Киев7. Учиться военному делу настоящим образом! Ле

           Киев7. "Учиться военному делу настоящим образом!"  Ленин.

       Через два месяца после начала занятий я обратился к начальнику курса полковнику Анпилогову, ссылаясь на более, чем успешную сдачу вступительных экзаменов,  с просьбой освободить меня от обязательной самоподготовки (два с половиной часа после обеда), пообещав, что приложу все усилия, чтобы стать отличником. Сослался и на сменный характер работы жены на скорой помощи, и наличие ребёнка в детском саду.

        Разрешение  этот, абсолютно чувствительный к чужим проблемам,     человек мне дал. Первую сессию из пяти экзаменов я сдал на  "отлично", кроме последнего экзамена, оценённого на "хорошо". Оправдался до наива просто: не рассчитал силы, предыдущие сдал на "шестёрку" и выдохся. Полковник мне поверил и договор был продлён.

       Далее все сессии шли по этой же схеме, я обязательно схватывал одну четвёрку, а несколько  раз и "троебон", начальник курса, попав однажды на экзамен  в момент моего ответа, полюбил это дело и его визиты на мою борьбу за балл стали регулярными, причём он всем ставил меня в пример за учебное рвение. Освобождение от самоподготовки так и осталось незыблемым до конца учёбы.

       Кстати, для получения очередного воинского звания "капитан" (а по выслуге оно мне причиталось)  после третьего курса необходимо было набрать средний  балл по предметам обучения не ниже 4,75. Мне это так и не удалось, хотя всё время я болтался в зоне: 4,70 - 4,72. Не судьба, а может мизерность срока  (годом раньше, годом позже)  не делала " сверхтруд" привлекательным, материально тоже не ахти как; маленькая звёздочка оценивалась в двадцать рублей прибавки к месячному "поддержанию (штанов)", как мы шутили.

        Ежемесячно, проверяя содержание секретных чемоданов, он задавался одним и тем же вопросом: "Тимофеев, как Вы учитесь без учебников, с одной тетрадью по всем секретным курсам, да и та не заполнена даже на четверть?" Я успокаивал его ссылками на свою несобранность и боязнью потерять что - либо секретное. Надо признать учебные пособия, отпечатанные в типографии Бурсы, были выше всяких похвал и их прочтение перед экзаменом было более, чем достаточным.

         Но отрываться от родного коллектива совсем  я не хотел, посему периодически появлялся на самоподготовке, враз организуя коллективную игру в "Балду". Необходимо было набрать максимальное количество слов из букв одного, более длинного.  Чаще подбивал на спортивное состязание: футбол, волейбол, ручной мяч. Спортивных площадок в Бурсе хватало, а спортформу мы из портфеля и не вынимали, всегда была при себе. Естественно, всегда заключалось пари, как правило, на пиво. Я никогда пиво не пил, потому оговаривал специальное условие: мне ставить молоко. По окончании соревнований, мне выделялись деньги на молоко, которое я покупал в ближайшем магазине и присоединялся к компании в "стекляшке", расположенной прямо супротив Училища.

       Вспомнился один уникальный спор.  Ярый  поклонник  Бахуса  Володя Иванов  поспорил со спортивной звездой курса Володей Луцуком, членом почти всех мыслимых и немыслимых сборных  Бурсы, что на дистанции десять километров не уступит ему более двух кругов (800 метров). Весь курс разделился на две категории. Болельщиков здорового образа жизни  было больше, но "делёжка" - таки произошла. Болели все, вслух отсчитывая круги, после восьми километров  Иванов отставал метров на двести, Луцук сдался.

       "Алкаши", празднуя победу, напились от счастья.