Глава 29 Книга 2 Мейлах в октябре

                ДОПРОС

Милиция раскроет преступленье в один миг!
Когда подозреваемый, под тяжестью улик
Своим признанием ставит  точку,
Коль не выдерживают челюсть, рёбра, почки…

Отложив  фотографии в сторону,  подполковник Борзов решил проведать задержанного Мейлаха. У него ещё не сложился в голове оригинальный план первого допроса, и он применил испытанную схему, которая была проста и эффективна на протяжении всех десятилетий существования самого справедливого, по мнению КПСС,  строя, а именно,  усадить подозреваемого напротив, дать кулаком по зубам и направить яркий свет в глаза.

 После первой зуботычины зубы Мейлаха со свистом полетели в угол и возмущённо оскалились на обидчика. От наблюдательного Борзова это обстоятельство не ускользнуло, но тут бедный Мейлах, тем местом, где только что находились зубы спросил:

– За что?
– Вы набираетесь наглости, спрашивать, будто не знаете, за что?
И тут же в ответ на бестактный вопрос Мейлах получил ещё раз кулаком по тому же пристреленному  месту. Больше вопросов от подозреваемого неизвестно в чём, не последовало. 

«Нет смысла что-либо объяснять этому козлу. Он своими куриными мозгами всё равно ничего не поймёт, а если поймёт, то по характеру службы не поверит»,  – подумал Мейлах и решил молчать.

Борзов, не добившись результата испытанным методом, проследовал в угол помещения и брезгливо поднял зубы с грязного пола. Внимательно осмотрев их, он понял, что уже где-то подобные, а может эти самые, он уже видел. Завернув зубной протез в лист машинописной бумаги,  положил свёрток в коробку с надписью: «Для вещественных доказательств».

Считая встречу с задержанным завершённой,  Борзов вызвал конвой и отправил Мейлаха в одиночную камеру, обратившись к нему с советом хорошо подумать.
Через пару часов вызванная посыльным Рахиль Менделевна была приглашена на опознание.

Очная ставка началась с вопроса:
– Рахиль Менделевна! Посмотрите на этого человека. Вам известно, что это за  личность?
– Разьве ви сами не видите, что это Бизонав? – сказала она и продолжила:
– Ви знаите, я далека от музыкальных увлечений и с  Бизонавыми дела не веду. А что ви сами на это скажите, товарищ командир? Ви же лучше понимаите…

– Рахиль Менделевна! Установление личности задержанного, - это часть оперативной работы по защите государственной безопасности. Надеюсь, вы понимаете, какая на вас ответственность по оказанию помощи государству? Вы должны сказать определённо, знаете вы этого человека или нет. Посмотрите внимательно ещё раз.

– Никак не могу вам так сразу сказать, потому что не знаю, как лучше будит – узнать мине иго или нет. А как вы посоветуете?
– Я вам советую сказать так, как есть, а то…
– А что мине за это будит? Надеюсь, это ни сикрет? И что прятается за словами « а то…»? Ничего? Тогда пойдём дальше. С одной стороны, он мине отдалённо напоминает одного беглого каторжника, то есть моего бывшего мужа, но у того голова была лысая, как женское колено…

При упоминании женского колена, Борзов стал покашливать и, недовольно морщась, посмотрел на свидетельницу, пытаясь замять тему с упоминанием слова «колено», чтобы направить разговор в нужное русло.
– Вы знаете, если голову этого человека постричь наголо, может, что-нибудь знакомое проявится, а так, нет, не могу точно сказать, что это за тип.

Мейлах, услышав предложение о стрижке наголо, съёжился и сказал:
 – Только не это. Вживлённые волосы не восстанавливаются естественным ростом. Если их состричь, то мало того, что бесполезно пропадут большие деньги, так ещё останутся на голове короткие пеньки, которые из-за жёсткости будут колоться не столько в сторону прикосновения к ним, а наоборот, будут колоть собственный череп да так, что не наденешь шапку.

На слова Мейлаха Борзов не обращал внимания, а продолжал разговор со свидетелем:
– Рахиль Менделевна! Может, вы вспомните какие-то особые приметы? Родинки, шрамы или ещё что-то. Подумайте.

– Вспомнила! Вспомнила! – радостно засуетилась Рахиль Менделевна. – Был у ниго шрам, от аппендицита.  Кажется …, на левой щеке  лица!

Борзов недоверчиво посмотрел на свидетельницу и покрутил пальцем у виска, выразительно глядя в сверкающие глаза Рахили Менделевны,  заявил:
-  Рахиль Менделевна! Вы что, смеётесь надо мной, или как вас понимать?

– Ви разве не знаете про нашу медицину? А ещё называетесь глазами и ушами нашего народа. Так я вас сичас тыкну носом в вашу слепоту и тугоухость. Помните, когда в город прислали молодого перспективного хирурга, выпускника  медицинского университета с красным дипломом.

Правда, практики у ниго было  никакой, а желание работать – хоть на телегу грузи. Даже непонятно, откуда бралось такое желание, учитывая ту нищенскую зарплату молодого врача, который ещё не научился брать взятки… Так вот, как я уже гаварила и ищё с удовольствием скажу – он был молодой, большой, красивый, как все хирурги, и руки у ниго были, как у всех хирургов -   смотрели большими ладонями назад, как ласты, а звали иго Славик.

 Он под руководством опытного врача должен был вырезать аппендицит у Мейлаха. Конечно, он знал приблизительно, где этот проклятый отросток находится. Все наши специалисты кое-что приблизительно знают, да что вам объяснять, и вы сами приблизительно что-то знаете!

- Но, но… полегче! Не зарывайтесь! – грозно предупредил Борзов свидетельницу.  Ближе к телу!
- Ну, ближе, так ближе. Не перебивайте пустяками. Слушайте, молча, я не терплю, когда говорят больше миня – предупредила Рахиль Менделевна и продолжила пояснение:

 - В общем, для тренировки, Славик махнул скальпелем, как саблей, да нечаянно сделал разрез на щеке больного. Конечно, опытный врач поругал его немножко для порядка, но от операции не отстранил, а  случившееся в кругу коллег прокомментировал:
– Пусть учится. Больных на всех хватит, а врачей не хватало, не хватает и хватать не будет. При таких зарплатах не за что их хватать! Их будут хватать за полы халата, всего лишь…

 Славик понял, что усердие поощряется и начал старательно делать операцию, но когда ведущий хирург на мгновение отвлёкся, он резанул аппендицит, да немного не рассчитал свои нерастраченные на женщин силы и нечаянно прорезал пациента насквозь, даже повредил новый операционный стол, купленный за валюту у вражеского государства.

  Ой, что тут было! Стол-то импортный, жалко ведь, такую вещь нельзя портить! Но потом всё утихомирилось. Славин папа скандал относительно стола уладил, за больного иго никто не ругал – первый блин комом. Этим первым комом был Мейлах! Больной радовался, что остался живой, недорезанный, и написал в книгу отзывов благодарность в стихах такого содержания:

Меня, в надежде на авось, врачи прорезали насквозь,
Но благодарен я им всем, что не прирезали совсем!
Я счастлив, что врагам назло мне с вами очень повезло,
Но если искренне признаться – так лучше к вам не попадаться!

 Доктор Слава гордился, что в обобщённых поэтических строчках пациента в принципе, речь идет о нём, перспективном докторе. Так оно и вышло – перспектива оправдалась. Главный врач, прочитав оригинальную благодарность, направил молодого хирурга на курсы повышения зарплаты, чтобы он там стажировался.

 Теперь, из этого резака такой хороший специалист получился, что новые операционные столы доверяют только иму! Но ви, товарищ чекист, обратите внимание, что в нашем городе, докторам никто стихами благодарности не пишет. Это мог сделать только вот этот тип - поэт передвижник Мейлах Абрамович Кац!

Если ви, товарищ командир, миня слушали внимательно, то могли заметить, какие у ниго должны быть особые приметы – на щеке шрам от аппендицита, а на спине шрам от усердия уважаемого хирурга! Кроме того, у этой тёмной личности, которую вы стараетесь вывести на чистую воду, не было своих зубов.

 Были два комплекта искусственных – одни золотые, корявые, сделанные в СССР слесарями механосборочных работ, а другие – вражеские, неизвестного мастера, но хорошие – с улыбкой от Голливудской кобылы и прочими устройствами от хлеборезки до гвоздодёра! Ко всему могу добавить, глядя на  синяк представительского класса у Мейлаха под глазом:

 - Раньше у ниго такой был по случаю встречи с другом Ефимом Шатыркиным, так вот, с этим фонарём он очень похож на Мейлаха, который сбежал от миня по любовным обстоятельствам. Я думаю, что это он!

– Здравствуй, Мейлах! Наконец-то я тибя вищитала и разоблачила, изменщик коварный. Как ты там без миня радовался жизни, притворяясь мёртвым? Расскажи особо важному следователю. Он тибе за это набавит лишний годик, если ты не вернёшься домой, на Четвёртую трудовую! Уже хватит быть бухгалтером лёгкого поведения! Если ты не одумаешься, то тибе будит нужна помощь ортопеда –  немедленно выправить мозги в нужную сторону.