Судьба Иоганна - часть 6

Глава 15

Первого сентября 1939 года я был дома, у мамы. Еще не успел уехать на занятия, решив остаться на выходные. Из сообщения по радио мы узнали, что Германия напала на Польшу - началась вторая мировая война. Не скажу, что это известие меня обрадовало, в Польше остались родственники, и я за них переживал, а мама боялась за брата и за меня.

- Мама, немцы в Польшу вошли - это война. А если меня в армию заберут? Что делать?

Мама заплакала.

- Не знаю сынок. Мне некуда тебя спрятать, теперь даже в Польшу нам не сбежать.
- Говорят, в Берлине есть еще коммунисты, в Польше наверняка ополчение соберут.
- Ты погибнуть хочешь? Заберут в гестапо, отчим первый тебя продаст. Ради Бога, не связывайся ты с ним.
- А где он?
- Не знаю, ушел куда-то, на работу, сегодня пятница.
- Мама не плачь, может все обойдется. Он учиться еще не закончил, - попыталась успокоить сестренка.
- Мама, я послезавтра в Берлин, на занятия надо, да и дочку свою не видел. Инга умерла, а я про нее забываю.
- Только будь осторожен, я очень тебя прошу! Не связывайся ни с кем.
- Хорошо, не буду. Честное слово!

В воскресенье, я уехал в Берлин, чтобы вновь приступить к занятиям в понедельник.
На третьем курсе, я уже работал в немецкой газете, самостоятельно брал интервью, искал темы для публикаций, писал статьи, занимался переводами и зарабатывал до четырехсот марок. Почти все свои деньги тратил на дочку, покупал ей одежду, игрушки, да и самому оставалось немного, чтобы одеться, купить ботинки.
 
Глава 16

Шел 41-й год,… наступила весна, конец апреля, я почти окончил учебу, впереди выпускные экзамены. На неделю я приехал домой, отдохнуть, заодно подготовиться.

- Мама! Мама!
- Сынок! – мама встретила меня с распростертыми объятиями, – Ты приехал надолго?
- На неделю. Осталось совсем чуть-чуть, только сессию сдать. Получу диплом журналиста, со знанием иностранных языков. Может работу, еще, где найду? В дипломаты подамся! Летом практика, нас отправить на стажировку в Советский Союз обещали.
- Это правда?! Молодец сынок! Сколько же ты у меня языков знаешь?
- Четыре! Польский, русский, английский, немецкий. Даже французский немного.
- Какой же ты у меня умный!
- Я даже кое-что заработал переводами.
- Ты устал  с дороги, садись, поешь. Скоро Хельга придет, обрадуется.

Придя домой, Хельга тут же с разбегу бросилась мне на шею.

- Ханс!
- Тише! Задушишь! - я обнял сестренку.

Хельге почти пятнадцать! Совсем большая, невеста выросла и красавица. Фигурка ее округлилась, появилась грудь, только была еще худенькой.

- Ханс, братик, я так соскучилась! Я надеюсь, ты не уедешь так быстро.
- Неделю буду дома, потом экзамены. Надо готовиться. А где твой отец?
- Сейчас на работе. Вряд ли рано придет, он напивается каждый вечер в пивной, а потом ругается с мамой. И так каждый вечер!

Я вздохнул и задал маме вопрос:

- Он тебя обижает?
- Ну, что ты! Обычные ссоры…
- Ты только скажи!

Вечером пришел мой отчим, мама открыла дверь.

- Я не ждала тебя так рано.
- Почему?
- Ты всегда приходишь поздно, я к этому привыкла.

Рихард осмотрелся по сторонам.
- Чьи это ботинки? У нас кто-то в гостях? Развлекаешься, пока меня нет?!
- Иоханн приехал. Будет готовиться к экзаменам. Только не ругайся с ним, я тебя очень прошу.
- Где он?
- В комнате, наверное, уже спит.

Я услышал стук в дверь,… вломился отчим.

- Ханс! Ты еще не спишь?
- Нет, не сплю. Что тебе надо?
- Поговорить. Расскажи, что там в Берлине? Гитлера видел, нашего фюрера?
- Нет, не видел. И не хочу на него смотреть.
- Ты еще не вступил в ряды нашей национал-социалистической партии?
- Нет.
- Почему? Когда вся Германия поднимается на борьбу с коммунистами и евреями?
-  Меня это мало интересует.
- Ты только и можешь, что писать свои никчемные статейки. Разве большевики не отобрали у твоего деда все, что у него было и не вынудили уехать из России?  Ты их защищаешь? Подожди, мы еще им покажем!
- Оставь меня, я сегодня с дороги устал и хочу спать.
- Когда же я из тебя эту дурь выбью?! Зря в Польшу отправил на воспитание бабке. Лупить тебя надо было, как следует!
- Ты мне не отец! И не смей ко мне лезть со своим воспитанием!
- Но ведь как был щенком! Закончится мое терпение!
- Ты дашь мне спать?

Утром я перебирал стопку литературы, пытаясь, навести на столе порядок.
- Ты конспекты мои не видела? – спросил маму.-  Куда я их дел? Послезавтра зачет. А вот они! Вот растеряха!

Мама смотрела на меня с восхищением, не сводя глаз.

- Какой ты у меня уже взрослый! Ты бы поел что-нибудь?
- Потом, не хочу,… заниматься надо.

Я сел за конспекты, откусил кусок яблока, начинает что-то писать. Дверь открылась, и вошел отчим…

- Я есть хочу, голодный как волк.

Мама накрывала на стол.

- Я сейчас, только разогрею…
-  Что? Учишь студент?

Рихард подошел ко мне и потрепал меня по затылку. Я сделал вид, что занят делом, стараясь не обращать на него внимания.

- Ты чего молчишь? Я тебя спрашиваю? Отвечай!
- Не видишь, я занят. Экзамены скоро.(Отвечает спокойно, не отрывая глаз от конспекта).
- Ну-ну…
- Рихард, не видишь, он учит? Не трогай его.
-  А ты молчи! Тебя никто не спрашивал! Скажи еще спасибо, что на улицу не выкинул и кормлю тебя вместе с твоим щенком!

Он оттолкнул от себя Марию, недоев, оставил тарелку, хлопнул дверью и вышел вон…

- Слава Богу, ушел! Урод! Тупой жандарм, сволочь нацистская! Если мог бы, убил!
- Что ты, сынок! Не надо, нас всех убьют!

Едва за окном стемнело, послышался стук.

- Кто там? – спросила мама.
- Это отчим пьяный напился, того гляди, дверь выбьет! – вскочил я с кровати, надевая штаны.- Опять этот Рихард! Господи помоги! Когда же ты отвяжешься от нее? Шел бы ты на войну, там тебя и прибили бы!
- Открывай! – Он орал во всю глотку и пинал дверь ногами. – Ты что, оглохла?
- Опять напился? Сколько можно? – мама была в слезах.
- Молчи, польская шлюха! Еще раз вякнешь, я тебя и ублюдка твоего зашибу, ничего мне за это не будет! - он ударил мать по лицу.
Этого я не выдержал, кровь моя закипела, и терпенью пришел конец.
- Мама! – я бросился ей на помощь, – Отстань от нее идиот!
- Ты что-то сказал? – Рихард поднял  на меня глаза, еле ворочая языком, от выпитого спиртного.
- Отстань от нее! - я встал на защиту мамы.
- Ах ты, щенок!
- Еще раз тронешь ее - убью!

Я кинулся на отчима, сбил его с ног.  Он упал, не удержавшись на ногах, и я стал его колотить, что есть силы, вне себя от гнева и злости. Таким я никогда еще не был и никто не будил во мне зверя. Никогда в своей жизни, я еще не испытывал такой ненависти к человеку! В последствии я даже не испытывал такой ненависти к врагам, с которыми мне пришлось сражаться!

- Ганс, сынок, не трогай его! Не связывайся с ним, я же тебя просила! – мама в слезах умоляла меня и пыталась оттащить от него.

Схватив падонка за горло, я чуть было его не задушил! Наконец, плюнув на него, отпустил.

- Мразь! Ненавижу!

Дав ему как следует взбучку, я решил наконец от него отойти, как сзади услышал истошный крик мамы, хлопок от выстрела и звон бьющегося стекла. Обернувшись, я увидел маму в слезах и отчима с пистолетом.  Он целился в меня, но мама успела вовремя его толкнуть, к тому же он был изрядно пьян и поэтому промахнулся. На крики прибежала сестренка, она стояла в дверях и рыдала навзрыд.

- Папа не надо! Уходи, пожалуйста!

Можно себе представить, как эта сволочь напугала несчастного ребенка! Хлопнув дверью, Рихард ушел. Где он болтался всю ночь неизвестно.
Утром едва рассвело, в 7.30  раздался стук в дверь. Мама, не спавшая почти всю ночь, уснувшая  только под утро, пошла открывать.

- Кто там?
- Солдаты вермахта! Откройте!

Дверь слетела с петель и в комнату ворвались двое солдат, во главе с офицером «СС» в черной форме. Женщину толкнули так, что она упала на пол.

- Где сын?!
Заскочив ко мне в спальню, меня подняли с постели, растолкав и грубо стащив с меня одеяло.

- Вставай!
- Тебе говорят!
- Я никуда не пойду!

Меня схватили за волосы.

- Пойдешь, куда ты денешься! Германии солдаты нужны, а ты отсиживаешься дома?! Долг не хочешь свой выполнять? Немец ты или польская сволочь?! Одевайся!

- Пустите! Пустите меня! Пуститееее!!!
 
Скрутив, они насильно вывели меня из дома.

- Пустите его, умоляю! Не забирайте у меня сына! – мама рыдала, – Хельга, дочка, что же это такое?
- Мамочка, не плачь! – как могла, пыталась успокоить ее сестренка.

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2014/06/01/482