Оно

Оно

   Смерть от мусоровоза. Ну серьезно. Приснится же такое. Мусоровоз!
   Я лежал в своей кровати, уже полностью проснувшийся, но глаза открывать не спешил. Выходной, зима, еле-еле светающее утро – в такой ситуации даже жаворонки хвост из-под одеяла не высунут, куда уж мне. Потянулся как смог – ноги и голова уперлись в спинки кровати (я на ней с двенадцати лет сплю, а кровать-то не растет вместе со мной) – и разлепил глаза. Закрыл снова. Непроизвольно хмыкнул, вспомнив ревущий мусоровоз. И почему во сне все выглядит таким реальным? Я все понимаю: сигналы от органов чувств обрабатываются в мозгу, он сам создает картину в сознании, и для него будут также реальны те сигналы, которые он сам придумает во время сна.
Но логику-то никто не отменял! Я вблизи мусоровоз видел раза три от силы – зачем надо было именно его придумывать? Да еще в центре города на пешеходном переходе. Промчался на красный и сбил меня. Что интересно, я успел почувствовать, как ломались мои кости, а вот боль уже не успел – пришло то самое особое чувство, когда умираешь во сне – легкость и немного пугающее ощущение падения, отрезвляющее настолько, что ты сразу просыпаешься. Ладно, нам не привыкать. Бывали и более неприятные смерти.
   Завтрак что ли сделать?


   Телевизор отреагировал на пульт не сразу. Тоже что ли проснуться не может? Я подождал, пока проявится картинка – муть какая-то, сериал, толи бразильский, толи аргентинский, никогда в подробности не вдавался. Переключил – тот же сериал. Наверное, даже серия та же. Ну, знаете! Я не спорю, в выходные с утра смотреть нечего, но чтобы настолько! Со вздохом выключил.
   - Я дома!
   Мамин голос заставил ответить:
   - Ага!
   - Ты почему не в школе?
   - Какая школа, мам? Я ж в универе второй год уже учусь. Да и выходной, времени много еще.
   - Ой. Точно, – мама, засмеявшись, пошла на кухню.
   - Сын, ты завтракал?
   - Эмм, ну да, – протянул я.
   - А что ты ел? Чайник холодный, в холодильнике все аккуратно на местах лежит, ты бы так точно обратно не сложил.
   Я задумался. Или не завтракал? Мне стало не по себе. Так и с ума сойти можно.
   Нет, утро я помню, еще сон этот дурацкий про мусоровоз. Помню, как встал и решил сделать завтрак. А почему я сижу в зале, перед телевизором? Какая-то одинокая мурашка пробежала по спине. Я поежился. Не помню, как оказался здесь, на диване, совершенно не помню!
   - Прекращай ложиться под утро, ты так до маразма быстрее меня доживешь!
   - Очень смешно, мам.
   Действительно, что-то последнее время я неадекватный с утра.
   Ладно, видимо, и правда просто забыл. Сумасшествие откладывается.
   - Иди уже есть, я чайник поставила.
   - Да, сейчас умоюсь и приду!

   Путь на кухню занял долгое время: я прошел через ванную, где минут пять очень тщательно разглядывал свое отражение. Пока себя в зеркале узнаю. Это хорошо, мозгами я еще не двинулся.
   До меня донесся запах табака, и я слегка усомнился в своей последней мысли. У нас в семье никто не курит, да еще и такие паршивые сигареты.
Может, у меня опухоль в башке? Я где-то слышал, что один из ее симптомов – фантомные запахи.
   Идем на кухню. Я медленно брел по коридору – видимо, слишком медленно – мне показалось, что я прошел вдвое большее расстояние, чем есть на самом деле.
   Мамы на кухне не было.
   - Ма-ам?
   Тишина. Опять ушла что ли? Вот не сидится на месте.
   Ладно, намешаем-ка кофе. Кофе, как всегда, вышел гениальный.
   Так, вроде начал просыпаться. Наконец-то! Пожалуй, прислушаюсь к совету ложиться пораньше. Да, кофе – нектар богов. Даже когда холодный.
   Холодный?
   Я отхлебнул снова. Абсолютно холодный. Чайник, как оказалось, тоже.
   Угу. Семейка маразматиков: одна забывает чайники кипятить, другой не помнит, что делал пять минут назад. И это вы еще не всю семью видели. Кстати, а что я делал пять минут назад?
   Сигаретный дым ударил мне в нос и память вернулась. Я подскочил.
В доме сидит кто-то чужой и курит дешевый беломор, а я и ухом не веду!
Дым шел из зала. Войдя, я увидел такую картину, что дар речи потерял: на моем диване сидел один из знаменитых русских комедийных артистов и задумчиво курил. На нем был простой серый костюм, плащ-пальто и шляпа, что создавало очень странный в данной ситуации образ американского детектива. Куревом, кстати, был не беломор, а какой-то американский аналог. Детектив так же задумчиво затянулся, попытался выпустить кольца дыма – не вышло, – и выдал, растягивая звуки:
   - Ты понимааешь…
   Я? Нет. Ничего, ровным счетом.
   Тест на реальность! Точно!
   Недавно я читал, что во время сна можно разбудить сознание, сделав так называемый тест на реальность, - обратить внимание мозга на совершенно невероятное событие. Один из тестов – зажать пальцами нос и попытаться им подышать. Во сне это получится, мозг поймет, что что-то неладно и проснется.
   Сказано-сделано. Ага! Дышится!
   Очень русский детектив ухмыльнулся:
   - Еще раз попробуй.
   Не дышится.
   Он удовлетворенно цокнул языком и повторил:
   - Ты понимааешь…
   - Ничего не понимаю! Чему мне верить? Где я? Я сплю? Я пускаю слюни где-нибудь в психушке? Или вообще умер?
   - Ты осознаешь, что спал, только проснувшись. Сейчас в чем ты можешь быть уверен? Твое сознание придумывает законы для твоего мира. Если оно захочет – то никакие тесты не помогут.
   - Что же делать? – Внутри начала расти паника. Он ведь прав. Только если я проснусь – я узнаю, что спал до этого. Как бабочка-Лао-Цзы.
   Детектив улыбнулся одними глазами:
   - Пистолет дать?
   Я, поколебавшись, кивнул.
   Он добавил, глядя мне в глаза:
   - Как ты думаешь, он сработает, если твое сознание поверит в его иллюзорность?
   И цокнул языком:
   - То-то и оно.
   Я приложил дуло к виску:
   - А вот и проверим.



*                *                *
 

   Звук выстрела заставил меня вскочить. Темно. Я сидел в кровати, лоб покрылся испариной, руки еще сжимали одеяло. Разжать их получилось не сразу.
   Значит, все-таки спал. Рухнув на постель обратно, я с облегчением потянулся – в этот раз ногам ничего не мешало: отец спилил деревянную спинку кровати давным-давно, «на вырост».
   Хм.
   Надо же. Почему я во сне видел маму? С двенадцати лет, после развода, мы с отцом живем одни, и про нее я как-то нечасто вспоминаю. Где была моя логика во сне?
   Заснуть можно даже и не пытаться.
   Душу противно и знобливо тянуло… Сколько разных жизней мы так проживаем? Во сне?
   Вот уснул – и на тебе: живу в родном доме, с мамой. Может, и с отцом тоже, и еще брат там, или сестра. Кошка какая-нибудь. А завтра мне приснится, что я трехлетняя девочка, ношу бант и пою песни из советских мультиков. И живу в детдоме.
   Нет, это вряд ли. Никогда не видел снов, где я – не я. Я всегда одинаковый. Вот такой. Обычный, средний – не высокий не низкий. Учусь в университете на втором курсе, учусь неплохо. Друзья, гулянки.
   Нащупал тапки под кроватью и поплелся на балкон. Зима, конечно, но одеваться лень. Морозный ветер намекнул, что с бронхитом лежать потом не ему, и поэтому я могу делать, что угодно. А я и не ответил.
   Ухмыльнулся. Что я, царевич Елисей – с ветром разговаривать?
   Внизу лежали сугробы, и даже расстояние в семь этажей не казалось опасным. Тишина. Хорошо. Ни души на улице, даже фонари не горят. Только один, как раз под моим балконом, у входа в общагу. Повезло мне с комнатой: хорошие соседи, седьмой этаж. Люблю жить повыше. Как-то дышится просторнее. Фраза странная, но лучше не скажешь.
   Так, а это там что? Какой-то мусоровоз стоит под фонарем.
   Вот ведь нашли, куда поставить.
   Стоп! Мусоровоз?
   Мусоровоз!
   Где-то в самой глубине памяти неохотно всплыл тот сон, внутри прошлого сна. Надо же: тут, в реальности, я и забыть успел, а там так переживал, боялся. Впрочем, здесь машина тоже выглядела пугающе: огромная, темная и холодная, как будто мертвая. Даже кажется, что весь перед заляпан кровью.
   Да, что только не привидится зимней ночью, да еще после таких переживаний. Не удивительно.
   Поняв, что окончательно замерзаю, я вернулся в тепло комнаты. Было темно, но я и так прекрасно ориентируюсь в своем доме. Вот здесь очертания коридора и светлая щель двери – там отец полуночничает. Зайти что ли?
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Почему ко мне надо обращаться как к пятилетнему ребенку? Еще в угол поставь.
   Я толкнул дверь и вошел в комнату. Пусто.
   Волосы на голове зашевелились. Комната была абсолютно пуста.
   Я попятился – и уткнулся в стену. Дверь исчезла, словно и не было ее никогда. Зато в стене слева появилась новая. Вроде бы обычная, только старая и массивная, деревянная, с изящной бронзовой ручкой. Эта дверь так жутко сочеталась со старыми бордовыми обоями, что невольно вспомнились рассказы По. Тихо, стараясь совладать с дрожащими руками и не дышать, я приблизился к ней.
Взялся за ручку. Холодная. Открыл дверь – меня встретил длинный темный коридор.
   Что-то не так.
   Два ряда дверей: справа пять и слева пять. Еще одна прямо напротив меня, в конце коридора.
   Таких комнат и коридоров не бывает.
   Первая дверь справа. Я взялся за ручку и вновь услышал голос отца:
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Сглотнул, затем распахнул дверь. Пусто. Просто чернота, и ничего больше.
   Точно, я же сплю!
   Побежал в дверь напротив, там, к моему удовлетворению, меня встретил русский детектив:
   - Не помог пистолет-то. То-то и оно.
   Та-ак, разберемся.
   Вторая дверь справа. Снова голос:
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Только голос мамин. И опять пустота.
   Сердце сжалось. Проснуться, проснуться!
   Дверь напротив – детектив выпускает струю дыма мне в лицо.
Говорит, но слова летят мне вдогонку:
   - Проснуться хочешь? А если ты уже в реальности? Куда просыпаться теперь?
   Третья дверь справа:
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Четвертая:
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Дверь напротив – там сидит детектив. Поднимает на меня глаза и открывает рот, но вместо слов я слышу автомобильный гудок. Страшнее быть уже не может.
   Пятая дверь:
   - Чего надо? Иди-ка ты отсюда.
   Я вздрагиваю: голос знакомый, но одновременно чужой. Так бывает, когда слышишь свой голос со стороны.
   В дверь напротив не захожу, осталась главная дверь, и я уже догадываюсь, что я увижу там.. Детектив говорит мне:
   - Да, все верно. Это не сон. Как и тот мусоровоз. Ты мертв.


 *                *                *


   За дверью лежал мой труп. Настоящий. Мой. Очень жутко, правда, я думал, что будет страшнее.
   Глаза и щеки уже ввалились, кожа сморщилась и потемнела. Сухая мумия, в которой не угадывались человеческие черты. Хоть и совсем недавно это был я, ничего, кроме отвращения, это тлеющее тело не вызывало. Ладно, хоть не воняет.
   Вот, значит, как все обернулось. Раз – и нет меня. Для живых, по крайней мере. Наверное, теперь я смогу узнать подробнее, как это произошло, навестить родственников и друзей. Если захочу.
   Больше в комнате никого не было.


   Бред какой. Я встряхнул головой и посмотрел на детектива. Протянул ему еще горячий пистолет. Висок неприятно саднило после выстрела.
   - То есть я умер? Окончательно?
   - Окончательнее не бывает. – Детектив усмехнулся, но получилось как-то жалобно.
   Я молчал долго, очень долго.
   - Подожди, как так? Это тот свет? Я его себе не так представлял.
   - Смерть удивит каждого. Чего ты ожидал? Ты умер, тебе негде жить. Нет такого мира, где тебе суждено провести вечность. Только Оно – место без названия.
   - А Страшный Суд? Бог?
   - Забудь. Вас обманули, когда отделили Бога от людей и зашвырнули на небеса. И заставили принять это как правду. Как Он мог, будучи вне времени и пространства, создать мелкий трехмерный мирок, а потом поселиться в нем? Зачем? Он сотворил тебя по Своему образу и подобию и стал тобой. Единственное место, в котором может поместиться бесконечный и всемогущий Бог – это человек, его душа.
   - То есть, судить меня никто не будет? Я не попаду ни в Рай, ни в Ад?
   - Опоздал. Суд уже прошел. Бог в тебе, ты в самом себе, всю жизнь судил. Все что ты делал при жизни, ждет тебя здесь. Приговор вынесен, все свободны. Обжалованию не подлежит.
   - Значит, оторвавшись от жизни, я забрал с собой все, что накопил с рождения до самой смерти? И теперь это мой мир? Здесь мне и жить?
   - Абсолютно!
   - А почему здесь никого нет? Я был настолько одинок, что никого не принес сюда?
   - Нет, просто здесь не может быть никого, кроме тебя. Это твое сознание, твоя клетка. До скончания времен. Понимаешь теперь, почему уныние закрывает дорогу в Рай? Попробуй повеселиться, когда ты принес с собой в Вечность лишь уныние. И наоборот – легкость и счастье – залог райских удовольствий.
   Заговорившись, я не заметил, что мы с детективом уже давно висим в абсолютной пустоте. Без плотности и цвета, как если бы прозрачность могла быть темно-серой. Вибрирующая, как вода.
   Я огляделся по сторонам.
   - Здесь я могу творить все, что угодно?
   - Да, у тебя впереди вечность, чтобы развлечься. Создавай миры, планеты, даже людей. Но помни: они не могут быть настоящими, ты создашь своих близких – а они будут лишь проекцией твоих мыслей. Ты не сможешь общаться с ними на равных. Зато каждый из них – тут детектив перешел на шепот – будет создан по Твоему образу и подобию.
   Дар речи покинул меня. Детектив подмигнул.
   - Все начинают с того, что носятся над водою. Только придумай хорошее, броское начало, чтобы на века. Как у меня: «В начале было Слово». Впечатляет, не правда ли? Кстати, Слово тоже можешь выбрать сам.
   Я вздохнул и, еще раз оглядевшись по сторонам, произнес:
   - Бог. Пусть останется «Бог», так оно правильнее.


2014г.

Посвящается никому.