Мы, после... Глава1 Почему мы выжили пб9

 
    Если бы жизнь нашей семьи повторилась сейчас, мы, конечно, не выжили бы. Ну что могла сделать наша мать: женщина без образования, даже школу не закончившая, без мужа, без жилья и с тремя детьми на руках? Мы почти ежедневно видим по телевидению, что с такими семьями происходит. Не имея возможности прокормить детей, мать, от голода и болезней, которые без денег сейчас лечить невозможно, а еще больше от горькой безысходности, скорее всего покинула бы нас, и этот мир, так же рано, как и ее мать.
    Я, при моем активном характере, стал бы бродяжкой. Чтобы получить профессию, сейчас тоже нужны деньги. Даже на рабочего завода выучиться негде – исчезли ПТУ и школы ФЗО. Примкнул бы к каким-нибудь криминальным группам, и, если уцелел, то основную часть жизни провел бы в тюрьме. А сестренки? Без семьи и образования – один путь – на панель. А там жизнь - гнусная и короткая. И это при том, что в стране производится все, магазины забиты продуктами и товарами, а сытые дяди в парламенте утверждают триллионные бюджеты.

    А что было тогда?
За время войны было разрушено более 1700 городов и поселков, почти 32 тысячи предприятий, более четырех тысяч железнодорожных станций, 70 тысяч деревень, 25 миллионов человек осталось без жилья. Парк автомашин уменьшился почти в 4 раза, а те, что остались, были крайне изношены. Производство в целом упало до уровня начала 30-х годов: выпуск тканей по сравнению с 1940-м годом уменьшился в 2,5 раза, обуви – в 4, культурно-бытовых товаров – в 10 – 13 раз. Общий ущерб от войны составил 14 годовых довоенных бюджетов.
Трудно было с продовольствием – в 1945 году зерна собрали в 2 раза меньше, чем в 1940-м, в 1946-м –засуха.

    Острая нехватка рабочих во всех отраслях народного хозяйства. Поэтому в мае 1946-го было создано специальное министерство – трудовых резервов, которое занималось учетом, подготовкой и распределением рабочей силы. Расширялись старые и создавались новые учебные заведения, в том числе – ремесленные и железнодорожные училища (в дальнейшем – производственно-технические - ПТУ), школы фабрично-заводского обучения (ФЗО). К началу 1948 года в них обучалось свыше миллиона человек.

    И, конечно, их учили бесплатно. Мало того, их одевали – выдавали форму, обували, обеспечивали питанием. После окончания училища – обязательно устраивали на работу, хотя желающие могли продолжить учебу дальше.
Ориентирование на труд, полезную деятельность, начиналось уже в  общеобразовательной школе, где организовывались различные кружки и секции. Широкое распространение получили станции юных техников и натуралистов, а также детско-юношеские спортивные школы, где все было бесплатным. Каждый желающий мог выбрать себе интересующее его занятие. Тогда практически не было праздно шатающихся подростков, и тем более употребляющих алкоголь или наркотики. И, хотя много было сирот и безотцовщины, но никто не был забыт, никто не был брошен.

    Хорошо налаженная социальная помощь позволяла выжить всем, даже самым бедным. Я уже писал, что остро нуждающимся помогали с питанием и одеждой – никто не рылся на помойках. Хотя, таких богатых помоек, как сейчас, тогда не было, потому что жирующих богачей не было.

    В плане социальной справедливости хотелось бы отметить грамотное, на мой взгляд, проведение денежной реформы 1947 года.
    После окончания войны денег в обращении находилось в 4 (!) раза больше, чем до ее начала. Много было фальшивых купюр, выпущенных немецко-фашистскими оккупационными властями. Большие суммы находились в руках криминальных элементов, скупщиков краденного, спекулянтов. Поэтому обменный курс по деньгам, приносимым гражданами в банки, был 10:1, - за десять старых рублей – один новый. Но зарплата и все другие трудовые доходы выплачивались по курсу 1:1. У подавляющего большинства населения никаких накоплений не было, поэтому простые, честные люди нисколько не пострадали.

    Последовавшая затем отмена карточной системы (которая, кстати, была проведена в Советском Союзе на два года раньше, чем в основных европейских странах) не привела к резкому разрыву в уровне обеспеченности. Все, кто работал, а работали все трудоспособные люди (государство обеспечивало 100% занятость)  могли обеспечить себя и свою семью не ниже прожиточного минимума.

    Этому способствовала и льготная (для всех!) оплата жилья и коммунальных услуг. В нашей стране она составляла всего 3 – 5 % от заработка, тогда как в капиталистических странах – до 20 %. Медицинское обслуживание было на довольно высоком уровне и абсолютно бесплатно. О даче взяток тогда и понятия не было.

   За период с 1946 по 1950 годы было проведено три (!) снижения цен на основные продукты и товары. Ни одна другая страна не могла себе этого позволить.
    Все это стало возможным благодаря действительной, не на словах, а на деле социально ориентированной экономике. В стране  была создана  система общественных фондов потребления,которые формировались на 90% за счет государства и только на 10% за счет граждан. За их счет и обеспечивались все льготы и низкие цены.

    Предвижу яростные вопли либералов: «А откуда государство брало эти деньги, эти 90%? Оно же забирало их у работающих, потому и зарплаты были такими маленькими!» Отвечаю.
   Да, по сути, государство оставляло прибыль себе. Но, во-первых, государство было единственным лицом, которое взымало эту прибыль. Теперь же каждый владелец любой фирмы это делает. И, пока произведенный товар попадет к покупателю, он пройдет через длинную цепочку промежуточных его владельцев, посредников. И каждый из них будет начислять себе прибыль, увеличивая цену. Эти начисления могут составлять до 50 – 100%.
 
   Во- вторых, многие из владельцев фактически не работают на своих фирмах, поручая это наемным менеджерам. А занимаются они только тем, что ищут способы увеличения прибыли, причем любые: часто не совсем порядочные, а иногда и просто вредные. Такие владельцы образуют целый социальный слой рантье, а по сути – паразитов, живущих за счет работающих.

   В-третьих, владельцы крупных фирм или капиталов тратя огромные средства на личную роскошь: строят дворцы, покупают сверхдорогие автомобили, яхты и даже спортивные клубы. Но деньги – это эквивалент труда. Это значит, что богач, используя им же созданные законы, присвоил себе труд огромного количества людей и потратил его на совершенно бесполезные вещи. Ведь даже ему они мало что дают, кроме гордыни и тщеславия, а для тех, кто их создал, действительно заработал – вообще ничего.

    В социалистическом государстве эти же деньги тратились на то, чтобы материализовать права людей на образование, медицинское обслуживание, возможность пользоваться доступным жильем, транспортом, продуктами и товарами. Это было общественное устройство, которое служило всем его гражданам.

   Хотелось бы спросить идеологов капитализма: почему так стремительно растут преступность, коррупция, появилось новое зловещее явление – терроризм? Столь же стремительно развиваются такие общественные болезни, как проституция, наркомания, алкоголизм, в чем причина?
    С грустью смотрю на тех детей и подростков, которые в мирное время остались без отцов, а их матери не могут найти работу. И никто, даже государство, не гарантирует им такой возможности. Ельцинская конституция лишила ее такого права. Кто из них выживет?

    Но, вернемся в прошлое. Наступил 1948 год. Я учился в 7-м классе – последнем для меня классе средней школы. Я уже знал, что по его окончании буду выбирать себе такое учебное заведение, которое даст мне профессию и позволит работать. Правда, однажды, мать робко спросила меня:
- Сынок, может, ты хочешь дальше учиться? После 10-го класса можно в институт пойти, высшее образование получить, ты ведь хорошо учишься.
- Нет, Мама, не хочу. Пойду в техникум, или еще куда, только в школе не останусь.

    Это не значило, что школа мне надоела. Я бы мог и дальше учиться. И мать я понимал: не имевшая никакого образования, хотя в юности очень хотела учиться, она мечтала, страстно желала, чтобы ее дети выучились. А высшее образование для нее означало что то очень высокое, важное. Но, я видел, как трудно ей одной тянуть нас троих, в какой бедности мы живем. И мне очень хотелось как можно быстрее стать ее помощником. А мысль о том, что я буду еще три года сидеть у нее на шее, была для меня просто ненавистна.
    Мать молча согласилась, предоставив мне полную свободу выбора будущей профессии.
Конец 1 главы.