По ту сторону. Рассказ. Буду рада вашим отзывам!

Дул холодный осенний ветер. Накрапывал мелкий дождь, своими тяжёлыми каплями проникая за воротник. Шёл человек по тёмной улице, совсем не замечая этой промозглости, хотя его джинсы и куртка вымокли до нитки. Ботинок на правой ноге давно прохудился, поэтому при каждом шаге громко причмокивал в такт.

Мужчина спешил домой, где его никто не ждал, кроме старого телевизора и двух рыбок в аквариуме. Но всё равно торопился попасть в свою квартиру, словно она умела защищать от любых неприятностей мира. Звали мужчину Андрей, просто Андрей. Кажется, никто не помнил его фамилии, ничего не было известно и про семью.

Привычный писк домофона, сорок пять ступеней, которые мысленно просчитывались каждый раз, пару оборотов ключа  - и всё. Тишина, покой.

Войдя и прижавшись спиной к двери, Андрей тяжело вздохнул, стянул промокшую обувь. Не зажигая света и легко ориентируясь в пространстве, он прошёл на кухню к холодильнику. Рука потянулась к бутылке коньяка. Привычно, методично был налит в стакан янтарный напиток. Только это ему помогало расслабиться и забыться.

Нельзя сказать, что Андрей не любил своей работы, но пациенты порой раздражали своими харизматичными личностями. В силу замкнутого характера и особенностей профессии он, скрипя зубами, молча выслушивал чужие недовольства и страхи. По великой удаче Андрей работал стоматологом в государственной поликлинике, поэтому люди на его кресле хотя бы не так много болтали и жаловались на свои проблемы, как в кабинетах коллег.
 
Ассистентка врача – толстая и некрасивая грымза в очках (так думало большинство персонала больницы) - Татьяна считала себя отличным психологом, давая характеристику каждому пациенту, побывавшему в кабинете. Её пустая болтовня, бахвальство и глупая самоуверенность сильно раздражали Андрея. Вся жизнь этой женщины, казалось, заключается лишь в сплетнях и бесстыдном обсуждении интимных подробностей личной жизни. Хотя замужем она успела побывать дважды, детей не было. Время от времени Татьяна заводила романы, сейчас же встречалась с женатым мужчиной, по возрасту старшим её на тринадцать лет.

Что ещё раздражало в этой женщине Андрея? Пожалуй, больше всего - любовь к сигаретам. Запах никотина мужчина не переносил с детства. А все попытки в армии приучиться к курению ничего, кроме тошноты и отвращения, у него не вызывали. Однажды, переборов свою молчаливость, стоматолог решил искренне поговорить о вреде сигарет со своей ассистенткой во время обеда. Татьяна расхохоталась во весь голос:

 - Ты дурак! В свои тридцать пять лет ты просто кретин!

Андрей, смутившись, выпалил:

 - Сама дура. Ты же будущая мать!

 - Ха! – невесело ухмыльнулась она.

Такова была работа, которая доставала, раздражала, но всё-таки нравилась. Андрею льстило то, что его боялись. Особенно молодые особы дрожали от страха, прижимая носовой платочек к груди. Тогда стоматолог чувствовал себя героем, спасителем, почти суперменом. Пациенты часто оставляли в качестве презента за хорошую работу конфеты и коньяк. Сладкое он не любил, раздавал коллегам – женщинам, иногда простым санитаркам, а коньяк оставлял себе – так постепенно появилось пагубное пристрастие. Каждый день вечером мужчина выпивал стакан алкоголя. Раньше смаковал каждый глоток, обжигающий нутро, наслаждался процессом. Но постепенно осознал, что дозу нужно увеличивать, чтобы опьянеть и выкинуть лишние мысли из головы.

Выпив стакан коньяка залпом, Андрей скинул в угол ванной комнаты мокрую одежду и всё так же в темноте побрёл в комнату. Завалился на диван, нащупывая под подушкой пульт от телевизора.

 - Ну, вот я и дома, – пробормотал он, - что вещает теле-еле-видение?

Вопрос был направлен в никуда, но никто и не ждал ответа. Просто человек рассуждал сам с собой, алкоголь помогал преодолеть врождённую молчаливость и нелюбовь разглагольствовать. Все рассуждения о жизни, личное мнение об окружающем мире хранились глубоко внутри. Самые неприятные или даже самые приятные события закладывались ещё глубже в подсознание, закрывая за собой дверь памяти. Проблемы, конечно же, не решались сами по себе, но как-то отстранялись и пускались на самотёк, как ботинки, требующие ремонта.
 
Зато телевизор Андрей любил как друга, который был всегда верен и ничего не требовал в ответ за свою преданность. Спутниковое телевидение в квартире насчитывало восемьдесят каналов разнообразного содержания и тематики. Сериалы и порнографию доктор не любил, считая их самой большой глупостью, которую могли придумать люди. Спортивные каналы или передачи про животных, по крайней мере, не раздражали. Но отношение к художественным фильмам было крайне негативным (исключая ужасы и триллеры), так как из-за их просмотра сердце начинало быстро биться и где-то сосало под ложечкой. Щемящее чувство пугало Андрея, возникало желание плакать. Чтобы неприятных ощущений не повторялось никогда, он избегал фильмов, заставляющих чувствовать. Андрей любил документалистику, психологию, непонятные загадки, необъяснимые факты и сводки новостей.

Вот и этот вечер ничем, казалось, не отличается от обычного послевкусия трудового дня. На календаре среда – середина недели, затем ещё два дня напряжённой работы и субботнее дежурство в больнице. Оно обещало быть довольно приятным из-за молодой женщины, недавно устроившейся в поликлинику и дежурившей по графику вместе с ним. Имя её - Анна, простое и звучное, как и сама женщина. Улыбалась Аня просто и открыто, при этом скромно опуская свои пушистые ресницы. Или, как бы нечаянно, брала за руку, легко касаясь плеча, когда увлечённо рассказывала о каком-нибудь забавном пациенте. По специальности «ухо-горло-нос», ЛОР по-научному, Аня любила свою профессию, больницу и всё вокруг. Поэтому субботнее дежурство предвещало ласковую атмосферу, а не натянутое молчание и резкие обрывки фраз.

Аня понравилась Андрею с первого взгляда, но ухаживать за ней решительности не хватало. Дарить цветы, конфеты или звать в кафе он считал глупой банальностью, а придумать что-то более оригинальное не мог. Поэтому стоматолог медлил, внутренне радуясь каждой случайной встрече. От проникающего и заботливого взгляда женщины сердце вдруг начинало щемить, дыхание сбивалось – и Андрей хмурился, пугаясь волнений. Замыкался, бурчал в нос «привет» и спешил в свой кабинет слушать пошлости и громкий хохот ассистентки.

Обычная среда, обычный вечер, обычная осень. Рыбки, выпучив свои круглые глаза, медленно взмахивали плавниками, внезапно меняя направление движения. Хотя Андрея нельзя назвать аккуратным человеком, но аквариум содержался в образцовом порядке, а Карл и Тереза – так звали рыбок – вовремя получали корм.

Темнота серыми красками, бликами и какой-то духотой ложилась на предметы в комнате. Лишь экран телевизора светился, мерцал синеватым отблеском, врезаясь во тьму. Большим пальцем правой руки мужчина привычно давил на кнопку пульта в поисках интересной передачи, поэтому каналы быстро менялись, не успевая выплеснуть свой поток информации.

Завыла собака где-то за окном. Андрей вздрогнул. Протяжный вой застыл в ушах, холодные мурашки пробежали по позвоночнику. Он встал, подошёл к окну, чтобы закрыть форточку. Но странное дело: всё было закрыто. Дикий, пугающий вой собаки продолжал нарастать. У соседей за стенкой завизжал перфоратор – и собака замолкла.

 - Вот ты нечисть! – выдохнул Андрей. – Жуть какая-то!

Страх исчез. Расположившись поудобнее на диване, Андрей вновь взялся за пульт.

 - Что за ерунда?

На экране неожиданно появился канал восемьдесят первый, обычно за восьмидесятым шёл вновь первый центральный. Правый верхний угол засветился значком, представляющим собой глаз в пирамиде. Странно, но этот глаз казался живым, словно разглядывая, анализируя комнату. В эфире возникла ведущая, поприветствовала зрителей и объявила:

 - Наш канал сегодня вещает в первый раз. Мы называемся «По ту сторону». Исследуем загадочное и необъяснимое. Зовут меня Инна, я являюсь директором этого телеканала. Буду счастлива, если вы нас смотрите и слышите.

Ведущая говорила короткими предложениями, прерываясь на длительные паузы и словно гипнотизируя. Потом исчезла с экрана. Её сменил какой-то мужчина в длинном цилиндре, ведущий передачу про фокусы. Он не просто их показывал, а раскрывал суть, объяснял. При этом фокус терял очарование чуда, становясь обманом в руках человека с дребезжащим и нудным голосом.

- Да уж. Глупости какие-то. Фокусы дурацкие, – прошипел Андрей.

Глаз в пирамиде понимающе подмигнул и исчез.

- Придётся лечь спать! – обидно хмыкнул Андрей, выключил телевизор и закрыл глаза.

Собака вновь протяжно завыла, заставив вздрогнуть всем телом. Он натянул плед на голову, съёжившись от приближающегося чувства страха. Вдруг по телу прошёл разряд электричества, сознание отключилось.

Очнулся Андрей на полу в своей квартире. Привычно пел будильник на телефоне любимую песню “Numb” группы Linkin Park. Часы показывали 6.30 – обычное время, чтобы успеть проснуться и не опоздать на работу. Смена начиналась в восемь часов.

 - Что это со мной? Я странно себя чувствую, – вопрос был задан в никуда. Мужчина оглядел обстановку в комнате. Всё лежит на привычных местах, кроме него самого.

 -  Наверное, я был пьян и упал с дивана, - оправдался Андрей. Подальше затолкнув свои ощущения и страхи в глубину подсознания, решил не придавать им большого значения.

Утро прошло по стандартному сценарию: гимнастика (здоровая привычка поддерживать форму сохранилась со студенческих времён), завтрак, состоящий из яичницы, бутербродов и горячего чая. Приняв душ и тщательно обтерев себя жёстким полотенцем, Андрей приступил к любимому процессу отутюживания рубашки. Горячий пар и лёгкое поглаживание ткани всегда успокаивали – приятно было видеть, как вещь из складок превращалась в гладкую и тёплую поверхность, приятно согревающую тело. Вчерашний мокрый комок одежды благополучно отправился в стиральную машину – автомат, не требующий к себе много внимания.
 
На работу Андрей добирался общественным транспортом, благо она находилась в пяти остановках от дома. Личный автомобиль он продал давно, а водительское удостоверение потерял, и восстанавливать не собирался. Десять лет назад доктор был другим человеком – открытым, общительным. Сидя за рулём иномарки, подмигивал красивым девушкам, проходящим мимо, гордился своим авто и считал себя крутым парнем. Пока не попал в аварию. С тех пор Андрей старался всё забывать, не копаться в прошлом, сокрыть воспоминания в корке головного мозга.

ДТП стало переломным моментом, перевалочным пунктом его жизни: «до» и «после», «я» и «не я». Сам мужчина почти не пострадал, отделался лишь парой ушибов и царапин, но тогда на трассе погибла девушка. Сколько раз он задавался вопросом: зачем так случилось? Врачи вывели заключение, что она была здорова, не пьяна. Что заставило живого человека вывернуть руль и врезаться в машину Андрея?

Больше жертв в аварии по счастью не было. Только молодая красивая девушка с длинными вьющимися волосами в синем платье лежала на асфальте. Кровь и сломанные конечности, но ему запомнилось девичье лицо, нежное, доброе. Почему? Зачем? Когда-то Андрей пытался это узнать, но потом…что-то словно умерло в нём с этой девушкой. Свою иномарку, отремонтировав, он продал. Больше за руль никогда не садился. Хотя общественный транспорт его раздражал, но мужчина терпел неудобства или просто ходил пешком.

Будничный рабочий день начался. Поздоровавшись с охранником Колей на вахте, стоматолог прошёл в свой кабинет. Часы показывали семь сорок пять. Оставалось пятнадцать минут до первого пациента. Натянув белый халат, Андрей задумчиво мыл руки.

 - Ой, привет! – влетела, почти внеслась или вмчалась Татьяна. Следом за ней по кабинету разлился аромат цветочных духов. – Вот это погодка, да? Вчера мы с Валентином попали под дождь! Вымокли, ну, прямо до нитки – решили погулять по набережной! Вот придурки, да?

 - Да, - буркнул Андрей, но его реплики и не требовалось. Для Татьяны не так важно было, кто её слушает, и слушают ли. Она напоминала громкоговоритель, который всегда хотелось приглушить или убавить звук совсем.

 - Я думала, что заболею. Но ночь была такой жаркой, и потом без меня ты тут вряд ли справишься, и я решила. Нет! Не буду болеть, так и сказала себе, не раскисай, Танюха! И не раскисла! Представь?! А потом мы с Валентином…

- Таня!

 - Что?

 - Он же женат. Семья. Дети.

- И что? Ты прямо, Андрей, как с луны свалился. Женат! Так и что теперь? Часть жене, а часть – мне.

- Где же честь твоя, Таня? Гордость, наконец.

- Слушай, ты какой-то странный сегодня! Молчун, молчун, а видишь, как разговорился. Честь моя, дорогой, ушла на выпускном, на школьном выпускном. Я, дура, так его любила. Уговорил, уболтал – и нет ни чести, ни гордости, а потом – беременность, аборт. Я ведь хорошая, Андрей, хорошая! И детей хочу, а толку, после аборта я не смогу больше родить! А мой Валентин про семью свою рассказывает, сердце так и щемит. Погуляю и брошу, брошу, брошу! – Татьяна уткнулась головою в стол и взахлёб зарыдала. Плечи её тряслись, а голос срывался:

 - Брошу! Брошу!

- Таня, успокойся, - нежно погладил женщину по волосам Андрей, - да что ты в самом деле-то.

- Грымза, а ведь тоже человек, тоже что-то прячет вглубь, - думал Андрей, наливая в стакан воды и протягивая всхлипывающей ассистентке.

Стук в дверь раздался неожиданно. Сердце его странно и больно сжалось.

- Можно войти? Я на восемь часов записана, - на пороге стояла старушка в платочке, прищуривая глаза.

- Нет, я вас приглашу! – выкрикнула нервно Татьяна, поправляя волосы и отодвигая стакан от себя.

Дверь закрылась.

- Извини. Расчувствовалась. Так уж есть. Сегодня ты какой-то другой.

- Всё в порядке. А Валентина, ты это, брось, слышишь, не дури, Танька.

- Хорошо, - вздохнула она, - хорошо. Ладно, пора уже начинать приём. Ты готов, тогда я бабку позову?

- Зови.

В этот день всё было необычным, непривычным. Андрея поразило то, что ассистентка за все пять лет работы впервые казалась человеком с чувствами, переживаниями, а не просто сухой, пошлой, прокуренной грымзой. Бабушка, пришедшая на приём, выглядела ещё более странной. Молчала, улыбалась, щурилась и что-то напоминала ему, что он не мог вспомнить, да и не пытался. Дело своё, как врач, выполнял прилежно, аккуратно. Несмотря на глубокий возраст бабушки – семьдесят пять лет – так значилось в личной карточке, зубы сияли белизной.

- Так что вас беспокоит? – спросил Андрей, осмотрев полость рта очень внимательно. – Я не вижу у вас никаких проблем.

Старушка прищурилась, хитро улыбнулась:

- А вчерась болел тут зуб, а вон - никаких проблем. Как скажешь, доктор, так и будет, – словно напевая, растягивала слова, - как скажешь, так и будет. Ну, пока что ли.

Бабка забрала свою карту и вышла. Стоматолог внезапно посмотрел на закрывающуюся дверь и вспомнил. Так это её же глаз вчера был в пирамиде! Восемьдесят первый канал «По ту сторону». Догадка обожгла нутро, словно коньяк. Мужчина выбежал в коридор, но бабки не увидел, метнулся к гардеробу, спросил у охранника, в регистратуре.  Никто не заметил или не придал значения какой-то старушке в платочке. Сердце вновь кольнуло, и Андрей потерял сознание. Очнулся в своём кабинете, над ним стояли охранник и Татьяна с перепуганными лицами.

- Что со мной?

- Да ты, друг, в обморок грохнулся. Стоял, стоял, смотрел по сторонам, а потом зашатался и упал, - рассказывал охранник.

- Ну, ты и напугал! – выдохнула Таня. – Как чувствуешь себя? Ты хоть завтракал? Давай, я тебе чай горячий принесу.

Вопросы сыпались водопадом, но мысли путались в голове. Обстановка и лица расплывались, словно в тумане, звук не доходил до его сознания. Через некоторое время всё прояснилось, а горячий сладкий чай помог прийти в себя.
Тридцать минут спустя Андрей стал прежним, молчаливым и замкнутым доктором, смог принять всех пациентов и плотно пообедать в столовой.

Рабочий день был окончен. Дул холодный осенний ветер. Накрапывал мелкий дождь, своими каплями проникая за воротник. По темной улице шёл доктор, стоматолог по имени Андрей Викторович. Мужчина спешил домой, не замечая сырости и темноты. Сорок пять ступенек, поворот ключа – и всё. Покой. Тишина.

Сняв ботинки, он привычно проследовал на кухню к холодильнику. Стакан коньяка – и тепло проникло во внутренности. Рука потянулась зачем-то к выключателю зажечь свет. Андрей никогда не ужинал, только коньяк и телевизор, и никогда не включал свет, легко ориентируясь в темноте. Ему нравилась эта серость, окружающая предметы, комнату и жизнь. Словно нет ничего, никаких препятствий и проблем, только темнота, пустота и покой. Лампочка осветила кухню, плиту, холодильник, стол – всё по-холостяцки удобно, просто, без особых излишеств. Андрей прошёл в ванную и там зажёг свет, затем в коридоре, в комнате – во всей квартире.

Где-то в памяти всплыли слова старушки в платочке «как скажешь, так и будет» и крепко засели в голове, как навязчивая мелодия, которую постоянно напеваешь и никак не можешь от неё отделаться.

Андрей привычно устроился на диване, укрывшись пледом, рука вновь потянулась к пульту. Пальцы набрали цифры восемь и один, но «По ту сторону» не было. Ухмыльнувшись, Андрей принялся перещёлкивать один канал за другим. Остановился на путешествиях, где мужчина с бородой рассказывал и показывал съёмку с племенем аборигенов, сохранившихся где-то в Африке. Туземцы в камеру улыбались во весь рот, не стесняясь своих полуобнаженных тел.

Через десять минут Андрей уснул. Обычно ему не снились сны, а может, и снились, но он их не помнил. Но сегодня был странный день, перешедший в странный вечер, и такую же странную ночь. Впервые приснился сон, который он запомнил.

Его квартира, диван и старый телевизор. На экране показывает канал «По ту сторону», в правом углу мигает пирамида с необычным глазом. Вдруг глаз расплывается, растёт. И это уже старушка в платочке, которая бормочет:
- Ну, привет что ли.

Рот мужчины открылся очень широко, а старушка с экрана ухмыляется, прищурившись:

- Так что вас беспокоит? У вас никаких проблем не вижу.

Андрей тихо зашептал, повторяя за ней:

- Никаких проблем не вижу.

- Как скажешь, милый, так и будет, - улыбнулась бабушка, снимая платок с головы. Это уже не старушка, а Инна – директор этого канала – сидит за высоким столом. – Я счастлива, что вы меня видите.

Андрей, как загипнотизированный, подполз ближе к экрану. Лицо Инны кого-то ему напоминает, заставляя мучительно копаться в памяти.

- Открой своё подсознание, - улыбается Инна, - вопросы, чувства, то, что хотел когда-то забыть.

- Я тебя знаю. Авария на трассе. Ты – та девушка в синем платье! – слёзы начинают душить Андрея. – Зачем? Скажи, почему ты погибла?

- Ты меня вспомнил. Я рада. Очень рада. С того момента изменилась твоя жизнь, Андрей. С моей гибели изменилась твоя жизнь, Андрей. Я нахожусь по ту сторону, но ты - нет. Больно видеть, что не живешь ты, как и я. Ничего нельзя решить, просто забыв это. Зачем так мучиться?

- Я в порядке, - смутился Андрей, утирая лицо, - я в полном порядке. Но скажи, зачем ты погибла, молодая, красивая? Я не мог найти ответ на этот вопрос, а потом совсем перестал их задавать.

- Сейчас ты открыт. Твоё подсознание открыто. Там много вопросов, нерешённых вопросов. Я не нашла покоя на той стороне и не найду, пока ты мучаешься ими.

- Зачем гибнуть, когда можно жить? Или я виноват в той аварии?

- Нет. Ты не виноват. Вот моя история. В свои двадцать лет я так много прятала в себе, скрывала чувства, эмоции, переживания. Но любовь меняет людей. И мне казалось, что весь мир замкнулся на одном человеке: мечты, поцелуи, объятья, мысли – он был всем, я была им. Растворившись в жизни любимого, не замечая себя, я совершила большую и глупую ошибку. Человек не может быть частью другого человека. Влюблённые – это части пары, муж и жена – семьи. Они составляющие другой единицы, и лишь в сумме своих личностей обретают новую форму. Вместо знака «плюс» глупо было ставить знак «равно».
 
Через полгода я стала ему ненужной, неинтересной, надоедливой, лишней, как третья рука или нога. Горечь от сознания этого натолкнула меня на мысль о смерти. Больше не было смысла существовать. Потому на трассе выехала на встречную полосу на всей скорости – и вот – нахожусь по ту сторону. Я сама плачу за свою ошибку, ты не виноват. И много теряешь. Сейчас ты теряешь своё время. Мне дали шанс искупить свой поступок, помочь тебе. Ты есть ты, будь собой, милый. Всё будет хорошо.

- Всё будет хорошо, - пробормотал Андрей, не отрывая взгляда от девушки.

- Как скажешь, милый, так и будет, - открыто улыбнулась Инна, помахала на прощание рукой. – Ну, пока что ли.

Экран замигал, зарябил и погас, как и свет, во всех комнатах сразу. Вновь протяжно завыла собака за окном. Сладко защемило сердце. Андрей проснулся. Комната была ярко освещена лампой, электричество радостно окутывало всю квартиру. Лишь телевизор черным неуютным пятном выделялся на фоне это света. Часы показывали два часа ночи. Мужчина улыбнулся и уснул почти сразу, сладко засопев, как могут только маленькие дети.

Наутро выяснилось, что телевизор сгорел, а ремонтировать старьё не было смысла, поэтому пришлось выкинуть. Через два месяца Андрей женился на Анне – своей коллеге, работающей в больнице. Через год у них родилась дочь Инна.


КОНЕЦ