Сказание о Нибелунгах. Верхняя люберецкая эдда

http://vinauto777.livejournal.com/
Эпиграф:"Мы родились и выросли в Люберцах
В Центре грубой физической силы
Но мы верим, мечта наша сбудется
Станут Люберцы центром России"
В комментариях к ашхабадским перепитиям меня несколько раз мягко пожурили за неопытность в вопросе уличных передряг. Наверное, я создал у читателей несколько неверное представление о своей лилейности, хрупкости и ранимости. Придется, как у психотерапевта, обнажится душою до исподнего и повспоминать детство голожопое.
Итак: 1 сентября 1982 года я зашел в свой новый класс и ох.ел.( Читать дальше... )
Небольшая предыстория. 8 класс я закончил в Севастополе и, по семейным обстоятельствам, пошел в 9 в городе героев, Люберцы. В Севике я чувствовал себя вполне конфортно: осатанев от моего темперамента и жизнерадостного дебилизма, родня сдала меня в 6 лет в дзюдо, неукоснительно следила за посещаемостью мною тренировок, в следствии чего, я скоро без особенных проблем мог разрешать вялые южные споры, когда дело доходило до пощупать в морду, даже несмотря на то, что был на год моложе одноклассников.
И драться на свободе, если честно, было некогда: после тренировок приползал домой я поздним вечером и регулярно засыпал с ложкой во рту. В единственный свободный день,в воскресенье, я просто тупо отсыпался. Помню, как, оставшись дома по причине простуды, я включил телевизор и услышал, как какая-то гладкая рожа, глотая фрикативные согласные, рассуждала от том, что "не орханизован у нас досух молодежи …и неудосуженная молодежь стройными рядами уходит по кривой дорожке". Я так удивился, что аж спросил папеньку, что это такое- "досуг молодежи" и как, и кто должен мне его организовать? Тот заржал и ответил, что ко мне это не относится.
По самым разным причинам я к 8 классу поменял уже несколько школ, и фраза "а вот у нас новенький", давно не вызывала у меня дрожи в коленках. Но тут…
Начну я заново:
1 сентября 1982 года я зашел в свой новый класс и ох.ел.
На меня выжидательно глядели рожи не обезображенные интеллектом, венчающие тела,
поражающие совершенством форм. Понятно стало, что последующие два года легкими не будут, и что вспоминать я буду их оставшуюся жизнь.
-Будут бить. Скорее всего, на перемене,- было мне предвидение.
Так и должно было случиться: так именно встречали люберецкие всех новичков - избиение, как обязательная процедура, заменяющее обычное приветственное "УУУУУУУ!", в обычных школах.
Но кто-то наверху ко мне неплохо относился, и чаша сия меня миновала. Спасибо классной руководительнице, век не забуду ее доброту. Наталья Ивановна, пожилая очкастая крыса, сочетала в себе все качества, что необходимы советскому педагогу:ненависть к подрастающему поколению(уверен, читай она Библию, любимым литературным героем своей жизни она назвала бы царя Ирода), склочность, злопамятность, истеричность и перманентный климакс, начавшийся у нее еще в институте и продолжающийся в течении всей педагогической деятельности. Плюс антисемитизм, доселе дремлющий в ней, по причине наличия отсутствия и проявлялся только в воплях "жид!" по отношению к особо ненавистным ей славянам. Но при виде моей семитской моськи, он расцвел пышным цветом. Углядев такого сладкого кекса, тире пирога медового и зная местные нравы, Наталья Ивановна решила подлить маслица в огонь предстоящей расправы.
"Теперь, ребята, у нас в классе появился новый ученик.Поднимите руки кто у нас русский? А украинец? А белорус? А татарин? А Максим у нас, (закрыв глаза от удовольствия),- ЯВРЕЙ!"
Стояла тишина. Народ тупо не врубился. В них это слово никаких коннотаций не вызывало. С таким же успехом она могла поведать что я скиф, айн или вепся. Соплеменников в Люберцах было раз,два и обчелся, да и те, что выжили не сильно отличались от автохтонов (что в последствии и произошло с вашим покорным слугой), так что национальной розни не вызывали.
Разачарованно поджав губы, Наталья Ивановна скучно закончила про многонациональный Советский Союз, дружбу народов, как во всей стране, так и в частице ее - нашем классе. Слова ее возымели обратное действо. Наталью Ивановну, надо признать…ээээ…несколько недолюбливали и вместо того, что бы, как обыкновенно, тупо начистить рыло новенькому, народ решил сначала выяснить, что это за явреи такие, с которых эта старая сука так заворошилась. На прямой вопрос последовал ответ, что это те, кто в меньшинстве мудохает почем зря хачиков. Это было воспринято благосклонно, их в люберцах тоже не любили, народ потребовал подробностей. Я начал с 1948года, взрыва в отеле Лион... но тут прозвенел звонок, и все вернулись в класс. Увидев мою ненавистную ряшку в непомятом состоянии, классная руководительница потеряла дар речи. Как выяснилось позже, процедура посвящения до меня ни разу не давала сбоев, да и на моей памяти тоже не нарушалась ни разу
На следующей перемене лекция о истории государства Израиль продолжилась. Я с увлечением вещал им о Моше Даяне, Абба Эбане, происках арабов, коварстве англичан и мужестве сынов израилевых. Постепенно аудитория заражалась сионистским духом, простые души люберчан сопереживали обрезанным иноверцам, как близким родственникам.
Придя через неделю в школу и обнаружив меня, рисующим на доске схему танкового охвата Ариэля Шарона в войне Судного дня перед открывшей рот аудиторией, матушка вечером сообщила, что, по ее мнению, мое жизненное призвание -поражать воображение дикарей.
Через некоторое время ко мне начали подходить по одному и, стесняясь, спрашивали что надо сделать, что бы стать евреем и пойти разделить ратную славу со столь могучими воинами. Я неизменно отвечал про брак с еврейкой. Смех смехом, но 4 офицера ЦАХАЛ от этой пропаганды получил. Почти 20 процентов от мужского населения класса. Неплохая реклама? Я не шучу. Васька Гребенюк, с коим мы переписываемся до сих пор, ржет как лошадь, вспоминая те времена. Его родня до сих пор не пришла в себя, потому как трудно понять, работая слесарем на Люберецком холодильном заводе, что сын у тебя жидомайор. И, ведь, жену попрекнуть нечем, ибо ничего подобного в обозримом пространстве у них на камвольном комбинате рядом не водилось.
В виде награды за красноречие объеврееные туземцы предложили мне стать равным среди равных в качалке. Это была большая честь. Качалка находилась в подвале каждого дома, иногда по две-три штуки, и являлась низовой ячейкой люберецкого общества, наподобие спартанских сисситий. Строилась, украшалась и наполнялась железом качалка силами самих качающихся. Особенно проблемно было с железом. Его вытачивали у знакомых фрезеровщиков, покупали вскладчину и постоянно воровали друг у друга, что служило поводом для непрекращающихся междоусобиц. Никогда не забуду, как мы вшестером сваливали ночью со свежеспертой железной дверью с холодильного завода. Дверь весила за тонну, что не помешало ее спереть, перекинуть(!) через забор и протащить незамеченными полтора километра.
Члены качалки, несмотря на постоянную грызню и драки между собой, выступали единым фронтом против обидчиков отдельных своих членов . Правда, это считалось некомильфо. То есть, рыло то за тебя начистят, но реномэ ты потеряешь.
Более-менее, можно было сохранить лицо, наябедничав на группу обидчиков. Но, опять же. Я, например, сильно поднял репутацию самостоятельно разобравшись с 5 гражданами с соседней качалки. Получив от них коллективный горячий привет по ошибке(рожа еще не примелькалаясь моя на районе), я в один день напросился ко всем по очереди в гости. Пользуясь тем, что лик мой еще не оскотинился от жизни такой(что произошло позже), я звонил в дверь, представляясь родне одноклассником, просил позвать отпрыска на минуту, чтобы узнать про домашнее задание… После чего быстро расправлялся с неготовым к обороне и размякшем от домашнего уюта оппонентом прямо в темноте прихожей(свет гасился заранее)
Чем заслужил право практически безнаказанно ходить по району. Поход в соседний район к девушке, например, планировался как спецоперация. Выдвижение, акция, отход, прикрываясь складками местности. И горе тебе, если что-то ты не учел, или в дело вмешался его величество непер. Правда, некое подобие общественоого договора там все же присутствовало. То есть, пока ты с дамой- ты в безопасности. Но стоит ее проводить…
Откуда и берет исток мое красасноречие и убедительность со слабым полом. Представьте: вы проводили девушку до дома и напрашиваетесь на чашечку кофе со сладким. Девушка, в принципе, не против, но сомневается: не рановато ли вам сладкое? Представили? Знакомая многим картина. А теперь немного усложним ее десятком рыл, что с нетерпением поджидают сластолюбца за углом.Теперь понятно откуда незыблемость аргументов и искренность клятв?
Если поход в одиночку в соседний район была верхом безрассудства, то появление неместного было сродни суициду. Это - как курице влезть в лисью нору, не иначе…
Виден и слышен москвич был издалека и напоминал зайца на охоте с борзыми… Крики "Ату его!" "Тубо!" и "Отрыщь!" слышались за полкилометра…
Несколько утомился я вспоминать малую родину, честно говоря…
Да и сомневаюсь, что подробности сии интересны уважаемой публике, если в ней нет этнографов первобытных племен.
Засим откланяюсь.
Если повествование придется по душе сообществу позже продолжу…
Часть 2.
Внутрирайонная грызня в родном городе время от времени выливалась в карательные экспедиции в соседние кварталы. Некое подобие правил боя Маркиза Куинсберри присутствовало. Как то: за попытку использования кастетов, цепей и прочей сельской атрибутики реально можно было схлопотать от своих. При падении на землю(на местном жаргоне "усадили на жопу" ) у упавшего был выбор: остаться внизу и избежать продолжения(правда, выслушать о себе много интересного и познавательного), или "восстать, вооружиться и погибнуть ". Военные хитрости не приветствовались -ценилась именно простота и незамысловатость. Из-за этого я часто подвергался критике братьев по оружию. Натура брала свое, да и меня не так учили. Будет время, расскажу как… Например, для меня в порядке вещей было, выпучив во время битвы глаза, за спину оппоненту заорать "менты!" и, дождавшись поворота башки, пробить двойку в горло. За мной знали такие фортели, но каждый раз попадались. Учитель был хороший. Фортелей было много.Потом я всегда работал на добивание. Мне эти ритуальные танцы с бубнами были ни к чему. Пока я с ним тут буду этикет соблюдать, набежит тьма народу и накормят мя брендюлями до отвалу.
Поэтому, вместо эпически прославляемого народом метода "я ему каааэк дал, он аж в воздухе переобулся" (это когда после удара клиент вылетает из обуви), я предпочитал, чтобы оппонент падал вперед челюстью. Что вызывало глухое недовольство в массах.
Героем считался, например Мерин (130кг 195см росту 9 класс) Бицепс 54…остальное не помню…заикался …Идем рядом. Мерин:
-му…му…мууу…
Я: где корова?
Мерин: Мммммудак!
К тому же Мерина, практически, невозможно было отправить в нокаут традиционными шаманскими ударами в бубен. Злые языки поговаривали, что у него мозг гнездится в жопе, откуда и непробиваемость башни.
Время от времени, как-то спонтанно, толпа собиралась вместе и ломилась гонять родную столицу или окрестные города и веси. Практически, невозможно было найти городок в Моск области, или район в Москве, который не испытал бы на себе тяжелую десницу героической родины. Менты побиваемых весей обычно предпочитали бежать впереди оравы и разгонять молодежь по домам. От греха.
Кстати, когда мне на первом курсе довелось ехать ввосьмером в Болшево защищать честь дамы(на нее положил взгляд местный авторитет)-живыми мы вернулись только потому, что за неделю до визита сей поселок навестили земляки. Поэтому, когда я озвучил место проживания, толпа резко присмирела. Хозяева поля так и не воспользовались численным преимуществом(400 на 8) перед гостями. И не забили нам пенальти в глупые головы.И Ира потом смотрела на меня как на героя эпоса, хотя герой едва не обделался, увидев толпы встречающих.
Обмолвлюсь сразу ,что меня вовсе не тянуло, напялив по моде телогрейку и штаны метровой парусности в клетку(ты делаешь два шага-они только с места трогаются), ездить и утверждать примат грубой силы по городам и весям. Но!
Попробуй не поедь несколько раз. И злые языки пустят слушшшок. Так и до того, что по родному району придется короткими перебежками скакать недалеко.
Рано или поздно, доводилось попадать в обезьянник. Но тут проявлялось общинное благородство. Народ, зная что мне в институт идти предстоит, дружно не признавал во мне земляка. Их-то ждала путяга, а туда и Чикатилу бы взяли без экзаменов. Униформу я не носил(ума хватало), так что, к окончанию школы остался почти без приводов и с учета в детской комнате милиции меня сняли без особенных проблем.
Теперь попробую сформулировать причины этого явления. То есть, хулиганья хватало повсюду, но в таких масштабах не было нигде.Где же появлялось нечто подобное -движение оказывалось под патронажем блататы. В Люберцах же синие не пользовались никаким авторитетом.

По моему мнению, причина в том, что в конце семидесятых в Люберцы поселили цыган, выделив им пару девятиэтажек.С целью одомашнивания оных и привития им цивилизации в виде водопровода, канализации школ и больниц. Идея с треском провалилась.Вольные дети степей не мылись согласно обычаю, срали где застала их нужда, учиться не желали, а если и появлялись в школе или больнице, так что бы посрать и там.К тому же, они сразу установили террор на улицах и город превратился в ад. Не буду ничего объяснять, все в курсе ситуации.
В конце концов, местным осточертело ходить с набитыми репами и получилось то, что получилось. То есть, все ровно по Черномырдину:хотели как лучше, получилось как всегда. Вместо одомашненных, умытых работящих будулаев они получили толпы терминаторов, которые сначала загнали цыган в резервации, а потом дали прикурить всем соседям. Этим же обьясняется неприятие люберами синей идеи, так как среди цыган всегда есть блатная прослойка и поддержка блататы им обеспечена. Посему, исчерпавшие терпение автохтоны накостыляли и диаспоре, и прослойке, не забыв и поддержку. Связывться с махновцами никто не хотел, так как денег там вообще не водилось. То есть, процесс сильно напоминал бритье свиньи:визгу много, шерсти мало. Местным терять было нечего, от цыган хоть волком вой, хоть в петлю лезь, а приезжим борцам с беспределом заработать ничего не светило, кроме потери авторитета и шлепков по суровым ликам.
Я вовсе не уверен в своей теории, но когда я озвучил ее одному из столпов тогдашнего общества(лет через дцать), тот подтвердил все выкладки и добавил свои (про синих)
Потом я пререехал из боевых предместий в спокойную столицу и потерял из виду развитие местных процессов. Поэтому закат родины прошел мимо моих глаз.
Сейчас в Люберцах ничего не напоминает былые времена: там тихо, спокойно, по улицам невозбранно гуляют, например, таджики. В мое время таджик по Люберцам мог перемещаться только галопом, роняя хлопья пены на бегу, и в одном направлении-как можно дальше отсюда. И то, если повезет и его еще не догнали.
Поэтому, когда мне начинают рассказывать про суровость нынешних нравов, про уличное насилие, про то, как раньше было лепо, я, конечно, соглашаюсь. Спор с идиотами-не мое хобби. А про себя думаю… тебя бы, мил человек, годик 84 да на Калараш пустить гулять…Ты б в нашу эпоху всеобщей любви и милосердия со слезми бы горючими запросился…
Спасибо за внимание.