Миссия

Установив предельно допустимую степень увеличения, капитан «Стремительного» внимательно всматривался в экраны внешнего обзора.

Он смотрел долго, но так и не сумел обнаружить в облике незнакомой планеты хоть что-нибудь внешне необычное. Она выглядела точно так же, как и многие десятки других объектов подобного класса. Однако именно ради нее – ничем не примечательной, еще накануне никому не известной, вел он так долго свой корабль сквозь бесконечность космоса. Автоматические разведчики, прозондировав незнакомку, принесли долгожданную весть: планета пригодна для проведения Посева.

Завоевание космического пространства… Когда-то, на заре эры межзвездных полетов, все мыслилось, конечно, совсем не так – океаны покоренной энергии, сверкающие в лучах чужих солнц гигантские купола, надежно защитившие города колонистов, мощные предприятия, разрабатывающие богатства далеких планет, регулярные полеты пассажирских и грузовых сверхсветовых лайнеров… И немало времени прошло, прежде чем всем пришлось смириться с очень простой мыслью: таким проектам суждено навсегда остаться мостом в никуда – слишком редко встречались в космосе пригодные для колонизации планеты, слишком больших энергетических затрат они требовали, слишком дорогой ценой приходилось платить лаже за самое первоначальное их освоение…

И все же путь к покорению далеких звездных систем существовал. Имелись и колонисты, способные поселиться на чужих планетах – притом в таких количествах, что любой заурядный транспорт мог взять на борт бесчисленные миллиарды и триллионы этих пассажиров. Чтобы помочь им обосноваться на безжизненной планете, не нужно было вести никаких подготовительных работ. Не требовалось и специального оборудования: всё, что нужно было для функционирования их колоний, они несли в самих себе.

Микроорганизмы – вот с кого должно было начинаться заселение дальнего космоса. Они и только они могли и должны были стать первыми посланцами Цивилизации в чужих мирах, закладывая начало разнообразных форм новой жизни.

Так формулировала задачу теория Посева. Конечно, те, кто его готовил, прекрасно понимали: от Посева не суждено дождаться быстрого результата. И им вкусить плоды Посева не придется. Речь шла даже не о разрыве в десятки или сотни поколений. Пока зарождающаяся жизнь сделает первые – самые трудные – шаги, пока она будет преодолевать бесконечный подъем по крутым ступеням лестницы эволюции, успеют погаснуть тысячи звезд и вспыхнут тысячи новых, образуя иные, незнакомые узоры в орнаменте созвездий…

И все же осуществить Посев было необходимо. Точно так же, как властный инстинкт продолжения рода заставляет живые существа стремиться к воссозданию себе подобных, непреодолимая потребность вступившей в пору зрелости Цивилизации призывала ее сделать все возможное, чтобы как можно шире распространить жизнь в пространстве, как можно надежнее и дальше забросить ее в будущее.

«Стремительный» был первым кораблем, посланным для осуществления Посева. Немало лежавших на маршруте звездных систем уже осталось позади, много раз стартовали к планетам его разведывательные зонды. Но лишь теперь, почти у границы Галактики, в системе небольшой желтой звезды впервые встретилась такая, условия которой позволяли принять доставленную им эстафету жизни.

…Капсулы с колониям спор, виток за витком теряя скорость, приближались к поверхности планеты. Внимательно изучая данные зондирования, капитан «Стремительного» попытался представить, какие процессы начнутся теперь здесь – на планете, судьба которой еще совсем недавно не имела для Цивилизации никакого значения.

Прежде всего, думал капитан, микроскопическим десантникам предстоит изрядно потрудиться, разгружая планету от излишка углекислого газа и переводя его в известняк, который, кстати, прекрасно послужит для строительства их же собственных организмов. При этом вода и атмосфера обогатятся большим количеством кислорода. Таким образом, будут созданы условия для возникновения многоклеточных животных и растений.

Придет пора – и, подчиняясь зашифрованной в хромосомах программе, живые существа разовьют комплекс приспособлений, которые позволят им обитать вне водной стихии. Обживая пространства суши, растения научатся запасаться водой, добывать из почвы минеральные соли, защищаться от избытка света и экстремальных температур. У животных появятся механизмы, необходимые для поддержания постоянства многих и многих параметров внутренней среды организмов…

И наконец пробьет час, когда произойдет то, к чему неизбежно должен был привести весь ход саморазвития живой материи: планета взрастит святая святых мироздания – новый разум.

Интересно, какими они будут, эти мыслящие существа, подумал капитан «Стремительного». Эх, если бы произошло чудо, и он сумел, перенесясь на многие сотни миллионов лет, встретиться с ними… Только нужно ли это чудо? Скорее всего, они вряд ли признают в нем родственника – слишком много случайностей должно совпасть, чтобы их облик хотя бы отдаленно походил на облик обитателей планет его Цивилизации. Возможно, объединяющим началом станет лишь возможность мыслить. Но именно она, эта способность, постоянно будоражащая, не оставляющая ни на миг в покое, поведет тех далеких потомков все выше и выше, открывая им одну за другой сокровищницы знания – самого главного богатства Все-ленной.

Придет пора – и они откроют законы движения звезд, проникнут в тайны микромира, заставят служить себе материю, черпая из нее энергию… Но гораздо раньше, как только они осознают себя разумными, перед ними обязательно встанет вопрос: а откуда они, как они появились? Долгие тысячелетия их лучшие умы будут искать ответ на него. Сумеют ли они постичь истину? Конечно, общий для всех организмов генетический код или жизненно необходимый для биохимических процессов столь редкий на этой планете молибден – подсказки вроде надежные. И все же… Разве в истории даже его родной цивилизации мало примеров того, как правильные посылки приводили к совершенно неверным выводам?..

«А если оставить им еще одну подсказку», – мелькнула у капитана дерзкая мысль.

Всем существом своим, привыкшим неукоснительно подчиняться дисциплине, капитан осознавал: единственная команда, которую от него сейчас ждет экипаж, – это приказ ложиться на обратный курс. «Стремительный» успешно справился со своей миссией – никаких других заданий программой экспедиции не предусмотрено.

И все же было что-то еще помимо пунктов программы и соображений дисциплины, заставившее капитана не торопиться с этой командой. Он подумал о своем экипаже, обо всех, кто, бросив вызов космической бездне, отправился вместе с ним в небывалое по значению и длительности путешествие, кто шел сюда, преодолевая опасности, не раз подстерегавшие корабль на долгом пути, – и все-таки достиг цели. И еще вспомнил капитан каждого, кто, уйдя в полет, так и не увидел заветной планеты, собственной жизнью заплатив за то, чтобы подарить чудо жизни далекому чужому миру. Разве не заслужили они, чтобы те, кому выпадет подхватить доставленную ими эстафету Разума, а потом и самим понести ее дальше, узнали об этом? В конце концов, имеет же он, один из создателей грядущей цивилизации, право поставить на своем произведении подпись!

Только какой зарубкой отметить в первозданном хаосе планеты-избранницы свой визит, чтобы зарубка эта уцелела в неизбежных грядущих катаклизмах? Есть ли возможность со-хранить этот знак до времени появления тех, кому он предназначен? Вряд ли…

А почему, собственно, знак должен быть оставлен именно на поверхности планеты, внезапно осенила капитана счастливая мысль. Ведь можно же… Ну, конечно! Имеется прекрасное место, где автограф экспедиции сохранится в абсолютно неизменном виде даже спустя миллиарды лет. И не заметить этот знак жителям планеты будет просто невозможно!

…Несмотря на необычность задачи, бортовой вычислительный комплекс быстро выдал необходимые данные. Можно было начинать. Не запуская главных двигателей, «Стремительный» двинулся к периферии звездной системы, к двум планетам-гигантам, окруженным множеством спутников. Выбрать среди них такой, как требовалось, было не так уж сложно.

Звездолет плавно приблизился к нему. Экипаж «Стремительного» привык доверять расчетам корабельного мозга. И все же сейчас в их правильность верилось с трудом – слишком уж неприметной песчинкой выглядела громада звездолета рядом с этим спутником.

Корабль опустился еще ниже. Пустынные ландшафты равнин, острые вершины гор проплывали, казалось, у самых иллюминаторов.

И тогда, оплетая спутник невидимой, но прочнейшей сетью гравизахватов, на полную мощность заработали генераторы системы гравитационной буксировки. От колоссальных нагрузок корпус «Стремительного» задрожал и напрягся как живой – это, развив гигантскую тягу, вышли на форсажный режим главные двигатели.

Никаких видимых изменений вроде бы не произошло. Но приборы доложили: дело сделано! Мощь двигателей звездолета на какую-то неуловимую величину изменила траекторию движения спутника. Этого оказалось достаточно, чтобы на помощь тут же пришли законы небесной механики – окружность его орбиты начала увеличиваться, превращаясь в незамкнутую кривую.

Теперь требовались уже гораздо меньшие усилия. И пока звездолет тащил планетку к новому месту, капитан занялся выполнением главного пункта своего плана. Тщательно выверенными зарядами он начал бомбардировать поверхность спутника, так что скоро она покрылась узором больших и малых кратеров.

На первый взгляд кратеры располагались совершенно хаотично. Однако внимательное изучение рисунка позволяло выявить в их чередовании строгую закономерность. Понятным любому Разуму языком логики и математики капитан «Стремительного» навечно запечатлевал рассказ о Цивилизации, пославшей корабль к затерянной в глубинах космоса планете, чтобы зажечь на ней факел жизни. Это было, наверно, самое необычное послание во Вселенной, и прочесть его предстояло тем, чей приход был скрыт неимоверной толщей времени.

…В иллюминаторах вновь вырос диск планеты-избранницы. Приехали! Теперь «Стремительному» предстояло выполнить еще один сложный и точный маневр – сделать так, чтобы сама орбита, по которой отныне должен был двигаться спутник, могла подсказать грядущему Разуму, где искать адресованное ему послание.

Капитан сосредоточился. Напряженно вглядываясь в приборы, он дожидался нужного мгновения, чтобы самому поставить завершающую точку. Еще миг… Еще… Пора!

Резко изменен режим тяги – и вот уже орбита располагается так, что с планеты угловой размер спутника воспринимается в точности равным угловому размеру светила. Вот теперь можно и расслабиться: оставлен надежный след – такое странное совпадение обязательно заставит грядущий разум обратить самое пристальное внимание на плывущий по ночному небу серебристый кружок…

Капитану «Стремительного» хотелось верить: придет пора – и его послание обязательно будет прочитано. Он знал: в ожидании этой поры успеют погаснуть тысячи звезд и вспыхнут тысячи новых, образуя иные, незнакомые узоры в орнаменте созвездий. Но рано или поздно мост через вечность будет переброшен. Настанет день – и в пределах стареющей Цивилизации появится неизвестный корабль. Его штурманы уверенно проложат курс в звездном океане – им будет отлично известно, где искать Разум-прародитель.

И еще до того, как замрет у причалов космопорта могучее тело чудо-звездолета, станет известна самая важная весть: к Цивилизации-матери прилетели ее юные и сильные потомки, долгожданные наследники, которых она так долго ждала, чтобы поделится своей мудростью и могуществом.

«Вот тогда, пожалуй, и завершится наша миссия», – подумал капитан и дал команду разворачиваться на обратный курс.

Публикации рассказа "Миссия":

Журнал "Мечта", Новосибирск, 1991, № 2;

Олег Костман. В пантеон вход воспрещен! Новосибирск, Издательский дом Новосибирской областной оррганизации журналистов СЖ РФ, 2007