Убей меня снова. 10 глава

Уйти, чтобы вернуться


Детектив-инспектор Лэнс допрашивал его битый час, но больших подвижек в расследовании не предвиделось. Упорно задавая одни и тоже вопросы, полицейский утирал пот большим застиранным платком, чувствуя, как раздражение растет с каждой минутой. Но безучастные ответы Грега оставались неизменными – «Нет. Не помню. Не знаю» Полусонный и злой, Лэнс даже потребовал привести ему какого-нибудь мозгоправа, чтобы выбить из Грега правду о вчерашних событиях. Он ни на йоту не верил единственному свидетелю ночной трагедии, который остался жив и мог отвечать на вопросы.

К безмерному огорчению Лэнса, беседа Грега с доктором Мэн мало что изменила. Чертыхнувшись, детектив вылетел в коридор, дав знак Валоре следовать за ним. Доктор Мэн сухо пожелала пациенту поправляться и удалилась, и сквозь неплотно прикрытую дверь до Грега донесся её равнодушно-вежливый голос:
- Боюсь, инспектор, этот молодой человек ничем вам не поможет. У него наблюдаются классические признаки ретроградной амнезии. Скорее всего, это связано с шоком, который он пережил.
- Не пичкайте меня терминами, доктор. Единственное, что меня интересует, - когда он, черт возьми, все вспомнит?
- Учитывая его физическое здоровье и отсутствие травм головы, никогда, - голос Валоры звучал по-философски невозмутимо. – Он перенес серьезное потрясение. В подобных случаях полное выздоровление - редкость.
- Какого черта там случилось? – кипятился раздосадованный Лэнс. – В комнате обнаружены отпечатки трех человек, из которых один в реанимации, второй ни черта не помнит, а третья в морге. На рукоятке стилета - пальчики всех троих, и все, как один, свежие и перекрывают друг друга. И почему никто ничего не слышал? Этого, как его... Вотана отходили, мама не горюй. На нем места живого нет. Я, черт меня дери, не верю, что он не звал на помощь!
- Держите себя в руках, инспектор. Будем надеяться, Вотан скоро придет в себя и все объяснит. Хотя вы правы, странная история. Морриса Нэйлс всегда была агрессивной, но никогда не демонстрировала склонности к жестокости и насилию. Очевидно, какой-то припадок. Возможно, наследственное...
Вместо ответа Лэнс выматерился, спешно извинился и ушел.


Тупо глядя в стену, Грег с силой тер виски. Его мучил тот же вопрос, что не давал покоя полиции – что произошло этой дьявольской ночью? С чего Морриса набросилась на Вотана? За короткий период их знакомства  она ясно дала понять, что брат много значит для нее, хоть они и не родственники. Ну да, иногда между ними чувствовалось напряжение, но не убивать же из-за этого! Да еще так жестоко. Как могло случиться, что она напала на него?

Думая об этом, стараясь понять ее мотивы, Грег не мог избавиться от гнетущего ощущения, будто из его жизни исчезли целые сутки. Он раз за разом выстраивал последовательность событий и неизменно заходил в тупик.

Вот Морриса пристает с поцелуями, и он убеждает ее, что это неправильно, спать с сестрой друга - дурной тон. И следующее, что Грег помнит - поигрывая стилетом, она выводит длинную царапину на узком, покрытом кровоподтеками лице брата. Между этими моментами было что-то еще. Просто обязано быть что-то еще!

Грег в ярости стукнул кулаком по постели и, морщась от боли, тут же пожалел об этом. Разумеется, должно быть что-то еще - ведь его избили. Не сильно, словно противник защищался, не желая причинить серьезный вред. И тем не менее, Грега били, и он тоже кого-то бил – ссадины на костяшках пальцев красноречиво говорили сами за себя. Впрочем, в этом как раз не было никакой тайны. Обороняясь от свихнувшейся Моррисы, он несколько раз здорово врезал ей. Непонятно только, почему она не свалилась с первого удара?


Потом к нему пришел хмурый доктор. Наскоро осмотрев пациента, смерил давление, проверил пульс и нахмурился еще сильнее.
- Проблемы с сердцем? Алкоголь, наркотики, заболевания? – слегка ошарашенный Грег отрицательно мотнул головой. – Значит, теперь есть. Вам стоит показаться кардиологу.
И торопливо ушел, начисто проигнорировав вопрос о Вотане.

Тяжело дыша, Грег спустил ноги с постели. Голова кружилась, а мышцы болели так, словно он был старым ржавым роботом, которого забыли смазать. Пошатываясь, он добрался до небольшого зеркала и ужаснулся – помимо красочных синяков, на левой щеке алели свежие царапины, как будто его драла дикая кошка. Хотя почему «как будто»? Морриса налетела на него именно как огромная злобная кошка.

Мысленно прикинув, сколько времени пройдет, прежде чем исчезнет последний синяк, Грег осторожно задрал футболку. На животе живописно переливался всеми оттенками лилового здоровенный кровоподтек. Хорошо же его пнули, можно сказать, от души. Если бы еще вспомнить, кто и за что...

Кое-как натянув джинсы и обувшись, Грег принялся оглядываться в поисках очков и застонал с досады. Очки, вернее то, что от них осталось, лежали на тумбочке рядом с безнадежно разбитым смартфоном.
- Вот дерьмо, - процедил он сквозь зубы, не зная чему огорчаться в первую очередь – тому, что остался без телефона или тому, что какое-то время придется напрягать глаза.

В конце концов, он решил, что время терпит, и поплелся искать хоть кого-нибудь, кто прольет свет на состояние Вотана, поскольку о Моррисе можно было уже не тревожиться. Этот придурок Лэнс ясно дал понять, что состояние сестры приятеля лучше не бывает – она мертва, и теперь ее вряд ли заботят дела земные. «Как я ему об этом скажу? – не обращая внимания на боль в груди, тоскливо размышлял Грег. – Что бы между ними ни произошло, Вотан ее обожал. За что она с ним так?»

Старательно избегая смотреть на людей, чтобы не привлекать лишнего внимания к разбитому лицу, Грег немного поплутал коридорами, но не встретил никого, кто мог бы помочь ему. Устав, он сел на пол прямо под открытым окном, жадно вдыхая свежий воздух.
- Кончилось.
Рядом с ним бесшумной тенью опустилась Аурика.
- Чего тебе? – буркнул Грег.
- Ищешь волшебника? – улыбаясь, она водила пальцами по полу. – Все кончилось.
- Не знаю я никаких волшебников, и для меня ничего не кончилось. Я ни хрена не помню.
- Он украл тебя. Ты смелый?
- Слушай, девочка, может, Вотан готов с тобой возиться, но я нет. Отстань, - Грег попытался встать.
- Смелый.

Не успел он шевельнуться, как Аурика развернулась, с силой толкнув его ладонью в грудь. Грег попробовал дернуться, но в этот самый миг его накрыла лавина воспоминаний. Прикосновение странной девушки словно бы взорвало что-то в голове, и теперь образы шли сплошным потоком, перемешивая прошлое с настоящим. Единственное, что объединяло творящийся в сознании хаос – тонкий силуэт Вотана. Память будто перебирала связанные с ним файлы, вскрывая один за другим, пока перед глазами не потемнело.

Это было странно и страшно - наблюдать за происходящим со стороны. Смотреть на свое бесстрастное лицо и на то, как кулак разбивает тонкие губы в кровь, врезается в грудь Вотана, слышать хруст его ребер и понимать, что он даже не сопротивляется. Сколько раз Грег ударил того, кого всего несколько дней назад называл другом? Не сосчитать. Просто бил, и бил, и бил…

Задыхаясь, Грег рванулся, выпутываясь из диких, отвратительных своей жестокостью воспоминаний, и отказываясь верить увиденному. Он не мог. Нет, он не мог так поступить!

Грег чувствовал, как сердце колотится, словно безумный механизм, запустивший режим самоуничтожения. Дыхание срывалось короткими рваными вдохами. Воздуха не хватало, и в глазах вновь начало темнеть. Теряя сознание, Грег успел заглянуть в непроглядно черные глаза Аурики и перестал что-либо чувствовать.


Хмурый доктор, который часом ранее советовал Грегу наведаться к кардиологу, сделал кое-какие пометки в карте и угрюмо процедил:
- Не клиника, а фабрика чудес.
- В каком смысле? – отозвался не менее угрюмый Рэйн.
- У этого пациента – Грэя – точно такие же симптомы, что наблюдались у Кирби, Грэма и прочих. Мерцательная аритмия. И заметьте, Рэйн, при абсолютно здоровом сердце!
- Вы не можете этого утверждать.
Доктор насупился, отчего стал похож на взъерошенного филина.
- Я пока в состоянии заметить разницу. Смотрите сами, - он с излишней резкостью повернул к Рэйну монитор. – Его карта. Видите данные предыдущего обследования? Парень здоров, как бык, не считая его миопии. Отдохнет, попьет таблетки и поправится.
- Хвала небесам. Мне уже звонил глава попечительского совета, - Рэйн почесал лысую макушку. – Требовал разъяснений. Кстати, что со вторым?

В темных глазах доктора мелькнуло нездоровое любопытство ученого, готовящегося воткнуть электроды в мозг испытуемого.
- С Вотаном все гораздо интереснее, Рэйн. Еще вчера я бы и гроша ломаного не дал за его жизнь – трещины в ребрах, многочисленные гематомы, ушиб брюшной стенки – хороша коллекция? Я только что от него. Невероятно, но большая часть гематом почти рассосалась. Парень стремительно выздоравливает, как какой-нибудь хренов вампир!
- Разве такое возможно? – безразлично спросил Рэйн.
- Вот и мне интересно. Думаете, мы сумеем уговорить его пройти полное обследование? Я не эндокринолог и не могу ничего утверждать, но что-то в организме этого Вотана активно ускоряет процесс выздоровления. Согласитесь, Рэйн, это ненормально.

Рассеянно кивнув в знак согласия, Рэйн с тоской подумал, что сейчас ему нет никакого дела до странного пациента. Заявление главы совета звучало категорично, а стало быть, недолго ему осталось находиться у руля клиники. Это означало конец карьере, планам на будущее, всему, что он полагал незыблемым. Какое теперь имело значение необычное и интригующе ускоренное выздоровление, свидетелем которого он стал? Правильный ответ – никакого. Ничто уже не имело значения.


Провалявшись несколько часов под капельницей, Грег упорно отказывался объяснить, что предшествовало приступу. Не потому, что он боялся полиции или не хотел нести ответственность. Все было гораздо проще. Он не знал, как правильно подобрать слова, чтобы его поняли, поскольку и сам ничего не понимал. Аурика заставила его вспомнить случившееся, но Грег отказывался верить, что оказался способен поднять руку на друга. Да он в жизни не причинил бы Вотану вреда! Но тогда как подобное стало возможным? И как он теперь будет смотреть ему в глаза, зная, что натворил?

«Я искал его дружбы и едва не прикончил его, - размышлял Грег, машинально диктуя Лэнсу номер телефона. – Вотан многое прощал тебе, старик, но теперь забудь. Лучше поспеши убраться из его дома, покуда он лично тебя не выставил»

Известие, что Вотан идет на поправку, как и заявление Лэнса о сомнительности предъявленных им обвинений очень обрадовало Грега. Вместе с тем он четко осознавал – дружбе и гостеприимству конец. Вотан не захочет видеть того, кто лишил жизни Моррису и пытался убить его самого. Никаких слов не хватит, чтобы выразить все сожаление, что мучило Грега, да и нет таких слов. Что он ему скажет: «Прости, я вовсе не хотел тебя убивать»? Смешные, жалкие оправдания. Вотан никогда не простит…

Кое-как оклемавшись, Грег поинтересовался у Лэнса, можно ли ему покинуть клинику, ссылаясь на срочную необходимость купить новые очки. Тот ответил утвердительно, намекнув лишь, что его друг все еще здесь и ему по-прежнему плохо. Нельзя сказать, что сие замечание добавило Грегу оптимизма. Окружающие считали их друзьями, но о какой дружбе могла идти речь после случившегося?

Наспех собрав вещи, Грег расспросил медсестер, как добраться до автобусной остановки, и поплелся прочь от клиники. Поступок, достойный награды за самое трусливое бегство, но он не видел иного выхода. «Будет лучше, если мы больше не встретимся», - успокаивал он себя, безуспешно отгоняя чувство вины, что преследовало его подобно дворняге, навязавшей свое общество.

Медленно, чтобы не перегружать ноющее сердце, Грег брел по дороге, полностью сосредоточенный на невеселых думах о будущем, и не сразу услышал, как его окликнули. Подслеповато щурясь, он обернулся, пытаясь разглядеть человека в наступающих сумерках.
- Ты! Да, ты, подойди!
Грег приблизился и увидел молодую женщину в черном платье, украшенном ярким красным корсетом. Бледное лицо, черные тени вокруг пронзительных зеленых глаз и кроваво-алая помада – типичная готка.
- Вы ко мне обращаетесь? – Грег огляделся по сторонам.
- Конечно. Ты видишь кого-то еще? – она достала из сумочки посеребренный портсигар. – Огоньку не найдется?
- Не курю.
- Грустно. Я Лайза Ибсен. Присядь, если не торопишься.
- Я Грег. И вообще-то тороплюсь.
- Присядь, не то у тебя сейчас удар случится.
Сердце заныло сильнее, и Грег сдался, устроившись рядом с Лайзой и для удобства подперев спину сумкой.

В тишине негромко щелкнула зажигалка.
- Зачем просила прикурить, если у самой есть?
- Тебе никогда не говорили, что ты грубиян? – она с наслаждением затянулась, и Грег уловил аромат марихуаны. – Уходишь или бежишь? Норман Вотан говорил, что в клинике часто и со вкусом умирают.
- Откуда ты его знаешь?
- Мне ли его не знать? – Лайза игриво повела плечами. – Славный мальчик. Надеюсь, с ним все в порядке? Он выглядел потерянным. Аурика сказала, ты его друг. Это хорошо. Он слишком долго был один.
- Не припомню, чтобы видел тебя в клинике, и вряд ли ты его подруга. У него нет друзей, а девчонок и подавно.
- У него есть ты. Зачем Вотану кто-то еще? – Лайза уставилась на него, как на сумасшедшего.
- Послушай, я не обязан и не собираюсь с тобой откровенничать, но мы с Вотаном больше не друзья, - отрезал Грег. Он начал уставать от этого разговора.
- Но это невозможно! – Лайза комично захлопала длинными и явно накладными ресницами, отчего стала похожа на куклу. – Думаю, тебе стоит поговорить с ним, прежде чем дать деру. Поверь, от себя, как и от смерти,  все равно не убежишь. Но это после, а сейчас расскажи мне о нем. Какой он?
- Ты же его знаешь, - ядовито напомнил Грег. – Самый занудный и самый потрясающий девственник книголюб. Я плохо поступил с ним, Лайза, и мне жаль…
- А я здесь при чем? Ты напортачил, тебе и ответ держать. Будь мужиком, - она взмахнула рукой, просыпав пепел на платье. – Уверена, он ждет тебя. Запомни на будущее, Григорие Грэй, у Нормана Вотана никого нет, кроме его единственного друга, и это ты. Если ты сейчас уйдешь, он погибнет, преданный самыми близкими, и некому будет указать ему дорогу обратно.

Затушив самокрутку, Лайза вскочила и, прежде чем он успел остановить ее, исчезла в глубине парка, оставив Грега в одиночестве.
- Эй, откуда тебе известно мое имя?! - крикнул он вслед.
Но было поздно. В тени деревьев коротко мелькнула алая искра корсета, и все стихло, только ветер гулял в ветвях.


Он знал, что ему должно быть больно, очень больно. Но тело молчало. Наверное, из-за морфина. Стоило признать, опиат прекрасно блокировал физическую боль, но оказался совершенно бессилен против душевных мук. Безразлично созерцая потолок, Вотан не чувствовал ничего и в тоже время испытывал невыносимую боль, от которой его не защитил бы ни один наркотик.

Морриса умерла… Он должен был сделать все, чтобы защитить свою сестру, но она погибла. Спасибо, хоть не от его рук. Он никогда бы не смог закончить страшную игру с диббуком, убив сестру, даже после всей той грязи, что демон показал ему напоследок. Если бы не Грэй, лежать бы сейчас Вотану на прозекторском столе, а не в палате. «Я не сумел уберечь ее, и мне остается лишь надеяться, что я спас его, - прикрыв глаза, отсутствующе размышлял Вотан. – Но если я ошибся, он вернется и добьет меня. Пусть так, я больше не боюсь смерти. Жизнь оказалась гораздо страшнее, чем я мог предполагать...»

Над ухом раздалось тихое хрипловатое покашливание заядлого курильщика. Разлепив тяжелые веки, Вотан увидел рядом с постелью сонного, помятого мужчину в дешевом, на размер больше, чем нужно, костюме. В руках он держал блокнот и замусоленную ручку.
- Я детектив Лэнс, местная полиция. Слышал, вам лучше? Поверьте, я не стал бы беспокоить вас без нужды…
- Оставьте никчемные любезности, детектив. Я в них не нуждаюсь, - сипло прервал его Вотан. – Давайте перейдем к сути вашего визита. Я приехал, чтобы навестить сестру, и она напала на меня. Предупреждая ваш вопрос, нет, мне не известен мотив, побудивший ее сделать это. Я защищался, как умел. Не хотел причинить ей вред и поплатился. То, что я здесь – моя вина.
- Понятно, - Лэнс бегло записывал. – А как быть с мистером Грэем?
- Мы же друзья. Должно быть, он пошел меня искать.
- Мне не дает покоя вопрос: откуда у нее взялся чертов кинжал?
- Стилет, - поправил его Вотан. – Это был мой стилет.
- Название не имеет значения. Меня интересует, как он попал к ней.
- Полагаю, Морриса отобрала его, когда я был без сознания.
- Допустим, но кто из вас двоих убил мисс Нэйлс, мистер Вотан? Вы или мистер Грэй?
- Я больше не скажу ни слова без адвоката.
- Это ваше право. Вот только вряд ли вам понадобится адвокат, - задумчиво отозвался полицейский. – Если сложить ваш рассказ с тем, что сохранилось в памяти мистера Грэя, дело не дойдет до суда. Вернее, дойдет, но без вашего активного участия. Думаю, во всем виноваты местный персонал с главным врачом - распустили своих чертовых нариков. Странно, что подобное не случилось раньше... Не стану вас дольше беспокоить. Поправляйтесь.
- Один вопрос, детектив, - Вотан попытался приподняться, но это ему не удалось. – Хотите убедить меня, что мы – я и Грэй – невиновны?
- Я верю своим глазам, мистер Вотан. Желаете знать правду? Вы выглядите препаршиво, и ваш приятель - не лучше. Думаю, когда станут известны данные экспертизы, они бесспорно докажут факт самообороны. Если водитель насмерть сбивает человека из-за дефекта сборки автомобиля, никто не судит его. Если доктор проморгал психоз, с чего бы вам отвечать за смерть психопатки? И вот что я скажу вам, Вотан – не берите на себя чужих грехов. Это вредно для здоровья.
Вновь пожелав ему скорейшего выздоровления, Лэнс спрятал блокнот в карман и собрался уходить, но в дверях обернулся:
- Да, совсем забыл. Ваш приятель спросил, можно ли ему уехать, и я не стал его задерживать. Хорош друг, нечего сказать...


Итак, Грэй ушел. Такого поворота следовало ожидать, но Вотан все равно чувствовал тоску. Никогда не искавший и, откровенно говоря, не понимавший ни любви, ни дружбы, он сожалел, что придется возвращаться в пустой дом. Туда, где его никто не ждал и никто не беспокоился, жив ли он. Вкупе с тем, что Вотан узнал о себе, это было вдвойне болезненно. Лишь сейчас Вотан осознал, что перемены, связанные с появлением Грэя в его доме, оказались к лучшему. Жаль, знание пришло к нему слишком поздно, хотя втайне Вотану хотелось верить, что он ошибается и Грэй всего лишь отлучился ненадолго.

Постепенно боль в теле возвращалась, и Вотан понял, что действие морфина заканчивается, но не спешил звать медсестру. Он хотел прочувствовать свою боль, а еще надеялся, что она заглушит ту, другую, боль бесконечных потерь, когда остаешься один на один со своим будущим, которого не желал и которое не волен изменить.

Бесконечно усталый и запутавшийся, он пробовал заснуть, однако стоило прикрыть глаза - и он видел Моррису. Точно такую, как в день своего совершеннолетия – юную красавицу, которая преподнесла ему стилет в качестве подарка. Лукавую девушку, окутанную ароматом белой розы. И если раньше Вотан мечтал забыть тот день, то теперь он желал запомнить ее именно такой, сохранить в памяти светлый образ, не оскверненный язвами зависимостей и страстей. Он хотел запомнить сестру без уродливых шрамов на предплечьях и полного ненависти взгляда одержимой.

Наверное, в какой-то момент он все-таки отключился, поскольку, открыв глаза, обнаружил, что за окном темно. В палате царил полумрак, было по-прежнему больно, но Вотан чувствовал себя много лучше. По крайней мере, острая боль прошла. Только в груди, там, куда пришелся самый сильный удар, немного тянуло. Пустой желудок сводило легкими спазмами, но от мысли, чем его накормят, Вотана начало подташнивать.

Он осторожно подтянулся на постели повыше, кривясь от боли, и вдруг замер, услышав тихое:
- Наконец-то. Я уже замучился прятаться от медсестер!
Он в то же мгновение узнал этот голос и слабо улыбнулся. Как приятно иногда ошибаться...
- Привет, - Вотан вновь попытался сесть, и у него почти получилось.
Грэй стоял у окна, созерцая сумерки, но поворачиваться не спешил.
- Мне сказали, ты уехал. Грэй, все в порядке?
- Я ни хрена не вижу. Очки разбились, вместе с телефоном, - по-прежнему не оборачиваясь, глухо отозвался тот. – И я почти уехал, точнее сбежал. Аурика расстаралась.
- Значит, я успел, - Вотан не стал сдерживать вздох облегчения. – Если, конечно, ты не вернулся, чтобы закончить.
Грэй невесело и понимающе усмехнулся.
- Я знал, что ты скажешь нечто подобное. Не стоило мне возвращаться. Я только хотел отдать ключи. У меня полно знакомых. Попрошу кого-нибудь забрать мои вещи.
А вот это был удар ниже пояса.
- Грэй… Грэй, посмотри на меня. Я не хотел тебя оскорбить. Мне нужно было убедиться, что все в порядке, что я успел уберечь тебя от диббука. Прости мне мою подозрительность.
В ответ раздался истерический смешок.
- Ты никогда не перестанешь меня удивлять, Вотан. Только послушай себя, идиот! Совсем спятил? Я убил твою сестру. Едва не прикончил тебя самого. И ты просишь у меня прощения?!

Грэй наконец-то развернулся и подошел к постели. В его глазах отразились ужас и сожаление, стоило ему разглядеть побледневшие кровоподтеки на лице и теле Вотана.
- Не смей так говорить, слышишь? Это я должен просить прощения. И я бы так и поступил, если бы хоть чуть-чуть был уверен, что это возможно. Такое не прощают. Херовый из меня друг, – Грэй сделал паузу, собираясь с мыслями. – Прости меня, если сможешь. Мне жаль, Вотан. Если бы я мог все вернуть и исправить…
- Я простил тебя в тот миг, когда понял, что происходит. Грэй, ты спас мне жизнь, как когда-то это сделала Белла. Ее спасти я не сумел, и ты даже не представляешь, как я счастлив, что мне удалось спасти тебя. И теперь ты говоришь, что хочешь уйти! - в отчаянии шептал Вотан. – Что мне сказать или сделать, чтобы ты понял, как это больно?

Несколько секунд оба молчали, а затем  Грэй пожал плечами и, ничего не ответив, тихо вышел. Чуть слышно скрипнула дверь, и Вотан остался один.

Окончание следует...