Олени не летают

 «ОЛЕНИ НЕ ЛЕТАЮТ»


Один мой знакомый рыбак, которого мы между собой называли  Адью (что в переводе с иностранного означало «пока», «счастливо») приноровился повить карася на устройство, которое называется фидер.
 Две длинные удочки он располагал на изящных подставках вдоль берега. На концах удочек он закреплял бубенцы.
Они как два маленьких блестящих  птичьих яичка свисали с конца устройства. 
При поклёвке они начинали  мелодично  звенеть, как бубенцы под дугой у тройки лошадей.
Он удосуживался метров на пятьдесят – семьдесят забрасывать кормушку с рыболовецкой снастью. В кормушку он забивал подкормку. Иногда её он варил много, привозил почти с десятилитровое ведро, но с конкурентами делился неохотно. Не потому что был жадный, просто  не терпел когда ловили больше его, т.е. «облавливали».
К каждой рыбалке он готовился основательно и полночи варил приманку для рыбы. А это был и горох с манкой, и перловка и другие прикормки, секрет которых он старался не раскрывать.
 Иногда казалось, что при таких закупках и на эти деньги можно было держать  и поросёнка.
Адью имел нюх, где располагаться на берегу и стратегию упорного рыбака. Он упорно и методично с самого начала прикармливал и прикармливал «место» и ожидал пока туда не подойдёт рыба. И если это  удавалась, то над гладью пруда начинали звенеть и звенеть бубенцы.
А когда у других  не на  прикормленных местах поклёвки не было, ох как это нервировало соседей!
Они злорадно и с чувством глубокой обиды кричали:
-«Не звени удями!!!» - интеллигентно  пропуская первую букву, делали ему замечание.
На что он немедленно реагировал:
- Это, вы звоните «удями», а я рыбу ловлю! - отвечал он «обделённым рыбацким счастьем», продолжая снова и снова   вытаскивать один за другим увесистых карасей.
Это бесило неудачников и тогда они применяли отработанный запрещённый приём. Они раскладывали столик около машины и выставляли     привезённые  припасы. Надо заметить стол, как правило, красиво не сервировали, но он ломился от  припасов.
Здесь были и аккуратно нарезанная колбаса и вырезка из мяса и приправы к мясным блюдам в виде горчицы и хрена.
Колбасу нарезали тонкими аккуратными аппетитными  дольками, которые в чистом речном воздухе распространяли пикантный аромат.
Доставали аппетитное сало с мясными прожилками, засоленное по особому рецепту. Сверху оно было посыпано молотым чёрным перцем с корицей. Порезанное, с гастрономическим шиком тонкими,  как спичка, ломтиками  оно таяло  во рту после первой стопочки водочки.
Нарезанный ломтиками несколько сортов сыра источали терпкий специфический запах, призывающий их отведать.
Разрезанные обычно пополам помидоры посыпались солью и раскладывались рядами на столе. Они блестели своей аппетитной мякотью и выделяли сок с таким запахом, будоражащим желудочные нервные окончания и  вызывающим усиленную работу желудка.
На импровизированный столик выставлялись  приправы  в виде хрена и аджики. Намазанные на сало и ломтики колбасы они навевали бешеный аппетит.
Некоторые раскладывали ароматные с чесночком большие разлапистые котлеты, которые по их уверению любовно были приготовлены их женами. А тут такие  похвальбы и восторженные отзывы высказывались о хозяюшках  и настойчивые просьбы передать им наше восхищения, что некоторые впервые начинали понимать истинную цену своих прекрасных половин.
 И навряд ли они поднимали дома об этом разговор, потому что затраты на питиё и питание рыбацких поездок больно били по семейному бюджету.
Если привести приблизительную оценку  одной поездки, то это составит:
а/  на бензин -100-150 руб. при поездке автомашиной
б/ на питиё-250 руб. на любителя, как правило «любителей»  подавляющее большинство.
в/ на воду и пиво-100 руб.
г/ на питание с ночёвкой-250 руб.
д/ на прикормку рыбы-150 руб.
е/ на новые: леску, крючки, катушку, удочку – минимум 300 руб.,
 Дополнительно надо учесть затраты на обмундирование, палатку, резиновую лодку и другое, потому что многие держат в голове удачный клёв соседа и приобретают как у того новые и новые снасти в надежде «обловить» всех.
А так думает каждый!
И выходит больше тысячи, а выходных то- четыре!
Уже минимум четыре тысячи набегает. А дома  надо заплатить за свет, за газ, за отопление с  октября  месяца по май  это 2000-3500 руб.
Тут хоть подавай в Госдуму предложение о принятии закона о материальной помощи рыбакам, потому что зарплата у многих составляет 5- 7 тыс. рублей,- так копейки...
Рыбалка это моральная отдушина, чтобы до конца не чувствовать себя быдлом и нищим при такой оценке твоего труда.
А то хватает морального угнетения когда по телевизору говорят, что одно платье  стоит одно платье десятки тысяч рублей. А машины сотни тысяч. А ведь каждого подводят к той мысли, что и ту и эту вещь  это надо приобретать. Купи это, купи то,... а тут не хватает и на пальто!?
 Любая фортуна, а тем более, рыбацкая, штука непредсказуемая, капризная, и требует для успеха глубокого анализа и основательной подготовки.
И вот собравшиеся  удильщики  к раскладному столику начинали усиленно издевательски  звать к столу тех,  у кого усиленно клевало.
 Те «метались»  между двух огней. Нельзя было бросить захватывающий процесс ловли при сильной поклёвке с одной стороны, и бросить товарищей можно сказать на произвол судьбы с другой.
А те особо ждать не будут!
Криками на всю округу хвалили вкусную колбасу и сало,  привезённые тобой, особо подчёркивая, как это всё быстро тает во рту.
Форменное издевательство над чужими желудками. Притом обоснованно аргументировали:
- Договаривались ведь точно  в пять часов вечера начать!!
- А  время уже истекло!!! –нарочито громко с обидой громко кричали они так что до конца пруда над затихшим прудом была слышна их «возмущённая» речь.
–  И так ждали пять минут лишних, – подчёркивали все с обидой, громко и усиленно.
Малость поборовшись с внутренними чувствами,- рыбаки в основном  выбирали путь на единение удачливых и тех, кому пока не повезло. А то ведь те с горя запить могут??! А это уже неоднократно случалось на предыдущих поездках.
поэтому отставшие рыбаки на лодках яростно махали вёслами над водой, мотивируя быстроту гребли высокими нравственными принципами:
 - «Друзей мол  не бросают!»- конечно отлично знали, что оставлять им никто и ничего и не собирается.
Бросив удочки и фидера  торопливо поспешая, гребя коротышками-вёслами старались побыстрее прибыть  к накрытой «поляне».
Надо заметить, что культура застолья намного  возросла. Постепенно отошли от большестаканного «лошадиного» «присталинского»  употребления крепких напитков.
 Ныне пили маленькими металлическими рюмочками, которые продавались в наборах в рыболовецких магазинах.
 Если в машине не имелось такого набора, машина считалась «не укомплектованной».
-Ну! Давай за то, чтобы ловилось! -глубоким, проникновенным голосом произносил тост самый удачливый Адью.
Он всё – же не стал менять «бешеный» клёв, т.е. карасей, на проверенных друзей, и чертыхаясь приплыл одним из первых к накрытому столику.
Одним залихватским махом  опрокидывал  в себя очередную порцию напитка, что – нибудь обязательно приговаривая при этом.
 Конкуренты мигом наполняли ему следующую маленькую стопку элитной водки.
 Теперь люди просыпались от идеологических шор и переставали как свиньи локать самогон и водку большими  гранёными «маленковскими» стаканами и носить еду в «авоськах», чтобы всё купленное было видно заранее наблюдающим и проверяющим.
Не для кого не секрет  в стране  была организована глобальная тотальная слежка. И многая доля госбюджета уходила не умным и светлым головам, работающим  для процветания  цивилизации, как на Западе, а тупым и беспринципным «бюджетникам», которые ничего нового не придумывали, а только следили и душили всё новое и творческое. Если что-нибудь придумывалось необычное новое, но оно не было похоже на циркуляры сверху – это признавалось ересью на самом низу и самом верху.
Не в одной стране мира созидающие в литературе, в науке, в философии, в производстве не получали такую мизерную зарплату.
Зато  проверяющие и контролирующие загребали немалые  деньги, попутно кое–что и приворовывая,  если была малейшая возможность.
Руководящие, наблюдающие, направляющие, контролирующие  получали намного больше людей творческих.
 Почему–то боролись управленцы  только с собственным народом, закабаляя и унижая людей собственной страны.
Кто-то поставил идеологическую цель превратить людей в испуганных животных, которые от неосознанного страха «нахрюкивались», но только после того как исполнят днём  работу на благо руководящего состава.
Выпив у костра Адью  любил рассказывать как он по молодым летам играл за сборную института по  волейболу на первенстве  Курской области,  почти на метр выпрыгивая над сеткой.
Чтобы придать колорита он сравнивал себя с оленем. Этого животного он хорошо знал. Не раз проезжался в  запряженной оленьей упряжке по снежной равнине, когда работал на Севере в Сыктывкаре. 
Чтобы усилить эффект он говорил:
- Я прыгал как олень над сеткой и паря в воздухе такие мечи «заколачивал»…
Однажды, забрасывая удочку, он зацепил крючок за ветку  дерева.  Поплавок и крючок трепыхались у него над головой на небольшой высоте, сантиметров пятнадцать- двадцать.
 Он вытянул правую руку и пытался их снять подпрыгивая. Не доставал сантиметров десять. Сделал попытку достать с прыжка. Но тяжелые рыбацкие  до плеч сапоги и ещё тяжелее- возраст, да тяжёлый довесок в виде многократно выпитого, не давал это сделать.
Наблюдая за его подпрыгиванием, сосед-рыбак Олег с циничным сарказмом заметил:
- Пьяные олени не летают!- и  глумливо заулыбался.
Разозлённый таким едким замечанием Адью резко выпрыгнул,  уцепился за ветку, а она сломалась, т.к.  была сухая и трухлявая. И  он с этой трухлявой веткой в руке рухнул на землю, не удержав равновесия.
Упал на руки, лицом к воде.
Издали он напоминал пьющего из реки лося.
С нами на рыбалку увязался художник-оформитель. Вот к нему и обратился язвительный Олег:
- Иван!Напиши картину «Пьющий!???!»
Адью стоял низко наклонившись лицом к реке и действительно создавалось впечатление как – будто какая-то буро-зелёная туша в тёмно-зеленом брезентовом плаще  лакает воду.
- Иван! Или напиши картину: «Пьющий? ...Рыбак!!!!»- не унимался Олег.
Он становился злобным и неприятным,  если у других   ладились дела и  ловилась рыба, а у него нет.
- Нет! Мне это не под силу! Здесь нужен талант на уровне народного художника Парашечкина…
До этого все видели в столовой фармколледжа его громадную стенную роспись, как в Сикстинской капелле,  на тему: «Народ гуляет…».
Адью уже начал чувствовать, что просто так не подняться и предпринял хитрый манёвр. Он начал мелко мелко   перебирать ногами, описывая круг,  чтобы оказаться лицом к берегу.
Он понял, что никто его разворачивать и вытаскивать не собирается. В результате его ноги всё глубже и глубже заползали в воду. И вот он уже своим крупным, красным  от загара лицом наконец-то повернулся  в сторону берега. Теперь опираясь на четыре конечности, как трактор на четыре колеса, буксуя сапогами, начинал на «пониженной» скорости  выкарабкиваться из трясины.
Благо сапоги были ему по горло, ибо набрал бы  воды доверху.
Кое-как  выполз на берег,  долго  отфыркивался и отдувался.
Соседи-рыбаки ехидно похихикивали, устранив  главного конкурента, угнетающего их своей везучестью и удачливостью.
Они и не предполагали как упорно и настойчиво в течение всего вечера и части ночи он приготовлялся к выезду на рыбалку. Замачивал и варил горох и манку смешивая их по интуиции в определённой пропорции. Затем мял своими громадными ручищами сваренную желтую массу добавляя для аромата различные приправы. Клейкая масса постепенно становились всё более твёрдой и упругой. Все бравшие у него взаймы или в долг прикормку были довольны качеством.  Долг впоследствии либо списывался, либо погашался за столом. Потому как многие привозили и еду и питьё в довольно внушительных размерах.
Практически все отыгрывались при его оплошности и мстили ему  за удачливость в рыбалке.
Мораль была как на ладони:
-Не отрывайся от коллектива! Будь серой невзрачной личностью, не предпринимай ничего нового, не мысли не по шаблону…. Иначе тебе помогут упасть ниже плинтуса.
Это был закон  стада. И  было идеологической доктриной в руководстве страны и дело  дошло до рыболовства.…
И когда начали ревностно исполнять эту доктрину (точнее рецепт идеологии), то оказалось страна начала как бы  протухать и угасать. И далеко отставать от передовых цивилизованных стран.
Парадокс прогресса был на лицо!
Или как в народе стали говорить и не только среди рыбаков:
 «Рыба гниёт с головы!»
Любой начальник навешивал на лицо маску величия и превосходства над народом,  при выступлении боясь оторваться от бумажки. Особенно ревностно отстаивая вниз сходящие директивы руководства, даже если они были глупыми и  не продуманными.
В великолепной повести «Шумит луговая овсяница» писатель герой социалистического труда Носов  только чуть-чуть  приоткрыл  капризы и «парадоксы» той эпохи.
Описывая умного председателя колхоза с двумя высшими образованиями, что в ту пору было величайшей редкостью, как полёт в космос,  он повествует о том,  что у него было множество выговоров за его творческое и обдуманное исполнение работы, вразрез с  пришедшими сверху  рекомендациями и указаниями.
Нет не с неба, а от людей, у которых за плечами  иногда было среднее образование и советская партийная школа.
Получал выговоры за «ершистость» и за творческий и справедливый подход к делу!
Даже такой увенчанный лаврами заслуженный писатель не мог высказать свои настоящие мысли и осудить существующую в то время однопартийную систему, гиблую для страны и народа.
Присосавшиеся к телу «работающих лошадей» эти оводы-«слепни»  не напрягаясь ни умом, ни мышцами сосут и сосут кровь трудового народа, поворачивая его идеологическими вожжами- то в трясину, то в болото.
А ведь во всех, успешно развивающихся странах, всегда существуют минимум две партии. Членство в любой партии не должно быть пропуском в мир иной и признаком высокого интеллекта и умением принимать быстрые решительные меры для каждого конкретного проявившегося случая.
Каждый в первую очередь должен быть специалистом в определённой отрасли, а потом уже продвигаться в начальники.
 А то,  получая должность, они сразу начинают поучать, как выполнять любую работу,  не будучи знакомы даже с азами той специальности, в которой мнят себя специалистами. А не выполнение их указаний воспринимается как личная и государственная обида, требующая наказания.
Всё что отходило от централизованного  холуизма - считалось ересью. Один раз на рыбалка около костра бывший областной партноменклатурщик пытался убедить всех, что в работах классиков содержались гениальные мысли и тогда ему задали такой вопрос: «Назовите три умные мысли в каждой из работ классиков ленинизма?»
Парадокс налицо:  название слышал, а мыслей не упомнил! 
Рыбалка высвечивала такие грани людей, которые в обычной жизни были незаметны.
Люди на работе старались не выпячивать свои творческие способности, чтобы на них не окрысились стандартно живущие и стандартно мыслящие.
 А на рыбалке можно было малость расслабиться и проявить смекалку и творческий подход, чтобы обогнать конкурентов.



 Прыгать высоко на отдыхе, либо  тем паче на работе,   можно было  только  в особых ситуациях, либо  по приказу вышестоящего начальника.
А иначе другие будут рассматривать это как возвышение над окружающими.
 А это и обидно  и  досадно для всех, не умеющих подниматься над обыденностью.
Летающих оленей  особо не признают, если те частенько не падают…