Тайный посетитель

Я надевал ботинки. Мама сказала мне:

- Осторожно, на улице скользко.


Я что-то промычал в ответ. Последнее время мы особо не разговаривали.


Около дома я упал. А потом медленно покатился по льду. Это произошло настолько быстро и неожиданно, что я сначала даже не понял, что произошло.


Три переполненные маршрутки пронеслись мимо остановки. В четвёртую я кое-как залез. Задел какую-то пожилую даму. Наступил на ноги впереди сидящим. Выронил монеты. И всё-таки прошёл.


Утренний транспорт – идеальное место для выяснения отношений. Люди едут – злые, сонные и замерзшие. Здесь любой повод – как искра – может вызвать ожесточённый конфликт. Собственно, так и произошло. Как только мы тронулись, в салоне кто-то громко сказал водителю:


; Давайте до конечной поедем без остановок. Тут уже негде встать!
; Нельзя, - с акцентом ответил водитель, - штраф будет.
; На Родионова вы не останавливаетесь – и почему-то нормально, – вздохнула пожилая женщина.
; Совести нет потому что!
; Доколе? – абсолютно неуместно прозвучал чей-то возглас.
Хитрый водитель решил сменить тему:
; За проезд передаём! – крикнул он, покосившись на мужчину в шарфе, который никак не мог достать кошелёк.
; Сейчас, сейчас, - заговорил мужчина, - вытащу из чьего-нибудь кармана…
Потом достал полтинник, отдал его мне и сказал:
; Держи. Передай этому крохобору…
Принимая деньги, водитель спросил:
; Ну что, из своего кармана?
; А это, - заметил мужчина, - мы узнаем на конечной.
На лицах пассажиров появились усталые улыбки.


Метро довезло меня до нужной станции за сорок минут. Когда я вышел из вестибюля, небо уже было синим. На улице стояло настоящее зимнее утро. Мое настроение даже улучшилось.


Место, в которое мне нужно было попасть, располагалось неподалёку. Это было красивое здание, и контора, где мне назначена была встреча в десять, занимала целых два этажа.


Я поднялся на лифте и прошёл в фешенебельную,  хорошо обставленную гостевую комнату. Слева находился кожаный диван, на журнальном столике возле него лежала стопка глянцевых журналов. Стену украшала картина Энди Уорхолла. Секретарша на входе в кабинет спросила моё имя и пригласила войти.


В кабинете за столом сидел мужчина средних лет. Он перебирал бумаги, но, увидев меня, оторвался от них и сказал:


; Проходите, садитесь.


Я сел напротив и поздоровался.
; Меня зовут Игорь Владимирович, и я работаю менеджером по персоналу. Вы приблизительно представляете суть Вашей работы?
Я кивнул:


; Да, на сайте прочёл.
; Расскажите о себе в двух словах. Эта работа ; достаточно необычная. Чем Вы занимаетесь по жизни? Учитесь ли Вы где-нибудь? И почему выбрали именно нас?


Что я мог ответить? Что искал что-нибудь творческое и слегка безумное? Должность продавца меня не устраивала. Быть официантом я не хочу. Машину водить не умею. Про работу по специальности я даже и не задумывался.


; Мне показалось, что это будет интересно. Я учусь на втором курсе философского факультета МГУ. Учился, вернее…
Собеседник вопросительно посмотрел на меня.
; Вчера ещё учился. А потом меня отчислили. Но ведь это не так важно?
; Разумеется, это неважно.  Разве что будет больше свободного времени…  Хорошо, что МГУ. А то такие приходят…
; Чтобы работать у Вас, нужно быть именно студентом МГУ? – спросил я.
Игорь Владимирович, будто открывая какую-то тайну, наклонился ко мне и произнёс:
; Нам нужны думающие люди.
Я посчитал это за комплимент.
; Объясню суть того, что Вы, возможно, будете делать, - продолжил Игорь Владимирович, - работа не по графику, свободная и почти что автономная. Оплата сразу после выполнения. Итак, Вы посещаете определённый ресторан. При выборе блюда проверяете официанта. Можно задавать ему любые вопросы, не только по поводу состава и калорийности блюд, но и, например, про приготовление. Ешьте много. Желательно разного. И пейте, можно даже алкоголь. Желательно, элитные сорта вин. Опять же, в зависимости от ресторана.
; Неплохо, ; говорю.
; После того, как Вам принесут счёт, Вы фотографируете его, присылаете мне, а я перевожу необходимую сумму на карточку, ; тут он положил на стол белый конверт с кредиткой, ;  и сюда же я перечисляю Вам зарплату. После посещения ресторана необходима также небольшая рецензия. Писать Вы, наверное, умеете?
; В принципе, умею, - сказал я.
; Вот и отлично. Если вопросов нет и если Вас всё устраивает, мы можем прямо сейчас всё оформить.
Меня всё устраивало. И поэтому я согласился.
; Трудовой договор мы не заключаем. Потребуются лишь некоторые формальности. Начинаете послезавтра, адрес ресторана пришлю. А завтра Вы встретитесь с Настей Жаклин, она работает у нас и поможет разобраться, что к чему.
; А ведь Жаклин – это вроде как имя? – спрашиваю.
 ; В смысле?
; Жаклин – это имя. Настя Жаклин звучит так же нелепо, как и, например, Виктор Андрей.
Игорь Владимирович посмотрел на меня устало:
; Вот с ней завтра об этом и поговорите.


***


Вечером я приехал на Тверскую. Разноцветная иллюминация украшала улицу. Машины, успевшие скопиться в пробке, изредка сигналили. Провинциальное семейство фотографировалось у памятника Пушкину, сбросив на землю дорожные сумки.


Моя любимая кофейня располагалась на пересечении с бульваром. По вечерам здесь бывало уютно, а из панорамного окна можно было любоваться городом, который никогда не спит. Я вошёл, отыскал свободные места и заказал кофе.

 
Москва готовилась к празднику. И даже витрины магазинов напоминали о новогодних скидках. А я, ожидая свой двойной американо, думал, с каким настроением встречу следующий год.


Внезапно дверь открылась – в кафе вошла светловолосая девушка в сером пальто. Это была Ира. Я приподнялся с места и помахал рукой. Увидев меня, Ира улыбнулась и подошла к столику.


; Привет, - сказала она, - как ты?
Её серое пальто элегантно сочеталось с синим шарфиком и тёмными джинсами. Я давно заметил, что Ира стильно одевалась.
; Бывало и лучше, - говорю.
; Когда ты позвонил, я подумала, что ты шутишь… Как такое могло получиться вообще?
; Это было ожидаемо. Но не думаю, что настолько критично, - улыбнулся я.
; Ну да, конечно! – фыркнула Ира, присаживаясь, - вижу, ты совсем не расстроился?
На стол передо мной поставили кофе.
; Зачем расстраиваться, женщина? Жизнь продолжается! И я счастлив. Знаешь, когда человек теряет смысл жизни? Когда он перестаёт радоваться смене времён года. Когда первый снег или ранняя зелёная трава не вызывают у него никаких чувств. А я очень радуюсь сегодняшней погоде – пускай и ботинки испачкал.
; Всё это здорово. Но ты хоть пробовал восстановиться?
Я отпил из чашки и сказал:
; Давай честно? Я устал, и мне сейчас вообще ничего не хочется.
Ира удивлённо приподняла брови:
; Ты же понимаешь, что тебя могут забрать в армию?
; Наверное, могут. В любом случае, не на этой неделе. Ты же знаешь, как долго будут идти мои документы? И потом – я смотрю на эту ситуацию с философской точки зрения.
Ира засмеялась:
; Серьёзно? Ну давай, философ, поделись!
; Я думаю, что всё, что происходит в нашей жизни – не случайно. Может, так было нужно? Отчисление и всё остальное – вдруг это то, что в итоге приведёт меня туда, где я должен быть? Может, я всё время шёл именно к этому? Звучит глупо, но подумай сама - цепочка событий развивается непрерывно. Мы совершаем поступки, ошибаемся, шагаем вперёд. И судьба рано или поздно приводит нас к конечной цели…
; Это красивые слова, -  сказала Ира. Впервые я за вечер я осознал, что она не улыбается.
 ; И какая же у тебя конечная цель?
Внезапно кто-то похлопал меня по плечу. Это был Игорёк. Он с трудом уселся рядом со мной и бросил сумку на пол. Игорёк был из тех, кого я достаточно часто видел и называл своим другом. Мы учились в одной группе.
; Привет, братан! Что я пропустил?
; Ничего интересного, - говорю.
; Здравствуй, принцесса! – подмигнул он Ире.
; Привет… Почему ты не предупредил, что он тоже приедет? – спросила она, покосившись на Игорька.
Я попробовал оправдаться:
; Никто не знал, что он приедет. Он вообще появляется внезапно.
; Слишком неубедительно, - рассмеялся Игорёк, - давайте что-нибудь закажем, я хочу жрать!
Внезапно раздался звонок. Ира достала из сумки телефон.
; Я сейчас, - сказала она и вышла из-за стола.
; Впечатляющий всё-таки орех, - задумчиво проговорил Игорь.
; Был на учёбе сегодня? – спросил я, сделав вид, что не услышал его слов.
; Разумеется, нет! – сказал мой друг и добавил, - мы, ребята удалые, ищем щели половые!
; Ты в зеркало-то себя видел? – спрашиваю.
; Заткнись, - рассмеялся Игорёк.
Ира вернулась. Убрала телефон в сумку.
; Прости, мне уже пора... Подруга позвонила.
; Так рано? Давай посидим ещё!
; Мы с ней давно не виделись просто. Позвони мне, - сказала Ира, поцеловав меня в щёку, - и тебе до свидания, пухлик.
; Подруге привет, – усмехнулся Игорь.
Ира оделась, помахала мне и вышла на улицу. Через окно я увидел, как рядом с ней остановилась белая иномарка.
; Ты чего скис? – толкнул меня в бок одногруппник, - из-за универа, что ли?
; Есть немножко, - говорю.
; А поехали сейчас в клуб?
; Не хочу. Я устал… Давай завтра?
; Какашка, - сказал Игорёк.
Мы рассмеялись.

Встреча с Настей Жаклин состоялась в ресторане на Никитском. Как я и предполагал, Настя оказалась типичной современной девушкой – в руках она постоянно крутила телефон, умудряясь пить, есть и разговаривать со мной, одновременно отвечая всем на сообщения. Девушка была одета ярко и броско, и очень гармонировала с атмосферой ресторана, в котором мы встретились. Настоящей Настиной фамилией оказалась Волосатова. Про себя я отметил, что Жаклин, пожалуй, не самый плохой вариант.
; Если хочешь понять, как ты будешь работать, просто смотри, что делаю я, ; сказала мне Настя.
Нам принесли меню. Поскольку денег на карточке ещё не было, мне пришлось ограничиться чаем. Но я бы с таким же удовольствием выбрал бы воду, будь она дешевле.
Настя долго и внимательно, не забывая при этом вертеть в руке телефон, вчитывалась в меню. Затем подозвала официанта:
; Я на диете и мне нужно знать, какая калорийность у гаспаччо с крабами? – требовательно спросила она.
; Триста восемьдесят семь килокалорий, ; не задумываясь, ответил он.
; Отлично, возьму гаспаччо. И ещё скажите – мясо каких крабов вы используете при приготовлении?
; Наш шеф-повар готовит это блюдо исключительно из камчатских крабов, ; отчеканил официант.
; Это хорошо, ; сказала Настя, ; я патриотка. Меню оставьте, я ещё что-нибудь выберу.
Когда официант принял мой заказ и ушёл, Настя объяснила:
; По сути, это всё. Тебе нужно будет интересоваться деталями ; качество обслуживания, сервис, знание обстановки, пищевая ценность блюд. Короче говоря, проявляй нездоровый интерес. И потренируйся прямо сейчас, ;  сказала она и уткнулась в мобильный.
Официант поставил передо мной чайник и чашку. Я интеллигентно откашлялся и спросил:
;  Извините, можно поинтересоваться?
;  Да, конечно, слушаю Вас.
; Этот чай у вас стоит 350 рублей. Но вкус у него такой, будто его до меня уже кто-то пил. Почему?  То есть, чем он отличается от обычного чая за 100 рублей?
Улыбка спала с лица жизнерадостного официанта.
;  Извините… Я позову администратора, ; растерянно пробубнил он, и удалился.
Этого ещё не хватало, ; подумал я.
***
Выйдя на Никитский бульвар, я закурил. Настроение было скверное. Перспективы – туманны. Я вошёл в интернет и стал листать новости. «У концертного директора хора Турецкого угнали машину» ; гласил один из заголовков.
И зачем, спрашивается, мне всё это нужно? Мне 20 лет, позавчера меня выгнали из института. И даже если бы этого не произошло, я в стотысячный раз задавался вопросом и переживал: чем я буду заниматься дальше? Кем я буду работать? Философом? Музейным смотрителем? Или вообще оценщиком в ломбарде?
Я до сих пор не знаю, кто такой Кьеркегор, слабо разбираюсь в софизме и не вижу разницы между натурфилософией и метафизикой. Почему я выбрал именно эту специальность? И почему я задумался об этом только после отчисления? Все мои ровесники имеют либо автомобиль, либо беспорядочные половые связи. Я же пока – только головную боль. Да и у концертного директора хора Турецкого машину угнали. До чего же глупо складывается жизнь!
Провести остаток дня наедине с мыслями я не планировал. И решил позвонить Ире.
; Здравствуй! – послышался в трубке её голос.
; Привет! Я в твоих краях. Может, встретимся?
; Давай! У меня как раз заканчиваются пары.
; Давай, ; говорю, ; я подойду к твоей остановке.

Она вышла из корпуса ; лёгкая, улыбающаяся и до невозможности обаятельная. Вручила мне свою сумку.
; Проводишь до дома? – спросила она.
; Ни в коем случае!
Ира засмеялась. Мы пошли по направлению к Новому Арбату.
На улице темнело. Шёл снег. Навстречу нам двигались люди с пакетами из ГУМа. Настроение у них было новогоднее.
Ира, как и всегда, рассказывала мне свои смешные истории. У неё интересная жизнь и много знакомых. С ней в одной группе даже учится потомок Льва Толстого. Насколько я помню, однажды он обматерил на лекции преподавателя культуры речи.
Она идёт, и даже её походка – произведение искусства. Она рукой поправляет волосы, смахивает снежинки с носа, улыбается. А я чувствую, как во мне разыгрывается буря.
; Ирка! – говорю.
Она замолкает и недоумённо смотрит на меня:
; Что?
; Ты знаешь, что ты очень красивая?
; Лучший комплимент, - отмечает Ира.
; Это пока только вопрос.
; Дурак! – смеётся она и бьёт меня по плечу.
Мечта всей моей жизни шагает рядом со мной. А я тащу её сумку (кстати, от Майкла Корса).
Вспоминаю, как мы познакомились. Это произошло, видимо, лет двенадцать назад. Маленькая девочка со смешными косичками играет в песочнице. Я тащу на верёвочке синий грузовик и очень хочу с этой девочкой познакомиться. Но вместо этого поднимаю с земли лопатку и бью её по голове. А она не плачет и бросается в меня песком.
Я знаю, что люблю Иру. Ни к одной другой девушке я не испытывал таких сильных чувств. С ней мне иногда страшно. Страшно, что я вдруг не смогу защитить её. Страшно, что я вдруг сделаю что-то не так. И с ней мне одновременно спокойно. Но только когда мы вместе. Вторгаясь в мою жизнь, она оставляет в ней ураган. Кто её друзья сейчас? С кем она проводит время? И есть ли у неё кто-нибудь? Впрочем, мы так редко видимся, чтобы я мог задавать эти вопросы…
На Воздвиженке опять пробка. У кинотеатра «Художественный» мы спустились в подземный переход.
; Мне тебя жалко, - внезапно сказала Ира.
; Не говори так мужику, он чувствует себя ущемлённым.
; Я серьёзно… Что с тобой будет дальше?
Я даже остановился:
; Послушай, жизнь же не заканчивается после отчисления! Это всё хреново, конечно, но не настолько.
; А вдруг тебя заберут в армию? – спросила она.
; Ты волнуешься?
; Ещё бы я не волновалась!
Мы дошли до переулка и остановились у шестиэтажного дома.
; Ну ладно, до встречи. Я надеюсь, мы скоро увидимся – сказала Ира, принимая у меня сумку, - спасибо, что проводил.
; Я позвоню тебе. Какие планы на новый год?
Она посмотрела на часы, поправила причёску:
; Ой, пока не знаю. Слишком много предложений.
; Занеси в свой список меня. В смысле – что я тоже предложил.
; Хорошо, - улыбнулась она, - буду иметь в виду.
Мы попрощались. Ира зашла в дом. А я подождал, пока на втором этаже в её комнате зажжётся свет.

***
В университет я приехал, чтобы сдать студенческий и получить свои документы. Охранник на входе в главный корпус меня, естественно, не узнал.
; Пропуск! – чуть ли не крикнул он.
; Мы с Вами виделись позавчера. Пропуска у меня нет. Есть только справка об отчислении…
; Ничего не знаю! Справку можно подделать.… Вот я тебя пущу – а может, ты вор! Или бандит? Или вообще, - он понизил голос, - кавказец!
Как и всегда в таких случаях, я миновал проходную с чёрного хода и поднялся на четвёртый этаж. В деканате было как обычно тихо. На стенде объявлений висел список исключённых. Три дня назад я увидел там свою фамилию.
У входа в кабинет уже стояло несколько человек. Я занял очередь и присел на кресло. Стену напротив меня украшала филфаковская стенгазета. Прищурившись, я разглядел название статьи - «Мусор философского дискурса. Смена парадигм».
Какой именно мусор? Что за дискурс? А самое главное – причём здесь вообще философия? Два года газету не снимали со стены, а я так и не ответил на эти вопросы сам для себя.
Вскоре подошла моя очередь. В кабинете сидел лаборант, завкафедрой и специальная комиссия. Я вежливо поздоровался, протянул студенческий. Мне объяснили, что книги в библиотеку нужно сдать до нового года, а мои документы выдадут после заполнения обходного листа.
Сам по себе процесс отчисления выглядел довольно безжизненным. В этом плане школа была интереснее – замечания в дневнике, докладные завучу, вызов к директору с родителями. Эмоции, борьба, споры…
Университет наделял меня правами взрослого человека. И поэтому за свои поступки я отвечал сам. Комиссия вообще никак не отреагировала на меня. Завкафедрой изобразил что-то вроде злорадной улыбки. И лишь лаборант, выдававший обходной лист, с сочувствием в голосе поинтересовался:
; За что тебя?
Я ответил понравившейся мне формулировкой:
; Экзаменационная задолженность.
; Бывает, всё бывает... Понимаешь, нужно было приложить чуточку усилий – и у тебя бы получилось. Вон, например, Игорь Барановский – он же твой друг? Парень оступился, это было видно, но ведь исправился же! Всё дело в желании!

Лаборант явно ждал моего участия в разговоре. Но я знал, что лучше молчать. Я также прекрасно знал, сколько Игорёк заплатил за свои несданные экзамены и зачёты.
;Хороший совет, - говорю, - обязательно им воспользуюсь.
Очень кстати зазвонил мой телефон — пришло сообщение от Игоря Владимировича:
;Ресторан «Le Manz», ул. Новая Остоженка, д. 3, не забудьте взять с собой карту.
Я улыбнулся. Моя работа начиналась.

К сожалению, никто не предупредил меня, что это было за место. У здания ресторана стояли дорогие иномарки. На входе щвейцар попытался снять с меня верхнюю одежду. От неожиданности я сначала отскочил, но быстро опомнился. Повесив мою куртку, он дал мне золотой номерок с высеченными цифрами и названием ресторана. На задней стороне была выведена цитата на латинице.
«De gustibus non disputandum est – О вкусах не спорят», - перевёл я. Видимо, философия мне всё-таки пригодилась.
В шикарном зале, куда меня пригласили войти, почти никого не было. Сзади сидела богато одетая пара средних лет. Он – в костюме, она – в вечернем платье. Напротив расположился мужчина в строгом пуловере. Создавалось впечатление, что этот пуловер шили специально для него. Я, в нелепых рваных джинсах и толстовке, среди этих людей явно выделялся. Они посмотрели на меня, когда я чуть не уронил стул.
Было очевидно, что основная тусовка собирается здесь ближе к вечеру. Стены ресторана были украшены орнаментом, на каждом  столе стояли позолоченные подсвечники.
Официант в костюме, очень похожем на тот, в котором был один из посетителей, положил передо мной меню. Он посмотрел на меня оценивающе и заговорил:
; Добро пожаловать в ресторан «Le Manz»! Не хотите ли начать с вин?
Я вспомнил слова Игоря Владимировича и сказал:
; Да, пожалуй, с вин-то я и начну.
Наступила пауза. Официант вопросительно смотрел на меня. Я добавил:
; Что Вы можете посоветовать?
; У нас лучшая коллекция в Москве! Могу предложить Вам «Лусьен ле Мойн» урожая 2009 года, или же «Мадре Фомбраг» 2007 года.
Второе название показалось мне более красивым. Стараясь подражать официанту, я вальяжно сказал:
; Пожалуй, «Марде Формбаг».
; Вы имели в виду, «Мадре Фомбраг»? – с улыбкой спросил официант.
; Именно, - отчеканил я, не совсем понимая, где ошибся.
Мужчина в строгом пуловере посмотрел на меня так, будто я осквернил святыню.
Меню осталось у меня. Открыв его, я слегка удивился – названия почти всех блюд были написаны по-французски. Во-вторых, как я и предполагал, здесь не было ничего дешевле пятиста рублей.
Специально пролистал дальше, в надежде отыскать хоть что-нибудь, но цены будто увеличивались в прогрессии.
Подошёл официант с бутылкой вина. Он ловко налил мне ровно пол фужера. Я решил начать выполнять свою непыльную работу.
; Скажите пожалуйста, как вы готовите вот это? – ткнул я в первый попавшийся пункт меню.
; Фирменный «Люманже» готовится из мяса молодого новозеландского ягнёнка. Наш шеф-повар готовит блюдо по специальному  рецепту, который он привёз из Франции. Нежное мясо обжаривается в пряном маринаде, а затем сервируется овощами по Вашему выбору.
Я готов был бы ходить сюда только для того, чтобы слушать, как он говорит.
; Отлично. Заказываю «Люманже» (на этот раз мне удалось выговорить название правильно), и хотелось бы попробовать что-нибудь из супов.
;Могу посоветовать Вам очень вкусный кроличий суп. Или же, нашу новинку – «Те ла мааре гранж».
; А сколько в нём калорий? – зачем-то спросил я.
; Сейчас, я только уточню это в нашей книге рецептов.
; Его я тоже буду, - крикнул я вдогонку официанту.
Кажется, на меня опять строго посмотрели.
Покончив с основными блюдами, я заказал себе немыслимых размеров десерт и чай элитного сорта. Названия не запомнил, но совершено определённо, там фигурировало пресловутое «Лю…».
В целом, я остался доволен обедом. Суп, правда, оказался сельдереевым. И, к тому же, абсолютно безвкусным. Ягнёнок, приготовленный по фирменному рецепту, был гораздо меньше гигантской тарелки,  в которой его подали. И только десерт, оказавшийся тортом-мороженым, меня не разочаровал.
Пришло время просить счёт. Я позвал официанта. Он протянул мне небольшую кожаную папку. Я заглянул в неё. Напротив графы «общий счёт» было выведено – 10 700 рублей. Незаметно сфотографировав чек, я отправил его Игорю Владимировичу, достал из кармана кредитку и положил её в папку.
***
Как только я вышел на улицу, зазвонил телефон. Это был Игорёк:
; Чувак, надеюсь, ты сегодня не опрокинешь меня с клубом?
; Я бы с удовольствием присоединился.
В клуб мы выбирались раза три в месяц. Сначала заказывали что-нибудь в баре. Потом танцевали и знакомились с симпатичными девушками. От случая к случаю вместе с ними уезжали.
Через некоторое время я добрался до места. Игорь сидел за барной стойкой. Его сумка привычно валялась на полу.
; Ого, какие люди! – поприветствовал он меня бокалом с пивом, ; Как дела?
; Терпимо. А ты чего бухаешь посреди недели? – спросил я, устраиваясь рядом.
; У меня сегодня разрешилось одно дело! – похвастался Игорёк.
; Поздравляю, толстяк! Наконец-то записался в тренажёрный зал?
Мой друг усмехнулся:
; Лучше! Мой батя сегодня звонил из Лондона. Он разрулил вопросы с документами, а это значит – всё очень круто!
; Да, это уж точно…
Заведение постепенно наполнялось людьми. Мы пили, травили университетские байки и шутили. Но я знал, что разговор, которого я всегда опасался, непременно произойдёт.
; Слушай, а всё-таки ; что у вас с Ирой? – как бы между делом спросил Игорь, подмигнув мне.
; Какое это имеет значение?
; Может быть, она мне понравилась! – громко заявил мой друг, ; вот я и интересуюсь у своего товарища. Так что ты скажешь?
; Я всё тебе уже сказал.
Игорёк отхлебнул из стакана и испытующе посмотрел на меня.
; То есть, ты мне её можешь отдать?
Я сделал вид, что не услышал в его словах издевательского тона.
; Меня с Ирой не связывает ничего, кроме дружбы. А поэтому отдать тебе её или не отдать я не могу и не имею права. И разговор этот мне кажется очень глупым.
; Значит,  я могу без проблем с ней замутить? – с улыбкой спросил Игорёк.
; Только попробуй, ; говорю.
К счастью, сзади раздался чей-то голос.
; Эй, ребята! Места свободны?
; Конечно, для вас их и бережём, - улыбнулся Игорёк.
Я обернулся. К нам присели две девушки. Одна из них ; с длинными тёмными волосами, стройной фигурой, в красивом вечернем платье ; была очень похожа на Настю Жаклин. И тоже вертела в руках мобильный телефон последней модели. Вторая девушка была в джинсах и забавной синей кофточке. У неё было приятное лицо,  большие карие глаза и добрая улыбка.
Мы переместились на диваны. Брюнетка устроилась с Игорем. Я сел рядом с девушкой в кофте.
Познакомились. Её звали Саша. По Сашиному поведению я понял, что она была в клубе впервые. Громкая музыка периодически заставляла её морщиться. Держа в руках нетронутый стакан с коктейлем, Саша с интересом оглядывала танцующих вокруг нас и с недоверием посматривала на Игорька. Пытаясь перекричать шум, она спросила:
; Где ты учишься?
; Почти в МГУ, ; ответил я.
; Что значит – почти?
; Почти – это значит уже нет.
; Я ничего не поняла.
; Наверно, это к лучшему.
Саша улыбнулась. Я понял, что нахожу её симпатичной – в её внешности было что-то притягивающее.
Игорёк обнимался с брюнеткой и через её спину подавал мне странные знаки. Через пару минут, наспех попрощавшись, они вдвоём направились к выходу.
; Может, пойдем погуляем? – предложила  Саша.
; Давай, ;  согласился я, ;  что же ещё делать?

Мы вышли на Пречистенскую набережную.
; А что с тобой будет дальше?
Этот вопрос я много раз слышал на протяжении недели.
;  Скорее всего, армия.
; А ты где-нибудь работаешь?
; Вряд ли, ; говорю,; это можно назвать работой. Скорее – мне просто нужно чем-то себя занять, чтобы не свихнуться от безделья…
Она взволнованно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Мы свернули на улицу и минут пять шли молча.
; Как ты оказалась здесь? – спрашиваю.
; Долгая история… Подруга попросила пойти с ней – сказала, будет весело. В итоге, она уехала неизвестно куда…
; Ну, тебе, видимо, повезло больше. Гляди, какого ты красавчика склеила! – сказал я, изобразив деловую походку.
;  Ты когда идёшь, похож на президента, ;  рассмеялась Саша.
;  Даже не знаю – радоваться мне или обижаться?
; Ну, глядя на тебя, думаю – обижаться, ;  с улыбкой ответила она.
; Почему же?
;Мне кажется, что такой человек, как ты – вряд ли любит власть и всё, что с ней связано. Ты точно не патриот, и, наверное, с удовольствием жил бы в другой стране.
; Ты меня раскусила, ; говорю, ; только почему все постоянно связывают эти два понятия? Причём здесь вообще государство? Вообще-то, я – патриот. Я – патриот этих переулков, этого снега и этого города. Мне нравится запах метро, утренние пробки и люди, которые, может, только с первого взгляда такие неприветливые. И я знаю, что не встречу этого ни в одной другой стране.
Внезапно Саша остановилась, внимательно посмотрела мне в глаза и неуверенно поцеловала.
; Смело, ; подытожил я.
; Прости… Это было слишком внезапно.
; Всё хорошо, - говорю.
; Ты придёшь ко мне на день рождения? – сказала она, желая, видимо, сменить тему.
Это было ещё более неожиданно.
; Я? Мы же друг друга совсем не знаем…
; Вот и узнаем. Запиши мой телефон.
Она продиктовала цифры.
; Жду тебя 27 декабря! – сказала Саша, ; а теперь я пойду. Мне очень было приятно с тобой познакомиться.
; Мне тоже, ; сказал я.
;;;;;;;;
Ресторан «Le Manz» - место для ценителей дорогого вина и качественного сервиса. Дресс-код обязателен. Изысканная европейская и средиземноморская кухня, винная карта на 55 наименований, десерты и кейтеринг. Обслуживание – на высшем уровне. Оформление залов в стиле необарокко делает ресторан идеальным местом для как ежедневных ланчей и ужинов, так и для деловых встреч и официальных приёмов. Для посетителей с личным автомобилем предусмотрена парковка. Контингент – преимущественно люди с высоким достатком. После 18 часов вечера столы – только по предварительной записи.
;;;;;;;;
Утро я встретил с головной болью. Поднявшись с кровати, я отправился на поиски цитрамона, ногами отодвигая различные предметы с пола. Природа наделила меня своеобразной любовью к порядку. Любить я его люблю, а вот поддерживать совершенно не умею. Мой письменный стол был завален книгами и мятыми бумагами. На стуле висела одежда. Ноутбук лежал на полу. Рядом стояли две пустые чашки.
Зазвонил мобильный. Это был Игорёк:
; Доброго утречка! – поприветствовал он меня.
; Доброго! Сейчас бы воды попить…
; Ну, ты как вчера? Что у вас было?
; В каком смысле? – не понял я.
; Распечатал эту лохушку?
Мне стало неприятно.
; Послушай, - говорю, - а какое тебе, собственно, дело?
Игорь будто опешил от этих слов:
; Что ты как тёлка? Я хочу узнать у тебя - вот и всё.
С Игорьком мы сблизились в первый же день учёбы, и с тех пор его характер сильно изменился. Из доброго и весёлого он превратился в надменного, снисходительного и бесцеремонного. Те черты его поведения, которые раньше вызывали улыбку и радость, превратились для меня в грубые и злые.
; Не буду тебе говорить, потому что это моё дело. И мне наплевать, что ты подумаешь.
; Ну и пошёл ты, - огрызнулся Игорь и бросил трубку.
Я вздохнул и пошёл на кухню, чтобы сварить кофе – только этот напиток приводил меня в чувство. Тут телефон снова пискнул. Пришло сообщение. Это был Игорь Владимирович.
; Ресторан «Гиляй». Ул. Столешников пер., д. 18, не забудьте с собой карту.
Похоже, задания он писал и раздавал по одному шаблону. Я быстро допил кофе, оделся и вышел из квартиры. Мне нужно было спешить.

«Гиляй», судя по внешнему и внутреннему убранству, был классом ниже предыдущего заведения. Здесь, например, верхнюю одежду с меня никто не снимал.
Я прошёл в зал и сел за столик. Сегодня я почему-то твёрдо решил, что побью предыдущий рекорд и закажу много еды. Однако в меню меня ничего не привлекло. Названия всех блюд были написаны на русском, и это было скучно. Более того, здесь даже была указана калорийность. Я оглядел зал. Впереди виднелась сцена. Блестела черная крышка рояля. Сзади стояли ударные. В ресторане было много свободных мест. Редкие посетители разговаривали друг с другом и смеялись.
; Проходите вот за этот стол! – сказал кому-то официант.
Внезапно я почувствовал до боли знакомый приятный запах духов. Справа от меня за стол села Ира. Она сняла пальто и повесила его на вешалку.
; Девушка, Вашей маме зять не нужен? – сказал я, резко повернувшись в её сторону.
Ира вздрогнула, увидела меня и рассмеялась:
; Боже, что ты здесь делаешь?
;Работаю! Официант! Принесите, пожалуйста, винную карту!
Мы просидели в «Гиляе» около трёх часов. Свой рекорд, заказывая даже для Иры, я не побил, но это уже не имело никакого значения. Я снова был рядом с ней. Я снова с ней разговаривал и смеялся. И мне снова было хорошо.
; Это удивительное совпадение, - говорю, - что мы видимся уже третий раз за неделю.
; Я больше удивлена тем, что ты работаешь, – сказала Ира.
; Это скорее не работа, а занятие для души.
; И что же это за занятия? – спросила она, прищурившись.
; Нужно много есть и задавать вопросы.
; Потрясающе! Нашёл работу по специальности? – отреагировала Ира.
; Моя школа, - рассмеялся я, - хорошая шутка.
Она улыбнулась.
На улице давно стемнело. Мы вышли на улицу и направились в сторону Нового Арбата. Старые величественные здания, бывшие когда-то доходными домами, защищали нас от ветра. Впереди я увидел цветочный ларёк. Спросил Иру:
; Ты какие цветы любишь? (хотя и так прекрасно знал).
; Тюльпаны, а что?
; Стой здесь.
Через минуту я вышел из ларька с огромным букетом и вручил его Ирке.
; Что это?
; Цветы, - говорю.
Ира смеётся. Я счастлив.
Мы шли по тротуару. Здания на другой стороне улицы светились теплыми фиолетово-синими цветами. Из кинотеатра повалили люди. Они смеялись и обсуждали фильм.
; Я тут почему-то вспомнила седьмой класс. Помнишь, как ты признавался мне в любви? – вдруг спросила она.
; Ох, помню, было дело. Следующая станция – Динамо…
Ира дернула меня за руку:
; Эй! Как это? Ты ведь сам затормозил! А я ведь тогда действительно думала, что мы будем встречаться, за ручку держаться, целоваться…
Я посмотрел на Иру – и тут у меня сильно забилось сердце. Сначала я испугался, потому что подумал, что это от вина и сигарет, но потом понял, в чём дело.
Свернув с улицы, мы оказались в тихом переулке. После шумного Арбата он казался другой планетой. Невысокие дома защищали нас от ветра и других людей.
Я смотрел на Иру и понимал – Боже мой, всё это время я мечтал о каких-то невероятно банальных вещах! Мы когда-нибудь держались за руки? Есть ли у нас хоть одна совместная фотография? И был ли момент, когда мы просто вместе молчали?
У шестиэтажного дома мы остановились.
; Ну вот, пришли, - произнесла она.
; Ира, я хочу тебе кое-что сказать, - говорю.
Идёт снег. Где-то за спиной шумит Новый Арбат. По узкой дороге, сверкая фарами, едет иномарка.
; Знаешь, я тебя люблю…
Я внезапно замолчал.  Ира смотрела на меня. От её взгляда меня будто пронзило электричеством.
Снова её глаза с большими ресницами. Её правильное, ровное лицо. Светлые волосы слегка развеваются на ветру.  Её пухлые губы чуть приоткрыты. А запах её духов кружит мне голову.
Я потянулся к ней. Сначала обнял. Потом уткнулся носом в щёку. Медленно, словно опасаясь чего-то, поцеловал в губы. Внезапно Ира отстранилась:
; Не надо…
Я слегка отодвинулся. И потом понял, что натворил дел.
; Пожалуйста, ты же знаешь… Не надо ничего портить, прошу…
Эти слова я слышал как будто сквозь сон.
; Мы просто друзья…
Как приговор.
Мы стояли друг напротив друга. Ира смотрела куда-то вниз. Я – таращился прямо на неё.
; Извини, мне надо бежать, - быстро сказала она и прошла в дом.
Пару минут я простоял на том же самом месте. Увидел, что в руках у меня – пресловутый букет. На втором этаже зажёгся свет.
Достал сигарету. Тут же скомкал и выбросил.  Нужно было ехать домой.
;;;;;;;;
Ресторан «Гиляй» - заведение в центре Москвы с претензией на элитарность.  Лучшие рыбные стейки в Москве. Винная карта на 20 наименований.  В меню – разнообразие блюд из лосося, дорады и себаса. Дресс-код необязателен. Парковки нет. Обслуживание – умеренно хорошее, чаевые включены в счёт. В заведении три зала одинаковой вместимости и сцена – что совершенно нетипично для современного московского ресторана. В 18 вечера – много свободных мест. Контингент – уставшие офисные работники и молодёжь.
;;;;;;;;
Утром я проснулся, как ни в чём не бывало. Потом вспомнил, что произошло вчера. У меня так бывает – вроде просыпаешься, и не помнишь, что натворил. А потом это всё внезапно наваливается.
Вставать с кровати не хотелось. Я лежал, глядя в одну точку. Испытывать эмоции не было сил.
Так прошёл час, потом – два. Я знал, что мне просто нужно время, и я снова куда-нибудь пойду как ни в чём не бывало.  Ведь двигался же я куда-то перед этим. В конце концов, то, что с нами происходит, непременно должно нас чему-то учить.
К трём часам дня я заставил себя подняться с кровати, съел что-то на кухне, взял из бара бутылку вина и направился в гостиную. Там я плюхнулся на диван, включил телевизор и стал пить прямо из горла, свободной рукой переключая каналы.
Сначала передо мной снова и снова всплывала вчерашняя сцена возле Иркиного дома. Я вновь и вновь испытывал злость, стыд и дикое, непонятное желание. Однако пряный туман сгущался, вымывая остатки предыдущего дня. Постепенно я отвлекался от навязчивых мыслей. Я думал, что забуду обо всех своих проблемах, глуша вино из бутылки. Я ощущал себя взрослым, но поступал как малолетний школьник.
По телевизору показывали новости. Затем – среднего качества сериал про врачебные будни. Актёры забавно переигрывали с фальшивым надрывом на фоне дешёвых декораций. Я отправился за второй бутылкой.
Далее началась странная передача про инопланетный заговор. Ведущий утверждал, что нашу планету много лет назад основали рептилоиды, но жидомасонская ложа не дремлет, и поэтому именно сегодня нужно быть крайне осторожным. Я не мог с ним не согласиться. Вскоре снова передали новости, на этот раз получасовым блоком. А потом началась программа про суд. Слушалось дело о хищении в особо крупных размерах. Обвиняемый – хилый мужчина в костюме – неестественно оправдывался. Его поддержал адвокат.
Государственный обвинитель начал было ходатайствовать по делу, но его прервал громкий звонок моего телефона.  Я долго искал трубку, хлопая рукой по дивану. Поднеся телефон к уху, я услышал голос Игоря Владимировича. Сначала было что-то неразборчивое. А потом голос объявил:
; … Камчатка!
; Нет, ; сказал я с неохотой, ; это слишком далеко. Может, в другой раз?
На том конце провода помолчали:
; Вы что, пьяны?
; Скорее наоборот, ; говорю.
; Вы не отвечали на сообщения, и я решил позвонить. Нужно съездить в один бар на Театральной. Всё как всегда. Оплата стандартная.
; Выезжаю.
Игорь Владимирович сказал что-то про неспешность, но я положил трубку.
На Театральной я был через полчаса. Ещё через полчаса я нашёл злополучный бар под названием «Камчатка». На улице возле него толпились люди. Внутри было темно и душно. Громкая музыка заглушала крики посетителей. Совершенно не ориентируясь в пространстве, я с трудом отыскал свободный столик. Вскоре ко мне подошёл официант с дредами.
; Мне, ; говорю, ; чего-нибудь поесть.
; Яйца под майонезом с зелёным горошком и бутерброды с колбасой, - безучастно сказал официант.
Я хотел было выбрать бутерброды, но в этот момент случилось что-то невероятное. За шиворот мне полилось что-то холодное. На стол передо мной рухнул мужчина в клетчатой рубашке. Его бросился поднимать официант, но подскочивший сзади бородатый парень с татуировками ударил его в челюсть.
; Наших бьют! – заорал он, а потом из-под меня выбили стул, и я упал.
Началась драка. Толпа реагировала восторженно, отдавая предпочтение парню с бородой. Многие снимали происходящее на мобильные телефоны. Сидя на грязном полу и наблюдая, как мои сверстники громко смеются, кричат и смотрят на драку, я вдруг почувствовал себя маленьким и беззащитным в огромной вселенной. Мне внезапно стало до невозможности тошно, противно и неприятно. Жалость к самому себе и страх, копившиеся несколько недель, вдруг со всей силы ударили мне в голову. Я резко вскочил, отряхнул штаны и закричал, что было сил:
;Идиоты, опомнитесь! Посмотрите на себя! У каждого в этом гадюшнике сорвало крышу! На уме у вас только одно – бесконечный доступ в интернет, лайки и смайлики! Я устал от лжи, зла и собственной беспомощности! Так дадите же вы мне хотя бы этот скотский вечер провести спокойно?!
Бармен предусмотрительно заглушил музыку. В баре воцарилась тишина. Бородач занёс руку над официантом, повернув голову в мою сторону. Камеры мобильных телефонов были направлены на меня. Минуту назад гудевшая толпа стихла и наблюдала за мной с интересом.
;Браво! – вдруг выкрикнул кто-то. Совершенно некстати раздались аплодисменты.
Дальнейшие события развивались стремительно. Сначала под всеобщее одобрение мне принесли коктейль за счёт заведения. Затем мы все выпили в честь перемирия между официантом и татуированным мужиком, а я залез отплясывать на барную стойку. После чего присоединился к какой-то сомнительной компании. Что было потом – не помню.
Очнулся я в чьей-то квартире на полу. Сквозь грязные занавески проникал свет. На подоконнике стояли недопитые бутылки. Рядом лежала девушка в моей толстовке. Помимо нас в комнате было человек десять. Кто-то спал, кто-то курил, кто-то громко шагал между лежащими. Включённый телевизор показывал настроечную таблицу. С кухни доносились чьи-то оживлённые голоса. Я осторожно поднялся с пола, бесшумно добрался до коридора, оделся и вышёл.
 Морозный воздух хлынул в лицо, заставив пошатнуться. Впереди виднелся лес, справа – выезд со двора. Закурив, я отправился на поиски метро. На улице светало.
;;;;;;;;
Бар «Камчатка» - советская пивная в современной постановке, притягивающая хипстеров с окраин. Мест после 18 часов – крайне мало. Шумно, тесно и неудобно. Обслуживание – в порядке живой очереди. Радуют смехотворные цены и неожиданный коктейль под названием «Товарищ Брежнев». А также атмосфера. Которую здесь, видимо, создаёшь ты сам.
;;;;;;;;
Рано утром меня разбудил телефонный звонок. Я протянул руку с кровати и долго шарил по полу, пытаясь найти трубку. В глубине души я надеялся, что надоедливая мелодия прекратится, и я снова погружусь в сон, но человек на том конце провода был навязчив. Наконец я нащупал телефон.
; Привет! Где ты? Почему так давно не писал? – раздался взволнованный Сашин голос.
; Я отдыхал…
; Так долго? Что с тобой?
; У меня всё хорошо… Просто сейчас утро, - сказал я, обратив внимание на стрелки часов, показывающие полдень, ;  А как твои дела?
; Я хотела напомнить тебе про свой день рождения. Ты приедешь?
; Твой день рождения? А когда он будет? И какое сегодня число?
; Он сегодня. 27-ое декабря, помнишь?
; Прости, я совершенно всё забыл.… У меня было много работы, и я…
; Не оправдывайся! В общем, я хотела бы видеть тебя сегодня в четыре на Красногвардейской.
; Я обязательно приеду!

Через полчаса я был у Красногвардейской. У Макдональдса стояла Саша, четверо незнакомых мне девчонок,  хмурый парнишка, одетый в кожаную куртку, и полный мужчина в очках.
Саша подошла ко мне. Я вручил ей скромный презент – коробку конфет и настольную игру.
; Мои любимые, - улыбнулась она, - спасибо.
;Игра, - говорю, - тебе тоже должна понравиться.
Саша повернулась к мужчине в очках:
; Пап, теперь все в сборе!

Мы разместились за большим столом у самого окна. Саша села рядом со мной, её подружки – напротив. Сбоку устроился парнишка. Вася, так звали его, поглядывал на меня с недоверием.  Под кожаной курткой у него оказалась футболка с логотипом «Король и шут».
Каждому заказали по порции картошки, гамбургер, напиток и макнагетсы. Перед тем, как начать есть, Сашин отец, Андрей Петрович, также сидевший вместе с нами, решил произнести тост. Очки с круглой оправой делали его похожим на научного работника. С поднятым стаканом кока-колы он выглядел забавно:
; Ребята! Я очень рад, что у моей Саши есть такие замечательные друзья, как Вы! Друзья, которые поддержат в трудную минуту, просто подарив тебе шоколадку. Друзья, с которыми можно смеяться круглые сутки напролёт. Друзья, которые просто рады друг другу за то, что они рядом.… Ну что ж, не буду задерживать вас. Давайте есть!
Все дружно принялись за еду. Я повернулся к Саше:
; Чрезвычайно милый день рождения.
; Слушай, ты не подумай только, что я маленькая или сумасшедшая. Просто мы всегда отмечаем здесь, это вроде как традиция такая, - смущаясь, сказала Саша.
; Ты знаешь, мне кажется, в этом что-то есть, - сказал я, - не поехать в загородный дом и не нажираться до полусмерти, не идти в ночной клуб, а вот так вот. Просто посидеть.
Саша посмотрела на меня.
; Ты правда так думаешь? – спросила она.
;Да, конечно! И кстати, у тебя мировой отец.
Саша хмыкнула, но не отвела взгляд. В её глазах я смог различить своё отражение, настолько большими, чистыми и светлыми они были.
; Давай поедем потом на Арбат? – предложила она.
Я поперхнулся. Со вчерашнего дня на это слово у меня вырабатывался странный рефлекс.
; Давай, - говорю. Что же ещё делать-то?

За то время, которое мы провели в Макдональдсе, мне стало лучше. Утреннее угнетающее настроение сменилось легкостью и беззаботностью. Мне было приятно находиться в компании Сашиных друзей. Даже в компании странного Васи, который,  похоже, за день не проронил ни слова. Однако он посмеивался над моими шутками, а это уже много значило.
Это были добрые люди. От их искренности и чистоты исходила очень сильная энергия. Приходили и уходили голодные и сытые посетители, а мы всё так же сидели и смеялись за тем большим столом.
Вечером, когда все разошлись, мы с Сашей поехали на Арбат. По дороге я травил какие-то байки, а Саша слушала меня и смеялась.
Мы купили по стаканчику кофе. Я угостил Сашу, и понял, что потратил уже все деньги. Это, впрочем, меня не обеспокоило.
Новогоднее настроение чувствовалось теперь на каждом квадратном метре. Повсюду были установлены маленькие деревянные домики, в которых продавали глинтвейн и угощали блинами. Улицу украсили декоративные ёлки. Негры, раздающие рекламные листовки, переоделись в костюмы дедов морозов.
; Красиво! – говорю.
; И правда – очень красиво, - согласилась Саша.
Я взял её за руку. Она насупилась и замолчала. Пару минут мы шли молча.
; Отличный день, - сказала она.
Я согласился бы с Сашей. Если бы не увидел идущего мне навстречу Игорька. Он оживлённо жестикулировал и хохотал. Справа от него, улыбаясь, шла Ира. В руках у неё был букет роз.
Рано или поздно это должно было произойти. Игорь наконец-то заметил меня. Мы поравнялись и встретились взглядами.
; Вот это встреча… Привет, братан, - выговорил он наконец.
Наступила пауза. Саша сжала мою руку. Ира смотрела вниз. Игорёк уставился на меня. Я стоял молча.
Мимо шли люди, будто не замечая, что мы стоим посередине дороги и мешаем проходу. Мне очень хотелось, чтобы кто-нибудь сказал хоть слово. Я понимал, что эта тишина меня задушит.
; Кто это? – тихо спросила Саша.
Игорёк вздохнул и взял меня под руку:
; Слушай.… Давай, я тебе сейчас всё объясню?
Я вырвался.
; Ты что, друг?
Саша с Ирой молча наблюдали за нами. Я зачем-то поставил на асфальт стакан с кофе, будто планировал его потом допить.
И тут мы начали драться. Точнее, сначала это мало походило на драку. Ведь драка в классическом понимании предполагает активные действия. А мы просто сцепились и, кряхтя, повалились на землю.
А потом Игорёк внезапно начал лидировать. Я даже не ожидал от него такого – в обычной жизни грузный и неповоротливый, драться он, оказывается, умел.
Я получил удар по лицу. Затем – в живот. Помню, Игорёк ещё умудрялся что-то говорить. Услышал обрывки фраз: «бесхарактерный», «чмошник», «лох». На секунду из недр памяти выплыла картинка из детства: шестой класс, школьная столовая. Напротив меня – хулиган и двоечник Витька Выборов. Я ем суп. Смеясь и злорадствуя, Витька бросает мне в тарелку рублёвые монеты (это отчётливо запомнилось). А я продолжаю есть. Более того, по-моему, тоже смеюсь.
Помню, как нас разнимали люди, прогуливавшиеся по Арбату. Помню, как кричали Саша с Ирой. Помню, как кто-то из прохожих грозился вызвать милицию.
Потом я оказался в метро. Домой ехал в полуобморочном состоянии и порванной куртке. В вагоне от меня шарахались, а какой-то добрый пожилой мужчина даже сунул мне в руку мелочь.
Едва войдя в квартиру, я прямо в одежде завалился в кровать. Образы медленно улетучивались. Потолок, в который я пялился, становился размытым. Было холодно. Я начал засыпать. Звуки с улицы стихли. Сон раскрыл объятия и приглашал меня к себе.
Внезапно в дверь постучали. Я не отреагировал. Тишина снова разлилась по комнате. Однако стук повторился. Сначала через короткий промежуток. Потом кто-то и вовсе стал барабанить по двери без остановки.
Это продолжалось минуты три. Я пытался заснуть, но за дверью не унимались. Стуки были настойчивыми и отдавались у меня в голове. С трудом поднявшись, я поплёлся в коридор.
Прийти мог кто угодно. Это могли быть соседи снизу, которых я теоретически мог затопить. Это могла быть милиция, искавшая меня за драку в общественном месте. Это могли вернуться родители.
Я открыл дверь. На пороге стояла Ира. Она прошла в гостиную, не раздеваясь. Я услышал, как открывается шкаф, выезжают полки, перебираются какие-то пузырьки в аптечке. Потом Ира вышла из комнаты. В руках у неё было множество упаковок. Глазами она показала мне на кровать.
Распечатав ватные тампоны, Ира стала перекисью водорода обрабатывать те места на моём лице, которые в этом откровенно нуждались. Затем она перевязала мне голову, которая оказалась пробитой. Всё это происходило в тишине, и даже с улицы, по вечерам обычно шумной, не было слышно ни звука.
И тут в дверь снова постучали.
; Лежи! – сказала Ира, и это были её первые слова за сегодня.
В прихожей она с кем-то недолго разговаривала. Потом, заплаканная, появилась в моей комнате. В руках у неё был распечатанный конверт с красивыми буквами: «Военная корреспонденция».
Всхлипывая, Ира протянула его мне. А потом, прямо как я, ложась в кровать в верхней одежде и в ботинках, обняла меня и заговорила:
; Я тебя ждать буду, ты слышишь?! Ждать буду!
Я открыл конверт. Внутри оказался белый листок. На нём было написано:
                "Гражданину Васильеву Сергею.
В соответствии с Федеральным законом «О воинской службе»  Вы подлежите призыву и обязаны  30  декабря сего года явиться на призывной пункт военного комиссариата"


Внизу красовалась размашистая подпись военкома.
Обнимая меня, плакала Ирка. Я лежал с разукрашенной физиономией и перебинтованной головой, весь в синяках и кровоподтёках, и, кажется, впервые за долгое время был по-настоящему счастлив. Мы молча лежали пять минут. Может быть – полчаса. Или – целую вечность. А потом я, почесав нос, спросил:
; Так новый год ты где будешь отмечать?