Глава 10. Не нужно быть курицей,

 чтоб узнать какие яйца тухлые, а какие свежие!      

      Вечер медленно перетекал в ночь. Тучи развеялись, и небо казалось темно-синим и бесконечно пустым, ибо звезды не играли на его фоне. Огни большого города оставались позади нашего автомобиля. Тишина не иссякала, а наоборот, набирала обороты и сводила с ума Полякова. Он не знал, что с ним будет, он даже не знал, кто такой Шнурок или Гамиль. Но машина была из тех узнаваемых машин, с которыми люди не желали бы встретиться. Черный седан был символом только одной организации в нашей стране, и каждый, не догадываясь, знал какие органы ездят на них. Поляков до этого предполагал, что милиция им заинтересовалась, но его оправдания не увенчались успехом, ситуация была еще хуже. Тониан, наверное, на этой нотке и хотел поиграть с Поляковым, так как он заметил, как подозреваемый вел себя и боялся чего-то особенного. Они проехали мимо кладбища, по узкой неповоротливой дороге, по обочинам стояли не только столбы, но и лес окутывал то пространство. Вечерне-ночной пейзаж, наводил бы ужас и на обычного человека, даже и на вас, дорогие мои читатели.

      Вот и начал появляться поселок Зональный, полу дачный, полу городской. Место, где были и многоэтажные дома, и частные, маленькие замки, и дома дачного применения. Они проехали мимо многоэтажных построек, доехали до газовой станции и свернули на проселочную дорогу. Автомобиль начало покачивать из стороны в сторону, как лодку в море-океане, во время небольшого шторма. Минут через десять они были у ворот маленького уютного домика, не вызывающего восхитительных эмоций или негативных. Небольшой с виду деревянный домик, и заборчик усеянный частоколом. Шнурок вышел из машины, открыл ворота и обратно вернулся за руль. Они припарковались, и Гамиль вышел наружу, обошел машину и, открыв дверь, где сидел Поляков, взял его за плечо и повел в дом. Шнурок догнал их возле входа и что-то сказал полушепотом Тониану, и потом пошел закрывать ворота. Пустой дом, но не полностью пустой, он просто не наполнен кем-то. Нет ощущения, что здесь живет кто-то. Думать о его жильцах не стоит, ибо тот домик наполнен чистотой во всех своих параметрах, ни пылинки, ни души. Каждый любой из нас, читающих данный текст, наполняет свое укромное место какими-то безделушками фотокарточками с рамками и вещами, что некогда привезли из путешествия иль мест, где бывали. Поляков на это же сразу обратил внимание, и заострил внимание на своей недолгой кончине. Наверное, у него было негодование по поводу очередного клиента, что обозлился на него или просто был очень влиятельным и не хотел распространяться о деталях, что он знал.

      Гамиль посадил Полякова за барной стойкой, так выглядел стол со стульями на кухонной зоне этого домика. Развязал его руки, достал из холодильника бутылку виски, лед и два олдфэшенд стакана. Тониан смотрел прямо в глаза Полякову, находясь напротив него по другую сторону баррикад, воссозданную столом.

      – С чего начнем? – со вздохом тихо прозвучало данная реплика.
Иван открыл рот и не знал с чего начать. Задать вопрос, или попытаться бежать, или просто сжать руки в кулаки и вмазать Тониану в челюсть.

      – Не вздумай дернуться! Думаю, тебе последствия не понравятся, – время тикало, и Гамиль не забывал о своих 36 часах, – Я хочу знать все, что тебе известно о нашей девушке, что недавно обсуждали. Всю подробную информацию. Что, как и когда все было. Уяснил?
Поляков кивнул головой в знак согласия и уяснённой информации, достал руки, положив замкнутыми на столешницу, как первоклассник перед учителем, протянув:

      – Я ее видел последний раз два дня назад. Не думаю, что вам будет интересно услышать, что думаю о ней, лично у меня вызывала интерес и влечение, которое она не разделяла. Она совсем другой человек, что можете себе представить, но что она творила, это просто не мыслимые вещи. Эм…

      – Говори, как можешь, как думаешь нужным. Тебя за слова никто не будет ругать, это тебе не русский язык или литература.

      – Она была из настоящих ценителей своего искусства и одним из основателей этой философии, наверное, уже об этом говорил тебе. Их жизнь была обычной, но бывали моменты, когда они находили случайных героев, дескать, анонимов, и с ними проделывали уже договоренные вещи. Сценарий был прописан лишь только с двумя личностями. Я же предложил вариант, где вторая личность доплачивает за эту шалость, а ваша особа была против этих вещей, ибо нарушала их концепцию.

      Они не забывали о своих полу наполненных стаканах, и частенько поддавали пылу в жар.

      – Так это как относится к ее исчезновению? – удивленно произнес Гамиль.

      – А как вы думаете, зачем она со мной встречалась в последний раз?

      – Ей срочно понадобились деньги? Да еще в особо крупном размере?

      – Ага, поэтому она попросила организовать ей клиента.

      – А о какой сумме шла речь?

      – Наша полемика затянулась, и тут я уже был против такого сюжета, ибо это противоречило их моральным ценностям и кодексу их чести.

      – Давай скажем честно! Она тебе нравилась, но тебя что-то останавливало. А точнее ты не одобрял ее образ жизни, а когда пришла просить помощи, ты отшил ее.

      Поляков взглянул на Гамиля провинившимися глазами, как будто ждал отпущения грехов. Заблудший сын, так выглядел Иван, но Тониан не пророк, знающий истинный путь скитальца. И в один прекрасный момент может начаться, что-то непредсказуемое, а что именно, думаю, сами увидите. У вас же остались силы, еще создавать свои апартаменты, в которых герои проигрывали сценарий, что читаете! Приступим? Камера. Мотор.

      Когда хищники загоняют в угол свою жертву, она может повести себя спонтанно. Не каждый из нас готов учудить что-нибудь этакое, поразив наш разум и повергнуть себя в сомнения. Забиться и принять свою участь, могут только те, кто понял и просто сдался, а те, в чьих жилах течет страх смерти, будут хвататься за каждую ниточку, дабы повиснуть и ухватиться за следующий выступ, не зная последствий. Рвать в клочья! Крушить! Вот, что будет играть в вашей томной голове, монотонно кидая на необдуманные поступки. Лишь бы не принять участь костлявой руки, протягиваемой из-под темной мантии. Именно так, выглядел взгляд Полякова, загнанного зверя, готового на многое.

      – Мы, сюда, – приободренно Поляков проорал в полголоса и показал указательными пальцами вниз, – в этот мир прибыли не для того, что быть унылым гавном, а для того, что бы получать удовольствие и наслаждаться каждым вдохом этой жизни, какой бы она не была и чтоб не преподнесла. И пускай, горько-сладкий виноградный вкус портвейна не так хорош, что было лет десять назад, и в бутылке остается осадок от порошка, мы помним, какое будет послевкусие. Мы точно помним, истинные приливы сил в наши бренные тела.

      Гамиль, и если кто-то еще и платит за это, почему бы и нет? Я лишь посредник, знающий и ту сторону и иную. А она, – приглушенно продолжил, поникнув головой Иван, – даже не знаю. Просто не знаю. Вот кто бы открыл глаза нам, всем людям на этой планете? Что бы просто, один день в жизни посвятить истинным вещам. Не лгать, не лукавить, а просто сказать в лоб и принять все это. Ты понял меня?

      Гамиль хмыкнул и утверждено ухмыльнулся, сделав вид, что понял, о чем малыш пробормотал.

      – А давай ближе к делу? Я смотрю, тебе тяжело вспоминать о чем-то. Раскрой свои тайны, – Гамиль уверенно подставил стаканы ближе к себе, и наполнил их, подтолкнув обратно наполненную емкость Полякову, – Не тяни кота за яйца. Говори уже.

      – Люди, считающие деньги способными сделать всё, сами способны всё сделать за эти же деньги. Мсье Тониан, как вы думаете, а отношусь к таким людям? Ответ однозначен и просто. Конечно же, да. И все в этом мире такие! Никуда без этого. Так воспитали со дня рождения нас и нашего нового государства, отпустивших в свободное плавание четырнадцать республик, моральные ценности и самое главное воспитание их младого поколения. Как вы себя не потеряли за это время? Или у вас был иммунитет от всего этого бреда?

      Гамиль грозно посмотрел на Полякова, и тот моментально протрезвел  и замолчал. Стеклянные глаза Ивана смотрели на нашего героя и ждали чего-то непредсказуемого.

      – Мне жаль, что вы уподобились чужим идеалам. И когда обычный крепкий чай с капелькой аромата тянущейся жидкости тебе подменил виски, унеся в нетрезвый мир, то тут стоит задуматься. Что же с твоей головой? Что ты там прячешь? Не нужно быть курицей, что б узнать какие яйца тухлые, а какие свежие! Тебе пора домой.