Часть III. Глава 9

Небо было хмурым и пасмурным. Моросил дождь. Самолет еще летел над облаками, но вскоре поднялся выше. В иллюминаторы заглянуло солнце.
Натали сидела в кресле и дремала. Рядом сидел пожилой грузин и пытался познакомиться с ней.
- Мэлчишь… - все время повторял он, громко вздыхая и косясь на загорелое плечо Натали, как в старом анекдоте. – Мэлчишь… Ну что ты все сидишь и мэлчишь? А? Ну? Ну что это за безобразие такое? Я спрашиваю, что за безобразие творится в этом самолете?
Люди стали оглядываться на мужчину и Натали.
- Надо мне, вот и молчу, - наконец ответила она.
- А со мной гаварить не надо? Значит, со мной уже и гаварить не надо! Ну что за безобразие!
Грузин сейчас чем-то напоминал Юлю – такой же приставучий. Не заметив, как, Натали уснула. Грузин время от времени возмущался.
Через несколько часов самолет приземлился в аэропорту рядом с городом Сургутом. Натали вышла на улицу. Грузин не унимался – предлагал помочь ей нести вещи (хотя у нее была одна лишь небольшая сумка), хотел подвезти и прочее, прочее, прочее.
Наконец, Натали согласилась поехать с ним на машине. Грузин остановился в гостинице рядом с Натали – их номера были друг напротив друга. Герцогиня хотела отлучиться по делам, но провожатый вился вокруг нее, как хвост. В конце концов, она улучила момент и куда-то ушла с разобранной и почти пустой сумкой.
Через полчаса Натали ехала в Ларино. Уже стемнело, когда она добралась. Пройдя через деревню, она пошла в лес. Подробно обо всем ей рассказал Владимир Вейденрейх.
В лесу было слышно уханье сов, шелест листьев и веток. Темнота сгустилась еще больше. На деревьях светлели зарубки. Дойдя до буквы «В», Натали остановилась, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Потом свернула. Каждый куст казался ей живым, каждый пень – одушевленным. Тихо кралась она по свежепроложенному маршруту, ориентируясь по зарубкам.
Вдруг кто-то схватил ее за волосы. Натали остановилась, прислушалась – тихо. Готовясь к самому страшному, она резко обернулась – никого. Только большая лапа ели низко над землей.
Облегченно вздохнув, Натали пошла дальше. Наконец, продралась сквозь последние кусты и вышла на полянку с избушкой на курьей ножке.
Стараясь двигаться как можно тише, герцогиня поставила сумку на землю и раскрыла ее. В темноте что-то блеснуло. «Я воспитана на классике,» - прошептала Натали, выкладывая новый топор. Под ним лежало красное платье.
Натали достала его и, превозмогая холод, переоделась, распустила волосы.
Потом она подошла к окну избушки, держа топор в одной руке, и постучала. Через несколько минут изба развернулась, дверь со скрипом раскрылась. На пороге стояла баба-Яга и одним глазом всматривалась в темноту. Она заметила Натали.
- Кто здеся? – проскрипела старуха.
Вместо ответа Натали зажгла приготовленную свечу и поднесла ее к своему лицу. Зинаида узнала в ней свою жертву. Много лет прошло, но ее она помнила, как будто видела вчера. Старуха схватилась за сердце и медленно вышла на улицу.
Проснулся Горыныч и громко залаял. Черный пес выскочил на улицу и бросился на Натали, но та успела крикнуть: «Ай, какая жалость! У тебя, песик, лапка сломана!»
В тот же момент раздался хруст ломающейся кости, и Горыныч, жалобно заскулив, поковылял в лес.
- Его-то зачем? – всплеснула руками старуха. – Тебе ведь я нужна!
- Его, чтоб не лез. А из-за тебя я пришла. Вот уж никогда не думала, что мы еще встретимся, Зинаида Подьячева.
Натали залилась холодным притворным смехом. Потом сделала шаг к старухе. Сейчас она хотела одного – причинить ей как можно больше страданий.
- По твоей милости, - еще один шаг, - я почти девяносто лет провела в зеркале. – Еще шаг.
Натали стояла близко к старухе. Та, казалось, сошла с ума и поэтому не двигалась.
Взревев, Натали замахнулась топором, и в следующий момент он с хрустом вошел в старухину голову. Хлынула кровь. Баба-Яга медленно опустилась на землю. Топор остался торчать у нее из головы.

###

Герцогиня Натали сидела в своем номере и пила шампанское. Волосы змеились у нее на плечах, в зеленых глазах виднелась усталость. Она смотрела в одну точку на своем красном платье.
Вдруг в дверь постучали. Натали открыла. На пороге стоял грузин в голубой шелковой пижаме. Увидев красавицу Натали, он выпучил глаза. Его нижняя челюсть поползла вниз, а брови – вверх.
- Апа… апа… а прастите… - усиленно моргая, сказал он.
- Заходи, - ледяным тоном проговорила Натали.
- Такой красавиц! Такой красавиц! Как звать тебя? – грузин заикался.
Натали подумала, что бы ему ответить. Повертела свои имя и фамилию так и сяк, и наконец сказала:
- Анискарпа.
- А я Сосо Арбанидзе. Живу в Маскве. Палучаю десять тыщ зеленых в месяц. Будешь моей женой?
Натали рассмеялась.
- Женой? Твоей-то? О, дай мне неделю на раздумье!
Грузин смутился.
- Нэ хочишь жэной – можэщь любрвницэй… Сожительницэй…
- Десять тысяч, говоришь? Я подумаю. А сейчас иди-ка спать.
Грузин еще немного постоял, потом развернулся и ушел к себе. Натали задумалась. Решила пойти к Арбанидзе. Тот необычайно обрадовался, увидев ее.
- Хочешь, я выпишу тебе чек? – спрашивал он. – Только это за поцелуй!
- Да, я поцелую тебя, - улыбнулась Наташа.

Вечером следующего дня она летела в Москву с чеком на крупную сумму. Господина Арбанидзе нашли мертвым в его собственной постели.

2004