Брыська общий вариант

Брыся

Клавдия, худенькая, с девичьей фигурой  и пышной копной волос, возвращалась домой с работы. Возле калитки заметила что-то шевелящееся. Время было позднее, но она всё же   рассмотрела  грязный  маленький клубочек. Она присела и увидела серого дрожащего котёнка. Он  был совсем маленький, недели две отроду. Клавдия в сердцах заругалась:
– Ах, паршивцы! Кто же это выбросил живое существо на мучительную смерть?! Он же с  голоду умрёт! Но не сразу, когда утопляют, а будет страдать. Ну, иди ко мне. Видать тебе живому суждено быть.
Клавдия взяла котёнка на руки. Он был мокрый, дрожащий.
– Ты откуда взялся-то, из какой воды выскочил? Неужто из ведра, в котором кто-то топил котят? Вот оказия...
Клавдия прошла в дом, посадила котёнка в таз, приказала строго:
– Сиди! Купаться будем.
Она быстро разделась, набрала в ковш тёплой воды, взяла шампунь. Посмотрела на котёнка недоумённо:
– Толи купают вас, толи нет, кто знает… Но ты же грязный, значит, надо купать.
Она решительно плеснула на него тёплой водой,
намылила и быстро смыла пену. Завернула в махровое полотенце и вытерла осторожно, как ребёнка.
– Смотри-ка, а ты красавец у нас! Ну-ка, ну-ка, покажись во всей красе. – Она вертела его на ладони и улыбалась. – Ты глянь-ка, и звёздочка на лбу, и ушки с чёрными кисточками. А лапочки, лапочки! Да они все в чёрных сапожках!. Ой, на хвосте-то тоже кисточка.
Ой, да что это я?! Хозяин скоро придёт! Он же предупреждал меня, что с первой живностью в доме выгонит нас обоих.  А ну-ка, открывай рот, молочка тебе волью. И пошли в постельку.
Клавдия в пустую обувную коробку постелила старый шерстяной платок, закутала в него котёнка и поставила в угол под  вешалкой.  Посмотрела – коробку не видно. Она спокойно стала готовить ужин. В какой-то момент почувствовала прикосновение к ноге чего-то тёплого. Она глянула и  обомлела – котёнок тёрся об ногу.
– Брыся! Ах ты, паршивец! Ты зачем выполз из коробки?! Вот хозяин зайдёт, что будет тогда мне? Брыся в коробку!
В этот момент в сенцах послышался стук закрываемой двери и в комнату вошёл хозяин. Он был грузный, высокий, плечистый и напоминал обрубок скалы. Подозрительно посмотрев на жену, строго спросил?
– Ты с кем это разговаривала? Опять дверь не на запорке была?
– А с кем я могу говорить кроме как не с собой?  Хотя бы какое живое существо в доме было.
– А кто сейчас перед глазами мелькнул? Мыши завелись?
– Какие мыши?! Они боятся тебя.
– Ладно, Клавдя, не шуми. Я не буду есть. Пойду, лягу. Желудок ножами режет. Ты мне дай твой старый платок, от него тепло исходит. – Хозяин прошёл в спальню, лёг на диван.
Клавдия поспешно взяла платок из коробки, уверенная в том, что котёнка там нет, и прошла вслед за  мужем. Она подняла рубашку и положила платок на голое тело. Когда стала расправлять, то с ужасом поняла, что котёнок сидит в платке! Она хотела незаметно его вытащить, а он под платком прополз и улёгся на самое больное место. А Фёдора начинало корёжить, он извивался, всё тело покрыла испарина.
– Федя! Я за медичкой побегу! – испуганно крикнула  Клавдия, вставая со стула.
– Не надо, видно отмучился я. Что-то шевелится на животе  и тепло так. И в сон клонит. Видать, болезнь прорвалась наружу.
Ты прости меня за грубость мю. Боялся потерять тебя. Думал, что строгостью удержу. Прости, непутёвого. – Он громко захрапел.
Клавдия сбегал на кухню, выключила плиту и опять уселась на стул рядом с диваном. Муж спал. Котёнок  лежал, не шевелясь, прильнув животом к больному желудку Фёдора. Он был такой крохотный, что занимал мало места. Клавдия улыбнулась: «Надо же, меньше ладошки, а сила какая в нём – боль снял!» Она знала, что кошка у соседки особая, и котята такие же. Поэтому их и разбирают. Как же так получилось, что они оказались в ведре? Ну да, Верка же в город к дочери уехала, а кошка без неё окотилась, вот Семён и шарахнул их в ведро. Но это же надо умеючи делать.
Незаметно Клавдия задремала. За окном уже брезжил рассвет, когда она почувствовала  прикосновение руки и очнулась. Федор гладил её плечо. Это было так неожиданно. Она тихо спросила:
– Как желудок, Фёдор? Сильно болит?
– Утих. Боюсь пошевелиться. А кто это у меня на животе-то лежит? Дышит, ворочается.
– Котёнок.
– Веркин,  пропащий?
– А ты откуда знаешь?
      – Да зашёл я к ней. Зазвала она меня полечится. А там переполох – кошка вместе с котятами пропала. Семён сознался, что котят побросал в ведро с водой, а кошка их вытащила и двоих куда-то спрятала, а третий пропал.
– А третий к нашей калитке приполз. Вот я его и подобрала, жалко стало, замёрз бы он.
– Хорошо, что взяла. Не верил я в эти сказки, что животные могут лечить. Думал, что Верка просто обирает людей. А оно вон как получается. Ты его лучше корми, а то, наверное, съёмное молоко даёшь.
–Ой, да что ты такое говоришь?! Я только и успела одну ложечку молока дать.
– А что же ты сидишь?! Иди, подогрей сливки и принеси в мисочке.
Клавдия выбежала в кухню и бычтро вернулась, неся в руках  чайную чашку и тарелку с кашей рисовой со сливками. Фёдор привстал, одной рукой придерживая котёнка под пледом. Он заглянул в чашку со сливками, посмотрел сурово на жену и сердито произнёс:
– Клавдя!
Клавдия  быстро поставила тарелку с кашей на стул и отошла в сторону.
– Федя, а ты выпусти котёночка и покорми его с ладошки. Он же не знает как самостоятельно есть. А мало будет, я ещё добавлю. Я целую кружку подогрела.
Фёдор недоверчиво посмотрел, осторожно вынул котёнка, посадил на колено.
– Да что ж он  маленький такой, взять в руки страшно.. Давай с тобой завтракать………..– Он несколько капель налил на ладошку и котёнок сам слизнул сливки. Фёдор ещё капнул, но уже  больше. Котёнок слизал всё и полез по рукаву Фёдора вверх. Клавдия погладила его:
– Брысенька, что же ты мал поел?
Котёнок посмотрел на неё, как будто поблагодарил, и полез дальше до плеча. Там он нырнул под лохматые волосы Фёдора и улёгся на шее. По телу Фёдора пробежала дрожь.
– Ты что, Федя? Тебе плохо? – испуганно спросила Клавдия.
– Ты мне скажи, как эта козявка может чувствовать, где у меня болит? Вот что, мать, поеду я  за Мишуткой. У него такие головные боли, что он орёт по-звериному. А дочка наша непутёвая лекарствами да разными аппаратами до психушки доведёт его. А ты коробку с котёнком поставь в комнату Мишуткину, и следи за ним. Да дверь держи на запоре. Поняла?!
– Всё я поняла, Федя. Поезжай спокойно. – Клавдия любила внука и радовалась, что он приедет в деревню. А то уж пять лет по разным заграницам его  возят, а толку мало. Да это же подумать только - в четыре школы бегает, да ещё в два кружка!  Да какая голова такое выдержать может! Но не докажешь его матери. Вот муж её, отец внука, не выдержал, сбежал к себе в Сибирь. А Мишутка  здоровьем расплачивается.
 

       Брыся. часть 2


Двое суток Клавдия не выходила из дома, не отвечала на стук соседки, хотя и видела её в окно. К вечеру второго дня приехал Фёдор вместе с внуком. Посмотрела на Мишу Клавдия и чуть не завыла в голос – страшнее покойника вид был у него. Но сразу взяла себя в руки.
– Ужинать будете или Мише отдохнуть с дороги надо?
– Уложить его надо. Разбери постель.
– Всё уже готово. Проходите.
Фёдор разулся, а Миша в грязных ботинках пошёл в свою комнату. Клавдия промолчала, только про себя порадовалась, что он ещё не забыл, куда идти. Значит, не всё потеряно. А Фёдор вообще  как будто окаменел.
Клавдия прошла за внуком. Он одевши и в грязной обуви лежал на диване. Она осторожно сняла один сапог, потом второй. Хотела снять куртку, ио он перевернулся на бок, свернулся в клубок и затих. Клавдия присела на край дивана, потёрла ладошки одна о другую,  согревая их, и приложила к голове внука. Он вздрогнул, но не сбросил руку. Клавдия улыбнулась – значит, найдёт она дорожку к сердцу внука. Неожиданно для себя запела:
Ох, тихо, тихо, тихо,
Мы прогоним Лихо,
Во далёкие леса,
Там, где рыжая Лиса,
И за чёрны горы
Мы прогоним боли.
Ой, люли, люли,  люли,
Боль в овраги увели.
Брыся - маленький коток,
Лёг он к Мише под бочок
Песни нежные мурлычет,
Все болезни он разыщет,
И разгонит по углам,
Помогай же, Брыся, нам.
Ой, люли, люли, люли,
Спать мы с Мишенькой легли.

Вдруг до неё долетел, тревожный писк, похожий на плач, Брыськи.. Она пулей промчалась в комнату Фёдора. Тот сидел на полу,  Брыська вцепился ему в палец, и похоже, что прокусил его, так как всё было в крови. А рядом лежала верёвка.
– Ты это чего задумал,  дед? Ты для какой цели верёвку взял? Вот отхожу этой самой верёвкой, сразу поумнеешь.
– Да меня Брыська уже вразумил: так вцепился в палец, что всё из головы вылетело. Залей чем-нибудь рану.
-– Да Брыся уже зализал всё. Иди ко мне , маленький. С Мишей спать будешь,  только не разбуди его.
Котёнок спрыгнул с рук Клавдии и выскочил из комнаты.
– Вот, шустрик, как будто слова  наши понимает.
– Если бы слова, а то в мыслях наших копается. Я сам ещё ничего не решил, а он понял, что нехорошее у меня на уме. Клавдя, страшно мне, – Фёдор виновато смотрел на жену.
– Пойдём на кухню, там поговорим. Ужин готовить надо.
Фёдор сел к столу, опустил голову., руки безвольно лежали на коленях.
– Что пригорюнился? Нет такой беды, которую пережить нельзя. Нам бы внучка поднять на ноги.
– Вот в том-то и беда. Приступы у него какие-то страшные.
– А ты видел их? – голос у Клавдии стал тревожным.
– В Москве был один. Вызывали «скорую»,  сделали укол.
– А в дороге?
– Нет,  всё спокойно было.
– Так может это от нервов? Ты посмотри, на кого он похож?! Скелет ходячий. Ставить на ноги его надо. А ты справку из школы не взял?
– Взял. Ты знаешь, что они вначале написали? Заниматься в школе не пригоден.  Ну, я им показал такую пригодность, что они сразу выдали справку по успеваемости. Нам это и надо. Экономка говорит, что за всё деньги бешеные платят.
– Да то ли в школу платят, то ли она себе их берёт. Беспризорное дитя, одним словом. А два года назад ездил,
тогда не было заметно болезни у Миши?
– А кто меня до него допустил? В коридоре постоял, да уехал. Дочь, как цербер стояла в прихожей. Это сейчас на счастье её не было дома. С каким-то новым ухажёром укатила на юга. Уж месяца три нет дома. Только деньги присылает. Вот такая у нас дочь беспутная.
– Так вот почему ты бесновался, на мне зло срывал. Дурень. А если бы по - доброму рассказал мне, я бы её приструнила враз.  Ладно, назад ничего не вернёшь.  Пойду, гляну, как он. – Клавдия вышла  и быстро вернулась вместе с Мишей.
– Я-то думала , что он спит с дороги, а он с Брыськой играет. Отдай котёнка деду, а сам вымой  руки и садись к столу. Поесть надо. Правда, Брыся? Иначе он играть с тобой не будет.
– Бабуня, а он кусается.  Ухватил меня за штанину и тащит. Я опустил руку, хотел его взять, а он как куснёт. А потом сел на колени и давай зализывать рану.
– Брыся, ты чего это хулиганишь? Ишь, кусаться повадился. Ты глянь-ко, у деда за пазухой спрятался. Ты что, отец, или опять желудок болит? Ну, посиди так, Брыся полечит. Всё хорошо будет, поверь мне.
В это время раздался стук во входную дверь. Миша
побледнел, из рук выпал кусок хлеба. Он стремглав бросился в свою комнату. Фёдор направился вслед за ним.
– Миша, да что ты так испугался, дитёнок?! Это  соседка тётя Вера пришла. Ты помнишь её?  –  Клавдия говорила растерянно. Она вышла в сенцы, распахнула дверь, сердито произнесла:
– Ну чего тебе?  Не до разговоров мне сейчас, мальчонку больного привезли. Приходи через неделю.
Соседка решительно отстранила её, проговорив:
– Поздно будет тогда.
Она прошла в комнату, Клавдия шла следом, всем нутром предчувствуя беду. В комнате Миша лежал на полу, его корёжил приступ, а Фёдор с трудом удерживал его голову на своих коленях. Верка опустилась на колени, тихо сказала Фёдору:
– Ослабь руки, а то шею сломаешь ему. Миша, Мишутка, что ты так испугался?! Я соседка ваша, тётя Вера. Помнишь, я тебе твои сбитые коленки лечила? Спокойно дыши, спокойно. – Соседка говорила, а сама  над головой и грудью водила руками, будто собирала боль и выбрасывала в сторону. Приступ постепенно затихал.
– Клавдия, бери его под мышки, а я  под колени. Осторожно клади на диван. Дайте ему немного попить, и не отходите от него. А я побегу на конец села, там  к новосёлам в отпуск врач приехал, уговорю его прийти. – Она выбежала из дома. Мимо проехала машина, затормозила и  помчалась вперёд. А минут через десять у калитки заскрипели тормоза и в дом вбежали мужчина средних лет и Верка.  Клавдия встала с дивана, взглянула на  мужчину, и невольно отступила назад и за Фёдора.
Мужчина сразу присел возле Миши, стал слушать,  измерять давление, шевелить руки, ноги.  А Клавдия, увидев его, непроизвольно отступила назад и в сторону, за спину Фёдора. А в это время доктор посмотрели в их сторону, сказал строго:
– Ребёнка надо немедленно везти в  больницу. Кто поедет с ним?
Клавдия, забыв обо всём на свете, выступила вперёд:
– Я поеду! Я его бабушка!  – решительно произнесла она.
Доктор удивлённо посмотрел на неё, Как будто пытаясь вспомнить что-то. Но так и не вспомнив, сказал:
– Не забудьте взять его Медицинский полис и свой паспорт. Смена белья нужна, кружка, ложка., постельное бельё.
Клавдия метнулась в другую комнату, быстро вернулась оттуда с большой сумкой в одной руке, а во второй осторожно держала полиэтиленовую сумку с Брыськой в коробке.
– Я готова… Ой, Федя, что с тобой?!  – Она подбежала к Фёдору, который сидел на стуле, согнувшись в три погибели и раскачиваясь из стороны в сторону.
Доктор приподнял его кудлатую голову, посмотрел в мутные глаза:
– Он что, пьяный?
Верка, как ужаленная, подскочила к доктору:
– Да вы что говорите-то?! Он запаха спиртного не переносит. Язва у него. Желудок больной. Может уж там всё прорвалось. Возьмите его с собой, доктор. Места в машине хватит.
– Придётся. Не оставлять же его умирать. Давайте грузиться. Вы с ребёнком на заднее сиденье, а Фёдора на переднее. – Он подхватил Мишу, а Клавдия и Верка вели Фёдора.
У машины Клавдия отдала ключи Верке, обречённо произнесла:
– Держи ключи. Видать судьба такая – тебе тут хозяйничать.
– Ты чего? Ты чего городишь-то?! – испуганно произнесла та, догадываясь о смысле слов, но не готовая к такому исходу.
Подбежала соседка напротив.
– Клавдия, ты не беспокойся о доме, мы все присмотрим. А вас в область? Так я приеду к вам. Поезжайте, в час добрый.
Машина тронулась и стала быстро набирать скорость по пустынным просёлочным дорогам, приближаясь к городу.

       Брыся. часть 3

В больнице Клавдия металась между двумя отделениями: хирургическим и терапевтическим.  Фёдору срочно сделали операцию, и он лежал в реанимации. Верка оказалась права: его старая язва прорвалась, и не сделай сейчас операцию, пришлось бы собирать его в путь дальний. И сейчас не было полной уверенности, что организм выдержит, победит болезнь. Но  Сергей, доктор, доставивший их в больницу, сказал, что у Фёдора железное здоровье. Оказалось, что они с Фёдором вместе служили в одной роте, да пути их разошлись:  Фёдор
демобилизовался через полгода и  уехал  на родину, в деревню,
а Сергей после службы уехал учиться в Москву.
А вот у Миши дела были плохие – врачи разводили руками и не знали, что делать. Надо было срочно везти в Москву. Клавдия встретила Сергея в коридоре, ухватила за руки, простонала с мольбой в голосе
– Сергей, спаси Мишу! Внук он твой!
– Какой внук?! Вы о чём?! – Сергей ошарашенно смотрел на Клавдию, но вот она  усмехнулась презрительно и он от неожиданности сел на кушетку,  возле которой они стояли. Клавдия села рядом.
– Это ты… Я столько лет тебя искал.… А ты как в воду канула…
– А ты угадал: ещё бы чуть-чуть и канула навсегда. Да Фёдор спас: вытащил из воды, укутал в бушлат и отвёз в избушку лесника, где жил в ту пору. Вот с той минуты и держит возле себя. А что ж не спросишь, кто у тебя? Ты же дочку хотел, вот и подарила я Светочку, только подарок некому было вручить.  И непутёвая вся в мать: если бы я умной была, не пошла бы с тобой в рощу в тот вечер,  – Клавдия говорила с такой болью, что слушать её было невыносимо. Сергей  крепко сжал её руку. В это время подошла к ним Верка с  сумкой в руках. Сергей вскочил с дивана и побежал по коридору.
– Чего это он? Вскочил как ужаленный. Держи сумку, я вещи тебе привезла. Переоденься, а то на тебя, как на допотопную свинарку будут ходить смотреть. Как Фёдор-то?
– Доктор сказал, что выживет…
– А чего же тогда горюнишься?
– Мишенька плохой…
– А ты не печалься, а то твоё настроение передаётся ему. Я вот сейчас заходила в храм к батюшке. Говорят, что он прозорливый. Знаешь, что он сказал? Что Мишка выздоровеет, но только далеко отсюда. Почему он так сказал, не знаю.
– А тебе он что сказал? Чего это ты сияешь вся, как самовар начищенный? Молчи, не хочу знать твои тайны. – Клавдия взяла сумку  и пошла в конец коридора, где была ванная комната. Она и сама понимала, что похожа на чучело, но жизнь так крутила, что ей было не до нарядов. Раскрыв сумку, увидела синее в горошек платье, в котором она выступала на концертах и в котором решила уйти из жизни. Верка, того не подозревая, вернула её в юность. Слёзы полились градом, и ей стоило больших усилий, чтобы не разрыдаться. Переодевшись, она взглянула в зеркало и увидела там худенькую, стройную девчонку с уставшим, пожилым лицом. Вошла санитарка Надя,  у которой остановилась Клавдия, посмотрела на неё и сердито произнесла:
– Что это вы тут делаете, гражданочка? Посторонним сюда нельзя заходить.
– Надя, да это я, Клавдия.
– Ой, а я тебя не узнала. Надо же, как одежда преображает человека. А чего это ты вырядилась?
– Да Верка привезла переодеться. Говорит, что всю деревню позорю.
– Уж так и позоришь. А я тебе своё принесла,  я думаю, оно тебе подойдёт. – Она показала светло-зелёное платье с  нежными незабудками по всему полотну.  Казалось, что по нежному лужку  расцвели молодые цветочки.
Клавдия быстро переоделась. Ей не хотелось показываться Сергею в синем платье, слишком о многом оно напоминало.
– Ну вот, в этом ты скромнее. Иди, простись с Фёдором. Вы скоро поедете в Москву.
Клавдия вышла в коридор и столкнулась с Сергеем.
– Ты где пропала? Ехать надо… А ты прекрасно выглядишь в этом наряде. Пошли быстрее к Фёдору, попрощаться надо. У нас десять минут,  машина ждёт.
Они вошли в послеоперационную палату, куда перевели Фёдора. Верка сидела рядом с кроватью.  Первым подошёл Сергей.
– Ну что, братишка, опять расстаёмся. Мишу везём в Москву, а там видно будет. Приложу все силы, чтобы вылечить его.  И ты выздоравливай. Вот тебе моя визитка, там все мои данные. Покупай хороший мобильник и будем держать связь. Прости,  у нас мало времени. Прощайтесь, а мы подождём в коридоре. – Он взял Верку за руку и вывел её из палаты.
– Федя,  спасибо тебе за всё, – заспешила Клавдия, – и прости ты меня, что не смогла сделать тебя счастливым. Видно холодная вода реки так заморозила душу, что она не отогрелась до сих пор.
– Это ты меня прости, что не нашёл подход к тебе. Видно первая любовь твоя слишком сильной была. Я-то с тобой был счастлив. Да что это мы, как будто навсегда прощаемся? Мишеньку поцелуй и береги его. Иди, а то как бы не опоздать. Нагнись ко мне. – Фёдор притянул  к себе Клавдию, поцеловал в губы и оттолкнул. – Иди. Удачи вам.
Клавдия пробежала по коридору, спустилась вниз. У  машины стояла Надежда с её сумкой и Верка. Сергей  был уже в машине рядом с носилками Миши. Машина тронулась сразу же, как только дверца закрылась за Клавдией.  Всю дорогу до Аэропорта и в самолёте она сидела недалеко от Миши, но не мешала медикам.  С ними ещё ехали врач и фельдшер. В Москве прямо у трапа их встретила  машина Скорой из Института питания. Сергей заведовал одной из лабораторий этого института. Как только Мишу определили в палату интенсивной терапии, Сергей спустился вниз и отвёз  земляков в свою квартиру:
– Отдохнёте здесь, а я съезжу за билетами на вокзал, завтра поездом уедете. Женщины, вы тут на кухне, похозяйничайте,  приготовьте поесть.  Внизу магазин, если чего не хватит.
Сергей уехал, а Клавдия с фельдшерицей спустились в магазин. Клавдия растерянно смотрела на прилавки, стеллажи, заполненные красочными упаковками.
– Ой, мамочка родная, да тут и затеряться недолго. Милок,– обратилась она к молодому продавцу, - вот этот кусочек мяса сколько стоит?  А мясо-то свежее?
– Да вы что, гражданочка, мы марку фирмы высоко держим, с обидой ответил продавец.
– Ну что марка высокая, видно по ценам: вот этот кусочек на два укуса стоит дороже целого барана.
– Где это вы таких баранов дешёвых видели? – усмехнулся продавец.
– В глубинке, милок, в глубинке. Там и люди, как бараны: у них за дарма скупают мясо, а  они и тому рады. Ты мне три кусочка получше положи мяса и три кусочка жареной рыбы. Да вон тот пирог красивый. Посчитал? Я так и думала, что корову стельную за один ужин купить можно.
В квартире они сварили гарнир, всё разогрели и к приходу Сергея стол был накрыт. После сытного ужина  потянуло в сон, а утром разбрелись кто-куда: сельчане уехали на вокзал, а Сергей с Клавдией в институт. Сергей был рядом с Мишей или в кабинете, а Клавдия сидела в коридоре до той поры, пока её не отвозили на машине на квартиру Сергея. Через несколько дней Сергей повёз её по каким-то учреждениям, где оформляли бумаги, она что-то подписывала, а нутром чувствовала, что Мишутка угасает. И вот ей было объявлено, что Мишу везут за границу, там будут делать сложнейшую операцию. До самого отъезда она так и не увидела Мишу. И осталась она одна с ворохом бумаг и Брыськой в корзине. Он подрос, освоился в квартире, но далеко от Клавдии не отходил.