Проклятие

               
                Александр Серафимов
 
               
                К Р Е Щ Е Н И Е
 
               

Ясным солнечным сентябрьским утром, наш старинный православный город отмечал день великой скорби о насильственной смерти великого Пророка, Предтечи Господа Иисуса Христа, Иоанна Крестителя, который предвозвещал людям явление Спасителя мира. Народу в храме Успения было столько, что многие слушали проповедь батюшки, рассказывающего о том, как по приказу властителя Галилеи был обезглавлен святой Пророк на церковном дворе.
Девочка лет двенадцати в красивом голубом платье и темном платке толкнула стоящего рядом  седого, не по годам статного, старика и прошептала – Дедушка! Посмотри-ка, там за оградой, у калитки лучший ученик нашей школы Антон Захаров. Боже, какой он худой и бледный, наверное, он, дедушка, больной. Видишь, топчется у калитки, а войти во двор боится.
Старик повернул голову и долго разглядывал паренька, которому на вид было лет семнадцать, потом наклонился к внучке и прошептал: – Впервые он здесь, поди и позови горемычного.
-Дедушка, почему горемычного? Он что же согрешил?
-Может и не он согрешил, да всё одно, горемычный.
-Ну, деда, ты даёшь, вот так просто посмотрел и сразу определил Антона в горемыки! Да знаешь ли ты, что он победитель многих городских и областных олимпиад, даже губернатор наградил его грамотой, а ты, горемычный.
-Ты, Даша, посмотри на его лицо, видишь какое оно измученное? Страдает сердешный, вот потому и горемычный.
Служба в храме шла к концу. Вот уже пропели особое молитвенное поминовение православным воинам, погибших на поле брани, а мальчик все стоял и смотрел на молящихся и купола храма.
-Даша, иди, позови мальчёнку, – подтолкнул девочку старик.
Девочка кокетливо оглядела себя и, видимо оставшись довольной, пошла к церковной калитке. Тем временем, люди заполнявшие храм и прилегающий двор, тоже потянулись к выходу, так что девочка с трудом протиснулась за ворота и остановилась около паренька.
-Антон, пойдем в церковь, тебя мой дедушка зовет, - потянула она его за рукав.
-Не могу, я не крещенный – ответил паренек.
-Это ничего, мой дедушка говорит, что наш Боженька видит у кого в сердце есть вера в него, а у кого её нет и ещё он говорит, что все русские рано или поздно вернутся к вере предков. А чегой-то ты так исхудал? Наверное болеешь, да?
-Отстань, не болею я, – отмахнулся  паренек – и чего привязалась, не пойду…. пока.
-Меня Дашей зовут, я из 6 Б  – не обращая внимания на его протесты – сказала она и улыбнувшись, добавила – смотри, вон и мой дедушка сюда идет.
Действительно, к ним подходил прямой и крепкий, как дуб, старик с седой не стриженной бородой и добрыми серыми глазами на широкоскулом, простодушном лице.   
            Паренек взглянул на старика и вдруг улыбнулся – боюсь входить, как бы чего не вышло, - тихо произнес он
-А ты не бойся, вон видишь скамейку, пойдем посидим, поговорим, глядишь полегчает и страх пройдет. Тебя как зовут?
-Антон.
-А меня дедушка Панкрат. Не крещеный, значит?
-Нет, не крещен.
-При желании дело это поправимое, Господь наш, Иисус Христос в тридцать лет принял крещение и тебе никогда не поздно.
-Подумать надо.
-Подумай, а пока присядем да погреемся на солнышке. Вижу, многое сказать хочешь, да стесняешься, а ты говори, чужому человеку завсегда  легче  душу открыть.
Они подошли к скамье и сели.
         – Дашенька, - обратился старик к внучке - поди купи свечку и поставь её на помин души бабушки твоей Степаниды Ивановны, царство ей небесное, а мы тут пошепчемся, чую разговор у нас будет мужской, так что иди, иди с богом, милая.
-Не знаю с чего и начать, – понурив голову, прошептал Антон.
-А ты говори все как есть, я пойму и если смогу то помогу.
-Понимаете, несколько дней назад, из Першутина к нам приехала моя прабабушка. Ей уже девяносто пять, а ещё крепкая. Никогда у нас не была, а тут бах, приехала и говорит, что, мол, помрет скоро, поговорить, мол, перед смертью предостеречь надо. Заперлись они с моей матерью на кухне и давай шептаться. Вы можете представить шёпот столетней старухи? Оглохла совсем вот и ей и кажется, что она шёпчет, а я в своей комнате сижу и всё слышу, как она говорит – Перво наперво знай, всё что я скажу, святыми мощами Иоана Крестителя клянусь, истинная правда. Послухай меня , внученька, ты первая кому я энто говорю. Всё боялась, у чекашников ручищи во какие длинные, везде достанут. Только помру скоро, бояться поздно. Господи, прости нам грехи наши тяжкие. Дело, значит, было не то в тридцатом, не то перед самой войной, не помню уж. Помню одно мой муженёк не своею смёртушкой помёр, упал с колокольни и расшибся в смерть. Порешили, значить, власти тогда, колокольню Троицкого собора обезглавить, а чтоб замолкла она навсегда колокол с неё сбросить. Стали искать желающих дело энто поганое сделать, да не нашли, не потеряли ещё тогда люди веры Христовой. Тогда порешили своими силами обоитися и назначили, значит, моего муженька и ещё двоих сподручных совершить энто гнусное дело. Он, ирод проклятый, в то время служил в местном чека, в расстрельной команде, а энтим душегубам всё нипочем, они тогда по приказу не колокола, мать родную готовы были сбросить. Да энто я уже потом поняла, а тогда бросилась ему в ноги и стала молить, да говорить, что ежели он сбросит колокол, то Бог его  и всех нас покарает. Не послушался ирод проклятый. Народу собралось тьма-тмущая, все стоят и молчат, боятся слово молвить, сама посуди, в ту пору людишки стали исчезать бесследно. Молчат, а сами, по губам видно, шепчут самые страшные проклятия. Грешна, я тоже проклинала и тоже молчала, боялась за маленького сыночка, что у нас полгода назад, народился. Полезли, значит, они и давай колокол раскачивать с тем, чтобы опустить на огородку, затем обрезать канат и сбросить. Всё получилось у нехристей, да только в последнее мгновение канат опоясал тело мово-то потянул за собой и грохнулся он вместе с колоколом оземь. Случилось энто в день поминовения Иоана Крестителя, как раз на тридцатилетие мово непутёвого. Ладно бы, согрешил и Бог наказал ево, но ровно через тридцать лет, день в день, погибает мой первенец и тоже не своею смёртушкой, а потом и мой внук, муж, значить, твой тоже гибнет. Вот так-то. Я энто к тому, чтоб ты поберегла сынка-то свово, покрестилась бы сама, да и мальца тоже, пусть ходит в церковь  молится Богу, да просит прощение за грехи наши тяжкие.
         Вот такая история, дедушка. Я сидел и совсем не верил выжевшей из ума старухе, да вот только  отец-то мой, десять лет назад, умер как раз в этот день и было ему, как и прадеду тридцать лет. По её словом выходит, что род наш, Захаровых, вот уже более семидесяти лет, как проклят, от того и дед и отец мой померли. Не верю я в проклятия и прочую ерунду, может быть когда-то в глубокой старине и было, но только не в нашем двадцать первом веке. Не верю, но эти совпадения….
-Веришь не веришь, но в жизни всякое бывает… – печально улыбнулся старик. –  думаю это не простое совпадение. Тяжкий грех свершил твой прадед, – снова вздохнул старик – на святое дело руку поднял твой прадед, за то Бог и покарал его.
-Так и прабабушка моя сказала, мол, нету ему прощения ни на этом, ни на том свете.
-Поэтому ты пришел сюда к Божьему Храму? – спросил старик.
-Наверное, - кивнул Антон.
             Антон замолчал, его тело, как в ознобе, бить едва заметная дрожь. Старик пододвинулся к нему и положил свою руку на голову паренька – успокойся – сказал он, и поглаживая его непокорные вихры, продолжал  - ты ни в чем не виноват, но ты можешь богоугодными делами изменить свою судьбу.
Антон молчал и отрешенным взглядом, как бы ища защиту, смотрел на церковные купола.  Противная мелкая дрожь все сильнее охватывала его сухонькое тело.
-Оказывается, и в наш циничный век есть тонко чувствующие и глубоко переживающие натуры, – подумал старик и взмахом руки, подозвал к себе старушку.
-Пелагея, – обратился он к ней, – помоги рабу божиему Антону, вишь, как мается?
-Чичас, батюшка, чичас – поклонившись, пробормотала старушка и, склонившись к Антону, прошептала – возьми сухарик, сердешный, он не простой, он из Дивеева, освященный в котелке преподобного Серафима Саровского, он поможет, он многих спас от нечистой силы. А это молитва преподобного – протянула она маленький листок исписанной бумаги – прочти её три раза и попроси батюшку помочь тебе.
Антон покорно протянул руку и, взяв сухарик, положил его к себе в рот. Затем поднес к глазам листок с молитвой и начал шептать ее слова – Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Суетными и страстными помышлений мятущийся ум наш исцели, преподобне, волны злаго нечестия укроти, расслабленная житейскими попечении сердце наше укрепи, да славим Христа Содетеля во все веки. И ныне и присно и во веки веков . Аминь.
-Таинство крещения, тебе, милок, принять надо, тогда и кручина твоя пройдет – сказала старушки, и засеменила к небольшому строению, где продаются свечи и другие церковные принадлежности.
Тем временем Антон почувствовал, что дрожь в его теле начинает постепенно утихать и он, подняв глаза на свою удаляющуюся спасительницу, перекрестил себя.
-Видно не только слова старухи, но и ещё  какая-то забота связанная с этим рассказом, мучают парня – подумал старик – видно влюбился  и это до предела обострило все его чувства.
-Антон, девушка у тебя есть? – в упор спросил старик.
-И есть, и нет. Два дня назад она не то бросила меня, не то просто ушла. В тот вечер она мне уши прожужала о возрождении  Троицкого собора, мол, надо организовать движение за его возвращение в лоно церкви, мол, советской площади, надо срочно вернуть её былое название «соборная»   и тд. и тп. Катя, так её зовут, с характером она, что втемяшит себе в голову, то ничем не выбьешь, будет стоять на своем. А когда я ей сказал, что не крещен и мне нет дела до собора, она обозвала меня нехристем, идиотом и убежала.
-Ну, дела, а я, кажется, знаю о ком идёт речь, кажется о той, что недавно собирала подписи за возвращение церкви Троицкого собора –  подумал старик, – так, что же Катя говорит насчет Троицкого собора?
-По словам Кати Троицкий собор всё ещё находится в поругании и, что наше святое дело вернуть ему былую славу. Когда-то Троицкий собор являлся центром всей церковной жизни нашего города и окрестных деревень. Потом всё порушили - превратили  собор в Дом культуры, чем он является и по сей день. А как говорит Катя:  -
-Если ребенок, идя мимо храма, видит там дискотеку, то этот маленький человек уже никогда не будет нормальным гражданином нашего общества, так как уже в этом он видит обман и бескультурье и воспитывается на них. Ещё она сказала, что возрожденная община Троицкого собора во главе с его настоятелем, уже много лет просит местные власти вернуть храму его предназначение, но «воз и ныне там», а потому нужен напор молодых, сильных людей от которых трудно будет отмахнуться, и которые вернут собору былую славу.
-Славная девушка, хорошее дело задумала, только трудно ей будет, тут нужен всеобщий подъем, нужна народная воля, а клинчане видно не готовы к этому – вздохнул старик , – большинство людей все еще не отойдут от скверны прошлого, все еще сильно духовное разложение общества. Однако под лежачий камень вода не течет, а потому такие люди, как твоя Катя рано или поздно победят.
-Но неужели из-за этого надо ссориться? – воскликнул Антон.
-Помиритесь, – успокоил его старик – дело молодое, горячее, сердце нетерпеливое, жаждет добиться всего быстро, а так не всегда бывает, но тебе непременно надо поддержать её, а твоё крещение будет первым шагом к вашему примирении. Кстати, ты что-нибудь знаешь об обряде крещения?
-Кое что слышал, но очень мало, церковных книг-то я не читаю, мать моя не очень жалует попов, она вообще из прошлого века, атеистка.
-Хочешь послушать?
-Конечно, хочу – кивнул Антон.
-Тогда слушай. Господь наш, Иисус Христос принял крещение в водах реки Иордан в возрасте 30 лет. Перед выходом Господа на служение спасению мира Богом был послан пророк Иоанн Предтеча, то есть предшественник, чтобы приготовить людей к принятию Христа. Святой Иоанн Предтеча проповедовал при реке Иордан и крестил приходивших к нему крещением покаяния. Когда же Сам Господь пришел к нему , чтобы креститься, Иоанн останавливал Его, говоря: «Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?»; но Христос настоял на этом – не потому, что Сам имел нужду в Крещении, но для того, чтобы «исполнить всякую правду»- то есть исполнить закон, «водами погребсти человеческий грех», освятить водное естество и подать всем нам образ и пример Крещения.
Крещение Господне именуется также Богоявлением, потому что при этом событии миру явлены были все три Лица Святой Троицы: Бог Сын крестился во Иордане, Бог Отец свидетельствовал о Нем голосом с Небес: «Ты Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» и Бог Дух Святой сошел с небес на Христа в виде голубя.
-Это, что же? сказка-быль?- тихо спросил Антон.
-Это быль, так было и так есть – посуровел старик.
-Хорошо, хорошо, верю, так было – встрепенулся Антон, - не обращайте на меня внимания и говорите, что было дальше.
-А дальше было так! Начало празднования Богоявления относится ко временам святых апостолов. В своих писаниях они заповедуют праздновать Крещение Господне 19 января, так как в этот день совершилось явление Божества Иисуса Христа.  В Православной Церкви этот праздник отмечается с тем же величием, как и праздник Рождества Христова. Суть же Крещения заключается в том, как говорил святой апостол Павел: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись»
-Так что же, креститься можно только в январе? Спросил Антон.
-Нет, креститься можно круглый год, так как  купель наполнена водой, которую освятили 19 января, в день Крещения Господне.
Антон, как бы обдумывая все сказанное стариком, долго молчал, а потом спросил
-значит и сегодня я могу быть крещен?
-Если ты готов, если в тебе пробудилась вера в Бога, то конечно можешь, - с чувством произнес старик.
-Готов, очень даже готов – воскликнул Антон.
Пока они беседовали, почти все прихожане разошлись по своим делам и только несколько старушек все еще стояли у входа в храм. Через несколько минут появился  молодой, с рыжеватой бородкой священник и, осенив их крестным знамением, повернулся, чтобы уйти в храм.
-Преподобный – окликнул его старик – можно с вами поговорить?
Старик поднялся со скамьи и, подойдя к священнику, что-то сказал ему. Священник, в знак согласия, молча кивнул и вошел в храм.
           Тем временем старик подозвал к себе внучку Дашу и что-то прошептал ей на ушко. Даша засмеялась, озорно вздернула плечами и побежала в сторону ближайших домов.   
-Не передумал? – подходя к Антону, спросил старик. –Ежели не передумал, то через несколько минут, ты будешь крещен в самом древнем храме нашего города.
Антон впервые вошел в церковь и потому, подобно древним язычникам, был буквально потрясен его красотой и величием. Он напряженно огляделся и увидел перед собой сверкающую позолотой купель и священника, облаченного в золотые одежды, читающего Канон. Когда прошло первое потрясение, Антон украдкой оглянулся и к своей великой радости увидел Катю. Она стояла и улыбалась ему.
-Крещение и любовь - вот она настоящая сказка и настоящая быль – подумал старик и, глядя на образ Иисуса Христа, троекратно перекрестился.