ДОМ

Наконец-то, после долгих лет мытарств и унижений, связанных с жизнью в многоквартирных, многоэтажных и густонаселённых жилищах, мы смогли позволить себе собственный дом.

Ну, позволить мы могли себе его уже давным-давно, но придирчивость Эммы, мода, постоянные сплетни, что у Авгия Сепаратовича есть не просто лужайка для коз, а ещё и беговая площадка для козьих забегов; и что баскетбольная площадка у каждого второго, а вот если хотите действительно что-то стоящее, то хотя бы две дорожки для кегельбана должны присутствовать.

По счастью, нам досталось строение бывшего градоустроительного начальника, коий попался на недоброжелательстве к нынешнему мэру, а потому лишился не только участка и строения, а так же достатка и свободы. Выслали сердешного к чортовой матери в его малое имение на берег озера со смешным названием Варна. А уж мы взялись за постройку всерьёз и за полтора года довели усадьбу до ума.

Трудились у нас рабочие из страны Таджикистан, люди мирные, непьющие, которым за работу хватало малой толики. По участку бродил с кипой чертежей Севастьян Феофилактыч, которого я встречал во время визитов в поместье, становившееся с каждым днём всё более красочным, приветливым и живописным.

- Севастьян! - кричал я ему издали. - А что у нас тут будет? К чему такой ров выкопали? И зачем рядом с бассейном?
- Здесь, сударь, - отвечал Севастьян, - будет пруд, в котором разведём карпов да каспаров, вдруг захочется посидеть с удочкой. А что рядом с бассейном - так для экономии! С бассейна и будем в пруд воду сливать...
- Хорошо. Чем ещё удивишь?
- А вот на тот холм гляньте! Вот туда! - и тянет мне бинокль. - Рощицу там заложили, осинки, берёзки, туи. Заведём там в рощице тетёрок, глухарок, тетеревов, да кабанчиков каких, чтобы охотиться. И в рощице же дом поставим, небольшой, на два этажа. Пару спален, душевые, баньку, сауну, раздевалки, одевалки, кухоньку, мангалошную, тандыр...
- Неплохо. А вот чтобы спортом заниматься, это где?
- Направо от ворот. Там дорожка, и упирается аккурат в спортивную зону. Баскетбольная площадка, футбольное поле, вокруг для лыж, потом скалодром и всякие штуки для любителей попрыгать-побегать, в том числе на роликах или на доске.
- А волейбол?
- Уже в здании. Там же тренажёрный зал, раздевалки, баня, сауна, душевые.
- О как! Прямо мойся-не хочу где захочешь?
- Да! Всё по модному!
- чУдно, чУдно, дружок. А хватает ли денег?
- Хватает! Даже если рабочие вместо кирпичей возьмутся деньги воровать, всё равно хватит!

Презентацию дома назначили на первое августа. Однако что-то не успели подключить, или ещё что, перенесли на пятнадцатое. Сам же лично написал всем гостям в интернете, чтобы к пятнадцатому приезжали - но нет, Пётр Андреевич прибыл к первому, издалека, так что пришлось его оставить, тем более что он выпимши был, да в такую говнину, что вчетвером тащили на второй этаж в гостевые комнаты.

К пятнадцатому всё было готово, привезли поваров из Франции, поставили навесы, стулья, в ракушке (сцена) настраивался небольшой симфонический оркестр.

Эммочка: - Павлуша, а стоит ли на улице? Вдруг дождь?
Я: - Ну, чего там дождь... Навесы прочные, а если в концертную всех звать, места не хватит. Там зальчик всего на двести мест.
Эммочка: - Что-то волнуюсь я...
Я: - А шампанского выпей! С него всегда веселей!

Прекрасный был вечер! Стреляли по бутылкам, ранили Свирида, хорошо, он пьяный был, не заметил даже. Когда стемнело, пустили фейерверк. На небе написали "С новоселием!" и ликованию не было предела.

Понятно, что все гости сразу разъехаться не смогли, да и убирать весь разгром не один час, так что мы с Эммой отправились в город, дав указание управляющему Михаилу к нашему прибытию в пятницу навести порядок и по возможности гостей разогнать.

К пятнице, в бодром настроении прибыли на наше новое место жительства, миновали ворота. Помимо охранников, у ворот крутился некий мужичок, сказавшийся охотоведом, ответственным за охотничий домик. Потом попался по дороге мальчишка, чистильщик бассейна и три человека, разводчика рыбы. Какие-то люди виднелись за кустами, Севастьян по телефону сказал, что это строители доделывают беседку в кедраче. Управляющий Михаил встречал у имения.

- Что, все ли гости уехали?
- Да почти что. Свирепеевы здесь, в бане вашей. Говорят, щенка потеряли, ищут. Живут на третьем этаже, в пристройке.
- Эка! И долго ли собираются щенка искать?
- Да сказали, что сегодня съедут. Чего его искать... Или утонул, или съели. Ещё Журавлёв, Виктор Евгеньевич. Он четвёртый день коньяк хлещет, отойти не может. Мы уж его запирали, привязывали - ан нет, всё пьяный.
- Да я его трезвым и не видел никогда! Грузи прямо как есть в машину да отправляй, пускай там с ним мучаются!
- Отправлю.

Мы с Эммой прошли в дом.

А шикарный дом получился! Вестибюль, побольше чем в некоторых, даже европейских гостиницах! Две лестницы, ведущих на второй этаж, гардеробная для верхней одежды, выход в гараж, в конюшню, в пытошную, на кухню... На кухне были слышны голоса. Я заглянул. Несколько женщин готовили, рубили салат, чистили картофель, резали мясо. Одна ругалась с мужиком, который держал на плечах мешок с мукой. Помотав головой, закрыл дверь.

- Пойдём, дорогая! Осмотрим нашу спальню!

Мы стали подниматься по лестнице, а нам навстречу спускались две бабы-уборщицы. За ними мужик нёс ковёр.

- Не вор ли? - шёпотом спросила Эмма.
- Сударь! А вы не вор случайно? - обратился я к носителю ковра.
- Нет, как можно! Я у вас ковры выбиваю, по вторникам и пятницам.
- Что же, ступайте...

На втором этаже была горничная, в конце коридора кто-то на стремянке вкручивал лампочку.

- Дорогой! А не слишком ли много у нас прислуги?
- Ээээ... Вроде столько быть не должно. Спрошу у управляющего потом.

Мы сунулись в комнату, в которой девочка перед зеркалом примеряла трусы.

- Да что же это такое! Ты вообще знаешь, где наши покои?
- Знаю... Подожди... А, вот они!

В хозяйской спальне, Слава Богу, было пусто и спокойно. Повсюду стояли торшеры, горели свечи, на столе были фрукты в вазе, а кровать была устлана розовыми лепестками.

- Вот, дорогая. Мы дома...

В дверь постучали, вошёл управляющий Михаил.

- Тут эта...
Оттеснив его, в комнату ворвался Свирепеев, отец семейства. В руке он нёс бутылку вискаря, в другой имел кабанью ногу.

- Поздравляю! Поздравляю! От всей души! Рад! Рад за вас! Дорогие вы мои! Счастья вам! Штоб я так жил! Прекрасный дом! Розарий! Конюшня! Свинятник! Коровник! Птичница! Давайте выпьем!
- Спасибо, конечно... Мы бы отдохнуть хотели...
- Ах, дорогие мои! - говорил Свирепеев, присаживаясь и разливая из бутылки на скатерть, - Да у вас вся жизнь впереди в этом прекрасном доме! Вся жизнь! А вот сейчас... Выпьемьте со старым другом! Не то, чтобы завидую... Радуюсь вместе с вами!

Управляющий Михаил подал три бокала. По телевизору показывали новости, бабушка плакалась, что отложенные на похороны деньги кто то украл.

- Да включите уж что-нибудь! Терминатора, что ли. "алл би бек"... Я к вам вернусь, друзья! В следующие выходные... чУдно у вас здесь! Прямо вот природа! Тишина! Покой!!! - не унимался Свирепеев.

- Пашенька! Может, в другое какое место пойдём? - шепнула на ухо Эмма.
Я согласился. Оставив гостя пить перед телевизором, выскользнули из комнаты и отправились по дому.
- А и хорошо. Посмотрим хотя бы, как у нас тут что...

Наверху была драка, пытались погрузить и отправить домой Виктора Евгеньевича Журавлёва, выше на чердаке пылесосили, проверяли влажность, две бабы непонятного вида ругались, мальчонка свистел в окно, очевидно, гоняя голубей.

Спустившись на цокольный этаж, обнаружили двух таджиков, которые пытались поцеловать мою руку, лепетали на непонятном языку; потом комната охраны, какой-то парень за компьютером.

Пошли к тренажёрному залу. Футбольное поле грабельками чистил человек в полосатой толстовке. Войдя в тренажёрный зал, мы увидели спящего в кресле мужчину, который по пробуждении представился Анатолием, тренером по фитнесу.

- Да что же это такое, Пашенька! Такой участок огромный, а покою нету нигде! - С укором высказала мне Эмма.
- Ну, подожди, родная. Через пару дней всё успокоится, гости уедут, челядь сократим и заживём в своё удовольствие.

Журавлёва вывезли в тот же день, Свирепеевы съехали, обоих таджиков отправили на вокзал; но в подвальной комнате обнаружились таджикские семьи, на третьем этаже протрезвел Пётр Андреевич, к чистильщику бассейна присоединилось два садовника, стригаль газонов, приехал кастелян и сантехник, мойщица окон, дизайнер штор и дядя Эммы из Владивостока, Сергей поиграть в большой теннис; потом я нашёл на игровой площадке детей, что пробрались через дыру в заборе, а ещё охотников, через ту же дыру, прибывших пострелять ставших легендарными за неделю тетёрок, глухарок да кабанчиков...

В огромном доме мы постоянно натыкались на несметное количество народу, представлявшееся то персоналом, то друзьями, то просто требующими закрыть дверь...

У Эммы стал дёргаться левый глаз, я ходил с пистолетом и пару раз застрелил кого-то... Но жалоб не поступало, потому что хрен его знает, кто были эти люди и можно ли им было находиться в нашем доме. Я встретил управляющего Михаила, он ел что-то из ведёрка.

- Миша! Наведите уже что-ли порядок здесь! - крикнул я ему.
- А чего? Да вроде уж есть как есть, вы ж сами хотели имение. А в имениях завсегда так!

Мы с Эммой снова перебрались в многоэтажку, сожгли документы на дом, выкинули телефоны и с наслаждением стали слушать, как сосед сверлит стены по субботам, с десяти до трёх.