Маячит точка невозврата. Реальность. Глава 6

   До свадьбы Володи оставалось полторы недели. И пролетели они молниеносно и крайне здорово. Утром я высыпался, днем читал,  шел в спортивный зал, гулять или в музей, а вечера проводил с Лерой. И не имело никакого значения, чем мы занимались: сидели в ресторане, ходили в кино, гуляли по городу, целовались или ездили по её рабочим делам – нам всегда было весело и комфортно вместе. Именно комфортно. А то я уже совсем забыл, что это слово существует. А ещё мы стали очень близки за это короткое время. Остальной мир перестал вдруг существовать. Я живу только этими встречами, а между ними бесцельно существую. Не знаю, как ей это удалось, но сейчас я впервые чувствую себя по-настоящему счастливым. Эх, не сглазить бы.
   Настал четверг. До Володиной свадьбы осталось всего два дня. В десять утра меня разбудил мой телефон, предательски забулькав стандартной айфоновской мелодией. Не открывая глаз, нащупал телефон на тумбочке и ответил на звонок.
   - Да. Кто это? – спросил сонным охрипшим голосом.
   - Привет, Славон! Чего, не узнал что ли? Это твой муж. Точнее, жених. Тьфу ты, блин! Короче, ты мой свидетель, а я твой… не знаю, короче, кто. Не суть. На сегодня все в силе?
   - Ты мне только ради этого в такую рань долбишь? – я приоткрыл глаза и посмотрел на часы. Да, действительно слишком рано для подобных звонков.
   - Конечно. Ты ведь не должен забыть, что у друга сегодня мальчишник. Последние деньки на свободе.
   - Как уж тут забудешь, ты ведь мне по семь раз на дню напоминаешь. Но совесть же нужно иметь. Дай поспать, - я уже хотел отключаться, но Вова вдруг затараторил, поэтому пришлось дослушать.
   - Тут такое дело, Славик. У меня, в общем, дел по жопу, а с кабаком я договорился бухло привезти сегодня днем. Сперва попросил водителя нашего, да у него там тоже завал какой-то. Короче, ахтунг, Слав. Выручай. Нужно сгонять отвезти бухло в кабак.
   - Ты издеваешься? Думаешь, в кабаке нет выпивки?
   - Да мы с Гришаней, директором, договорились, что выпивку я сам привезу. А то ведь знаешь, какой у них там ценник. А народу будет много. Да и что, сложно тебе что ли?
   Охреневший. Нет, мне не сложно – мне просто лень заниматься твоими, Володя, прямыми обязанностями.
   - Как ты меня достал, Вован. Как ребенок малый, ей богу. Нет, мне не сложно.
   - О! Я так и думал. Тогда заезжай сейчас ко мне на квартиру старую, Вика тебе все отдаст, я её уже предупредил.
   - Уже предупредил? Ещё до моего согласия? Молодец, Володенька. Чтоб тебя сегодня диарея навестила.
   - Спасибо, Славик, я тебя тоже люблю. – Он рассмеялся. – К одиннадцати тебя в кабаке ждут.
   - Все, не беси меня больше. Пока.
   Швырнув телефон в одеяло, сел в кровати и потянулся, зевнув. Ладно, подъем. Влез в тапки и побрел в ванную принимать душ. Когда закончил с банными процедурами, сделал себе большую кружку заварного кофе и, по старой привычке, залез с ногами на подоконник. Закурил. Хорошо-то как! На улице – снова лето и солнце, все никак не привыкнуть к такой хорошей погоде, так и ожидаешь новых питерских сюрпризов в виде осадков по колено или шквального ветра. Достав из кармана джинсов телефон, набрал Лере.
   - Привет, Лерочка. Не занята?
   - Привет, Слав. Могу говорить, на работу еду. Ты что-то сегодня рано проснулся, - она засмеялась глухим эхом – видимо, разговаривает по громкой связи.
   - Да Володя, маму его за ногу, разбудил ни свет не заря. Попросил-настоял отвезти алкашку на его мальчишник. Мальчишник вроде у него, а заниматься я должен.
   - Так всегда бывает, когда меньше остальных занят – всегда сразу находится миллион очень нужных дел, которые только ты можешь сделать, со своей-то кучей свободного времени. – Она замолчала на секунду, потом добавила тихонько: - Слав, я соскучилась.
   - Я тоже соскучился, Лерочка! Даже не представляешь, как сильно.
   - Представляю, и очень хорошо.
   Повисла небольшая пауза.
   - Так приятно слышать тебя. А знаешь, зачем я позвонил-то?
   - Пожаловаться на Вову, полагаю? – она рассмеялась.
   - Не угадала. Хотел услышать твой голос – так разлука не кажется такой мучительной.
   - Скоро увидимся, так что все нормально. Ты что, снова куришь? Дыхание такое тяжелое, протяжное.
   - Да, угадала. Утренняя порция кофеина и никотина вперемешку. Стандартный мой завтрак в последние лет сто. Организм требует подзарядки и все такое.
   - Постоянно удивляюсь, как ты тогда при мне терпишь, не куришь.
   - На самом деле, это совсем не тяжело. Железный стимул. Я и перед нашими встречами пару часов стараюсь не курить, чтобы тебе не было некомфортно из-за запаха. Представляю просто, каково это – целоваться с пепельницей. Зато когда расстаемся, курю одну за другой.
   - Ой, Слав, я уже приехала. Давай позже созвонимся?
   - Хорошо, Лерочка. Целую тебя. Будь умницей.
   - Буду, - она рассмеялась. – И я тебя целую, пока.
   Я отключился и затушил окурок в пепельнице. Спросите, зачем я вам пересказал этот телефонный разговор? Да дело в том, что ещё недавно подобный разговор показался бы мне наигранным и постановочным каким-то, но сейчас все поменялось – он реальный, из слов и фраз, а не вырван из какой-нибудь романтической комедии ни о чем. Раньше я и подумать не мог, что такие чувства, такие отношения бывают в реальной жизни. Мне всегда казалось, что любовные истории для литературы и кинематографа берутся целиком и полностью из головы автора, но не имеют ничего общего с реальностью, Лера же показала и доказала – это жизнь.
   Я допил остывший кофе, убрал кружку в раковину и пошел одеваться. Пора ехать по Володиным поручениям.
   Вика открыла дверь не сразу.
   - Привет, Слав, проходи. Только не обращай внимания, у нас тут бардак жуткий! Переезжаем в новый дом, сам знаешь. – Она достала мягкие домашние тапочки и поставила их передо мной.
   - Раньше тут порядок был куда хуже, чем твой бардак, так что ничего страшного. И я привык – у меня дома сейчас примерно такая же история. А тапки не нужно, буду таскать коробки в машину. – Оглядел небольшую пирамиду из разнокалиберных коробок и слегка расстроился. – Только вот придется несколько ходок сделать, по всей видимости. Штук десять. Вик, ты дверь только не закрывай.
   И я принялся бегать от квартиры до Крузера, с каждой новой коробкой вспоминая Володю и его матушку все чаще. Когда в прихожей осталась последняя коробка, присел на табурет и с тоской посмотрел на себя в зеркало. Футболка на спине и груди стала насквозь мокрой от духоты и непривычной нагрузки.
   - Может, чайку, Слав? – зашла в прихожую Вика.
   - Да, можно. Нужно отдохнуть немного, а то ведь и до инфаркта так недалеко. Теперь понятно, почему Володя сам не захотел отвозить алкоголь.
   - Ты же знаешь – он жук тот ещё! Проходи на кухню, я чайник уже поставила. Если хочешь, в холодильнике есть лимонад. Кола, воде.
   - Не, я колу только с вискарем пью, в чистом виде – вредно. А виски вроде как дезинфицирует всю эту гадость.
   - Хорошая теория. Для алкоголика. – Рассмеялась Вика.
   Я раскидал туфли по прихожей и направился в кухню.
   - Вик, а дашь какую-нибудь Вовкину футболку, а то я капец взмок, пока носился туда-сюда. Желательно, чтобы без рисунков, а то он любит пошлятину с лэйблами во всю грудь.
   - Сейчас поищу. Но не обещаю, что без лэйблов.
   Она появилась в кухне через несколько минут, в руках - выглаженное поло со знаменитым крокодильчиком.
   - Такая сойдет?
   - Да, эта в порядке. Самое главное, что сухая.
   Она разлила чай по кружкам и села напротив.
   - Здесь заметно уютней стало в последнее время. На дом хоть стало похоже, а не на берлогу холостяка. Ты хорошо на Вову влияешь.
   - Верно подмечено. Он хоть пить перестал.
   - Возраст, наверное.
   Повисла тишина.
   - Я, кстати, с девочкой новой приду на свадьбу, ты не против?
   - Да, мне Вова уже говорил. Приходи, конечно.
   - А почему не спрашиваешь, что стало с Катей?
   - Это не моё дело. Захочешь – сам расскажешь. И некрасиво темы личные затрагивать. Но если откровенно, то я ещё тогда поняла, что вы скоро разбежитесь. Не похожи вы были на парочку, у которой все хорошо. Без обид.
   - Да какие уж тут обиды. В этом я тебя полностью поддерживаю. Зато сейчас – совсем другое дело. Я с такой девочкой встречаться начал, что сам своему счастью не верю.
   - Это из-за неё тебя с фирмы уволили?
   У меня чуть челюсть на стол не упала от удивления.
   - Уволили? Кто меня уволить должен был?
   - Как кто – Вова. Он сказал, что ты стал каким-то задумчивым, в облаках вечно витаешь, о работе совсем не думаешь. То бухаешь неделями, то ещё что. Сказал, мол, депрессия тебя в последнее время стала одолевать.
   После этих слов, я признаться, даже не знаю, что ей ответить. Настоящий шок!
   - Ну, видимо, сильно я накосячил, раз уж Володя решил меня уволить. И поделом мне, подлечусь пока у психологов, да наркологов на тринадцатую зарплату, которую мне Володенька выписал напоследок. Ладно, Вик, мне ехать пора. А то шеф ругаться будет, что я на его мальчишник водку поздно привез.
   - Вот гандон! – взорвался, закричал, стоило выйти на улицу. Проходящая мимо старушка осуждающе покачала головой. Похер.
   Я сел в машину и закурил. Затяжка, две, три. Нервы постепенно приходят в норму, я успокаиваюсь. Ладно, хер с ним, Володей – пусть бахвалится перед своей новой телкой, пусть. Сука! Потом выскажу ему, как свадьба уляжется, а то как-то некрасиво настроение перед таким праздником портить. Что я, сволочь какая что ли? А у меня и так все хорошо, есть Лерочка - она одна меня и спасет. Вторая сигарета меня окончательно убедила, что нужно пока дать тормоза гневу и ярости.

   Таксист остановил прямо на проезжей части, вторым рядом. Отсчитав четыре сотни, протянул через спинку сиденья и вышел на улицу. В последнее время, все чаще езжу на такси, и сзади, а раньше предпочитал передние сиденья частников. На мне - синяя рубашка с завернутыми по локоть рукавами, светло-голубые джинсы и туфли, отполированные до блеска перед выходом. Поправив непослушные волосы, достал телефон и набрал Лере.
   - Я на мальчишник приехал.
   - Везет тебе. А я ещё по городу езжу, заказы развожу.
   - Долго ещё?
   - Нет. А ты отдыхай и не думай обо мне – отдыхать тоже уметь нужно. А я вечером буду с мамой пирог готовить, давно ей обещала.
   - Мне кусочек останется?
   - Если вести себя хорошо будешь, - она звонко расхохоталась. – Только не уверена, что получится съедобно. В последний раз так сильно пригорел, что пришлось добрую половинку в мусорку отправить.
   - Знаешь, Лер, я не хочу на этот мальчишник. Особенно после одного сегодняшнего инцидента. Потом расскажу все подробно. Боюсь, что выпью и Володе настроение тотчас испорчу. Может, с тобой лучше вечер проведем?
   - Глупости не говори, Слав. Со мной каждый день можешь видеться, а свадьба у друга один раз в жизни. Иди уже, отдыхай. А если соскучишься, звони. Но только если очень сильно соскучишься. Не хочу, чтобы из-за меня праздник пропал.
   - Не пропадет. Целую, Лерочка.
   - И я тебя крепко-крепко целую, Славочка. Веселись хорошо.
   Я отключился и убрал телефон в карман. Блин, до чего же приятно, когда она называет меня так. Сотню раз другие так обращались, но приятно так впервые. Вообще, с появлением в моей жизни Леры, все вдруг поменялось – жизнь заиграла новыми красками, а мои старые интересы стали вмиг не интересными. Зато открылись новые, более увлекательные. И чувства – это самое важное, что появилось. В какой-то один момент, все посторонние девушки вдруг пропали, исчезли. Осталась одна. И теперь кажется, что только вокруг неё и крутится весь этот долбанный мир. Она – центр вселенной, главенствующий элемент в жизни всего человечества. И вся моя жизнь ДО неё – это лишь подготовка. Я раньше всегда открыто смеялся над романтикой, любовью и отношениями, считал все это выдумкой и сказками - во всяком случае, жизнь меня убедила в этом. Зато теперь я уже не столь скептически смотрю на все эти романтические вещи, пусть и стараюсь гнать о себя любые мысли о любви и прочих розовых соплях.
   Мальчишник Вова решил отмечать в английском пабе, которым владеет наш общий знакомый, Гриша. По роже, как и по паспорту, он Грико, но не любит, когда его так называют, для всех он – Гриша. Небольшого роста, жирный, всегда одет с иголочки, километровая борода на шее и спине, а также компактный южный нос, который видно из Москвы – это все наш Гриша, который считает себя истинным Петербуржцем, хоть и живет в Питере не больше трех лет. Ну, этим как раз сейчас никого не удивить.
   Я захожу в бар и смотрю по сторонам: посреди зала столики сдвинуты в один большой длинный столище, которому конца и края не видно. Кажется, на нем стоит не одна тысяча тарелок и бутылок. Такому столу позавидует большинство свадеб. Представляю, что на Вовиной будет, если уж он простой мальчишник с таким размахом решил отметить. В баре пока почти никого, только несколько человек перед барной стойкой. И в этом нет ничего странного – Гриша закрыл бар на спецобслуживание, из чего я делаю вывод, что все люди у стойки – Вовины друзья. А вот и сам Володя, стоит на месте бармена и переключает радиостанции на музыкальном пульте. Балуется, короче. Поздоровался с ребятами, после чего сел за стойку и громко хлопнул ладонью по стойке.
   - Бармен, кофе мне!
   Володя оглянулся недовольно, но увидел меня и улыбнулся.
   - О! Парни, а это Славик, кто не знает! – заорал он на весь бар. По голосу понятно, что он уже не один стакан через себя пропустил. – Это мой свидетель. Так сказать, мой провожатый в мир целомудрия, телевизионного рабства, скучных вечеров и обосранных пеленок.
   - Красочно ты свое будущее описал, я даже обзавидовался. – Я улыбнулся и протянул ему руку.
   - Все пучком, Славон. Тут все свои, - он пожал мою руку. – В жопу кофе. Вискарик будешь?
   - Туда же вискарик, Володь. Пивка можно немного, но вискарь – точно нет. Боюсь за последствия.
   - Сегодня мой праздник, так что отказы не принимаются! – он поднял вверх свой стакан и громко произнес: - За меня, самого лучшего жениха на всем белом свете! До дна!
   Я посмотрел по сторонам, со стаканом сейчас только непонятный мужичок в сером свитере, остальные – без. И не уверен, что у этого чувака алкоголь в стакане. Скорее всего, сок. Я закурил и налил себе пиво, побыв на минуту барменом, пока все потихоньку собирались. Оказалось, что наливать пиво – сложное занятие, оно пенилось и так и норовило обрызгать меня струей.
   Тем временем, Володя бегает, встречает прибывающих гостей со стаканом в руке, а я откровенно скучаю. Начнем с того, что я в этой компании практически никого не знаю – не уверен, что сам Володя всех знает. А ещё я очень зол на главного виновника сего мероприятия за длинный язык, болтающий то, что к реальной жизни не имеет отношения. Только полный болван мог наговорить такую ахинею своей девушке, зная, что я все равно когда-нибудь об этом узнаю. Или он уже настолько вальяжно себя почувствовал в свете последних событий, что ему окончательно бошку снесло. Принципиальной разницы нет.
   Тут ко мне подходит какой-то длинный худой парень в модных шортах и тихо говорит на ухо:
   - Мы тут Вове заказали стриптизерш, надо бы сброситься.
   Я посмотрел на него вопросительно. Он, молча, поднял вверх два пальца. Я достал из кармана деньги, отсчитал две тысячи и протянул чуваку. Он забрал деньги и пошел приставать к остальным. Вот что за подход такой? Они, видите ли, стриптизерш заказали, а скидываться все должны? Красавцы! Нет, мне не жалко этих двух тысяч, но сам подход к делу впечатляет своей наглостью.
   А народ все продолжает приезжать. За час собралось больше тридцати человек, причем не только мужского пола, что меня удивляет больше всего. Кто-то взял с собой подруг, любовниц и жен... на мальчишник! Совсем упали что ли? Ладно, бог им судья, дурачкам. Своих мозгов если нет – чужих не вставишь.
   Выпивки море, но я решил и дальше пить пиво, чтобы ничего ненароком не натворить по пьяной лавочке. Скоро в помещении стало душно от сигаретного дыма, так как хлипкие кондиционеры справляются слабо, а уши стало закладывать от громкой музыки, которая беспощадно стучит по барабанным перепонкам ужасным качеством техники. Сплошное дребезжание, а не музыка. Видимо, Гриша на этом решил неплохо сэкономить. Голова разболелась, поэтому я вышел на улицу и закурил. Глубокая затяжка, за ней вторая, третья - вот так-то лучше. Достал телефон и набрал Лере. Лерочке. Какая же она все-таки красивая! Эти курицы, что бегают сейчас по бару туда-сюда, крутя своими сраками, и в подметки ей не годятся.
   - Неужели соскучился уже? – она засмеялась, после чего раздалось какое-то шуршание. – Погоди секундочку, руку вымою. Не вешай трубку.
   В динамике послышался шум воды, звяканье посуды и прочий кухонный шум. Я медленно выпускаю дым в теплый вечерний воздух и наслаждаюсь такой приятной компанией: Лера и сигареты. На редкость шикарное сочетание прекрасного.
   - Все, я тут! – её голос очень милый и по-детски мягкий, мне очень нравится с ней говорить.
   - Рад тебя слышать, Лерочка. Ты сказала звонить, только если очень сильно соскучусь – сейчас как раз такой случай.
   - Ты такой милый, Слав. И такой пьяный, судя по голосу, - она рассмеялась. Но она права, голос – это первое, что у меня пьянеет. – А мы с мамой только что пирог в духовку поставили, вроде ничего в этот раз получается. Тебе, кстати, от мамы привет большой.
   - А она что, знает обо мне? – я удивлен.
   - Ну конечно, знает. Я же девочка.
   Вот ведь правда – если хотите узнать, какой вы у своей девушки по счету, напоите её маму – она все расскажет. Мамы, как правило, все о своих дочках знают, в мельчайших подробностях, и если сами девушки ещё могут что-то скрыть, то мамы – никогда. Так что, как путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, так и путь к сознанию девушки лежит через её маму.
   - Знаешь, Лер, я вот что подумал. А не уехать ли мне отсюда втихаря? Я бы приехал, в кино сходили бы, или погуляли бы. Как тебе такая идея?
   - Плохая идея! И слишком много БЫ. Слав, мы с тобой уже об этом говорили недавно – ты сейчас на празднике у лучшего друга, и должен там и оставаться. Это большой день для Вовы, не думаю, что твой отъезд его обрадует. Отдыхай спокойно и не думай о том, как бы поскорее свалить.
   Эх, знала бы ты, Лерочка, как я сейчас на Володю зол. Ты ведь ещё не в курсе, чего он про меня своей Вике наговорил. Узнаешь – офигеешь.
   - Ладно. Тогда пойду дальше пиво пить, да веселиться. Хотя, сказать по правде, мне там совсем не весело. И если ты вдруг передумаешь, то звони-пиши.
   - Не передумаю, Слав. Отдыхай сам, и мне дай отдохнуть немного, а то я с родителями уже больше недели не разговаривала, как с тобой общаться начала. Все, я убежала пить чай с мамой. Целую тебя, Славочка.
   - И я тебя, Лер.
   Отключился и выбросил уже остывший окурок в урну, следом закурив новую сигарету. Идти обратно, в бар, не хочется ни капли. Да и чего там делать? Одни эти незнакомые или малознакомые ненавистные рожи, испорченные бабищи, да сплошное лицемерие и фальш. Мне даже куда больше нравится стоять здесь, на улице, в одиночестве, и думать о Лере – это единственное светлое пятно в этом океане грязи.
    Но вернуться в бар все же пришлось. Вечеринка уже в разгаре: столы продолжают ломиться от яств и бухла, а стриптизерши, заказанные неведомым длинным чуваком уже отрабатывают свои тысячи, танцуя на столах и стойке. По всей видимости, танец на коленках у жениха я уже пропустил. Не велика потеря. Вова поймал меня у стойки бара, улыбающийся и уже сильно пьяный.
   - Славик, братан! Ты чего такой хмурый? Обидел кто? – Он обнял меня. Нет, даже, скорее, облокотился.
   - Все нормально. Веселюсь, - натянуто улыбнувшись, попытался выскользнуть из его тесных объятий, но не вышло – он снова поймал меня и облокотился. Со ста десятью килограммами пьяной туши не поспоришь.
   - Я тут вот чо подумал, Славон: давай я у тебя сегодня переночую?
   - А как же дом, невеста и семейный очаг?
   - Стебешься? Сегодня же последний день моей холостяцкой жизни. Чо дома тухнуть?
   - И что с того? Думаешь, у меня дома намного веселее, чем у тебя? По мне, так ещё куда скучнее. Так что подумай хорошенько.
   - Так я уже подумал, братан, и все придумал, - он подмигнул. – Ну, ты меня понимаешь. Я тут с Гришаней договорился, он двух девочек подгонит, которые не ломаются. Повеселимся, как в старые добрые.
   Не понимаю, о каких старых добрых он говорит, ведь речь сейчас идет - насколько я понял из его слов - о проститутках, а я в жизни с проститутками не водился.
   - Володь, это плохая идея. У тебя свадьба послезавтра, не наломай дров.
   - Да какие, к черту, дрова, братан? Славик! Чо с тобой?
   - Со мной все хорошо, а вот что с тобой, нужно разобраться. Тебя Вика дома ждет, а ты тут херней страдаешь. Неужели решил за считанные дни до свадьбы все испортить?
   - Всё, заканчивай, Слав. Я уже договорился с девками, так что обратной дороги нет. Не хочешь, я двух тогда себе возьму.
   - Вова, твою ж мать, - я схватил его за воротник рубашки и сильно потянул вниз, чтобы немного осадить его. – Ты что творишь?
   - Это ты что творишь? Совсем охренел? – Он резко изменился в лице: вытаращил на меня свои глаза, кожа стала совсем бордовой, а выражение лица свирепым, ещё и дышит тяжело. То ли от удушения воротником рубашки, то ли от злости.
   В конце концов, какое мне дело, как он собирается тратить свою жизнь? Пусть делает, что ему заблагорассудится! Что я, нянька ему что ли? Взрослый мальчик, сам за свои действия и поступки уже в состоянии отвечать. А в свете последних событий, так вообще нет никакого желания помогать этому дундуку. Ладно б друг был, а то ведь так – приятель.
   - В натуре, что это я? – отпустил Вову и поправил ему воротник. – Делай, как знаешь. Решил – делай.
   - Вот, узнаю своего братана, - он улыбнулся и снова обнял меня. – Поедем через час где-то, как раз девочек скоро привезти должны. Наверняка будут шикарные красотки, раз уж за них столько денег просят. Короче, веселись, братан!
   Он выпустил меня из объятий, поцеловал зачем-то в щеку и растворился в толпе пьяных, орущих животных, которые в обычной жизни считают себя высшей расой, людьми первого, а то и высшего, сорта. Большинство из них занимают высокие должности в крупных госкорпорациях, банках и комитетах, есть директора заводов и даже топ-менеджеры из ОАО «Газпром». Одни ДРУЗЬЯ, в общем. И это самое большое лицемерие, которое может только быть в этом мире. Наверняка ведь у Володи есть старые друзья, с которыми он общался в той, прошлой жизни, когда ещё не мнил себя королем этого долбанного мира. И что с того, что они не добились каких-то определенных высот в карьере, разве это стоит того, чтобы отказаться от них, отвернуться?
   Закурив, попросил бармена налить мне очередную порцию пенного. Холодное пиво пусть и не может унять моих внутренних переживаний, но может помочь от них отвлечься хоть ненадолго. Я упорно не могу понять поведение Вовы, отказываюсь принимать его. Да, пусть он никогда не был образцом для подражания, но таким конченым говном точно не был. Правильно говорят: деньги меняют людей, и редко - в хорошую сторону. И меня они поменяли, но я и раньше никогда не отличался крепкой дружбой с кем-либо, всегда был одиночкой. Единственный друг, которого я могу так назвать, всегда был Макс, но за последние два года мы лишь пару раз созванивались. Интересно, а если бы сегодня был мой мальчишник, то сколько людей было бы в баре? Скверно, но ни одного. Даже того же Володю, с кем больше других общаюсь в последнее время, видеть бы тут не хотел. Уж лучше одному, чем с таким другом, как он. Забавно, но это мое одиночество раньше мне очень нравилось – ничего не сдерживало от каких-то необдуманных, порой авантюрных поступков, да и запросто можно было закончить старую жизнь, просто сменив номер телефона. Так, наверное, живут цыгане. Да и те живут табором, семьями. А я… я всегда был один, сколько себя помню. Но теперь от этого одиночества часто бывает грустно. Теперь хочется, чтобы рядом был кто-то родной и близкий, чтобы больше не чувствовать этой пустоты вокруг себя. И хорошо, если этим кем-то станет Лера – она действительно та, рядом с кем я чувствую себя счастливым и по-детски защищенным теплом близких. Этого ощущения давно не испытывал. Возраст, наверное, а может и впрямь ей удалось вызвать что-то большее, нежели простую человеческую симпатию между мальчиком и девочкой, кто знает.
   - Телок привезли! – заорал на ухо Вова, и стал трепать меня за плечо. – Пошли выбирать!
   - Нет, Володь, тут уж без меня.
   - Как хочешь, баратан. Тогда выберу тебе самую страшную, - он заржал дико, потом икнул. – Лады, шучу, выберу славных кисок, потом благодарить будешь.
   Да конечно! Я поблагодарю тебя только тогда, когда ты закончишь надо мной издеваться своими тупыми средневековыми развлечениями. Где-то в фильме я видел, каким образом выбирают проституток – как арбузы на рынке: тут похлопал, там постучал, тут погладил. Я не ханжа, но увольте, я не хочу в этом участвовать!
   Через десять минут Вова вернулся в компании двух «дам». Усадил их за стол, налил, после чего подошел ко мне.
   - Выбрал самых крутых, Славик! Сам видишь, настоящие куколки, а не бабы! Оплатил на целую ночь, так что оторвемся по полной! – он просто светится. Для кого-то и проститутки – счастье. Мне жаль их.
   - Короче, я такси заказал уже, - он облокотился на стойку и вытащил сигарету из моей пачки, лежащей на столе. Прикурил, сделал несколько глубоких затяжек, потом продолжил: - Ты бы расслабился, Слав. Когда мы с тобой ещё так погулять сможем?
   Надеюсь, никогда!
   - Надеюсь, никогда, - повторил вслух. Блин! Я что, реально это вслух сказал?
   - Вот и я о том же, - продолжил Вова. Видимо, он не очень хорошо понял смысл моих слов, или уже настолько пьян, что не соображает. – Не будь ты сволочью, хотя бы сегодня. У меня ведь большой праздник. Знаешь, я всегда мечтал о таком мальчишнике. А хочешь расскажу, что было на первом моем мальчишнике?
   - Нет.
   - Первый мой мальчишник – тоска полная. – Все равно продолжил Вова. – Я отмечал его в кругу своих школьных товарищей и брата-ботаника моей бывшей жены, невесты, то есть. И этот ботаник все-все-все всегда докладывал ей, поэтому повеселиться нам не удалось. Выпили по паре пива на скамейке у дома, и разошлись. Охрененный мальчишник. Лучший! Вот я и прошу, не испорть мне этот мальчишник, я так его ждал.
   - Уже не испорчу, – задумчиво ответил, выпустив большое облако дыма в пробегавшего бармена.
   - Славик, я вот ещё что хотел тебе сказать. В последнее время, ты стал мне больше, чем просто друг. Ближе тебя с Викой и мамой, у меня никого нет. Да и мама в Твери, уже сто лет её не видел.
   Ближе, чем просто друг? Да не смеши! Друзей не «увольняют».
   - Вов, давай только без этих пьяных рассказов и соплей.
   - Да я трезвый! – он вскочил и пристально посмотрел мне в глаза.
   Да, пожалуй, сейчас он уже кажется вполне трезвым. А ещё полчаса назад он был, как бы это помягче сказать, в говно. Вова улыбнулся, потом наклонился к моему уху и прошептал заговорщицки:
   - Мне тут коксику отменного подогнали, он мигом из пьяного угара выводит. Отсыпать?
   - Нет. Ты ведь знаешь мое отношение ко всей этой наркоманской дряни.
   - Ну и зря. Хорошая штука. Позволяет всю ночь напролет тусить, бухать и быть в адеквате.
   Если это – адекват, то я уж лучше буду в своем неадекватном коматозе пребывать и дальше.
   У Вовы зазвонил мобильник.
   - Да? Все верно. Триста три? Да, спасибо. – Он отключил телефон и посмотрел на меня. – Такси приехало.
   - Ты точно решил? – спросил в надежде, что он передумает, но он лишь положительно кивнул, довольно улыбнувшись.
   - Пойду носик ещё немного попудрю, да можно выезжать.
   Он похлопал меня по плечу и ушел вглубь зала.

ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2014/05/29/197