Изгоев. Когда я слышу слово культура

 Небольшое временнОе отступление от темы. Вчера в обед стало известно, что Следственный Комитет РФ не считает преступными высказывания Андраника Миграняна. Речь шла о статье в "Известиях" от 3 апреля сего года.  После публикации либеральная интеллигенция России стала обсуждать право политолога давать положительную оценку деятельности Гитлера. Некую пикантность в ситуацию добавила наша Дума. Здесь то ли принят, то ли ещё на стадии обсуждения вопрос о пропаганде фашизма. Думаю, любой здравомыслящий гражданин, чье сознание в детстве не промывалось человеконенавистническими идеями, понимает суть явления. Любая ксенофобия, трансформируясь и сочетаясь с реальными социальными условиями, может дать такую общую шнягу, что весь мир будет долго ещё помнить это извращение. Германия и показала этот пример.

 Андранник, как мне показалось, в статье "Наши Передоновы" больше оппонирует профессору Зубову, который провел некие исторические параллели, за что, думаю, и поплатился. Но является ли напоминание уважаемого профессора об аннексии Австрии "мелкобесовщиной", это большой вопрос. Скорее, думаю, политолог, уподобившись советским агитаторам, решил впрячь в одну телегу кобылу и минотавра. Как-то нелогично отделять формирование личности от общих процессов. Алоизыч, являясь изначально заурядным, но претендующим на большее "австрияком", попал в очень благоприятную для подобного субъекта среду. Лукавит Андраник, гранича временнЫе рамки истории Германии. Приведу строчку, вызвавшие наиболее ожесточенную полемику наших либералов.

 "Нужно отличать Гитлера до 1939 года и Гитлера после 1939 года и отделять мух от котлет,"-пишет Мигранян и тут же обращается к Зубову. Его же оружием славный политолог и действует ловко. Мол, сам же признался, что был бы славен диктатор, остановись вовремя.

 Извиняюсь за длинное предисловие, но думаю, лукавство все это. Как ты не облагораживай минотавра, украшая его предыдущими ленточками и бубенчиками, он рано или поздно сожрет пристяжную, а затем игриво посмотрит и на окружающий мир. Мол, скучно, ребята, без меня. Так и Алоизыч, да и последующие, менее пассионарные. Другой вопрос важен сейчас. Может ли народ или иные силы вовремя переключить эту энергетику взращенного лидера в нужное, стране и в конечном счете МИРУ, русло? Или покатится он, увлекая вольно и невольно остальных, под горку истории?

 Думаю, не случайно организаторы сборников, сначала Гершензон, а после Октября и Струве, просили Изгоева присоединиться к работе. Они прекрасно понимали, что философская мысль, не облаченная плотью текущих событий, для будущих поколений лишь костяк неведомого динозавра. Некий "передонов", мало о чем говорящий современному потребителю информации. Гражданским подвигом можно считать статью Изгоева "Социализм, культура и большевизм". Публицист прекрасно осознавал, ЧТО он пишет. Возможно, его сомнения проявились в поздней сдаче материала. И все же он присоединяется к соавторам послереволюционного сборника "Из глубины".

 Будем и мы внимательны к Гражданину, оценивая каждую главу его труда. Выше Изгоев предупреждает потомков о третьем ударе. Думаю, он не предполагал, что удар случится спустя многие десятилетия. Но есть во второй главе статьи некие хронологические "вехи", говорящие о некой цикличности. Явление, очевидно, связанное не только с экономическим, но в первую очередь с культурным развитием страны.

 И тут возникает дилемма, думаю, злободневная и для нынешнего дня. Может ли культура, в общечеловеческом понимании явления, развиваться в изолированной ( или изолирующей саму себя) стране? Изгоев замечает, что большевики взывают к культуре. "Не проходит теперь, -пишет он, -ни одного собрания без того, чтобы ораторы,в первую голову социалисты, не взывали к культуре". Можете это представить? Полгода после Октября, фактически первозданный хаос, а они о культуре? Думаю, это естественное желание новых управленцев приспособить инструмент воздействия для формирования сознания нового поколения. То же самое происходит в Германии. Об этом чуть позже, а пока вернемся в Советскую Россию. Да, тогда СССР ещё не было.

 Изгоев видит, что большевики развивают свою, далекую от европейской, культуру.  Она для руководства играет ( и будет играть в последующем, да и в постсоветском) "подчиненную роль орудия критики".  И тут же взгляд в прошлое, о роли социализма для европейской культуры: "Между тем социализм до сих пор играл  в европейской жизни главным образом не творческую, а отрицательную, критическую роль". Напомню, слова эти были написаны через несколько месяцев после Октября 1917 года.

 И вот тут-то в публикации появляется словосочетание "государственный национализм". Совмещенный с частной собственностью, он противоречит идее чистого социализма. Большевики продемонстрировали эту истину всему миру. "И весь мир, в том числе раньше других социалисты, ужаснулись, когда раскрылись эти кошмарные картины одичания, возвращения к временам черной смерти, тридцатилетней войны, великой московской смуты, неслыханного деспотизма, чудовищных насилий и полного разрыва всех социальных связей. Таковым оказался социализм действительно осуществленный, испробованный в жизнь". Совместите эти слова с текстом "Солнца мертвых" Шмелева и получите Чаадаева.

 "Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок." Строки из "Философских писем", написанные за девяносто лет до сборника "Из глубины", приводит и Изгоев. Он слышит в них некое пророчество. А что, если и мы, отмерив последующие за статьей Изгоева девяносто лет, увидим зачатки новых потрясений?

 Вернемся к самой статье. Думаю, автор упустил или не смог предвидеть, упомянутого нынешними спорщиками, собирательства земель. И здесь лукаво выстроенные интернациональные скрепы помогли новым, "социалистическим" властям, а по сути абсолютистской структуре, удержать выстраиваемую систему от самораспада. Как какой-то редкоземельный элемент, удерживаемый умом ученых от политики, империя не только возродилась на "обломках самовластья", но и выдержать жесточайший удар не менее чудовищного социально-политического мутанта. И культура, пусть и "социалистическая", здесь сыграла, конечно, не первую, но и не последнюю роль.

 А Изгоев для сравнения приводит пример формирования политического творчества европейских социалистов. "Пышнее всего, -пишет он, -они (творческие приобретения-Авт) разрослись в Германии. Германской социал-демократии удалось создать огромную, миллионную, прекрасно организованную партию со множеством партийных учреждений, печатных изданий, экономических и просветительских изданий". Понимаете? Ещё звучат грозные аккорды Первой мировой, ещё Алоизыч ни как не очухается от газовой атаки, а Изгоев пишет о четко выстроенной политической системе, которая и даст нового Диктатора.

 Говоря о Германии, Изгоев видит логический итог развития парламентского социализма, начинающегося от Маркса и Энгельса, в социал-демократической партии Шейдемана. Но мы-то, потомки, видим, к чему привела эволюция Веймарской республики. И при чем здесь "котлеты и мухи" господина Миграняна? Блюдо готовилось задолго до упомянутых им событий. Алоизыч ещё от окопной болезни к этому времени не оправился, а Шейдеман уже разжигал свою политическую конфорку. Следующему за ним лишь удалось наступить на больную мозоль одной нации, чем и прославился "политик высшего класса". Это же так просто, уловить воспаленный первобытный инстинкт стаи, а потом кнутом и пряником погнать её на других.

 Поймем ли мы это сейчас? Или, повинуясь чаадаевскому пророчеству, отмеченному недооцененным публицистом, преподнесем миру ещё один урок?

 P.S. Прошу прощения за повторное появление заметки на сайте.