Метаморфоза

Только гордый Буревестник реет смело
и свободно над седым от пены морем!
Максим Горький


Проходя по своему жизненному пути, я всё больше убеждаюсь в том, что впереди меня ждёт бесконечное и увлекательное путешествие по тропам познания как самого себя, так и этого загадочного мира со всеми его прелестями, опасностями и обитателями. Для того, чтобы описать, отобрать и сохранить, а потом уже, применяя на практике накопленный опыт, добиваться заметных результатов я разработал целую науку. Возможно Вы никогда над этим не задумывались, и внутри Вашего мозга всё вышеизложенное происходит на уровне подсознания, доведено до автоматизма. В моём же случае придуманная наука носит название «Креатология», но не спешите радостно потирать ладони и улыбаться. Моя личная Креатология не имеет ничего общего с понятием, которое вы легко по поиску сможете найти в сети. В моём случае данный термин появился и носит свой, придуманный мной смысл. Создана наука была в моей голове на основе необходимости существования таковой в моей жизни. 
Как и все другие науки слово «Креатология» имеет в своей основе латинский корень «Креато» (от Creans – создаю) и всем нам известного, уже стандартного «логия».  Так вот, в буквальном смысле это наука изучающая Бога, Создателя, нашего с Вами Творца. Видите, так уж исторически сложилось, что будучи рождённым с верой в Всевышнего в сердце, я пришёл к тому, что религия – это самый грандиозный и нелепый миф современности. Не подумайте грешным делом ничего плохого, и упаси Он, богохульного. Я читал Библию, правдивее будет сказать, изучал не всё Святое писание, а лишь частично – и порождённый моим сознанием вывод на основе изученного раз и навсегда вычеркнул из моей жизни религию… Но именно религию, какой она существует в моём понимании этого слова, такой, какой её видит и преподносит нам наука.  А именно, как общность культовых действий и объединение людей в организации (церковь, религиозную общину). Это уже простите меня за дерзость мы делаем от одиночества, сходных интересов и взглядов на жизнь. Но поймите же – мы все разные и взгляды у нас хоть самую малость, но разные и в этом плане я категорически не желаю ни от кого не завесить.  Опять же, уходя от недопонимания с вашей стороны, скажу – нет, я не пропускаю мимо ушей, не игнорирую всё, что говорят другие люди – я получаю ваш посыл, пропускаю сказанное сквозь призму своего восприятия мира, фильтрую данные по параметру «качество-количество». Далее, если качество сказанного меня заинтересовало, то я в уже необходимом для меня количестве решаю сохранить его в своеобразной копилке опыта, доступ к которой имею только я. Процесс сохранения также не является простым актом помещения знаний в.  Сберегая Вашу полезную для меня информацию я уже во второй раз оцениваю её, в данном случае параметр ценности носит название «оценочная стоимость», и как Вы, наверное, уже догадались – это цена, себестоимость полученного.
Пользуясь такой, довольно простой, упорядоченной и действенной системой, моментально приносящей результаты в жизни, на практике, я пришёл к своеобразному (как и в Вашем случае, мой дорогой читатель) видению этого мира.  Сквозь своё окошко креатологии, а окошко потому, что всё в моей жизни в 24 года только начинается, я смотрю на этот мир и вижу совершенно другие краски, тактильно ощущаю его несколько шершавым, вдыхаю его несовершенство и для описания использую несколько другие эпитеты, нежели любой из нас стал бы. В повседневной жизни я оперирую сходными, но заново созданными для моего удобства терминами, понятиями и инструментами. Подобно тому, как медицина разделяет всех нас на доноров с 4 группами крови, имеющими 2 резуса каждая… подобно психологии, привнёсшей в жизнь такие типы темперамента, как сангвиник, холерик, флегматик и меланхолик… я так же разделаю всех людей на три категории, со свойственными им качествами, это разделение скорее всего носит психологический, поведенческий характер. В моём понимании существует следующие типы личностей: наеденные и неповоротливые «гусеницы», перебирающиеся от листа к листу лишь в поисках пищи, малоизученные и скрытные «куколки», которые могут до поры до времени дремать в каждом из нас и «бабочки», с лёгкостью рассекающие встречный ветер на головокружительной скорости.
На этом хватит скучной теории, друг мой, я не хочу заставлять тебя верить во что-то новое. Просто сегодня расскажу тебе о человеке, о женщине, которая на моих глазах прошла все эти три агрегатных состояния и превратила свою вполне ординарную жизнь из тяжёлого, скользкого куска льда в лёгкий, душистый пар чего-то нового и возвышенного. И я бы сделал это с радостью, но к моему глубокому сожалению и твоему, возможно восторгу, она сама тебе всё сейчас расскажет. Позволь твоему покорному слуге на сим откланяться и оставить Вас с Кристиной наедине.
- Привет, нет, я не кусаюсь – садись поближе и послушай, что я тебе сейчас расскажу - говорит женщина лет 35-ти с длинными прямыми каштаново-перламутровыми волосами, одетая в тунику шоколадного цвета и брюки – слушай внимательно и запоминай всё, что я тебе скажу – произносит она почти гипнотическим голосом слегка низкого тембра, при этом разворачивает стул от себя, садится на него, упершись грудью в спинку, складывает руки на подголовье, наклоняется вперёд и заглядывает сквозь твои глаза прямиком в  самое ядро твоей души. Её карие глаза зачаровывают, томным занавесом очей вздымаются ресницы, она глубоко дышит, пространство до её губ исчезает во тьме и Кристина начинает свою историю.
- … жизнь моя была самой обычной с самого её первого момента. Как и все дети, я появилась на свет в самом обычном роддоме города К в самом начале марта.  У меня, как и всех, были мама и папа, две бабушки и два дедушки. Росла я среднестатистической девочкой, на обычных мультфильмах студии «Союз мультфильм», очень нравился мне «Ну, погоди». Ходила я в самый обычный детский сад, который как всегда находится неподалёку от дома. Как и другие дети, я играла во дворе, в песочнице и потом пошла в вполне обыденную школу стандартного вишнёвого цвета, что также была расположена в двух шагах. На самом же деле дорога в школу занимала ровно 15 минут – не больше не меньше, и уверена я была, что именно столько она занимает и у других школьников с такими же серыми и тяжёлыми портфелями, как и у меня.  Я училась в самом обычном «Б» классе, сидела в самом центре «болота» - так все почему-то называли парты сдвинутые вместе попарно, для того чтоб по бокам от них был проход к вешалкам верхней одежды с двух сторон. На летних каникулах, как это было везде, я учила таблицу умножения.
 После 3-го класса, как и у всех у меня сразу начался 5-й. Толик - мальчик, что сидел со мной за одной партой стал провожать меня домой и носить мои книги. Так, я почти уверена, было со всеми вами, или вы были на месте того Толика, дорогие мужчины. Как бы там не было, мы вскоре переехали в другой район города, и стала я ходить уже в другую школу такого же вишнёвого цвета. В новом классе я снова попала почти в самый центр «болота», но сидела за партой уже не с мальчиком, а с доброй толстушкой Юлей. Мы быстро подружились и, наверное, на то время это была самая крепкая дружба в моей короткой и обыденной жизни. От Юли у меня не было секретов и, казалось, что у неё от меня тоже. Потом был шестой, седьмой, восьмой и наконец девятый класс… как и в других школах страны и всего мира у нас в классе были отличники, их было немного всего трое. Были так же хорошисты – это было почти 30% всего класса, у остальных то тут, то там проскакивали периодически трояки, заядлых троечников у нас не было. Я время от времени хватала трояки по математике или геометрии, когда ту начали нам преподавать.  Уж слишком сложной эта наука представлялась моему сознанию, да и мир цифр никогда меня, если быть честной, не привлекал. Я говорю о своем прошлом, с тех пор всё поменялось, и сейчас я живу в мире цифр, с их помощью я увеличиваю число средств на моём Швейцарском банковском счету.
И потом был девятый класс, и все сдавали выпускные экзамены. И я их сдавала. И завалила математику, но, благодаря уговорам моих родителей и немалой материальной помощи школе, хоть у нас никогда и не было денег, я переписала работу нашего отличника Кости. Вот так я перешла в десятый класс. Родители, не жалели ни сил не средств и наняли мне репетитора по математике и геометрии, чтоб хоть как-то помочь мне вникнуть в науку дробей, чисел и теорем, а также катетов, синусов и биссектрис.  Я довольно быстро начала вникать, но достигнутые результаты за занятие испарялись из моей головы уже на утро. Особого эффекта занятия мне не принесли. Мать и отец зря возлагали особые надежды на замечательную учительницу, Марию Антоновну – она была бессильна помочь мне в решении примеров во время уроков в школе, зато мы, как орешки, с ней щёлкали домашние задания. Как вы сами понимаете, эти дополнительные занятия не были бесплатными, а также они не помогли мне при сдаче экзамена по математике в одиннадцатом классе. И история бы повторилась, если бы не Мария Антоновна – к тому времени её перевели в нашу школу учителем алгебры и геометрии. Она знала о моей проблеме и поэтому в день сдачи экзамена мы с ней, сидя на ступеньках парадной лестницы нашей школы на скорую руку решали первый попавшийся вариант экзамена. Мой мозг начинал воспринимать информацию и искать пути решения задачи так, как это бывало во время наших с ней дополнительных занятий. Мы закончили ещё до того, как нас кто-то заметил, и учеников начали запускать в школу. Я написала экзамен лучше всех. Троек в 11 классе у меня не было, но, это не сделало меня «круглой» хорошисткой. Мария Антоновна была горда за меня и за себя, она знала о моей особенности и помогла мне в нужный момент, за что я ей бесконечно благодарна и по сей день. Мария Антоновна, я вас не забыла, и если вы слышите меня сейчас, то ещё раз примите мою искреннюю и бесконечную благодарность за вашу дружескую помощь.
Итак, школьные годы с громоздким и тяжёлым рюкзаком остались за спиной. И я подобно всем, попала на перекрёсток «мечтания-реальность». Вчерашним школьникам пришла пора поступать в ВУЗы, и некоторым из них покидать гнёзда родных домов и пускаться на вольные хлеба в поисках своей путёвки в жизнь. Вот и я в поисках лучшего будущего для себя и моих родителей, следуя их советам, поступила в единственный государственный ВУЗ нашего города, где были бюджетные места на этот самый «бюджет». В моей жизни начался новый этап, и тут я хочу поделиться с вами своим наблюдением. Чем старше становишься, тем легче становятся вещи, которые ты берёшь с собой на «учёбу», поэтому и размер сумочки у девушек постепенно в процессе образования имеет тенденцию становится меньше. Таково моё личное наблюдение и если у вас есть своё – они могут не совпасть.
 
Ах, что же это я, что ж это я пропускать уже начинаю, а вы молчите, друг мой, не спросите: «А как же друзья, ребята, неужели это всё это напрочь отсутствовало и будет вырезано из вашей истории?» Нет, дорогой, буду до самого конца с вами честна. Всё это было, и как раз сейчас мы продолжим об этом.
Как это обычно бывает, десятые классы в школе формируются из тех ребят, которые не перешли после девятых в училища, колледжи, лицеи и прочие учебные заведения, освобождающие их из крепких объятий школы. Вот и наш «боевой», но уже «А» класс претерпел некоторые изменения в своём составе. К нам попало одиннадцать человек из бывшего «9-А», из нашего бывшего, ушло пятнадцать - и Юля была в их числе.  Моя лучшая подруга считала, что будущая профессия для неё намного важнее, чем школа, что лучше начинать осваивать её уже сейчас и не тратить время на пустяки программы десятых-одиннадцатых классов. Так мы с ней расстались в школе, но каждые выходные мы обязательно созванивались, встречались и проводили время вместе. Наша детская дружба теряла прежние очертания и принимала характер чего-то уже более зрелого и приправленного довольно дальновидными взглядами Юли на жизнь. Окончив школу, она почти сразу начала курить – «это просто одна из забав взрослых» - успокаивала она меня, попробовать начать она мне никогда не предлагала. И слава Богу, потому что в своей жизни в тяжёлые её моменты я начинала курить, и скажу вам, бросить это «грязное дело» потом, особенно каждый божий день наблюдая за толпами курильщиков на улице, остановках – это практически нереально, рука сама так и тянется залезть в портсигар за очередной дозой.
Однажды мы как обычно после звонка Юли встретились, и она была уже не одна – с ней было двое, довольно приличного и милого вида ребят. Надобно сказать, что Юля была более бойкой девочкой в этом плане – плане общения с противоположным полом. К тому времени она уже не была пышечкой, какой я вам её описала при нашей встречи, наоборот, она была почти эталоном мужских фантазий, возможно, за исключением одной детали – странно периодически её взгляд становился блуждающим, словно она не могла его контролировать в такие моменты. О причине подобного расстройства или называйте, как хотите, я не спрашивала её, для меня эта деталь не имела никакого значения.  Себя же назвать сверх красивой, прекрасной как бы и рука не поднимается, была я, скорее всего, из разряда симпатичных девушек, не нуждающихся в искусственном акцентировании уже данного природой. Я категорически не красила губы и не подводила ресницы, я была консерватором в этом плане, как и моя мама, справедливо можно считать, что натуральность женской красоты мне досталась от неё, а вот папа в свою очередь наделил меня такими полезными чертами характера, как упорство и ярое нежелание сдавать позиции где бы то ни было, что бы не сулили последствия. «Кристина, да-к ты просто танк» - говорил мне краснея Юра, первый из ребят Юлиной, точнее, уже нашей компании. Второго парня звали Кирилл, просто Кирилл, если хотите. Ребята оказались хорошими, оба, но Юра! Да, не стану скрывать, чего греха таить, в него я влюбилась пусть не с первого взгляда, но с первого слова. Он стал сниться мне по ночам, может именно эти приятные юные девичьи сны и не давали, как раз-таки, мне постичь всю значимость алгебраических формул и секреты геометрических фигур. Я выделила для себя Юру из множества других ребят за его честность, невинность и то, как он вёл себя и ухаживал за мной. Всем вам, девушки, в детстве рассказывали про сказочного принца на белом коне… но, как это обычно бывает в жизни – принц обычно ходит пешком, отпустив лошадку на вольные хлеба – так было и в моём случае.  Я, можно и так сказать, болела им и не могла, не хотела идти на поправку. Не судьба, видимо было, мне строить отношения с Юрой, так как по глупости мы с Юлькой договорились поделить ребят. И мне достался Кирилл. И моим первым мужчиной был тот самый просто Кирилл. Случилось это в одиннадцатом классе, через две недели после моего дня рождения. Всё произошедшее тогда между нами, как человек порядочный я сохраню в недоступном для тебя, дорогой читатель, пространстве своего сердца и никогда не забуду ту нежность и тепло моего первого мужчины…
Потом уже совсем скоро были школьные экзамены, поступление в университет, и не было суждено нашим чувствам выжить в этом жестоком мире правил, законов, разделения и слова «надо». Кирилла вскоре забрали в армию, он был старше меня и, если наши чувства всего лишь не давали мне осваивать математические законы, то его наша любовь подвела вплотную под Закон Украины «О воинской обязанности и воинской службе». Так вот мы и расстались, по неизвестным причинам Кирилл просил не ждать его и писем оттуда не присылал. Сначала я не могла понять, почему и за что он так поступает со мной, неужели, о господи, я была для него всего игрушкой? Но нет – так не было и мы действительно любили друг друга – немного по-детски, немного наивно, но это было чистое, не испорченное «играми и уловками взрослых алчных умов» в верность, имитацию чувств и оргазма с последующим сексом на стороне.  Наши сердца в итоге не были разбиты, а скорее их содержимое было ополовинено расставанием и минорным настроением. Как сохранить в одиночку, стоит ли вообще и как дать ему знать, что я не хочу, чтобы всё заканчивалось именно так, как угодно но не так и не сейчас!  Я много плакала, мои родители не могли понять, что происходит с их маленькой девочкой, девочкой, которая уже начала неспешно, но бесповоротно ткать свой кокон перевоплощения, чтобы уже совсем скоро удивить этот мир своим взглядом и отношением к нему самому.
Как я уже начла говорить, я поступила на бюджет в единственный государственный ВУЗ нашего города по наставлениям моих любимых родителей. Возможно, я делаю серьёзную ошибку, не рассказывая вам ничего о них – моих родных и самых близких людях, но я думаю, что не стоит этого делать только потому, что сейчас их уже нет с нами, они сейчас, я уверена, смотрят на нас сверху. И я думаю, что всё что вам нужно знать, что до конца своих дней они всячески поддерживали и помогали своей единственной дочери, они не чаяли во мне души, и я как могла воздавала им той же монетой, что порою было сделать не так легко и ради этого пришлось от многого в жизни отказаться, но благодаря именно им, сегодня я здесь и могу с гордостью рассказать вам свою довольно не простую историю. Именно после расставания с Кириллом, на первом курсе университета я сама начала, незаметно для окружающих плести свой кокон волшебных изменений. Но, как возможно вы знаете, данный процесс – это кропотливая работа над чем-то, что в будущем даст тебе возможность полностью отгородиться от окружающего мира, и ваша гусеница в последний для неё раз погрузится в волшебный сон, все события которого вскоре после пробуждения станут воплощаться в действительности.
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. На первых парах в университете я была потерянным человеком, и в первую очередь считаю это связанным с тем, что мы расстались с Кириллом, а случилось это не так давно и чувства ещё не успели остыть. Возможно из их остатком и была сплетена в последствии моя куколка, хотя наверняка утверждать нельзя – было очень много моментов именно психологического плана, мимо меня прошло довольно много разных людей, оставивших след в моей сегодняшней жизни. Поступив на бухучёт по просьбам родителей, я сама для себя открыла, что моя будущая профессия близка мне по духу, но не совсем -  управлять системой хотелось больше, чем сводить скучный дебет с не менее унылым кредитом.  На первом же курсе в первом семестре ко мне начал нагло клеиться один парень, он мне сразу не понравился, было в нём что-то бандитское. Вадим был из моей группы и на парах от него не было куда деться. Все его нелепые выходки и откровенно беспардонные приставания уже сидели у меня в печёнке, когда в нашей группе после продолжительной болезни появился Лёша. 
Леша был не таким как все, его в хорошем смысле слова не волновала точка зрения других людей, но за своих друзей он стоял горой и чутко прислушивался к их мнению. Мне посчастливилось стать одним из его друзей, а так как все остальные его товарищи были ребятами, то я сразу почувствовала к себе особое отношение. Вадим с его глупыми заигрываниями растаял далеко позади -  за горизонтом. Подобно ему таяла моя прежняя жизнь, и новое дружеское чувство и благодарность перерастали в что-то более светлое, большее и обжигающее. Паутинки этих новых чувств приятно обвивали всё моё я, всё плотнее скрывая меня от назойливых глаз этого мира. В объятиях Лёши я чувствовала себя как у Бога за пазухой. Он же говорил, что со мной ему комфортно, легко и его сердце начинает биться в одном ритме с моим. Не смотря на всю разносторонность – жёсткость характера по отношению к окружающему миру, со мной он был нежен и идеально остроумен в моём представлении. Ах, да он писал стихи и посвящал мне, к сожалению, не могу ни одного сейчас припомнить, но до сих пор храню исписанные рифмами листы у себя в архиве вместе с фотоальбомами своего детства и моей семьи.  Иногда бывает, нахлынут воспоминания, достану тихонько пожелтевший сложенный пополам лист и тихо, почти про себя начинаю напевать его стихи, их бы на музыку положить, это было бы прекрасно, это бы была музыка моей души.
На втором курсе, изучая высшую математику, я снова столкнулась со школьной проблемой, но теперь обраться уже было не к кому и приходилось хитрить. Но долго так продолжаться не могло, если в школе в десятом классе учителя можно было так обмануть, то на втором курсе, с обязательным экзаменом по предмету это сделать не представлялось возможным никак. Лёша пытался мне помочь, мы засиживались допоздна, он даже немного изменился, помогая мне, во время наших занятий он был серьёзен и вёл себя как друг, старался не выказывать чувств. Мы засиживались позднее чем допоздна, потом я оставалась у него на ночь. И подобно тому, как это было в школе – просыпалась я лишь с мыслями о любимом, что чутко спал на соседней подушке.
Итак, я подошла к черте, которую сама же и начертила. Окончательно перевоплотиться в куколку помог семестровый экзамен по высшей математике. Сергей Фёдорович, наш преподаватель был, как говорили человеком честным, взяток он не брал к моему сожалению.  Ещё одним фактом из его личной жизни было то, что в свои сорок три года он не был женат, точнее был разведён со своей второй женой, выплачивал ей алименты на содержание детей, но при этом он никак не реагировал на сомнительные предложения. У моей подруги, Кати также были проблемы с математикой, и она призналась мне по секрету, что от одной своей знакомой узнала, что наш преподаватель питает тайную страсть к юным девушкам вроде нас. И очень интересная мысль родилась почти одновременно в наших светлых головах. В тот же день мы заключили с Катькой пари «кто первым соблазнит Сергея Фёдоровича». Поспорили на месячный абонемент в самый дорогой и престижный фитнесс-центр города.
Сергей Фёдорович занимался репетиторством, но и тут к нему было не подкопаться, не редко его подопечные на ровне со всеми не сдавали экзамен и заваливали сессию.  «Пересдашь через год» -  совершенно равнодушным голосом произносил он, вручая зачётку плохо подготовившемуся студенту, не взирая, ходил тот к нему заниматься или нет, порой он даже завышал требования и занижал оценки своим ученикам. «Я хочу видеть блеск знаний в ваших глазах, а не сияющую тупость» - говорил он в начале каждой лекции. Идти заниматься к нему я не могла, так как не хотела во-первых показывать своё незнание, во-вторых со мной уже занимался Лёша, в третьих мы договорились с Катей, что территория соблазнения будет находится только в университете.
Почти весь семестр мы носились как ненормальные на лекции и практические занятия в коротких юбочках, с глубоким декольте, в чулках посексуальнее, и всё ради него, не экзамена ради, а для собственной забавы. Сама идея мне так понравилась, что где-то в моём окрылённом сознании начали происходить процессы, о которых я и не ведала. Однажды на паре, отвечая у доски, я словно нарочно уронила мел и медленно, с кошечьей грацией нагнулась поднять его, и в тот момент… тихо раздался не один выдох изумления. Сергей Фёдорович покраснел и заходился поправлять очки, затем он, имитируя усталость и растерянность, потёр пальцами переносицу и, негромко кашляя, произнёс: «Считаю ответ вполне исчерпывающим, спасибо вам, Кристина, садитесь». Я улыбнулась в ответ и, ехидно прищурившись, посмотрела на Катьку. Между нами развязалась настоящая кошачья война за преподавателя.  Практически до самого экзамена мы не давали ему прохода. После занятий, он обычно сразу же направлялся к своей машине и уезжал, а за стенами универа мы не имели право продолжать наше пари. В день консультации мы сделали по последней попытке, но это никак не могло повлиять на результат экзамена. Я, немного переведя дух, стала возвращаться к мысли, что так или иначе, но я близка к провалу экзамена. Нужно было, что-то делать и я решила сегодня сесть за уравнения, лечь пораньше, чтоб потом встать также раньше и снова сесть за уравнения, быть может так я смогу его сдать? Ах, да, сделаю шпору, это уже на крайний случай и ещё, как советовала мама - возьму с собой валерьянки, потому что паника в уже сложившейся патовой ситуации может всё испортить.  Не сдача экзамена для меня бы означала конец бюджетного обучения и необходимость поиска денег для её продолжения уже на контрактной основе. А это уже бы нанесло серьёзный удар по нашему семейному бюджету. Так же я думала, что Лёша спокойно отнесётся к моему провалу, если что, мы ведь любим друг друга и из-за глупой математики он меня никогда не бросит. Все эти мысли и переживания формировали конечные витки паутины кокона, и мои глаза уже сами по себе начинали закрываться в предвкушении чудесного цветного сна с чёткими картинками светлого будущего, ожидающего меня после долгой и холодной зимы снаружи моего тёплого и надёжного кокона.
Я сделала всё как планировала, попросила Лёшу не видится два дня перед экзаменом, я всё ему подробно объяснила. На этом он нежно поцеловал меня в лоб, провёл рукой по волосам и понимающе произнёс: «Хорошо, малыш, тогда увидимся на экзамене послезавтра». Эти слова были от чистого сердца, но в тот миг меня всю передёрнуло, просчиталась я… Мы же так или иначе увидимся на экзамене, будем сидеть в одной аудитории, и я непроизвольно буду на него, на моего Алёшеньку заглядываться. И мысли о нём сведут на нет двухдневные труды и всю грандиозную задумку, да как так? Надо было что-то придумывать и быстро. Единственным логическим выходом казалось опоздание на экзамен, в тот момент, когда Лёша уже напишет и сдаст, войду я попрошу прощения и буду сдавать. Но опять же, мы с ним пересечёмся, а значит нужно предупредить преподавателя заранее и опоздать ещё больше, чтоб Лёша к тому времени ушёл. Это было немного опасно в том плане, что опоздание могло либо вызвать подозрение Сергея Фёдоровича, либо же он мог в таком случае не допустить меня к сдаче… и всё равно возможность встретиться с Лёшей и от одного его вида получить математическую амнезию пугала меня больше, чем возможность провала моего слегка глупого, но тем не менее действенного плана. Что я могу поделать с тем, что я такая, такой меня создал Бог – либо цифры, либо любовь. И тут я сама себя натолкнула на мысль «Наверное, я не смогу выйти замуж по расчёту» потому что замуж выходят по любви, а лично у меня любовь и расчёт не вяжутся, значит я буду хорошей женой. Хотелось сказать об этом Лёше, но времени уже почти не оставалось. Я села за учебники – готовиться к экзамену, а моё я, нежно укутанное прочным коконом постепенно готовилось к своему перевоплощению.
Уже не помню, как провалилась в глубокий сон, так и не дорешав одну из задач последнего варианта экзамена. Из объятий Морфея меня вырвал пронзительный звон будильника, это означало, что настал тот самый день – мой первый день в коконе, моё я закрыло глаза в предвкушении сладких, весенних снов. Лёша не звонил, как я его и просила, мысль услышать его голос и, возможно, после этого забыть об экзамене двояко терзала мой ум. С одной стороны я очень хотела услышать любимого человека, с другой же – мне надо было серьёзно подойти к проблеме и решить её раз и навсегда. Уже потом после этих 2-х дней молчания мы будем вместе, а математике я скажу «бай».
Как и было задумано, я предупредила Сергея Фёдоровича, что опоздаю, причиной тому была моя выдуманная слабость утром в день экзамена. С этим обманом всё получилось. Потом я позвонила Кате, эта девушка была нашей с Лёшей одногруппницей, и я попросила её, чтоб она проследила за Лёшей и дала мне знать, когда тот, сдав экзамен уйдёт. Всё было готово и оставалось только сдать письменный экзамен. Всё получилось – я зашла в аудиторию, Сергей Фёдорович обеспокоенно поинтересовался состоянием моего здоровья, лишь потом он позволил мне тянуть билет. Билет №9. Самый обычный билет с набором задач, как у всех остальных. Мне было велено сесть на вторую парту, в ряд у окна.  Успев решить только одну из пяти задач, я невольно отвела глаза от своего листка, автоматически мой взор сфокусировался на внутреннем дворике университета, там в тот момент находилось трое. Среди них был мой Лёша. Было похоже, что ребята что-то не поделили, они явно не были настроены доброжелательно по отношению к моему парню. Частые вскидывания рук вверх, толчки в грудь – всё это не сулило ничего хорошего. Я вскрикнула от испуга, вскочила, тыча пальцами в окно, и с воплями «Там человека убивают» кинулась вон из аудитории на помощь своему Алёше.
Там был Вадим со своим другом, даже не знаю и не важно, как звали второго. Я вмешалась, вслед за мной на площадку дворика вывалилась толпа наших одногруппником. Ребята притихли и сразу же собрались расходиться. Я прильнула ладонями к Лешиному лицу, вопрошающе посмотрела ему в глаза.  «Всё хорошо, любимая» - ответил он на мой немой вопрос, сорвав его с моих губ, так и не родившимся. Потом он взял меня за руку и долго, с нежностью поцеловал ладонь. Народ у меня за спиной засобирался вернуться в аудиторию.
- Ты уже сдала? Тогда пойдём - сказал Лёша.
- Ещё нет, милый, осталось 4 задачи, я только села решать, как… - и тут я осеклась…. О господи Боже мой!  В тот момент я поняла, что уже не помнила, что я решала, что было в билете, что мне осталось решить и правильно ли я начала вообще. Из мох глаза в тот же момент полились горячие слёзы отчаянья и боли. Я, закрыв лицо, бежала прочь по коридорам универа, по лестницам, один раз, споткнувшись, чуть не упала. Уже сама не помню, точнее совсем ничего не помня, я очутилась в экзаменационной аудитории. Я открыла заплаканные глаза, было непривычно холодно, всё тело покалывала странного рода боль.  Я мало что ощущала в тот момент. Мысли складно путались в голове, ничего не могла вспомнить, как не пыталась.  Глаза по неволе закрывались, потом я почувствовала чьё-то страстное прикосновение, я обернулась – это был Сергей Фёдорович. Всё, что происходило, выглядело до невозможного странно. Мой преподаватель был так близко, как только может быть лишь Ромео к Джульетте. Он, без слов, погладил меня по волосам, его тёплые руки опустились немного ниже, я снова закрыла глаза.  Я поняла, что победила Катьку, и настала пора праздновать победу. Сергей Фёдорович почему-то прекратил, я открыла глаза и недовольно, практически со злым вопросам, замывшим на губах, впилась зрачками в его широкую спину. Он направился к двери ми закрыл её на ключ, когда он обернулся, я уже успела расстегнуть две верхние пуговицы блузки.  В один миг, словно по команде судьи, мы рванули с со своих мест и наши миры и тела столкнулись в центре аудитории.  Он приподнял меня, закутанную в его горячие объятия и водрузил на парту, я обхватила его обеими ногами, и желание отпустить себя на волю, пропустить дикость током по венам овладела мной. Страсть накалилась до точки кипения, я с удовольствием медленно расположилась на парте и закрыла глаза.


 
В миг, когда я их открыла, он уже был во мне, он владел мной и делал со мной, всё что ему хотелось. При всём этом я не испытывала к нему отвращения, а мои мысли отстраняли меня от всего происходящего и возвращали во двор, к моменту, когда Лёша целовал мою руку. Я опять закрыла глаза и, не сопротивляясь, опёрлась руками на парту, пока кокон моего я ритмично сотрясался Сергеем Фёдоровичем.  Затем, мысли о нежных чувствах к моему Лёше, словно что-то пробудили внутри меня, внизу живота стало зарождаться приятное тепло. Это новое нежное что-то волнами трепетного прибоя накатывало на меня, словно я была берегом -  бесконечным берегом, упирающимся в горизонт. Затем волнение моря начало постепенно меняться бурунами ревущего океана, где-то вдали послышались раскаты грома. Когда, уже казалось, навалил девятый вал… ещё несколько секунд, и из меня неестественно вырвался протяжный сдавленный стон неземного блаженства. Я без сил рухнула на парту, тая и растекаясь безбрежным океаном, поглотившим песок, оставляя на мокром берегу обломки своей прошлой жизни, жизни толстой и неповоротливой гусеницы. Да здравствует куколка, да приснятся тебе волшебные сны блаженства!
Уже потом я очнулась всё за той же партой, Сергей Фёдорович сидел за преподавательским столом и подписывал мою зачётку. Поверх сияющих в свете полдня линз он произнёс: «Это был последний экзамен, поздравляю со сдачей сессии, Кристиночка».  Я сначала опешив, хотела прикрыться, но внезапно обнаружила себя полностью одетой, волосы были аккуратно уложены, как и до… Как будто ничего и не произошло, за исключением небольшого влажного пятна на юбке сзади, я его не видела, но неприятно почувствовала в момент оцепенения. Сердце всё ещё никак не могло отыскать своего прежнего места в груди, и поэтому хаотично колотилось, сбивая дыхание и, не давая огню внизу моего живота угаснуть ещё какое-то время. Я сидела, боясь пошевелиться и спугнуть это приятное, растворяющее в себе ощущение внутри меня. Я слегка закусила губу и почувствовала, как по нёбу с приятным бархатным прикосновением растекается что-то невидимое, волшебный эфир, несущий необычный вкус. Затем этот эликсир обволакивающе стал покрывать всю меня изнутри, вырываясь наружу вместе со сбитым дыханием. Затем, опускаясь вглубь, эфир встретился с трепещущим пламенем внутри меня… С моментом этого райского блаженства сравниться может, разве что, миг зарождения жизни на Земле. Словно всё, что было во мне, так или иначе приговорённое к смерти в одночасье было сожжено и из пепла и углей, словно сказочный Феникс, вспыхнуло это совершенно новое, доселе не пережитое и неведомое чувство. Я молча сходила с ума, сидя там за партой -  меня ежесекундно разрывало на миллионы мельчайших частиц ужасающим, разрушительным штормом и в мгновение ока, по крупицам вселенная собирала меня в единое, обновлённое целое. Сергей Фёдорович вначале что-то говорил, потом он подошёл, несколько раз провёл ладонью сверху вниз у меня перед лицом. Но я и моё я были где-то далеко отсюда. В тёмном и уютном коконе произошла замена одного существа другим, сознанье отключилось, в состоянии «off» в нём начались глобальные перемены, а в то время на первый план вышло созданное из чувств и переживаний нечто. Это нечто заняло всё пространство внутри, взрывающейся вселенной внутри его начала бешено пульсировать моя новая жизнь. Пусть довольно непродолжительная жизнь, но та, без которой само понятие «существовать» было бы навеки потеряно в тёмных лабиринта моего прочно сотканного убежища.
Когда я очнулась в следующий раз, то обнаружила себя на заднем сидении автомобиля Сергея Фёдоровича.  Первым моим чувством был страх, я вскочила, схватилась за подголовник переднего сидения и от удивления выпучила глаза. Мы заезжали в мой двор, преподаватель остановил прямо у моего дома. А прямо у подъезда меня уже ожидали мои родители. Лицо мамы выражало страх, сродни моему в первый момент пробуждения, отец же скорее всего пытался выказать скептицизм и возмущение. Но мама, уже держала его под руку, а это могло означать только одно, не будет сказано ни единого обвинительного слова в мой адрес. Я немного пришла в себя, когда машина остановилась. Сергей Фёдорович хотел мне что-то сказать, но перебив его поблагодарила и оказалась снаружи. Родители мне обняли, волнение равномерно распределилось между нами троими, и я поспешила упокоить моих любимых, что всё хорошо.  «Любимых, любимых, любимых» и «успокоить, успокоить, успокоить» завертелось в голове и затем на кончике языка. Когда мы зашли в подъезд, я сразу же набрала Лёшу.
Долго слушала гудки в ответ, моё я также монотонно, практически жизненно угасая, тихо гудело внутри своего кокона. Затем события развивались стремительно. Всё начинало молниеносно надоедать, изживать себя, и заставляло уходить в крутое пике с элементами штопора и полубочками на виражах. Жизнь закружилась серпантином, бросая меня из зигзага светлой полосы в виток беспроглядного мрака. Гудки в ответ быстро надоели, во мне словно что-то со звоном раскололось, острые кусочки упали на пол каскадом, разнося эхо. На мелкие кусочки также был разбит мой телефон, я что было сил, швырнула его в стену и пластик-стеклянные ошмётки разлетелись, постукивая по ступенькам первого этажа. Я закричала и заплакала, уже через мгновение отец поднял меня с колен, взял на руки и поспешил домой, прочь от любопытных ушей и глаз наших соседей.
Почти две недели меня мучала ужасная депрессия, мне то и дело казалось, что Лёша уже всё знает, что он больше меня не любит – он не звонил, не заходил в гости и никак не пытался со мной связаться. Мама и папа были вынуждены продолжать ходить на работу, так как им обоим отказывались давать отпуск за свой счёт, по семейным обстоятельствам, болезни дочери – они испробовали всё, что только могли для своего единственного чада. Но дело в том, что их любимое чадо, уже таковым не являлось, оно мутировало, во что-то странное, неописуемое и жаждущее новых переживаний, ощущений и, возможно, даже боли. Почему даже боли? А, до элементарного просто, потому что я снова позвонила Лёше, уже через двенадцать дней после экзамена, и сказала, что всё кончено, что больше нет нас, и я его не люблю. В тот момент моё сердце обливалось кровью, из глаз текли горячие слёзы отчаянья, а моё новое я в своём прочном коконе засверкало оскалом блаженной улыбки в непроглядной тьме.
  Затем, благодаря друзьям, я узнала номер Сергея Фёдоровича, опять же помогла Катя, её парень тоже ходил к нему на репетиторство. Я позвонила, и попросила о встрече. На каникулах особых проблем со свободным временем ни у меня ни у него не было.  Мы договорились встретиться в маленьком уютном кафе, недалеко от моего дома – я сама предложила место. Я решила, что стоит одеть юбку покороче и немного припудриться в этот раз. Эта метаморфоза во мне возымела моментальный отклик в Сергее Фёдоровиче. Он немного смущённо поправил галстук и тут же постарался скрыть уже расцветшую улыбку кулаком, имитируя приступ кашля. Сергей Фёдорович совершенно не умел имитировать, всё, что ему не было присуще у него получалось на смех и до жути нелепым. Мы сели за столик, который выбрал он, друг на против друга. Услужливый официант принёс нам свечу и комплимент от заведения. За разговором, я словно невзначай несколько раз дотрагивалась до туфель моего преподавателя своими. От этого ему сначала становилось не по себе, после чего я сразу же ловила его немного недоумевающий взор на себе, мои глаза вожделенно вспыхивали в ответ. После такой игры в кошки-мышки он виновато опускал глаза, но заговорить о произошедшем так и не решался. На что он решился, так это был вопрос: «Кристин, я провожу тебя до дому?»  На что я ответила следующим – я приблизилась к нему ровно настолько, насколько можно было услышать шёпот любовником в тёмной ночи, под столом дотянулась до его колена и нежно провела рукой по нему рукой. Мои глаза широко, распахнулись, сумасшедше вздымая ресницы до небес, и я нежным кошачьим шёпотом ответила «Только если не боишься довести до конца». Потом, не могу утверждать наверняка, по моим губам распласталась загадочная и лукавая улыбка. Моё я вторило мне, а в глазах Сергея Фёдоровича уже разгоралось пламя – это горело чувство вины, догорало без следа, и источником огня было уже что-то другое – жгучее, безудержное, животное и так желанное мной.
И тихий весенний вечер, скрывал наши поцелуи в тени небольшого городского парка, что отделял полосу набережной от кафе. Он довёл меня до конца, уже во второй раз. Тогда всё было более чем романтично – на клумбе парка, среди нежных первоцветов – в сладком благоухании он прожигал меня собой, а я всё сильнее прижимала его к себе.  Сумерки сгущались, наружу вырывались стоны блаженства, в голове плотной пеленою ложился пурпурно-фиолетовый туман неземного удовольствия. Ещё никогда мне не было так хорошо, немного тряслись коленки, тело бросало в мелкую дрожь, на лбу застыли капельки горячего пота. Потом он провёл меня до подъезда, и мы страстно и безудержно целовались, мне нравилось, когда он без колебаний завоёвывал меня, овладевал моим телом, он откровенно знал, чего хочет женщина. Внешне интеллигент и примерный мужчина оказывался голодным диким зверем, спущенным с цепи, но при этом не стремящимся лишь к удовлетворению своих плотских утех. Мы попрощались, я не скрывала улыбки, как теперь её не скрывало и моё ужасное я. Его смех сотрясал кокон изнутри и порой в первое время мне ещё становилось страшно за себя, но кокон вокруг уже был прочно сомкнут и единственным выходом было лишь дожидаться предстоящего перевоплощения.
В ту ночь я погрузилась в блаженный сон. Мне уже успело привидится, как с мы вместе «с Сергеем Фёдоровичем», а почему так? Уже можно говорить «с Серёжей», «Сергеем» почему бы и нет? Как мы вместе, я в белом, воздушном свадебном платье, он в сером костюме… и всё нас так хорошо и складно, душа в душу. Он ведь уже разведён, значит и преград никаких нет. И я буду, а что буду – пусть он будет меня завоёвывать теперь. Я ещё молода, красива и у меня вся жизнь впереди, вот пусть он теперь меня завоёвывает и удерживает. Тут же в голове всплыла мысль о невозможности женитьбы по расчёту, и позитивный опыт моих отношений с Кириллом – всё это лишний раз уверило меня в моей правоте, в моей самодостаточности, добрых чертах характера и последствия депрессии, как рукой сняло. На утро я проснулась новым, здоровым человеком… ах, если бы так думала и куколка внутри меня.  Нечто, скрывающееся в темноте кокона медленно, но уверенно плело свои интриги, но вместе с тем злобный оскал, перестал меня беспокоить. Я начинала становиться зависимой от моего внутреннего я, и тут с собой уже ничего нельзя было поделать.  Обратного пути, как и раньше не предвиделось и оставалось лишь плыть неизвестно куда, за неизведанным течением и молиться Богу, чтобы он отвадил напасти и своим словом разрешил мне быть вновь счастливой и самой собой. И я начала уповать на него одного, на его волю и слово, которыми он бы смог указать мне путь. Я была уверена, что он знает лучше и поможет найти мне ответ на вопрос «достойна ли я счастья или нет?». Перед сном я, сложив ладони вместе, заговорила с ним. И в момент, когда я задала ему волнующий душу вопрос, на небе зажглась первая звезда. Я успокоилась, на сердце стало легче. Почти сразу провалилась в глубокий сон.
Рано утром на следующий день мне позвонил Сергей, и сообщил, что срочно едет в командировку, и пять дней его не будет в городе. Та как звонил, уже будучи в автобусе, то увидится в указанный срок не представлялось возможным. Я попросила его сразу не класть трубку и ещё немного поговорить.  Я попросила рассказать его, что он чувствовал тогда в университете и потом в парке. Сначала он на секунду задумался, возможно просто отвернулся к окну, и потом нежным шёпотом начал удовлетворять моё любопытство, но поверьте мне… не только его.  Я аккуратно прижала телефон ухом к подушке, запустив обе руки под одеяло. В ту ночь по обыкновению я спала в белье, поэтому поспешно сбросила его с себя и принялась по памяти имитировать прикосновения Сергея. И честно вам говоря, мои имитации были куда более убедительнее и проникновеннее, чем его. Он заметил моё протяжное дыхание в трубке, и я ощутила его улыбку с той стороны.
- Да, я делаю именно то, о чём ты подумал, дорогой» - протянула я – хочешь сейчас ко мне?
- Очень - ответил он – постараюсь управиться за три дня, не шали без меня там, целую.
И потом он продолжил свой чувственный рассказ, параллельно моим ласкам возбуждавший искры грядущего огненного шквала, которому было суждено пробить первое окошко в моём прочно сплетённом коконе метаморфозы. Затем нежно шипя в трубку его имя и, изгибаясь, я довела себя до пика наслаждения, и прошептала, уже тая и, утопая в плену одеяла «люблю» и отключила телефон.
Он не звонил ровно три дня, за это время я решила, что стоит освежит гардероб и встретить своего любимого прямо на автовокзале, в образе любящей и верной принцессы. Потом мы вместе доберёмся домой, и он позволит мне снять его стресс, пиджак и прочие детали антуража, мешающего нашей близости. Но через три дня он так и не вернулся, его телефон молчал, а ещё через пару дней в универе мне стало известно, что уехал он не в командировку, а в Венгрию на постоянное место жительства. Как я не пыталась, какие пути не искала, но так и не смогла найти ниточку, которая бы привела меня к нему. Я была в ярости и недоумении, как так? Как он мог так со мной поступить – он всегда был честен со мной, да – он ничего не обещал и не приглашал к себе… и как оказалось, он врал мне до последней минуты общения. Или нет? Ведь он не признавался мне в любви, он просто был со мной, потому что я первой начала подавать ему сигналы. Я была маяком, а он оказался судном, которое просто проходило мимо и, с помощью маяка смогло избежать подводных рифов и опасных течений. Итак, возможно, я была для него маяком. И тогда, быть может он ещё причалит к моим безопасным для него берегам, я надеюсь, он вернётся за мной и увезёт с собой в Венгрию, Канаду, на Северный полюс, да куда угодно, только бы снова быть с ним рядом. Опять быть любимой, желанной и единственной. Ведь кроме меня у него никого не было, по крайней мере, так он мне говорил и была склонна верить ему тогда – верю и сейчас. Мои чувства и внутренний мир начали мучительно корчится внутри кокона перемен, в нём появилось ещё несколько отверстий, и через одно из них на свет показалось ещё совсем маленькое, хрупкое и нежное перепончатое крылышко.
В поисках ниточек пролетели последние дни каникул, пора было возвращаться на учёбу. Оставалась ещё одна сессия второго курса перед заслуженным летним отдыхом. А ближе к лету, как правило, появляются невесомые, пёстрые и сказочные бабочки, они грациозно порхают меж душистых соцветий и бутонов большого множества утончённых цветов.  Именно такие цветы принёс мне Лёша, в первый день сразу после пар. Он просил прощение, говорил, что не понимает, почему тогда я на него накричала и не хотела его видеть. К моменту той нашей встречи, я уже успела измениться. Из кокона выглянуло второе крылышко, мои обновлённые глаза впервые увидели солнечный блеск нового, интригующего мира. Я больше не скрывала своей привлекательности и сексуальности, я всегда теперь носила вызывающую одежду, использовала ровно столько туши, тонального и губной помады, сколько сама считала достаточным для выделения из толпы. Я простила Лёшу, но вскоре послала его подальше с его детской романтикой и застенчивостью после заката. За всеми этими поисками счастья и попытками наладить отношения я почти забыла об учёбе, а когда такое происходит – теряется контроль, пятёрки имеют свойство просто на просто переворачиваться. Неудовлетворительные оценки со своими лебедиными шеями начали грозить мне злостным шипением и отчислением. Сгоряча я даже накинулась на одну преподавательницу только за то, что она не засчитала мне задачу «про амортизацию» из-за пары помарок в решении и несвязный вывод.
Однажды, прогуливаясь по набережной и пытаясь успокоить свои мысли, я познакомилась с двумя интересными и довольно состоятельными мужчинами. Они сразу заметили во мне неподдельный огонёк страсти, и как мотыльки поспешили на зов манящего пламени. Мы посидели в ресторане, поболтали о жизни, они по очереди откровенно заигрывали со мной и я отвечала каждому. Мне нравилось их внимание, они были галантны и остроумны, я не могла отказать им обоим. Эта ночь запомнилась надолго нам троим. Для меня это был первый, и не скрою, приятный опыт с двумя мужчинами. Для ребят дело было не новым, они были мастерами связного изложения мысли как в вертикальном, так и в горизонтальном положении. Они сами сняли с меня всю одежду, одновременные ласки двоих разжигали пламя во мне намного быстрее, чем это случалось когда-либо прежде. Ребята не стеснялись самых откровенных ласк, разряды тока вспыхивали между нами и гусиная кожа просила ещё. Я не представляла, я не ощущала такого раньше, они овладевали мной, как слаженная команда.  Нежные объятия сменялись страстными, душащим. Женщина внутри меня ликовала от наслаждения, а моё я ощущало изменение стремящееся в извне. Уже после того, как мы все были достаточно измотаны и желанная услада волнами удовольствия прокатывала по телу, ребята оставили меня одну, а сами разошлись по своим комнатам. Я медленно тлела на диване в гостиной. Потом, словно по чьей-то воле, я сползла на пол, укрытая лишь покрывалом высшего блаженства так и уснула. В эту ночь мне снова снились цветной сны о весне, ярком солнышке и новой жизни.
Наутро, Денис, старший и более опытный, предложил мне одно интересное дело. Он предложил довольно просто и приятно заработать денег. Денис был прямолинеен и объяснил довольно понятно: «Тебя привозят в ресторан, внутри ожидает гость – респектабельный, привлекательный человек с немалым состоянием, который просто на просто ищет милую, образованную и достойную девушку. Он задаёт тему для разговора и имеет право спросить тебя, всё что ему будет угодно. Ты же должна быть честной и поддерживать разговор, наполняя его интересном для того, чтобы клиент остался доволен вечером и в будущем пожелал увидеть именно тебя вновь. Всё это назовём новым, безопасно-интеллектуальным эскорт-сервисом для богатеньких. Мы стрижём «бабки» с них за удовлетворение их же капризов и слабостей, даря им иллюзию отсутствия одиночества. Мы с Тимохой не чувствуем себя одинокими и надеемся, что ты с нами, Кристин. Что скажешь»?
Я была в лёгком недоумении, я понимала, что на самом деле под маской безопасно-интеллектуальной штуки Денис пытался мне предложить, мне было обидно, что ребята приняли меня за ту, которой я не являюсь. Именно так я и хотела сказать, прямо в его наглое лицо. Но решила, что лучше этого не делать, во-первых я была не на своей территории, и ребята грешным делом могли что-то сделать со мной. А во-вторых, памятуя о проблемах в универе, я решила, что стоит подумать над словами Дениса. Я ответила, что я подумаю и перезвоню – телефонами мы успели обменяться ещё вчера за ужином. В итоге я вышла сухой из воды, да ещё и с шальной идеей в голове – если я вылечу из универа, а в сложившихся обстоятельствах это довольно реальная перспектива, то хоть некоторое время смогу не говорить родителям, что меня отчислили. Дело, точнее тело, будет приносить деньги, которые можно выдавать за стипендию, а со временем, можно будет подыскать жильё и переехать от родителей. А до тех пор скрывать от них, что меня отчислили и я планирую восстановиться, но только уже на следующий год. В моменты таких размышлений, уже изрядно потрёпанный кокон начинал трещать и постепенно разваливаться.
Началась зачётная неделя, я не спешила с ответом Денису. Пришлось изрядно попотеть, подтягивая хвосты и, пытаясь уместить в пять учебных дней весь семестр. Но мне это удалось, при этом один ассистент – новенький мальчик с веснушками и прыщами по всему лицу, предлагал мне что-то явно недвусмысленное. Когда он только заикнулся о, сами понимаете о чём идёт речь, я «уничтожающе всё и вся» посмотрела на него. Он, сползая вниз по спинке стула, без единого слова сделал нужную мне запись в зачётке, а я вышла из кабинета с гордо поднятой головой и бодренько так громыхнула дверью на прощание. Вот так я закрыла за собой аудиторию и зачётную неделю. Вместе с сотрясающимся косяком, пошатнулся и мой полуразрушенный кокон. Сейчас от него оставалось ровно половина от некогда целой оболочки. Моё новое я начало приобретать зрелые, округлые и утончённые очертания, всё более ясно выделялись крылья, глаза уже давно изучали мир вокруг, но выбираться из убежища было ещё рано. Не время ещё, да и не место расправлять крылья.
Единственное, что пугало на самой сессии, точнее две вещи – так это долги по логистике и тот спор из-за задачи «про амортизацию» с Натальей Александровной. Она ведь тогда поставила мне тройку, и было бы неплохо пересдать, но времени уже не было. Если с зачётами всё уже было в порядке, то впереди всё-таки оставалась львиная доля усилий – 4 экзамена за 8 дней, и задача осилить оставшееся казалась нереальной. Первый экзамен был, своего рода проверкой, и первая тройка. Дулом у виска пронеслась мысль -  больше никакой стипендии. И кто сказал вам, что зачётка работает на вас? Антон Маркович – преподаватель по маркетингу лишь разочарованно покачал головой, выставляя сгорбленную цифирю на ещё пустой странице. «Просто отличный старт, можешь поздравить себя с этим, Кристин» – говорила я себе вслух. Мой кокон прислушивался и начинал потрескивать. Второй экзамен прошёл ненамного лучше первого, но мне удалось незаметно списать – в результате первая четвёрка, но уже без надежд на бюджетные деньги. Отсутствие этих самых денег в моём мозгу моментально строит целую цепочку событий: сначала последует обращение к родителям, они начнут задавать вопросы, откроют зачётку и в конечном итоге всё станет ясно, как белый день. Дальнейшие усилия уже не имели никакого смысла, даже если я и сдам, то просить придётся, и как минимум всплывёт информация о моих оценках.  А в мои планы это не входило. Мой кокон раскачивали сомнительные мысли о довольно сомнительном деле, то и дело от его стенок отваливался кусок-другой. Было больно и обидно, но выхода не было, я понимала, на что иду и чем жертвую… но самое главное - ради чего всё это.  И тогда я решила, что два остальных экзамена я сдавать не буду и тем более – готовиться к ним. Набрала Дениса, выслушала его восторженную речь – пыль в глаза и дала своё согласие.
В этот же день они с Тимохой приехали за мной. Первым делом мы направились по бутикам – за одеждой, обувью, бижутерией, косметикой и духами для меня. Всё вышеперечисленное было на деньги ребят. Моих, уже спевших ими стать, хозяев постепенно охватывал раж предстоящего грандиозного начала. Меня же меньше всего интересовали эти грязные мысли в их тупых головах.  Затем Денис вёл долгие переговоры с кем-то по телефону, он ходил из стороны в сторону, порой неприлично выражался, но в конце концов он улыбнулся и согласительно закивал головой. Данное окончание диалога могло означать только одно-сегодня вечером меня ждёт новая работа.
- Его называю «Ченг». Возможно вы слышали? - начал Денис, убрав телефон в карман – он местный авторитет, многих крышует, под ним много наших ходит, так что и клиент и крыша – то что нужно.
При этих словах Тимоха немного опешил и его до того пустые глаза, так и оставшись пустыми, теперь стали неподвижными и словно сверлили бесконечную пустоту витрин. Я не знала, кто такой Ченг, и новость восприняла абсолютно равнодушно. Встреча была назначена в 9 вечера в самом дорогом ресторане города. Не находите ли, что для простого ужина намного поздновато, особенно для тех, кто не есть после шести? Но когда я давала согласие и когда слушала предложение Дениса в первый раз – знала, что это всё означает. Заранее хочу лишь предупредить тебя, мой гость, мой слушатель, в этот вечер кокон моего я был окончательно разрушен. И позвольте мне отвлечься теперь и вернуть в повествование его инициатора, человека, который сегодня позволил мне рассказать тебе мою историю. Передаю эстафету ему.


 
Дорогой мой читать, неумышленно я забыл сказать тебе в самом начале, да и ты уже сам должен был понять, что не одно из перевоплощений не далось нашей героине легко и просто – всякий раз ей приходилось искать выход из сложившейся ситуации, нередко жертвовать дорогим сердцу. И я ни в коем случае не призываю вас слепо следовать её пути. Наоборот я привожу вам пример, тяжёлый случай, потому что у Кристины, и она сама тебе это подтвердит – бабочка сразу не полетела. И даже не мечтай. Без усилий, попыток, чётко намеченной цели ничего не бывает. Чтобы что-то получить, перевоплощение например, нужно в первую очередь работать с собой и над собой. Надо учиться преодолевать препятствия на своём пути и не спешить спрятаться в свой кокон одиночества и депрессии. Ведь в этом случае вы, очень даже может быть, не можете побороть ту темноту своего я, с которой Кристин помог справиться именно Сергей Фёдорович, человек по сути заточивший её в кокон. Человек подаривший ей свою любовь и тот, кто просто шёл своим путём, так как знал то, чего не знаем мы с вами. Он, если вам интересно знать, перевоплотился одновременно с Кристиной, но до их встречи этот человек уже плотно сидел в своём коконе и боролся со своим я.  Останься он тогда с нашей героиней и всё бы пропало – никто из двоих бы не смог покинуть кокона метаморфозы. Они бы объединили свои коконы в один, общий саркофаг и всё, что бы у них получилось – так это реквием по мечте дуэтом.  Но всё было сделано верно, с расчётом. Минимум общения и точек соприкосновения позволили нашим героям лишь на миг, один короткий миг победить свои страхи, низвергнуть их с небес на землю. И расставались они уже в доминирующем положении по отношению к своим «тёмным» я. Начало их успешного перевоплощения было заложено. Но вот Кристин, как женщине, а для неё всегда сложнее – метаморфоза. А случай Кристины, лично я считаю уникальным – именно поэтому она сегодня вместе с нами. Её имаго, бабочка не полетела сразу и оттого, как кокон был окончательно разрушен, что редко случается даже в природе. В данном случае, я зная ответ, сразу преподношу его вам – рядом в момент вашего перевоплощения должен человек, друг, который сможет вас понять, не обязательно этот человек должен быть вашей большой и светлой любовью. У Кристины такого человека на момент разрушения кокона не было – Сергей Фёдорович лишь помог ей увидеть правильный путь во тьме лабиринтов кокона силы. Он стал для неё Ариадной, нитью, сотканной из света и любви, сквозь тьму и отчаянье. Сергей также жертвовал многим – он уехал, обманув – таков был его долг, он был обязан помочь. И лично я считаю, со своей задачей он справился на отлично. Теперь же, мой дорогой читатель, позволь опять вернуть тебе дар слуха, сделать из тебя слушателя и вернуть тебе Кристину с её уникальной жизненной историей. «Итак, Кристина, я прошу тебя вернуться и продолжить».
Она нежно поправляет каштановые водопады прядей, она уже устала – устала как рассказывать и таки переживать заново своё прошлое. Люди подобные ей начинают жить сегодняшним днём, так как век бабочек по природе самого этого существа очень непродолжителен. Она снова садится на стул, водит рукой по затылку, делая вид, что вспоминает момент, на котором остановилась, и продолжает так:
В без десяти девять мы были у ресторана, Тимоха открыл мне дверь и подал руку. В ярком свете ночного фонаря появилось не менее блещущее, шикарно одетое, роскошное существо. Ярко красное шёлковое платье, с длинным разрезом и вставками из полупрозрачного материала покрывало её тело, делая его ещё более утончённым, притягательным и сексуальным. Шею и запястья существа украшали дорогого вида колье и браслеты, пальцы были одеты в аккуратные, почти невесомые и не вызывающие кольца. Ножки были обуты так, что завораживали, на эту грациозную, полностью перевоплотившуюся женщину хотелось смотреть лишь снизу вверх. Сначала в глаза бросались лёгкие и манящие ножки, затем хотелось медленно, целую неторопливую вечность подниматься по ней взором, добираясь до полога платья, жадно съедая по пути ей клеточка за клеточкой. Когда ваш взор, минуя талию, бедра и грудь, изящную, лебединую шею и маленький подбородок прикасался к губам, я открыла глаза. Кокон был полностью сброшен. В свете ночного фонаря, словно съёмочного прожектора стояла новая я. Я уже расправила свои крылья и теперь любовалась своим отражением в ночи, подобно юноше Нарциссу, влюблённому в себя. Близилась пора моего первого полёта, и я молила Бога, чтобы он случился поскорее, потому что век бабочек так не долог и скоротечен.
Мы посмотрели на часы, затем направились в входу. Два великана в чёрных тройках, солнцезащитных очках, не смотря на то, что на дворе была ночь, у входа под колоннами остановили нас, обыскали, попросили меня отдать на проверку им свою сумочку. И лишь после того, как все проверочные мероприятия были закончены, они впустили нас внутрь. Почему этот ресторан является самым уважаемым, дорогим и популярным становилось ясно ещё снаружи, за «входными воротами» первое впечатление усиливалось, и покидать это заведение уже не хотелось.  Появление здесь в первый раз, совпавшее с окончанием моего перевоплощения только в лишний раз подчеркнуло переход из одной жизни в другую. Проблемная, серая реальность моего детства, школьных лет была сменена университетской жизнью, уже наполненной переживаниями, неподдельными страстями и первыми самостоятельными шагами. Новая действительность манила пламенем мотылька, затягивала судно, с которым я когда-то сравнивала Сергея Фёдоровича, в завораживающий водоворот событий, уже взрослого и совершенно отличного от предшествующего мира. Мира, где всё было возможно.
Банкетный зал был украшен и убран в довольно аристократичном, интеллигентном стиле – здесь царила атмосфера продуманного минимализма, в деталях ощущалась тонкость стиля и продуманность интерьера. Это место было прекрасным – настоящий новый дом для прекрасной бабочки вроде меня. И я это заслужила, за спиной в добавок к ещё не повидавших высоты неба крыльям камнем висел груз прошлого и осознание моего текущего положения. Все столики были накрыты и на них стояли диковинные приборы, примерно по дюжине на персону. В самом центре зала за самым обычным столиком восседал Ченг. Сразу из-за скатерти я успела заметить лишь его выдающихся размеров живот мужчины, сам он, в моём представлении стал продолжением громоздкого вместилища пищи. Я осторожно подошла к столику, поприветствовала хозяина сегодняшнего вечера. Он улыбнулся одними лишь губами и подал мне жест присесть. Я повесила сумочку на спинку стула, присела, и тут же официант галантным движением забрал «весь мой аккуратно подобранный арсенал косметики вместе с телефон с…».
- Я уже сделал заказ, нам не придётся долго ждать - процедил он сквозь зубы – как вас зовут, красавица.
- Меня зовут Кристина. А как зовут вас, только по-настоящему, то что вас называю Ченг, я уже знаю.
- Меня зовут, точнее меня раньше звали Юрием Петровичем, для друзей был просто Юрой – произнёс он, и сразу же в нём что-то поменялось, он расслабился.
- Очень приятно познакомиться, Юрий Петрович, надеюсь мы с вами подружимся.
Пока продолжался наш диалог, вернулся официант с ведёрком льда и бутылкой дорогого шампанского. Он при нас аккуратно откупорил прекрасный напиток и разлил в наши бокалы.
- Тогда предлагаю выпить за наше приятное знакомство – торжественно произнёс он и улыбнулся. Это была искренняя улыбка. Почему-то, когда я его сразу увидела, он показался мне знакомым. Первое впечатление, что передо мной сидит пухлая, наеденная туша человека-гусеницы постепенно начало рассеиваться. Неужели он тоже, или может он ещё не выбрался из своей куколки. В момент нашего разговора именно эти вопросы мучали меня. Мы пригубили за знакомство и разговор понёс нас к берегам философии и психологии. Мой собеседник внушал доверие, не смотря на всё то, что о нём говорили Денис и Тимоха. Он не был похож на бандита или крестного отца, как они иногда его назвали. Наоборот, с моей точки зрения, это был довольно интересный человек, способный поддержать рассуждения на любую тему. Он искреннее смеялся моим шуткам, и ничто человеческое не было ему чуждо. В чём-то он даже напомнил мне Сергея. Я начала понимать, что передо мной явно сидит бабочка с большим опытом полётов, опытом жизни и видевшая все красоты неба, которые мне ещё лишь предстояло осваивать. Наш разговор всё больше вселял уверенности в мои крылья, они крепли с каждым сказанным им словом. И если бы автор теории о гусенице, куколке и бабочке придумал ещё одно – более возвышенное состояние человеческого я, то я бы с полным правом приписала его Юре. Именно Юре – так после десяти минут разговора он попроси меня его называть.
После приятного вечера мы направились к нему, в загородный дом, а точнее будет сказать замок. Этот дом больше походил на сказочный замок чем всё то, что имеется в вашем представлении о подобных вещах. Во-первых, вокруг дома был вырыт настоящий ров, стены крепости были высоки и широки, сверху дежурили часовые. Внутри всё было пронизано влиянием готики, вплетённой в современное архитектурное искусство. В самом доме было уютно и просторно – это не могла быть берлога крёстного отца, это было жилище, обитель настоящего интеллигентного и знающего толк в вещах человека. Последние сомнения развеялись, когда неожиданно предложил выпить чаю, не коньяку или чего похлеще, а чаю.
- Юра, мы могли встречаться раньше- спросила я его, пока он сам – в доме не было прислуги – заваривал чай.
- Я думал, ты уже и не спросишь – ответил он, слегка покряхтывая. Было понятно, что он пытается, что-то сделать, но у него не получается. Я выглянула из двери гостиной на кухню и была удивлена увиденному. В коридоре между кухней и гостиной стоял гардероб со стеклянной стенкой. Перед ней стоял Юра, он уже не был таким огромным, как тогда в ресторане. Он пытался снять с себя пиджак через голову, но по всей видимости застрял. Я подошла и попробовала помочь, я с изнанки расстегнула пуговицу у него на горле и высвободила голову а потом и обе руки по очереди. Пиджак показался мне необычно тяжёлым и громоздким. Сам же Юра уже не был таким внушительным.
- Прости - произнёс он, забирая у меня пиджак, явно вмещавший в себе что-то, и повесил его в гардероб – пойдём пить чай, я уже заварил – с этими словами он удалился в ванную, а я проследовала на кухню. Он вернулся немного другим Цвет лица был не таким загорелым, как тогда в ресторане. Он был строен, никакого ченговского живота, абсолютно ругой человек, только глаза – их свет и выражение, такие знакомые и родные. Я точно их где-то видела.  Он налил нам ромашкового чая.
- Ну что вспомнила меня? – сказал он завершив первый глоток.
- Я точно видела тебя раньше, но вот где и когда не помню. Хоть убей. Глаза у тебя добрые, Юр. Так ты меня знаешь?
- Это было ещё в школе. Помнишь нашу Юльку? Полненькая такая была, как я сегодня в ресторане.  Она тогда меня и Кирилла с тобой познакомила.
- О, Боже мой, Юра — это ты? – я не могла сдержать восторга. Я обняла его и сама не заметила, как вскочила ему на колени – тот самый Юра Пряников? Мы так смеялись в первый раз, когда узнали твою фамилию, ты помнишь?
- Да, Кристин, я всё помню – это было золотые деньки. И я до сих пор не могу забыть их и тебя вот. С этими словами он нежно погладил моё лицо и поцеловал в щеку. Это было до боли нужно мне, это было абсолютно противоположно тому, что происходило утром – неистовая гонка по бутикам в поисках нужной одежды, бижутерии, косметики и духов, которые мне между прочим сразу не понравились. Словно читая мои мысли он сказал – ужасные духи, неужели это твой выбор или Денис постарался?
- Я довольно кивнула – так и хотелось обнять его, я знала, что теперь я спасена. Со мной рядом теперь был мой друг – Ченг превратился в старого, доброго Юру. И сразу же вспомнилось сколько приятных моментов было тогда в моей жизни, возможно, именно тогда и началось моё первое превращение. Быть может, что даже Юра был его инициатором.  Но тогда Юлька предложила потянуть жребий, чтобы не ссорясь поделить ребят, и мне выпал Кирилл. Кто знает, что бы случилось дальше, если бы тогда всё случилось иначе. Неужели простой жребий, сделанный мною выбор определил весь дальнейший ход событий?
 
 - Знаешь Кристин, тогда я был в тебя влюблён, я так и не понял, почему ты выбрала именно Кирилла, ведь ему нравилась больше Юля. Разве он сам не об этом говорил? Он же после армии к ней вернулся. - Тогда я рассказала Юре всю правду и я плакала, а он утирал мои слёзы и целовал мои щёки.
- Тогда я был в тебя влюблён и потом у меня было много отношений, но мысли о тебе красной нитью прошили всю мою жизнь с момента нашей встречи вплоть до самого сейчас. Пока снова не стало поздно, и кто-то не предложил тебе тянуть новый жребий, я хочу спросить тебя…
Постепенно мои крылья набрались сил и могучим орлиным оперением встали за моей спиной. Я была готова лететь, я чувствовала произошедшую перемену – всё моё я рвалось прочь от прошлой жизни. Жертва была принесена на алтарь перевоплощения.  Метаморфоза была окончена, оставалось только самое сложное. Оставалось узнать ответ на один лишь вопрос – позволит ли воля Божья быть мне счастливой, и не укоротит ли она мою новую, окрылённую жизнь?
 - …я хочу спросить тебя – повторился Юра, почувствовавший моё мысленное отсутствие. – Пока ещё не слишком поздно – ты выйдешь за меня? С того самого момента нашей первой встречи я понял, что мне кроме тебя никто не нужен, и что я хочу быть лишь с тобой. На своём пути я прошёл ряд перевоплощений, вижу, что ты тоже изменилась, но мои чувства к тебе остались неизменными.
Что вам сказать, дорогой слушатель? Правду или обмануть напоследок? Во что лично ты веришь?
Естественно я сказала «да» - ведь пути Божие неисповедимы. Пути Божие прекрасны.  Он по грандиозному замыслу наделяет нас силами, необходимыми для каждого нашего перевоплощения, для принятия любого решения в нашей жизни. Я бесконечно благодарна Ему, за то, что Он сказал своё «да» моей жизни, за то, что Он любит меня и любит всех людей. Не верьте никому – доверьтесь Ему. Он самый мудрый и замечательный пастырь. Спрашивайте Его часто, спрашивайте всегда, ищите Его «да» или «нет» в приметах, знаках и символах, встречающихся вам каждый день. Он посылает нам эти символы со своей любовью и заботой, чтоб направить нас и указать, как нужно поступить
Ответьте своим «да» на Его «да». Впустите Его в свои сердца, сделайте Его частью своей души, ведь по грандиозному проекту – фибры наших душ – это Его творение – частица Бога в каждом из нас! Будьте с Ним едины и советуйтесь со своим сердцем, как с самим Богом. Не бойтесь услышать его «да» и сделать первый шаг навстречу своему счастью. Он даёт вам это счастье, Он любит вас – возлюбите же и вы его, дабы кривая истинной любви завершила своё волшебное превращение в бесконечный круг тепла и света.