Экзамен

Войдя в аудиторию, я поздоровался с ребятами, но ответная реакция была вялой, или отсутствовала вовсе. Люди готовились к экзамену.
 Некоторые из ребят, как и я, рассчитывали на обещания преподавателя: Дмитрия Николаевича, поставить всем зачёты автоматом. Хотя бы на оценку удовлетворительно. Но как оказалось, не все верили, что он сдержит, или просто напросто не забудет своего обещания. И поэтому усердно потели над подготовкой.
 Наш профессор, Дмитрий Николаевич, был нам уже хорошо знаком. И хотя мы были только на первом курсе и к тому же заочниками. Мы ещё на первой сессии заметили странное поведение нашего преподавателя. Он был уже в годах, лет шестьдесят, шестьдесят пять. А может и старше. И быть может по этой причине, был очень забывчив. Часто начиная новую пару, с того же материала, что мы уже прошли.         
 А может, это было из-за того, что он часто уходил в воспоминания. В те годы, когда он был ещё совсем молод, но уже имел студентов, и готовился к принятию кафедры. Он рассказывал, что мир тогда казался ему таким же сложным и не понятным, как и нам сейчас. Но он чувствовал в себе силы, и был готов достойно преодолеть все трудности. И как любой, молодой, здоровый парень и к тому же преподаватель, он не забывал развлечься: пофлиртовать, и даже немного выпить с хвостатыми студентами.
 В минуты таких воспоминаний, на его полноватом, но добродушном лице, всегда появлялась улыбка, а взгляд устремлялся куда-то, сквозь оштукатуренный потолок. К сожалению, эту улыбку всегда сменяла гримаса разочарование. И тогда, потрясая своим вторым подбородком, он говорил нам, как не справедливо, тяжело и позорно, живётся сегодня профессорам, и как низко их ценят.
 А ведь не смотря на забывчивость и частые уходы в грёзы, он и правда был очень образован, умён, и владел больным жизненным и профессиональным опытом. И если и вспоминал, какие-то события давно минувшие дней (что совсем не редкость у пожилых людей) то его воспоминания были больше похожи на здравый анализ знающего человека, чем на брюзжания разочарованного старика.
 Но к сожалению для нас, в его отрывистых лекциях, было очень мало того материала, который мы должны были усвоить. И как мне думается, именно по этому, ведь как я уже сказал, человек он далеко не глупый, он пообещал поставить всем нам зачёт автоматом. Правда не больше четвёрки, и то лишь при желании купить у него одну или две, хороших, не дорогих книжечек.
 Разложив на парте свои тетради, в которых было расписано не больше половины, хотя это был уже второй семестр. Я бросил попытки выудить, что-то из пустот своих знаний. И возложив все надежды на память и честное слово профессора, стал просто глазеть по сторонам, и на своих одногруппников.
 До начала экзамена, оставалось ещё минут сорок, и профессора ещё не было. Но из десяти студентов, по-настоящему готовились лишь двое. Остальные, как и я, или смотрели по сторонам или в свои телефоны.
 По правде говоря, мой взгляд блуждал по одной простой причине; девчонка, которая мне очень нравилась, ещё не пришла. Вот она придёт, и мой взгляд тут же найдёт свой покой, на её спине, плечах и тёмных, коротких волосах. Спине, потому что взглянуть ей в лицо, я так и не решился.
 
 Профессор вошел к нам, за десять минут до начала. Как всегда опрятный, в галстуке, но на этот раз без пиджака. День был жаркий. Попреветсвовав нас, и заметив что ещё не все собрались, он глядя на наши сосредоточенные лица, похвалил наши старания, и пообещав скоро вернутся, вышел в коридор.
- Пипец. Опять небось за чаям попёрся. - сказала Ольга. - Как думаете, он помнит про своё обещание?
Все промолчали. И только Алина, не отрываясь от своей тетради,  тихонько хмыкнула. Она отличница, и не привыкла полагаться на авось или обещания.
- Ну мы чего, идём бухать сегодня? - обратилась к нам Ксения.
- Надо Сергея подождать. Но думаю да. - ответила Женя.
 Тут вскоре появился и сам Сергей, наш староста. И в его сторону тут же посыпались всё те же вопросы и жалобы. На один из которых он ответил - Откуда я знаю. А на второй - Конечно идём.
 Наш староста, и большая часть группы, довольно легко и быстро сдружились, ещё в первые дни установочной сессии. Я думаю это из-за того, что они живут в одном городе, а я приезжий. И к тому же, излишни скромный. И по этому, сейчас, как и почти всегда, оставался в стороне от их дискуссий, поглядывая на дверь, в ожидании Наташи, или хотя бы профессора.

 К счастью для нас, профессор не забыл своего обещания, хоть и пожурил нас своей мальчишеской ухмылкой.
- Ну что, хотите автомат?! - спросил он нас. - И что же, вас вполне  устраивает, что знаний у вас ноль?
- Я конечно знаю, что в этом есть и моя вина. Но меня неприятно удивляет, то как много из вас, готовы проехать на тройке. Сколько кстати из вас, готовы со спокойной душой, поднести мне на роспись свою зачётку. Поднимите руки?
 Мы переглянулись. И тут мне показалось, что кисти рук, даже у самых отчаянных лодырей, в этот момент буквально приросли к своим партам. Уверено поднялась, лишь рука Наташи. Она только что вошла в класс. Но успела услышать вопрос профессора, и не имела нечего против такого предложения. К счастью, профессор её жеста не заметил. Или сделал вид, что не заметил. А за тем, вызвав старосту и выдав ему для прочтения книгу. Предупредил, что мы будем отвечать по ней, и снова ушёл.

 О чём там читал Сергей, я уже не слушал. Думая лишь о том, как же мне пересесть за другую парту. Потому что Наташа, почему то решила сесть прямо за моей спиной. Правда и в этом, я постарался найти свою прелесть; воображая, что она села туда как раз из-за мня. И сейчас созерцает мою спину и гадает, -  а уловил ли я намёк.
 Возвращения профессора я не заметил, а только услышал его хрипловатый голос. А потом началось такое, чего я никогда от себя не ожидал. Быть может всему виной хмель, вчерашней пьянки. Устроенной по поводу возвращения домой, моего соседа по общяге. Отличного к сати парня. А может, меня обожгло Наташином взглядом. Да только я вдруг выпрямился. И уверенным тоном, обратился к профессору, с невероятным предложением:    
- Дмитрий Николаевич. А позвольте сделать вам некоторое предложение. Я бы даже сказал, обмен?! - уточнил я, и замер в длинной паузе.
- Это вы о чём. Э... Николай?! -  спросил профессор.
- Вы только не удивляйтесь. - постарался я подготовить профессора. - Но я хочу предложить вам обмен. Всем зачёт автоматом, и на отлично. Взамен на молодильное яблоко!
 Профессор посмотрел на меня. Потом на моих одногруппников. И увидев в их глазах, зеркальное отражения собственного удивления, снова посмотрел на меня, но с уже иным, изучающим взглядом. Который, в прочем меня несколько не обескуражил.
- Каким ещё яблоком? - уточнил профессор.
- Молодильным.- повторил я. - Причём самым настоящих.
- Не понял? - скривил гримасу профессор. - Типо как в сказках что ли?
- Да, - подтвердил я. - Вот только моё яблоко не сказка, а вполне реальность. И вы можете, в этом убедится. Вот оно.
 И тут я достаю из своей заплечной сумки, крупное, красное яблоко, и кладу его на парту перед собой.
- Ты что, издеваешься, - посерьезнев, спросил профессор. - Или это у тебя шутки такие глупые? Ты у нас кто? - спросил он меня, но за ответом обратился в журнал.
- Ага. Смирнов. Почему пропускаешь?
Я сделал вид, что не слышал, и продолжил давить своё:
- Дмитрий Николаевич. Все мы знаем, как вы любили свою юность. Скажите, много ли вы теряете, приняв моё предложения?
- Я то? Я нечего не теряю. А вот вы молодой человек, похоже, теряете рассудок!
Тут я не выдерживаю, и схватив яблоко, направляюсь к его столу.
- Вот, - говорю я, поставив перед ним яблоко. - Вам нужно только согласиться и оно ваше. Вернётесь в свои тридцать лет, и начнёте новую жизнь.
 Наш профессор, всегда рад увидеть что студен, проявляет живой интерес к его предмету, и старается отвечать на вопросы своими, собственными словами. Не боится вступить в дискуссию, и даже в спор. А ещё не стеснялся общаться со студентами, как с ровней. И быть может, благодаря всё тем же частым мечтам и воспоминаниям, в нём ещё жив тот озорной, простой парень, который и сам провел с десяток лет своей жизни, в чине студента.
- Значит яблоко, - повторил он, смягчившись, - на зачёты для всей группы?!
- "Молодильное" яблоко, - уточнил я. - На "отличные" зачёты для всей группы.
Профессор хмыкнул, и перевёл взгляд, на уже давно не проронивших ни слова студентов.
- Ну как. Что скажите? - обратился он к ним. - Как вам такое?
Я не оборачивался, и не знал, что там было, но никто так и не произнес, ни слова.
- Значит молодильное яблоко, на пятёрки? - повторил профессор. - А откуда мне знать, что это яблоко молодильное?!
- Вы можете, тут же убедится в этом. Стоит только выполнить свою часть!
Он снова хмыкнул, и потёр гладко выбритый подбородок.
- Ну что же... Я согласен.
Сказать что в эту секунду, по классу пронеслось невероятно громкое, по своей тишине удивление, означало бы нечего не сказать.
- Так что. Ребята могут нести свои зачётки? - переспросил я профессора.
- Ну я же сказал, - с лёгкой обидой в голосе, ответил профессор. - Вот только учтите, - помотал он указательным пальце. -  Поставив отлично, я буду и спрашивать с каждого на отлично!
 Парты, наверное так бы и были наполнены одной лишь тишиной, если бы профессор не потребовал ребят поторопится. 
Тогда за первым: медленным и не уверенным, потянулся второй, затем третий. И уже через несколько минут, людской поток, возвращался на свои места, с выпученными глазами и распахнутыми зачётками. А я продолжал стоять рядом с профессором, как бы его контролируя.
- Теперь всё? - спросил меня профессор, вернув последнюю зачётку.
- Боюсь что нет. - ответил я. И по классу пронеслось новое, обдувшее холодом удивление. - Ещё нужно заполнить ведомость! - напомнил я профессору. -  Вдруг, уже едва надкусив яблоко, вы вернётесь в те годы, когда вам всё это было по барабану, и умчитесь вон из класса, наслаждаться, вновь обретённой молодостью?!
 Профессор снова хмыкнул, но все же взялся за ручку, и подтянул к себе ведомость.
Прошло ещё пару минут.
- Теперь я думаю всё?! - спросил он, заполнив подледную графу.
- Да, - подтвердил я. – Теперь всё. Яблоко ваше, - сказал я, и взяв свою зачётку, вернулся за свою парту.
 Шли минуты. Кто-то не уверенно шуршал, собирая свои вещи. Кто-то робко тянулся к выходу. А кто-то, так и прирос к своему месту, видно уверенный, что накануне перетрудившись, случайно уснул на экзамене. И теперь ждёт пробуждения.
- Ну и чего вы ждёте? - вдруг прогремел голос профессора. - Вам нужно что то ещё? Может быть, мне станцевать или пожонглировать? Можете быть свободны!
 Класс в секунду наполнился нарастающим шумом. Но так и не нарушился не единым словом. И только выйдя в коридор и прикрыв за собой дверь, все смогли выдохнуть.
 - Это что вообще такое было? - задал мне Сергей, возникший у всех вопрос.
- Да не знаю. - улыбнулся я. - Само как то вышло.
- Ну ты даёшь. - тоже улыбнувшись сказал Сергей. - А всегда был таким тихим!
А я молчал, и расплывался в охватившей меня неге.
Тут Ксения, шепотом, но с таким видом что кричит, напомнила всем, что пара бухать.
 Сергей положил мне на плечо руку, чего некогда раньше не делал. И почти потребовал, что бы в этот раз, я обязательно отметил окончание сессии вместе со всеми. Тем более, привнеся, такой невероятный вклад, в это дело.
 Я польщённый его словами, и одобрительными взглядами остальных, пообещал, обязательно к ним присоединится. Но только после того, как заберу свои вещи из общежития.
 С меня ещё раз взяли обещание не опаздывать и обязательно прийти. После чего, мы единым потоком, двинулись вниз по лестнице. Но тут меня окликнул тихий, робкий, голос. И от руки, по всему телу, пробежала приятная дрожь, от мягкого, и острожного прикосновение.
- Коль. Зачем ты это сделал? - спросила меня Наташа. - Ты не думаешь, что ты переборщил?!
Я молчал. Наслаждаясь видом её глаз, в первые, смотрящих прямо на меня. И слушал её голос.
А Наташа продолжала:
- По-моему ты сделал большую глупость. И я говорю даже не о том, что ты подсунул ему своё яблоко. И не о том, что ты прибавил для многих из нас,  кучу новых сложностей. А о том, что нельзя так поступать с людьми!
- Наташа, да я просто шутил. - оправдывался я, перед самым прекрасным судьёй. -  Да он знает, что это шутка. Как иначе. Он просто подыграл мне. Да я уверен, что всё нормально. Сидит сейчас наверное, и грызёт своё яблоко.
 И тут мы услышали, как из класса, доносится тот самый, характерный звук яблочного хруста.
- Ну вот, - успокоился я, и стал успокаивать Наташу. - Слышишь. Грызёт себе.
- Путь так, - не унималась Наташка. - Но ты всё равно должен зайти и извинится.
Тут в моей голове молниеносно сложилась картинка из двух сюжетов. В одном из них, я отказываю Наташе в её просьбе, и она, молча, уходит. Что будет означать, что в дальнейшем, я могу даже и не рассчитывать на её симпатию. А второй сюжет лёгкий, красочный. Наполненный ароматом её волос и нежностью прикосновения.
 Сделав свой выбор, я подошёл к двери, и осторожно постучав костяшкой указательного пальца, заглянул в класс.
 Когда войдя, я увидел профессора, во мне что-то надорвалось. Он так и сидел за своим столом. Но его всего пять минут назад, безупречно чистая рубашка, была заляпана. А с перепачканного лица, на галстук стекал яблочный сок.
 Я едва успел заметить лежащий перед ним огрызок. Когда увидев меня, профессор взорвался:
- А ну пошёл вон! - взревел он, указав мне пальцем на дверь, и брызнув кусочками, плохо пережеванного яблока.