Вешалка

                Иногда случайно обронённое слово
                может стать определяющим  в судьбе.
               
 Первое  сентября. 7-й класс. Мы с подругой Любашей, как всегда, сидим за последней партой, чтобы лучше всё видеть и в  свободную минуту играть в дорожные шахматы. В дверь вбегает Люся Ускова и сообщает последнюю новость: «Ребята, к нам в класс приходит новенький. Отец  - лётчик, они жили в Германии, в деревне у них умер дед, и бабушка осталась одна. Новенький с братом будут жить у неё и ходить в  городскую школу. Один будет учиться в 6-м, а второй – в нашем классе». Наступила тишина любопытства.…
 В проёме двери показалась фигура высокого парня в больших коричневых очках, с немодной уже стрижкой «политзачёс», настолько худого, что синяя трикотажная курточка болталась на его плечах, как на вешалке. «Фу, вешалка какая – то!», - было моё заключение. Больше новенький меня не интересовал.
 В 60-е годы мы жили все одинаково небогато. На вечера ходили в форме, украшений не носили, а о наручных часах только мечтали. Но однажды самый старший из нас, Костя Борискин, пришёл в школу с закатанным левым рукавом пиджака. На руке поблёскивали отцовские часы. На уроке он сообщал  шёпотом, сколько минут осталось до звонка.
 Через несколько дней после этой сенсации  новенький писал на доске формулы по алгебре, в чём-то ошибся, левой рукой взял тряпку, стал стирать написанное, рукав его курточки опустился, и весь класс замер от удивления: на руке были ЧАСЫ с необычным чёрным циферблатом. И он об том молчал!  Зауважали!  Ведь похвастать в те времена можно было либо знаниями, либо чем-то особенным, чего ни у кого не было. А новенький не хвастал. И это немного привлекло моё внимание. Потом я стала слушать  его ответы на уроках: всегда точные, развёрнутые, с дополнительными подробностями. Особенно впечатляли они по географии, истории, литературе. А на математике и физике он просто блистал!
Прекрасные шестидесятые! «Что-то физики в почёте, что-то лирики не в моде».  Первые телевизоры, первые «Огоньки», первые КВНы. Мы тоже решили провести КВН между девчонками и мальчишками. Меня выбрали ведущей, а чтобы мальчишки не победили,  новенького, как самого умного (его уже стали звать «профессором»), тоже сделали ведущим. Через несколько дней он принёс целую тетрадь вопросов и заданий к КВНу. Встречу мы провели сумбурно, мальчишки проиграли, но были не довольны, все кричали, потом всё – таки согласились с проигрышем.  Мне уже было интересно общаться с «профессором», а он стал чаще подходить на переменах, чтобы обсудить какие-то вопросы. Стремительно летело время, наступил месяц май.
В тот вечер, когда стемнело, мы готовились перевозить  пасеку  в луга, в липовый лес. Всё это делалось вечером, чтобы пчёлки собрались в ульи. Летки закрыли. И, не тревожа пчёл, мужчины очень быстро переносили пчелиные домики на машину.  А мы с мамой собирали им с собой постель, посуду, еду. Я в столовой укладывала рюкзак. На столе – буханки чёрного хлеба, банка топлёного масла, мешочки с крупой, сахаром, солью. Забегает мой брат Сергей и сообщает: «Там пришёл ваш Профессор и просит попить». Странно. Через четыре дома от нас и справа и слева стоят колонки для  воды. Приглашаю гостя войти, даю попить, и для порядка спрашиваю: «Хлеб с маслом будешь?». Он не отказывается! Все мальчишки бы стали говорить, что сыты, что не надо время тратить, а тут – всё наоборот: ещё попросил. Ну, никакого хвастовства, всё естественно и просто. После первого вечернего визита начались каждодневные. Во дворе у нас стоял теннисный стол, который сделал мой папа. Многие ребята с улицы приходили играть, родители мои разрешали, никакого хулиганства не было. Вот под предлогом поиграть стал заглядывать и «профессор». И так - целое лето. Как–то незаметно я вдруг поняла, что с ним необычайно интересно, что я жду его прихода, да и, вообще, – влюбилась. В конце августа меня наградили путёвкой во Всесоюзный пионерский лагерь «Артек», я уехала на целый месяц  в «сказку». А в конце сентября Профессора, его брата и их бабушку увезли в Челябинск.  А я вернулась из «Артека», и у нас начался эпистолярный роман, который длился 7 лет. Потом была свадьба.
  Ровно 50 лет назад мы встретились, я обозвала его «вешалкой», сама же на этой «вешалке» и повисла, о чём совсем не жалею.