Ноев ковчег

                Ноев  ковчег.




«Беларусь»  натужно  гудя,  как  моряк  на  берегу,  вразвалочку  катился  с  сеялкой  по  картофельному  полю.  Сухая  каменистая  глина  вспучивалась  под  ножами  сеялки  отваливаясь  пластами.  И  хотя  поле  было  вспахано,  а  потом  его  продисковали,  всё  равно  суглинок  не  хотел  крошиться. 


Тракторист - огромный  дядька  с  гнилыми  зубами,  почти  заполнил  всю  раздолбанную  кабину  трактора,  сидел  с  невозмутимым  видом.  За  плечами  сотни  таких  полей.  Вытащил  откуда-то  из-под  задницы   большое  красное  яблоко  и  не  смотря  на  свои  гнилые  зубы  отхватил  смачно  и  хрумко  большой  кусок  яблока,  заглушая  стоны  трактора.


Ясное  небо  в  белесой  дымке,  говорило  о  наступающем  жарком  дне.  Жаворонки  над  не  скошенным  полем  примыкающим  к  пашне  ввинчиваясь в небо  трепеща  застыв  на  месте,  столбя  свой  участок  жизни.
Вот  такая  сельская  идиллия.  Только  от  сельскости  ничего  не  осталось.  Совхозы  развалились,  всё  разворовали,  что  не  разворовали,  то  продали  или  пропили. 


Нас  четверо,  сидящие  на  заднем  облучке  сеялки,  тряслись,  сажая  нестандартный  семенной  картофель.  Два  таджика,  я  полукровка - то  ли  грузин,  то  ли  русский,  с  примесью  немецкой,  польской  и  ещё  пару  тройку  европейских  кровей  и  местная  Тоня,  приютившая  старшего  таджика.  Он  снимал  у  неё  угол,  помогая  ей  по  хозяйству. 


Тоня  лет  пятидесяти  чуть  более,  для  селянки  из  этой  глухомани,  говорила  на  хорошем  русском  языке,  единственное,  что  её  объединяло  с  этой  глубинкой - это  тяжёлый  полновесный  мат. 
Нет  она  не  серчала  разговаривая  с  трактористом,  пока  загружали  новую  порцию  картофеля,  но  они  оба  к  месту  и  не  к  месту  говорили  на  этом  странном  языке.  Удивительное  дело,  употребляя  одни  и  те же  лексические  обороты  они  объясняли  совершенно  диаметрально  противоположные  вещи  и  нам  всё  было  понятно.


И  всё  же  мат  в  устах  женщины - это  что-то  противоестественное.  Это  как-то  неправильно.  Но  коробило  это - только  меня,  таджики  отец  и  сын,  хотя  сын  Назир,  говорил  на  русском  отдельными  фразами  и  ещё  меньше  понимал, отец  говорил  лучше  и  приехав  в  Россию пятью  годами  ранее  чем  сын,  вполне  адаптировался,  матерясь  вполне  правильно,  не  путая  падежи  и  окончания.


Вот  такой  маленький  Ноев  ковчег  под  названием   «Беларусь». 
Судя  по  репликам  и  тем  взглядам  Тони  на  отца  Назира - Насиба  он  ей  был  не  безразличен,  да  и  Тоня  Насибу  тоже.  Жена  Насиба  в  той  другой  жизни  в  далёком  Таджикистане   не  брошена,  не  забыта.  И  трудятся,  как  волы  отец  и  сын  на  благо  своей  жене,  дочери  и  троих  внуков,  но  тут  в  России  у  них  другая  жизнь.  И  Насиб  и  Тоня  каждый  по  своему  находил  для  себя  выгоду  живя  в  странном  союзе.  Но  кто  их  осудит.


Полдень,  решили  передохнуть,  честно  говоря  от  этой  тряски  мы  все  отбили  себе  задницы.  Назир  принёс  холодной  воды,  а  Тоня  развернув  широкое  белое  полотенце  из  кастрюли  выложила  целую  горку  золотистых  пирожков  с  удивительной  начинкой.  Крапива,  мята,  зелёный  лук,  и  к  моему  изумлению  с  креветками.  Честно  признаюсь  я  был  сражён  таким  изыском.  И  хотя  я  не  очень  люблю  мяту  (в  детстве  отравился  едой  с  мятой  и  хотя  мята  была  ни  причём,  но  аромат  и  вкус  закрепил  негатив)  пирожки  мне   как  ни  странно  понравились.  Особо  отметил  великолепное  тесто.


Как  странны  превратности  Судьбы,  я  сын  потомственных  виноградарей  с  малых  лет  выросший  в  городе.  Выросший  не  где  нибудь,  а  в  субтропиках,  уеду  на  крайний  Север  и   безоглядно  в  него  влюблюсь.  Живу  в  городе  моей  мечты   Петербурге  уже   тридцать  пять  лет. 
И  получив  предложение  возглавить  питомник  декоративных  растений,  сажаю  картошку  в  этой  глухомани.  Вспаханное  поле  быстро  зарастёт  сорняками,  а  так  картошка  и  земля  (если  этот  суглинок  можно  назвать  землёй)  структурируется  и  в  дальнейшем,  станет  более  пригодной  для  изнеженных  декоративных  растений.


Лежу  на  траве,  тепло,  небо  в  облаках,  жаворонки  надрываются — красота.  Жить  бы  в  удовольствие,  труд  это  ведь  тоже  удовольствие,  жить  мирно,  без  войн  и  мерзопакостей,  Земля  огромна  и  одновременно  так  мала.
Вот  мы  пятеро  такие  разные  и  такие  одинаковые,  влюблённые  в  землю.  Плывём  под  общим  небом  в  этом  маленьком  Ноевом  ковчеге,  на  тракторе  под  названием  «Беларусь». 


По  сути  вся  наша  планета  это  Ноев  ковчег,  под  названием  Земля.  С  неё  не  спрыгнуть,  не  пересесть,  вокруг  нас  холодный  бездушный  космос.
Как  я  люблю  тебя — Земля,  это  Я - маленькая  песчинка,  боготворю  и  благоговею  перед  тобой. 

26  мая  2014