Чудаки без возраста

   «Где же мои очки? Кажется, я их в пиджак положил…» - пожилой мужчина рассеянно похлопал себя по карманам в поисках потерявшихся очков.
«Они же у тебя на голове, чудак» - сказала с улыбкой его спутница и покачала головой.
«Знаю, знаю я, просто тебя хотел повеселить… Марусь, смотри, что я нашел, когда документы в столе перебирал» - мужчина достал из кармана сложенные вчетверо пожелтевшие листки бумаги.

   Был один из тех теплых майских вечеров, когда комары и мошки еще не роятся над головой и позволяют спокойно наслаждаться природой, не превращая прохожих в размахивающих руками и танцующих джигу эпилептиков. Я прислонила велосипед к дереву и села отдохнуть, потирая ушибленную коленку. Странно, что после столкновения с деревом железный конь стал ехать лучше, плавнее и не звенеть всеми своими винтиками. Явный представитель русской техники, не стукнешь-не заработает.
   На соседней лавочке сидела пожилая пара, почему-то сразу привлекшая мое внимание. Я для виду поправила наушники, в которых уже не было музыки, и начала незаметно наблюдать за ними боковым зрением.
Мужчине было около восьмидесяти: коричневый пиджак, еще времен советов, черные брюки в полоску, фетровая шляпа, палочка – все старое, но заботливо сохраненное. Наверное, только люди того времени умели так бережно хранить вещи, да и что говорить, не только вещи…
Его спутница казалась несколько моложе. Возможно, из-за отсутствия глубоких морщин - ее лицо покрывала сеточка мелких морщинок-паутинок, что придавало ему некую беззащитность и трогательность. Седые волосы собраны в пучок, зеленое шерстяное платье и косынка, накинутая на плечи. Такая же косынка была у моей прабабушки: красная с желтыми узорами. Она очень любила ее и никогда не выходила гулять без косынки, даже в жару. Говорят, старикам редко бывает жарко, и они чаще мерзнут. Что же будет со мной в старости, я же такой мерзляк! Даже летом сплю под любимым пуховым одеялом…
   Старик развернул листки и посмотрел на жену, ожидая ее реакции.
«Ой, это же наши письма! Господи, сколько же им лет...» - старушка всплеснула руками и чуть не выронила букет одуванчиков, лежавших у нее на коленях.
«Столько же, сколько мы с тобой живем вместе, Марусь. Мы же их писали друг другу, когда я на дальнем востоке служил. Послушай:
   «Здравствуй, милая моя Маруся!
Вот уже 52 дня и 16 часов, как я не вижу твоих глаз и не слышу звука твоего голоса. Как же я скучаю по тебе…
У меня все хорошо, кормят сытно, погода хорошая. Только комары уж больно злющие, я в нашем Уснежье таких отродясь не видал.
Наконец-то выдали новые сапоги, а то те были так велики, что туда еще пару солдат поместиться могли. Жаль, что отец не увидит меня в форме, он бы очень гордился, что его сын охраняет границу нашей великой Родины!
Нам привезли нового сослуживца-овчарку по имени Друг. Да, именно Друг, а не Дружок, на другое имя не откликается. Очень умный пес, надеюсь с ним найти общий язык.
Марусь, ты мне обо всем пиши. О маме, о сестрах, о нашей улочке, о яблочном саде, наверное, он сейчас весь в цвету…Как бы я хотел прогуляться там с тобой! Прости, что так мало написал сегодня – уже погасили свет, заканчиваю письмо от света фонаря в окне. Завтра отправлю и буду с нетерпением ждать весточки от тебя!»
А ты мне ответила вот что:
   «Здравствуй, дорогой Коля! У нас все хорошо! Аленка поступает в институт, мечтает стать архитектором. Смешная, говорит, что закончит учиться и спроектирует кинотеатр в нашем Уснежье, чтобы народ в райцентр не ездил.
Мама достала красивый крепдешин в василек. Сошью себе платье, ты меня в нем как увидишь-сразу упадешь! Буду в нем с тобой на танцы ходить. Коля, ты ведь не знаешь, недалеко от нашего дома, в парке, построили танцевальную площадку. А еще рядом строят школу и магазин. Это хорошо…Хотя, я, конечно, очень скучаю по деревне и никак не могу привыкнуть...», - старик снял очки, потер глаза и сказал: «А ты еще не верила мне тогда».
«Я тебе не верила? Что ты такое болтаешь?» - Маруся удивленно посмотрела на мужа.
«Когда я говорил, что всегда буду тебя любить, даже старую, седую и без зубов»
«Ну уж ты, дед, не обижай, зубы у меня пока еще есть» -старушка улыбнулась. «Ты же мне стихи тогда писал, а мама всегда говорила, что поэтам верить нельзя! Вот и не верила.»
«Или поэт из меня никудышный, или матушка твоя не права была» - старик ухмыльнулся и подмигнул мне.
   От неожиданности обнаружения своего присутствия я вздрогнула и машинально включила звук в наушниках. Наверное, вовремя. Вдруг они сейчас перейдут от романтики к разговорам о сердечных каплях, помидорной рассаде и цене на хлеб в ближайшем магазине. Не хотелось портить впечатление от исписанных пожелтевших листков.
   Я села на велосипед и покатилась по аллейкам, думая о том, как же все-таки прекрасно через 50 лет найти старые письма и прочитать их вместе. И, конечно, радостно от того, что вместе. Но и просто от того что-письма...
Что буду читать через столько лет я? Что останется напоминанием о моей истории?
Десяток ведущих в никуда отношений; сотня встреч, заканчивающихся «До скорого»; тысяча дурацких фотографий-давно стертых с компьютера; миллион печатных знаков, потерянных во всемирной паутине…
   А ведь все это стОит одного сложенного вчетверо тетрадного листа. Прочитанного стариком, забывающим, где его очки. И прослушанного старушкой, которая держит в руках одуванчики.
   Я крутила педали и думала о том, что придя домой, сяду, открою ящик стола, достану листок и напишу Письмо тому человеку, которого люблю.