Ворона

Мы с Игорем сидели на скамейке. Густая тень парковых деревьев прятала нас от пробующего свою силу солнца уходящей весны. Время перевалило за полдень. Духота обессиливала. Не хотелось ничего делать, даже разговаривать. Мы сидели и молчали, наблюдая за прохожими. Игорь курил, я смотрел на девиц. Неожиданно, на дорожку метрах в пяти от нас, растопырив в ужасе крылья свалился на землю голубь. Тут же, сзади на него навалилась большая черная ворона. Она активно размахивала своим большим черным клювом, и наносила размашистые удары ему по затылку. Я вскочил.
- Кыш !
Ворона притихла, и недоверчиво на меня покосилась.
- Кыш!
Я сделал несколько шагов к ней, и она нехотя несколько раз отшагнула в сторону, неловко переваливаясь в стороны.
- Пошла прочь!
Птица отошла на небольшое расстояние, и оттуда, снизу вверх прямо на меня посмотрела. В этом взгляде было непонимание и злость. Я не давал ей довершить то, что было вполне естественным - убить. Я не давал ей убить, и она ненавидела меня за это.
- Вон!
Она недовольно каркнула, и сделав несколько скачков взлетела. Вскоре сверху донесся её возмущенный пересказ истории своим подругам. Судя по крикам с верхушек окрестных кленов и тополей, те были с ней согласны. Я - гад.
Я вернулся на скамейку. Голубь нахохлившись сидел и медленно моргал обращенным к нам глазом. Я такое уже видел. Когда-то, один голубь уже бил клювом в затылок другого. На моём подоконнике, в моём детстве. Проигравший умер в обувной коробке через день, не желая ни пить ни есть, а желая покоя. Здесь происходило то же - он умирал, и никто уже не мог ему помочь.
Проходящая мимо с отцом девочка, внезапно остановилась натолкнувшись на горе.
- Папа, а можно я его покормлю?
После кивка отца, она стала крошить перед ставшим апатичным ко всему голубем булочку.
- Идём, - сказал я Игорю.
Мы поднялись и неторопливо пошли по дорожке.

Я бы забыл эту историю, но на следующий день, когда я шел по окутанной с обеих сторон кустами высокой сиренью дорожке уже другого парка, благо их в нашем городе хватает, я взглядом споткнулся о зрачки изучающих меня черных глаз. Остановился. Птица сидела на ветке сирени, прямо против моей головы. Мне показалось, что это была та, что я вчера прогнал. Она рассматривала меня, чуть вытянув клюв вперед. Не двигалась. Я тоже замер. Может сейчас она набросится со своим острым, взятым на изготовку клювом, желая отомстить за вчерашний проигрыш? Что делать? Уворачиваться? Я не знал, как воевать с птицами. Меня не учили. Стало не по себе. По телу пробежал мороз. Её глаза яростно вперились в моё лицо, и изучали, что я чувствую. Насколько я слаб.
- Кыш! Кыш!
Я взмахнул рукой. Птица словно очнувшись, оторвалась от своего пугающего занятия, и каркнув взлетела. Сверху, под кронами опять началось живое обсуждение. Они что, отслеживали, испытывали меня? Хотели знать, имел ли я право запрещать им то убийство? И что, они теперь, будут меня преследовать за то, что я им помешал? Вспомнился Хичкок. Да ну... Чушь. Пошли вы к чертовой матери.

Проходя позже мимо контейнеров с мусором, стоящих недалеко от группки хрущёвок, в старой части города я опять наткнулся прыгающую по одному из контейнеров ворону. Её черный зрачок, плавающий в белом кружке глаза следовал за каждым моим движением. Это был перебор.



Придя домой, я сел за стол, и включил компьютер. Набрал в поисковике - "Как убить ворону". Ключ к решению пришёл со словом "кроухантинг". Что ж, по крайней мере, я был не единственным параноиком ...