Эпизод 45

/"Пряничный домик"/


/
Нарисованный Лафф приветливо машет рукой с альбомного листа, дорисовывая при этом изящный изгиб ленточки, обвившей множеством петель его тонкое запястье. Самый конец ленточки, завязанной бантом при этом все равно остался нераскрашенным. А часть своих волос он раскрасил прядями в сиреневый, фиолетовый, ярко-синий и темно-малиновый цвета...

Полулежа на животе и опираясь локтями о пушистую, как облако, бледно-розовую подушку, пронизанную золотыми нитями, нарисованный Лафф с самым серьезным видом перебирает разложенные перед ним яркие разноцветные стеклышки. Рядом появляется нарисованная же Мио, сидящая на такой же подушечке и смущенно прикрывающая лицо прядью волос.

Нарисованная Мио протягивает руку к темно-фиолетовому стеклышку в форме капельки и обращается к Лаффу:

- Нет, всё таки это слишком грустное воспоминание для Ириски... Давай его перекрасим?

- Тотчас же! У веселой и красивой куколки могут быть только самые радостные и разноцветные воспоминания! И никакой печали и грусти в них!

- Да! Спасибо, Лафф! И... Давай, в конце нарисуем для нас всех... чаепитие? Ты узнаешь, какая Ириска замечательная! Особенно, когда мы сотрем из её памяти все мрачные картины! - Мио радостно улыбается и её глаза сияют. На рисунке она сама похожа на очень милую куклу. Часть её длинных темных волос собрана в два небольших хвостика, которые она от волнения начинает легонько теребить и резко отпускает, краснея от смущения.

- Чаепитие на макушке у клубнички?

- Может, с самой клубничкой среди лепестков анемона?

- В ладони гигантского робота...

- Ах!  Он ведь добрый?

- Конечно! Но я ещё не знаю, в какие цвета его одеть...

- Пусть, кроме фантастических, он отражает цвета неба и цветов. - Мио сложила руки и мечтательно посмотрела вдаль. - А ещё я хочу нарисовать для Ириски... Котёнка! И чтобы она думала, что мы во время своей секретной миссии, о которой я потом обязательно расскажу, всё-таки нашли котенка, за которым она погналась и... В итоге встретились со всеми вами!

  Подражая Лаффу, Мио поднимает лист альбома с нарисованной на нем забавной карикатурной собой! Но тем не менее подмигивание и улыбку она нарисовала очень выразительными. Лафф присоединился к ней, продолжив "картину" своим портретом, шутливо "отдающим честь".

/


/

"Ааааааа!!!", - из палаты Ириски раздался громкий крик спустя несколько мгновений после появления там Луизы. И крик этот мог вызвать сомнения в том, что пациентке требуется техническое вмешательство мастера. Лафф тоже не заставил себя ждать, c радостным воплем запрыгнув в нарисованную теперь уже палату, застав уже просто её немое удивление - увидеть вдруг ожившую куклу Мио... Хотя, чему удивляться? Лафф же таким же прыжком атаковал Луизу и умудрился ловким движением натянуть ему на лицо свою маску с нарисованной на ней улыбкой, придав тому почти зловещее выражение... Ириска, сонно потирая глаза, неловко приподнялась,  с возрастающим удивлением глядя на переменившуюся так внезапно картинку:

- Кажется, кукла и правда совсем сломалась... Странные всё же поломанными куклам снятся сны... Боюсь... Очень боюсь, что отправят меня в утиль. Или сделают из меня застывшего манекена... Или просто робота! - Ириска подалась назад  от взгляда Луизы:

- Несчастным куклам снятся только сны, внушенные им их мастером... И иногда теми, кто их любит. Или ненавидит... Последнее не имеет значения. Но так случается не всегда... - Он опустил маску на лице, свободной рукой пытаясь удержать неугомонного Лаффа от попыток как-то изменить его мрачноватый образ.

- А манекеном вы бы получились великолепным. Но я вам не позволю. Мы... - Луиза пальцем своей механической руки осторожно провел по щеке Лаффа, как бы продлевая его улыбку... - Клэйтроника и синтетика восторжествуют над слабой бренной плотью, омрачающей своим несовершенством величие и красоту. Даже и любовь можно сделать вечной... Как и ненависть. Если они кому-то нужны. - Луиза поежился.

- Ах!!! - Ириска схватилась за голову с отчаянным возгласом. - Что вы!!! Кто вы такие? Почему вы оказались во сне сахарной головы? Вы, наверное, враждебные мысли, проникшие в неё с целью захвата власти над её мыслями! Я вам не отдам свою голову! Я сейчас же проснусь! - Ириска попыталась запустить в них розовой подушкой, оказавшейся плюшевым сердцем, которое счатливо расправило сатиновые крылышки и исчезло в дверном проеме, похожем теперь на огромную замочную скважину какого-то старинного замка. - И... И... Что... Что это за дикие мысли? Я брежу. Никаких голов. Никаких вторжений. Завтра меня отремонтируют и вернут в нормальное рабочее состояние. Семестр ещё не закончен. А меня так долго мучили какие-то странные сны... Но здесь мне сказали, что скоро это прекратится и система заработает стабильно... А сейчас я посплю...

- Нет! - Едва не плача,  на неё с объятиями обрушилась Мио и Ириска задумчиво поморщилась. - Нет, Ириска! Я тебя не отпущу! Ты - любимая и единственная моя подруга и самая красивая куколка! И самая сладкая конфетка! И ты такой останешься! Даже лучше! Это и есть сон... Точнее, все-все... А то, что тебе говорили, это тоже сон, но плохой! Забудь его... Это просто кошмар... - Она ласково погладила растрепанные разноцветные локоны подруги. - Всё, что тебе необходимо стабильного и неизменного, это  улыбка на твоем лице.  Как улыбка Лаффа, которая никогда не покидает его!

- Мио... Это ты, Мио? Ты тоже сон... - тяжело произнесла Ириска, наклонив голову. - А это ведь твоя кукла!

- Ах! Это Лафф! Познакомься с ним! Это он подарил мне ту чудную куклу. Он очень добрый друг. - Мио протянула руку, приглашая его подойти ближе.

- Он очень мил... Но где мы? - Очертания и цвета всего вокруг продолжали плавно меняться, словно некогда пугающая своей строгой мрачностью палата выбирала для себя новый образ.

- В сказке, дорогая Ириска... - ответила Мио, оглянувшись с улыбкой на Лаффа и на застывшего на наблюдательном посту возле входа доктора Араши. Последний внимательно наблюдал на всеми участниками сцены, ожидая момента выступить с режиссерским замечанием. Хотя, режиссером он, конечно, давно не был, но догадывался об этом почти только он один...

  Линии асимметричных окна и двери вдруг растянулись далеко за пределы своих очертаний и от них по всему периметру палаты словно разбежались трещины... Стены участливо склонились, образуя собой сферу, состоящую из разноцветных фрагментов, чьи цвета все были почти только яркими, а те, что темнее, все равно были лишь чуть более темными оттенками ярких цветов. Кажется, с подобным дизайном помещения имела несчастье познакомиться Вильгельмина,  но округлые стены имеют неоспоримый терапевтический эффект. К тому же тогда они точно не были такой яркой мозаикой - это словно оказаться внутри огромного мыльного пузыря. Разве что мозаичного. Лафф, очевидно, очень сильно  любит эти яркие и недолговечные создания.

  Но цвет фрагментов мозаики не оставался неизменным - он менялся, становясь чуть ярче или темнее, от чего менялась вся атмосфера внутри. А Ириска обнаружила себя, уютно расположившейся в большом кресле старинного сказочного силуэта с изогнутой спинкой и ножками в виде символичных листьев и цветов, поддерживающих пышные подушки. Его очертания удивительным образом то терялись на фоне стен, когда те становились такого же цвета, то вдруг резко выступали на изменившемся, контрастном фоне. Они и сами меняли цвет, отражая все окружающие и меняющиеся цвета сферы. Ириска была совсем почти как упомянутая ею сахарная голова принцессы. Возле неё по-прежнему находился господин Луиза Март, задумчиво погрузившийся в изучение каких-то схем и механизмов, разложенных на полупрозрачном блестящем темном столике, которых Ириске не было видно и в которых она мало что понимала.

- Ну если это веселая сказка и там будет Мио, то я согласна продолжать спать...  Долго-долго... Всегда! - Ириска сонно зевнула, покосившись на господина Марта. В этот момент её кресло трансформировалось в ложе и она вновь оказалась под пытливым  и тяжелым взглядом Луизы.

  Несмотря на все старания и уловки Лаффа, Луиза по-прежнему был одет во все черное. Одна его рука оставалась открытой, в то время как механизмы другой до кисти были скрыты рукавом из черной кожи, украшенным многочисленными ремешками и заклепками. Кожа, однако, в нескольких местах протерлась и сквозь эти потертости выступали острые углы открытых механизмов его руки, что заставило Мио покрыться мурашками. Рукав его заканчивался перчаткой с обрезанными пальцами, а на запястье был плотно застегнут массивный браслет, внутри которого, судя по его виду, было множество электронных элементов.  Мио заметила такой же массивный пояс на его талии, поддерживаемый ремнем, одетым наискосок через его плечо, как армейская кобура. Она решила, что пояс, должно быть очень тяжелый и также полон электронных датчиков.
  При этой мысли Мио вздрогнула и отступила на полшага назад, подумав, что не слишком ли долго она с таким интересом разглядывала составляющие облика господина Марта. Крепко сжав руку подруги, она перевела взгляд на Лаффа, заметив в его образе не меньше интересного, что можно было бы увлеченно украдкой рассматривать.


- Приступим к раскрашиванию пациентки Ириски. - Лафф с самым серьезным видом слегка потеснил Луизу, который с изумлением поднял на него глаза почти одновременно с Ириской. - Вам необходима самая-самая... Щекотка!  И инъекция самой большой дозы смеха. - Ириска уже заранее весело рассмеялась. - Это входит в курс вашего лечения. Кроме господина Марта <тут Лафф все-таки вежливо посторонился, давая место потесненному Луизе, который растянул губы, пытаясь изобразить широкую улыбку>, лечение Ириске назначили Мио и доктор Фан. Или Лафф. Мы для куколки Ириски приготовили самое вкусное и сладкое лекарство! И самое потрясающее путешествие! Путешествие в сказочной машине времени...

  Лафф достал свой альбом с нарисованным на его странице им самим, но одетым в шутливую интерпретацию одеяния врача. Страница перевернулась и с неё Ириске кокетливо подмигнул из-за цветка розы доктор Араши. Тут Лафф ахнул "Ой, не то!" и страница перевернулась, показав Ириске пару цветных карамелек,  которые, растаяв на солнце, растеклись лужицами в две счастливые забавные гримаски - её самой и Мио.

<...>

  Луиза с тоской оглянулся на по-прежнему неподвижного доктора Араши, который улыбнулся и подойдя к нему, тихо шепнул: "Как только спецагент снова будет в строю и готов к возведению радужных мостов в этой чудной компании, - он повернулся в сторону Лаффа и Мио, - вы сразу же вернетесь к своему алтарю и своей пластмассовой королеве...

- Императрице. Когда же я стал служащим в вашей армии, доктор Араши?

- Простите, любезный. Вашей императрице. Наверное, тогда, когда возлюбленные Вильгельминой часы отметили дату вашего прибытия в управление войсками под моим ненадежным командованием? - Луиза сокрушенно покачал головой. - Но вы ведь точно знаете,  что самое главное это счастье каждого пациента, в чем бы оно ни заключалось. И вы тоже - часть сказки! И служа в сказочных войсках мы можете нарисовать своего героя почти каким угодно! В пределах её цветовой гаммы...  В другой сказке ваш герой может оказаться сослан в индифференцирующую гробницу. Мне бы этого так не хотелось... - Улыбнулся Лео.

- Розовый диктат? - хмуро усмехнулся господин Март. Он по-привычке задумчиво и строго прищурился и, хотел было, со вздохом закрыть ладонью лицо драматическим жестом, но, по-видимому, металлические пальцы не были предусмотрены им  для подобных действий. Поэтому он едва заметно вздрогнул и подняв руку высоко на головой, повернулся к пациентке и строго произнес:

- А теперь перейдем к не менее важной части операции.

Он приложил палец к губам и закрыл глаза.   

- И нашей главы... - Добавил Лафф.

/