Бора Бора 6

Бора-Бора 6

 В то время как первые две свиньи были заколоты на главном жертвенном алтаре, в храм с плачем вбежал маленький мальчик, лет шести, и бросился к своему отцу, сидящему у алтаря.
Папа! Папа! Я потерял тебя, - всхлипывая, проговорил малыш.
 Отец с ужасом смотрел на своего сына, совершившего ужасный грех, которому не было оправдания и прощения. Ни женщина, ни ребенок, ни животное не могли переступить порог храма. Трясущимися руками несчастный отец крепко прижимал к себе малыша.
Я везде искал тебя, папа, - всхлипывал малыш.
 Мертвая тишина воцарилась в храме. Служители оторвались от своей работы и уставились на провинившегося ребенка. Молодой отец неожиданно подошел к жертвенному алтарю и протянул к нему ребенка. Дрожащим голосом он произнес:
Возьмите ребенка и принесите его в жертву Оро. Он нарушил священное табу и это может разгневать Оро. Я не буду оплакивать сына, потому что его выбрал сам Оро.
 Несчастный отец стоял у алтаря, держа ребенка на вытянутых руках. Но служители не спешили принять эту жертву. Они не спеша закончили обработку свиней, затем, также не спеша взяли красными от крови руками две длинных бамбуковых палки и разрезали их с одного конца, так что получились два больших пинцета. Один служитель сжал пинцетом голову малыша, другой – его шею. Подняв пинцетами малыша в воздух, они стали сжимать расщепленные концы бамбука, до тех пор, пока не затихли конвульсии маленького тельца. Тогда к ним подошел Верховный Жрец и, одним ударом ножа вспоров живот маленькой жертвы, вытряхнул наружу внутренности. Тело ребенка положили на главный жертвенный алтарь между трупами двух огромных свиней.
Тероро был свидетелем этой сцены и увидел в этом плохое предзнаменование. И тут же он увидел другое мрачное предзнаменование. Его рулевой Хиро сидел как раз напротив первого рулевого, мертвое тело которого лежало около алтаря. Тероро занервничал и стал напряженно думать о том, как ему следует поступить. В этот момент Верховный Жрец неожиданно указал посохом на одного из лучших воинов из экипажа Тероро и прокричал:
Он осмелился съесть священную свинью!
 Молодой воин не успел понять, почему он умер, столь стремителен и ужасен был удар дубинки палача.
 Служители храма заголосили молитвы в честь Оро по случаю того, что богоотступник был справедливо наказан и принесен в жертву богу Оро. Пока продолжалась молитва, Тероро погрузился в мрачные размышления. Убитый был одним из храбрейших воинов и его близким другом. Он не мог съесть священную свинью, это Тероро знал наверняка. Почему же его убили? Тероро никак не мог найти ответа на этот вопрос и распознать хитроумные замыслы Верховного Жреца.
Тероро смотрел на своих людей, но в их глазах он мог увидеть лишь удивление и растерянность. И только один житель Бора Бора понял, что происходит. Таматоа, как и многие короли, не обладал большим интеллектом, но был достаточно проницателен, что понять замыслы Верховного Жреца. «Он не будет открыто действовать против меня и Тероро, думал Таматоа, но будет постоянно терроризировать нас и наших людей, до тех пор, пока мы не покинем Бора Бора».
Таматоа окончательно убедился в своих предположениях, когда жертвенная дубинка по знаку Верховного Жреца, обрушилась ещё на одного члена команды Тероро. С болью в сердце Таматоа смотрел на своего брата и думал: «Он наверняка разработал грандиозный план, чтобы защитить меня, а Верховный Жрец наверняка узнал обо всём от своих шпионов. Мой бедный брат…».
Король смотрел на Тероро до тех пор, пока тот не поднял голову и не перехватил его взгляда. Тогда Таматоа покачал головой, давая понять брату, чтобы он не предпринимал никаких действий. Тероро понял знак и был вынужден подчиниться воле короля, хотя сердце его было наполнено гневом. Стоя перед алтарем, перед которым лежали тела его лучших людей, король Таматоа подумал: «Оро, ты торжествуешь. Я бессилен против тебя. Мы, жители Бора Бора, оставим свой остров тебе. Мы найдем другие земли, где у нас будут наши собственные боги». О своем решении король Таматоа никому ничего не сказал, даже брату. Подойдя к Мато, король приказал:
Мато. Ты отвечаешь за жизнь моего брата. Если Тероро разработал какой-то план, я уверен, что ты – часть этого плана. Тероро не должен умереть. Он мне нужен сейчас, как никогда.
 Когда Тероро вновь собрал своих людей, Мато заговорил первым:
Мы должны вернуться на Бора Бора и дома решить, как нам взять реванш.
Мы вернемся домой и разработаем новый план, - вторил ему Па.
Тероро мог повторить только одно:
Мы возьмем реванш.
        Когда церемония освящения храма Оро завершилась, и жрецы величественно удалились, жителям островов была предоставлена возможность позабыть о своих страхах в диком, необузданном празднике, который длился три дня.
       Ночь наполнилась ударами барабанов, и прекрасные островитянки, всё одеяние которых состояло из ароматных листьев вокруг талии, свободные в своем выборе извивались в провокационном танце любви, призывая мужчин с других островов присоединиться  к ним.
        Невозможно было устоять против голоса крови, и молодые воины Бора Бора, один за одним входили в круг, и растворялись в сумасшедших ритмах танца. Достигнув экстаза, они высоко выпрыгивали вверх и замирали перед своими экзальтированными партнершами. Гортанно смеясь, они стояли друг перед другом до тех пор, пока девушка с независимым и непринужденным видом не начинала двигаться в сторону зарослей, тогда мужчина, с таким же непринужденным видом, следовал за ней, и ночь разрезал двойной крик, говоривший о том, что они нашли друг друга…
        Как только очередная пара исчезала из круга танцующих, наблюдавшие за ними старые женщины, по еще более древней традиции, начинали перекидываться шуточками.
Уверена, он выйдет из игры прежде, чем она! – предсказывала одна старуха.
Покажи ему, Рэрэ, на что способны женщины Гаваики! – кричала другая.
Не позволяй ему останавливаться, пока он не запросит пощады! – воскликнула третья.
Выкрики старух стали содержать всё больше и больше анатомических подробностей, барабаны неистовствовали, а танцующие пары катались по земле в диком животном экстазе.
Только Тероро не был захвачен радостью и тайнами этой ночи. Он сидел, уставившись взглядом себе под ноги, и бормотал: «Я разрушу этот остров. Я убью всех служителей Оро…»
К нему приблизилась красивая, совсем юная девушка, её прекрасное тело извивалось в любовном экстазе, призывая и маня…  Но Тероро игнорировал её. Его кровь была спокойна. На Бора Бора он мог получить любую девушку, которую только бы пожелал. Интимная близость с женщиной была для него столь же естественным состоянием, как день и ночь, как солнце и море, как всё, что окружало его. Тероро не замечал танцующего для него девушку, и это вызвало ехидные замечания старух: «Интересно, откуда у них берутся дети на Бора Бора? Должно быть, по ночам к ним приплывают мужчины Гаваики!»
В этот момент появился толстый Татаи, местный вождь и хранитель храма Оро. Он подошел к Тероро и очень вежливо сказал: «Мы бы хотели разделить с тобой трапезу, Тероро». И он увел молодого воина в ночь.
Когда они подошли к владениям Татаи, которое состояло из большого жилища и ещё восьми или девяти небольших строений. Тероро без труда определил их предназначение: дом вождя, мужская половина, женская половина, кухня и отдельные дома для жен Татаи.
Татаи привел гостя на мужскую половину, где под светом луны и под аккомпанемент морских волн и началась их трапеза. Тероро, расправившись с огромным куском свинины, облизывая жирные пальцы, подумал: «Хотел бы я знать, почему Татаи устроил эту трапезу в мою честь?»
Зазвучали барабаны, и в свете костра появились молодые женщины, и в ночь полетела протяжная песня:
Когда катящийся прибой,
И восходящая луна,
И шелестящие листьями пальмы,
и белые морские птицы,
и ленивая рыба
начинают говорить о любви,
я кричу в ночь:
Где ты, любовь?

Тероро увидел, что к нему приближается стройная совсем юная девушка, медленно раскачиваясь в ритмах старой как мир песни островитян. Но когда протяжная песня закончилась, и барабаны, ускоряя свой ритм, стали звучать всё громче и громче, девушка преобразилась. Теперь она танцевала, стоя на полусогнутых ногах, её бедра вызывающе колыхались, её длинные черные волосы разметались по прекрасному обнаженному бронзовому телу, короткая юбка из листьев пальмы не скрывала больше её прелестей, её крепкие молодые груди почти касались рук Тероро. Он взглянул в её черные глаза и увидел, как она красива, и, почти помимо своей воли, в каком-то порыве, он вскочил на ноги и присоединился к девушке, к её экзальтированному, провокационному танцу, и растворился в ещё более эротическом танце жителей Бора Бора. Они танцевали до тех пор, пока какая-то магическая сила не подбросила Тероро в воздух. Тогда девушка, не глядя на Тероро, величественно, словно морская богиня, пошла в сторону женской половины и растворилась в ночи. Тероро с полнейшим безразличием подошел к костру и подбросил в него плавника, затем медленно и непринужденно повернулся и пошел в ночь.
Она ждала его у своего жилища, которое было сооружено для неё, когда ей исполнилось 13 лет. Следуя давним традициям, юные островитянки с 13 лет начинали жить отдельно от родителей, постигая искусство любви со множеством молодых людей, поскольку ни один мужчина не хотел брать в жены девушку до тех пор, пока она не доказала бы, что способна рожать детей.
Это мой дом, - просто сказала девушка.
Как тебя зовут?
Техаи. Дочь вождя Татаи.
   Тероро взял девушку на руки и внёс её в жилище. Когда он положил Техаи на мягкую шкуру панды, она обхватила его руками и ногами, крепко прижала к себе и не отпускала до утра…

Продолжение следует