляла, угрожала, но женщина ее больше не слушала и не слышала. Проверив обойму, она спустила предохранитель и отложила пистолет в сторону. Затем достала из ящика стола чистый лист бумаги и ручку. Она так много хотела написать, рассказать и объяснить… но вместо этого вывела красивым ровным почерком:
Прости меня.
И прошу, позаботься о Хелке.
Твоя Анни


Вытерев слезы рукавом кимоно, Анника вынула из кармана фотографию и с грустью взглянула на любимые родные лица дочурки и мужа. Поцеловала Хелку с Исмо и, положив фотокарточку рядом с запиской, обхватила холодную рукоять кольта.
Плеер доигрывал последнее произведение Моцарта - Eine kleine Nachtmusik, когда раздался громкий выстрел.