Трое

Вдоль дороги и высокого забора по сторонам среди майской травы, утыканной отцветающими одуванчиками,  тянется серая бетонная дорожка. Острая то ли галька, то ли щебёнка, выпирающая из побитых временем плит, навязчиво напоминает о себе.

Навстречу трое. Впереди  белая пушистая собачка, за ней  худощавая дама в очках «на гибкой пятиметровой сцепке».  Замыкает колонну – тоже на длиннющем поводке коричневая гладкошерстная собачка с нервным выразительным лицом.

Собачки обе маленькие, но ведут себя совершенно по-разному. Белая, закрутив хвост одесской колбасой и высунув язык от удовольствия, «строчит» ровно мелкими стежками, напоминая детскую швейную машинку.  Задняя же всё время тянет в сторону, причиняя неудобство хозяйке, которая, и без того высокая, напоминает при этом армейскую палатку на растяжках.

Вот троица останавливается, так как коричневой собачке  надо: мечется  и суетится как подсечённая плотва, отбегает от тропы, втискивается за какой-то крохотный выступ в заборе – смотрит из травы  виновато и страдальчески на проходящих мимо. Что-то в этом влажном тёплом взгляде цепляет и бередит душу.

Женщина с двумя «рулетками» в руках и «швейная машинка» немного поодаль терпеливо ждут свою компаньонку, а я думаю: «Люди…, собаки…Всё  мы – человеки!»