Шиповник

 Первая за неделю ночь без дождя. На свет одинокой свечи слетаются комары и мошки. Если бы не этот момент, то я бы сказал что ночь в горах несравнима ни с чем.
 В нескольких шагах от палатки стоит полиэтиленовый тент. Вместо стола цинковый ящик. Очень похожий на те, в которые запечатывали наших ребят, отпраляя в предпоследднюю поездку с Кавказа в Ростов, а потом, наконец-то, домой. Некоторые умники так и считают что это "цинк". Да ну и шут с ними, плевать. На "столе" стоит стеклянная тяжелая кружка. Один из ее прощальных подарков. Черт, даже угадала мою любимую форму кружки...
 Четыре дня... Четыре дня  безумия. И вагон памяти... Как бы только заткнуть эту память? Забыть все равно не получится, как не пытайся. Хотя бы просто заткнуть, забить ей в глотку кляп из ненужных тряпок, да задвинуть в какой-нибудь дальний шкаф, как патологоанатом задвигает в стенку очередной настил со свежим трупом...
 Ага, счас, разбежался.... Если бы все было так просто, то все было бы так просто. Старый, опостылевший вывод.
 Опять пристут то-ли мизантропии, то-лм социофобии... Никогда не разбирался в таких терминах. Просто не хочу никого видеть, слышать.... даже просто знать что кто-то вообще существует в этом погасшем без нее мирке. Да и мирок-то сам поскрипывает уже, готовясь развалиться на куски, осыпаться тодько что высохшей штукатуркой, яркие краски фасада уже начинают блекнуть и облазить.... Вот пара кирпичиков вывалилась из несущей стены и тихонько пополза, собираясь занять свое место в монолитном каменном заборе, отгораживающем этот малюсенький мирок от остального мира.
 Да, не спорю, не первый раз все так рушится. Да вот одна беда - перед тем как начался регресс этот мирок был огромным, на множество галлактик, распустившимся бутоном вселенского белого шиповника...
 Но ведь шиповник, как и фламинго, с возрастом начинает менять свой цвет. Был ослепительно белым, стал потихоньку розоветь, почти краснеть даже, становиться похожим на юную горячую кровь пышущего жизнью подростка. А потом он начинает блекнуть. Все жиже и жиже становится он. Как из крови с возрастом уходит, сочится куда-то гемоглобин, разносящий по венам животворящий кислород...
 Вот и мой кислород кончается. Остался небольшой запас, оставленные ею капельки тепла и света... Да, она понесла этот свет дальше, возможно даже тем кому он в сотни раз нужнее чем мне. Наверное даже тому единственному, который не выживет без ее тепла, этого странного кислорода. И в нем тоже есть какой-то химический элемент которого так не хватает ей...
 Вот только это и утешает. Я смог только на время заменить Его, да и то очень косвенно. Я отдал взамен все что во мне было, сжег последние дрова, сделал все что мог чтобы она здесь не замерзла... Чтобв она просто улыбалась... Пусть не мне, но ее печали, как мне кажется, все же отступали, и ей становилось теплей... Наверное.
  Да ну и шут со мной! Пусть догорю и пропаду в пустоте, пусть! Все это так не важно!
 А важно лишь одно - чтобы она улыбалась..