Путешествие по Украинской пустыне

Единственная и самая большая пустыня Европы находится на территории Украины, а точнее в тридцати километрах от города Херсон. Называется она Алешковские пески, вдобавок ко всему она обнесена самым большим на планете искусственным лесом.
- Как не посетить такое интересное место?- подумал я.
Ниже приведены выписки из дневника за дни путешествия по пустыне.

27.4.14 – 29.4.14.

Приехав на Херсонский вокзал, понял, что навигатором в этом городе будет пользоваться, мягко говоря, трудно.
У местных грузчиков расспросил, как проще уехать в Раденск. Оказывается проще не с автовокзала, рейсовыми бусами, а с автостанции пригородными. Мы как-то быстро и без проблем добрались к автостанции на троллейбусе №1, и купив за 17 грн билеты до Раденска, удобно уселись в маршрутке.
- Скажите где Раденск, - попросил я водителя. Он как-то многозначительно ухмыльнулся и закурил на стоянке.
-Так вам в Раденск?- спросил сидящий рядом человек в форме.
- Да. – Просто  ответили мы.
-А вы туристы?- Спросил он.
-Туристы.- Подтвердили мы.
- Я тоже выхожу в Раденске. А вам куда именно?- он посмотрел на наши рюкзаки и с интересом и добавил,- вижу у вас снаряжение хорошее, наверно часто в походы ходите.
-Иногда бывает.- Сказали мы, - нам бы пустыню вашу посетить.
Автобус медленно тронулся, приближая нас, все ближе к заветной цели.
Наш спутник оказался на редкость разговорчив. Постоянно показывая разные фотографии, за час поездки он успел рассказать про байдарки, коммунизм и рыбалку и много, много еще. Интересный человек.
Выйдя около какого-то магазина вдоль трассы, спутник провел нас еще немножко, а потом, указав в каком направлении идти дальше и пожелав счастливого пути, скрылся в одном из дворов.
Смертельно устав от поезда и автобуса, я нес тяжеленный рюкзак и чувствовал, как мне становится плохо от сигарет.
Выйдя к железной дороге, я по навигатору попытался сориентироваться, но голодный и усталый мозг отказывался работать. Нервная боль в затылке и состояние  крайней раздраженности сводили все мои поиски пути к нулю. Я не мог собраться, я не мог думать, я ничего не мог делать. Но делать было что-то нужно, и я, встав с травы и оценив рельсы, уверенно указал пальцем налево.
 -Вон местный, - сказала Лиза.
И правда в сторону дороги шел парень в шлепанцах, с длинным серпом замотанным в мешковину.  Я подбежал к нему и начал расспрашивать, как нам пройти  в пустыню.
Бывают на свете хорошие люди. Человек, идущий по своим делам, бросил все и решил нас проводить до территории леса. По дороге он рассказывал, как и он сам раньше ходил в пустыню с ночевками. С его слов было понятно, что он горд местом,  в котором он живет. Одно настораживало - острый серп, замотанный в мешковину и узкая тропка в гуще каких-то строений. Я покрепче сжал в нагруднике любимый нож и расстегнул в рюкзаке карман  с кистенем.
Но зря опасался, парень довел нас до дороги, и указав куда нам идти дальше распрощался.
Вот за столь короткое время, буквально за час нам помогли два совершенно незнакомых человека, спасибо им за  это.
К пропускному пункту находящемуся почти в лесу мы вышли без приключений. Нас встретило с десяток собак разного калибра и пару охранников. Сказав, что идем фотографировать «кучугуры»- так они называю пустыню, мы взаимно поздоровались, и начали заходить в лес.
Лес был великолепен. Широкая дорога извилисто вела нас среди песчаных куч обросших высокими соснами, воздух наполнялся запахом нового года и праздника. Настроение мое улучшилось и зайдя в глубь на пару километров мы сделали первый привал.
Наконец-то я снял с себя душную куртку. Наконец-то можно лечь и расслабиться.
Я  достал портативную печь и начал искать безветренное место. Энергии появилось, хоть отбавляй. Я довольный и счастливый схватил фотоаппарат и как спущенный с поводка пес, принялся бегать по лесу и все фотографировать.
 
Сделав кофе и немного подкрепившись, мы с Лизой решили пофоткаться на ближайшем холме. Там я и увидел первые следы. Они были скорей всего собачьи, но казались большими.
Идти стало легче. Знание того что мы уже в преддверии пустыни прибавляло сил, а сосновые боры радовали глаз. И вот Широкая дорога уперлась в барханы их песка. И насколько хватало глаз, повсюду раскинулись пески.
Как-то в детстве я смотрел мультфильм «Аладдин», и в одной его серии был момент, кода герои выходят из лесу с пустыню.
Наш выход был в точности как в мультике, справа лес, слева лес, а между ними широкий язык дороги, резко теряющейся в пустыне.
Вид, запомнившийся мне на всю жизнь.
 
Усталость, болевшая голова, все это отошло на второй план, мы почти принялись бежать в сторону песков.
Нас встретила довольно высокая сопка с занесенными на ней ступенями.

 
На ее вершине был небольшой павильон с деревянной крышей и лавочками по периметру. Сбросив тяжелые рюкзаки, мы принялись бегать по песку и играться как дети.
Я решил пометить вход в пустыню, как вдруг на горизонте появился человек, катящий велосипед. Поверьте, выглядит это довольно странно, вокруг ни души и тут, откуда не возьмись мужик с велосипедом.
Поздоровавшись, я сказал, откуда мы прибыли, и с какой целью.
-Значит, пересечь пустыню решили?- спросил он.
-Да. - Ответил я.
-Один мой знакомый, спец по выживанию в экстремальных условиях, трижды пересекал эту пустыню, так вот он ни разу не смог выйти  к заданной точке.- Сказал велосипедист.
Это меня не сильно обнадежило, но в ответ я улыбнулся и спросил, как шел он.
-Я шел почти вдоль леса с одного села в другое, там в некоторых местах так болотисто, что приходится палкой проверять.
Я на всякий случай еще поинтересовался, в какой стороне находится нужное мне село, сверился с компасом и мы, пожелав друг другу удачи, попрощались.
Незнакомец ушел, с усилием катя свой велосипед по зыбучему песку, а я спустился  к началу пустыни, что бы сфотографировать вывески парка.

 
Лиза сидит на песке и пересыпает его в ладонях. Нам нужно двигаться. До темноты надо пройти хотя бы несколько километров, но восторг переполняет нас и мы просто, ничего не делаем.
Выпив по таблетке аспирина, мы все же собрались с силами и вошли в пустыню, нужно двигаться на северо-восток, но барханы по второй этаж в высоту манят меня и буквально минут через сорок бесцельного брожения с камерой, мы плотно сбиваемся с маршрута.
То что мы идем «не туда» первой замечает девушка, но меня это не пугает. Времени у нас еще два дня, а это значит, что можно никуда не спешить и позволить себе фото-сессии в понравившихся местах.

 
День тянется к вечеру. Мы нашли маленькую деревянную постройку для отдыха и, посидев в ней с десяток минут приняли решение двигаться по компасу в усиленном темпе до темноты, дабы на завтра меньше осталось.
Солнце садится быстро. Поднялся сильный ветер. Среди сопок попадаются узкие дороги, проезженные скорей всего внедорожниками. Повсюду встречаются разные следы, а мы с рюкзаками наперевес топчем бескрайние пески Алешья.
К слову нужно добавить, что Алешковские пески не являются классической пустыней в прямом смысле слова, это скорей полупустыня с маленькими болотцами в кратерах от бомб.
Пройдя в северо-восточном направлении часа полтора, мы начали искать место для ночевки. Остановившись  у высокого бархана и скинув рюкзак, я направился в сгущающиеся сумерки в надежде найти защищенный от ветра участок. Такой участок был найден почти сразу. Глубокая ложбина между двух сопок, как мне казалось, идеально подходила для ночевки.
 
Перетащив туда вещи и быстро разбив палатку, мы уже в кромешной темноте готовили себе ужин.
 Да, стемнело как-то слишком быстро, или я за дневной суетой не заметил этого. Сидя у палатки, мы пили чай и любовались ночным небом. В пустыне небо не такое как в городе, здесь оно намного глубже, объемней. Когда долго в него смотришь, начинаешь тонуть в его глубине. Голова кружиться и пульсирующие звезды поглощают тебя в свою высоту. Чтоб не стошнило, я прикуриваю и взбираюсь на бархан. Где-то очень далеко на востоке светится небо, там село, и севера тоже светло, городская иллюминация напоминает, что где-то там, далеко, далеко, жизнь наполнена рутиной и мирской суетой, как хорошо, что я сейчас так далеко оттуда.  С высоты бархана видно все на километры. Куда не повернись, всюду пустота, пески, мелкие оазисы и невидимая жизнь.  Никто не подберется к нам незамеченным и меня это успокаивает.
Воздух как-то странно проводит звуки, слышен лай собак и обрывки музыки, хотя я понимаю, что до ближайшего села еще много километров. В пустыне звук ни за что не цепляется.
Пол одиннадцатого, ложимся спать. Ветер мерно треплет края палатки.
Около часу ночи, какой-то мелкий зверек суетится возле нас. Зря мы не забрали внутрь остатки ужина. Я бью рукой в стенку, шорох пропадает, но буквально минуты через полторы начинается снова. Никуда не хочется выходить, я поплотнее кутаюсь в спальник, и глубоко вздыхая, пытаюсь уснуть.
Полчетвертого утра. Разобрался сильный ветер, ужасно хлопая тканью, он трясет стенки нашего убежища. На ум приходит сказка про волка и трех поросят, и я представляю, как огромный волк, стоящий где-то у моей головы всей мощью своих легких пытается снести наш домик.
Лиза спит, а я не могу спать, когда вокруг так шумно.
Провалившись в сон, я проснулся около шести. Немного замерз. Надо выбраться из спальника и пройтись. Беру фотоаппарат и иду на прогулку.
Сняв короткое видео о своем местонахождении и планах на будущее, возвращаюсь назад и прямо в палатке начинаю готовить завтрак.  Лиза все еще спит, вот как нужно отдыхать на природе. Поев горячей тушенки с кашей, начинаем собираться и в одиннадцать утра мы готовы двинуться в путь.
Не пройдя и ста метров, натыкаюсь, на ржавые куски метала, следы разорвавшихся бомб времен союза.
 
  Взяв себе маленький сувенир, идем дальше, в сторону так называемого центра пустыни, выложенного огромным крестом из старых скатов - основной целью, для бомбо - метаний. 
Ближе к цели пейзаж начинает напоминать поверхность луны, всюду кратера, большие и маленькие, заполненные тухлой водой и пустые. Сопки не высокие, но их много.
 
Идти по компасу становится труднее. Все чаще прибегаю к помощи навигатора.
На одной из сопок попадается сломанное деревянное укрытие, а поодаль виден старый засыпанный колодец. Кто-то когда-то рыл этот колодец и в нем была вода.
Почти у самых скатов находим бетонную тумбу с координатами и врытый рядом с ней шест с флажком.

 
А вот и наша первая цель, она же цель для бомбометания летчиков Варшавского договора.
Груды скатов выложенных крестом и взятых в кольцо.

 
Ничего интересного в них нет, не считая множества разных ящериц. Побродив немного среди скатов, и вдоволь наловившись пресмыкающихся, мы направились по маршруту.
 
Чувство того, мы куда-то опаздываем, постепенно нарастало и к полудню  заполнило все наше сознание. Решив поменьше отвлекаться на местные красоты, и выбрав правильный курс,  мы начали свой марш-бросок.
Странно, не знаю почему, но время от времени сверяясь с компасом, я заметил, что меня неуклонно тянет на север. Мой внутренний компас постоянно уводил нас в северном направлении.
Ближе к двум, мы сделали короткий привал на чай, а после двинулись строго на восток, пытаясь скорректировать, как мне тогда показалась,  небольшую разбежность в маршруте.
Лиза шла немного впереди, а я, углубившись в свои мысли, полз сзади и не замечал ничего вокруг.
- Енот! Енот! Смотри, вон побежал.- Закричала девушка, выводя меня из оцепенения.
И действительно, метрах в тридцати от нас по небольшой возвышенности не спеша семенил довольно упитанный енот. 
Мы, что есть мочи, с рюкзаками наперевес, кинулись вперед, но куда там, хитрый енот, степенно труся своей толстой попой, забежал в небольшую лесную полоску и был таков.
Постояв и по улюлюкав там минут пять, мы тяжело вздохнули, перевели дух и двинулись в путь, пройти нужно было еще много, а времени как нам казалось, было в обрез.
Из зверья по пути нам встретился один большой заяц да пара самок фазанов, быстро взлетевших в тот момент когда, Лиза на них чуть не наступила. Зато следов повсюду было много, и большинство из них, и я в этом уверен, принадлежали волкам.
Сделав очередной маленький привал, я решил проверить прочитанное мной в интернете. Вырыв ямку по локоть глубиной, мы улеглись вокруг нее и стали ждать. По не очень верному источнику, через определенное время в ямке должна будет появится вода, мол под Алешьем много подземных источников и при первой же возможности они лезут наружу.  Воды мы так и не дождались, но песок в ямке заметно отсырел, да и ямку я рыл на возвышенности, так что списывать со счетов эту теорию не стоит.
К пяти мы уже порядком устали и  не шли напролом, взбираясь на каждую сопку, а обходили их в удобном направлении.
Пустыня все не кончалась, за новой стеной песка, появлялась еще одна, а за ней следующая и так до бесконечности. Барханы чередовались с маленькими оазисами, не давая глазу привыкнуть к ним, а долгожданного леса все не было.
Лиза молчала и шла сзади. Было видно, что она сильно устала.
Я же, хоть и был деморализован отсутствием финальной точки, но все же находил в себе силы любоваться таким редким для Украины пейзажем.
Что б хоть немного поднять боевой дух, я начал петь песни раздражавшие мою девушку. Как говорят, злость придает сил. Сделать она мне ничего не могла, да и это лучше, чем просто молча идти.
 
Иногда я брал штурмом самый высокий бархан и сверяясь с компасом устанавливал новый ориентир на горизонте, цель, за которой должна заканчиваться пустыня, но за этой целью появлялась новая цель и все начиналось с начала. Ни знаю почему, но меня это не угнетало, даже более, где-то в глубине меня росло чувство того, что мне здесь хорошо, что я не хочу покидать пустыню, забегая вперед, скажу, что уезжая оттуда, я дал себе слово еще раз вернуться в Алешье.
Поднялся сильный ветер. В куртке идешь - потеешь, а без куртки холодно, такие причуды апрельской погоды.
День близился к вечеру, секунды перетекали в минуты, минуты в часы, а часы в время. Усталость странным образом прошла, осталось острое чувство движения, движения в заданном направлении, я бы шел так целые сутки, пока не достиг бы цели. Измеряя пустыню монотонным шагом, мы взбирались на сопки и обходили болота, углублялись в воронки и скреблись по пескам. И вот с одного из многочисленных барханов нам открылось долгожданное зрелище - опоясывающая кромка леса.
 
На радостях мы спустились к березовой рощице и сделали обеденный привал.
Настало время решать, где разбивать лагерь для ночевки.
Подкрепившись, мы пошли в сторону леса и выйдя на первую  попавшуюся нам тропку, двинули по ней.

   
Лес нас встретил небольшими соснами и множеством следов.
Углубившись, нам стало понятно, что он намного шире, чем казался на первый взгляд. Мелкие сосенки сменились высоченной крымской сосной, насаженной в некоторых местах почти ровными террасами.
Недаром этот лес является самым большим на планете искусственным лесом.
 
До села решено было не доходить. Разведав дорогу еще где-то на полкилометра, мы вернулись назад, сошли с тропы и начали углубляться в чащу.  Побросав рюкзаки просто среди леса, мы выбрали строго западное направление и решили прогуляться в поисках места для ночевки.
-Интересно, а если мы больше не найдем наши вещи, что тогда?- Подумал я, и за секунду забыл об этом, потому что наткнулся на большую поляну лишайника и инстинкт «японского туриста» моментально затуманил мне ум.
Через некоторое время хождений сквозь сосновые террасы мы вышли на небольшую площадку, расположенную на возвышенности между двух заросших озер  и решили разбить здесь лагерь.
Назад к рюкзакам мы вышли быстро и, перетащив их в выбранное место, начали осваиваться.
Странная тишина в лесу. Не птиц, не насекомых слышно не было.
-Прям какой-то мертвый лес, Подумал я и решил перед сном прогуляться.

 
Гуляя по лесу мы вышли на широкий вырубленный участок, скорей всего предназначенный как мера предосторожности на случай пожара, что б огонь локализовать возможно было. На нем еще хоть что-то было видно, в то время как лес уже окутал мрак.
Возвращаясь в лагерь, мы наткнулись на интересную нору с довольно характерными следами вокруг.

 
Не знаю почему, но фонари включать не хотелось. Попивая чай у палатки, мы даже разговаривали в пол-голоса.
С наступлением ночи лес омертвел полностью. Создавалось впечатление, что мы единственны кто создает шум в этом заколдованном месте. Каждый шорох, каждый звук, отдавался громким эхом по округе, и это казалось нам, по меньшей мере, странно. Мы будто бы боялись привлечь внимание лесных духов, живущих в покореженных деревьях,  и только и ждущих с кем бы повеселится. Даже ветер, и тот не решался потревожить жителей местных болот, готовых радушно встретить заплутавших путников, куда уж нам, смертным.
Это была действительно гробовая тишина, в прямом смысле этого слова.
Стемнело полностью. Пики сосен намертво скрыли от нас лик луны или других источников такого желанного света. Видимость упала настолько, что кончиков пальцев на вытянутой руке уже не было видно.
Наспех допив чай,  мы улеглись в палатки и стали слушать.
Вы знаете, слушать тишину довольно приятно. Сначала ты прислушиваешься  в поисках, хоть какого-нибудь звука, потом мозг сам рисует тебе воображаемые звуки, потом ты уходишь в себя и засыпаешь здоровым, крепким сном.
Да, как не странно я заснул почти мгновенно, видно усталость берет свое, но к полуночи проснулся, почувствовав, что чай усиленно просился наружу.
Выходить было страшно. Лиза, посапывая, сладко давила подушку, а я весь превратился в слух и ждал, ждал, что будет дальше. А дальше случилось вот что, матерясь и спотыкаясь, я выбрался из палатки и на ощупь отправился по делам, а что, страх страхом, а нужда берет свое. Подперев рукой не убежавшее от меня дерево, я стоял и пытался рассмотреть хоть что-то вокруг. Я открывал и закрывал глаза, разницы не было, создавалось впечатление, будто я ослеп. Кое-как, на ощупь добравшись назад, я все-таки на секунду зажег фонарь, и так сказать удостоверившись в наличии у меня вполне сносного зрения, успокоился и лег спать.
-Интересно, а вдруг рядом со мной уже не Лиза, вдруг это уже злой демон, или это может быть вообще не моя палатка, а если не моя, то чья,- думал я засыпая.
Проснулся я часа в четыре утра от того что меня аж трусило от холода. Плотно застегнув над головой спальник, я затянул капюшон и попытался расслабится.
Ничего не радует по утрам так, как кружка сладкого крепкого кофе с кашей - моменталкой непонятного содержания.
Собираемся долго, дурачимся, пьем чай, фотографируемся.
Время работает на нас и это прекрасно. Мы везде успеваем.
 
К пол-одиннадцатого утра выбираемся на тропинку. Сверившись с навигатором,  понимаю, что идем не туда, видно свернули где-то ошибочно. Ну ладно, эта тропа в любом случае должна нас куда-то вывести.
Примерно через час ходьбы тропа выводит нас за пределы леса и углубляется в поросшие травой поля. Повернувшись, мы бросаем последний взгляд на заколдованный лес и идем навстречу цивилизации.
 
Вдали появляются огороды, а на них люди. Цивилизация встречает нас сгорбленными спинами стариков.
Выйдя на проселочную дорогу, мы узнаем у местных где находимся, и далеко ли до остановки.
-А откуда вы?- Удивляются они.
-Из лесу.- Смеемся мы и, улыбаясь как пингвины, киваем головами.
Наше местоположение, меня, малость озадачивает. Я знал, что мы сбились с маршрута, но что бы настолько.
Село в котором мы вышли, называлось Подо-Калиновка, а должны были выйти в Новой Маячке, между ними как минимум километров восемь.
Справившись, во сколько ходит рейсовый автобус, мы, удивленные идем на остановку, встречая по дороге разную хозяйскую живность и людей.

 
Здесь живут доброжелательные люди, с готовностью отвечающие на наши вопросы и по возможности помогающие нам.
Пришли на останову и сели, до ближайшего автобуса час с копейками.  Лиза пошла в близлежащий туалет и через секунду я уже слышал ее крики о помощи. Поглядев, что там, я узрел причину ее панического бегства, под плитами туалета слегка подергиваясь, сидела змея, предположительно крупный уж или полоз.
Заверив девушку, что змея не опасная, я по всем правилам джентльменского кодекса провел даму в туалет, а опосля, стал дожидаться автобуса.
За двадцатку с человека бус без приключений довез нас до автостанции Херсона, а оттуда мы немножко поплутав, пешком вышли к ж.д. вокзалу.
До поезда оставалось еще минут двадцать, и я купил себе воды и немножко сладкого в привокзальном магазине. Выходя из него, я наткнулся на бомжа – интеллигента, который вежливо попросив пятьдесят   копеек, честно признался, что ему не хватает на бутылку. Сраженный наповал такой искренностью, я дал ему гривну и поспешил на поезд.
Все места опять были заняты, и лишь глухонемая, продававшая книги в вагоне кивнула нам головой и освободила два крайних места у  туалета, убрав с них свои сумки. Спасибо ей за это большое.
Ехали долго, но видно осознание того, что едешь домой придавало сил.
По поводу шести часовой поездки в плацкартном вагоне с общими местами хочу сказать только одно - « это вам не цацки пецкать».