О СОЛЕ МИО

Общее собрание таксопарка назначили с утра, когда машины в основном не выехали на линию, кроме «пятичасовиков» (водителей, выскакивающих под ранние утренние поезда), а машины, выезавшие на ночную работу, вернулись. Заехавшие, не все, конечно, уже успели глотнуть горячительного – благо до следующей смены чуть ли не сутки и можно привести в некоторый порядок ослабленный работой организм. Не спеша, рассаживались, обменивались новостями, договаривались добавить уже после собрания. Короче, обыденная таксистская рутина.

Разбирались такие же обычные вопросы о выполнении плана, повышении уровня культурного обслуживания пассажиров, ремонт подвижного состава и прочие трудновыговариваемые темы. Когда народ начал потихоньку готовиться к выходу, слово взял завгар Сергей Владимирович Вихман. Почесав остатки густо поредевшей рыжей шевелюры, он вздохнул и объявил: «Из милиции представление получили. Просили разобраться в трудовом коллективе и решить». Никто особенного интереса к сказанному не проявил, но пришлось вновь усесться на места. «Так что, - продолжил Вихман, - зачитываю».


Вспомнить текст милицейского документа, написанного больше тридцати лет назад, задача из нелёгких, но суть сводилась к следующему: «Водители таксопарка №1 (имярек) грубо нарушили правила эксплуатации, трудовой дисциплины и т.д. и т.п.». В глазах таксёров пробудился явный интерес. «Вот эти герои, - он указал на двух, сидевших с самым виноватым видом водителей, - сделали следующее». Далее, я уйду от прямой речи. Передать дословно выступление завгара, плохо сдерживающего свои эмоции из-за очередной милицейской «телеги», о которой при случае напомнят руководству предприятия на каком-нибудь городском партактиве. «Вы о плохих дорогах долдоните, улицы не освещаются, а ваши водители вон что вытворяют!? Представить ощущения при чтении такой бумаги невозможно без подступающих к горлу слёз.

Суть состояла в следующем. Два вышеуказанных водилы были напарниками на автомобиле. Один из них, по имени Гриша, лицо, как говорится в милицейских протоколах и некоторых СМИ, еврейской национальности. В парке он получил кличку «Марио», благодаря его сходству с каким-то популярным в те времена итальянским киноактёром, к чему относился не без гордости и даже запустил, как говорят осетины, тоненькие усики на голове.

Напарника, чистокровного славянина, без особых внешних примет, звали то ли Толян, то ли Виталя – уже не помню. Небольшое отступление, касающееся, в частности широко популярного антисемитизма. В автопарке главным другом, товарищем и братом любого водителя был напарник. И не только в киевских таксопарках. Везде! Национальность в данном случае была самым последним аргументом в каких-то разногласия между ними. За хорошего сменщика можно было, говоря фигурально, и «пасть порвать». А, учитывая скудное количество в Киеве водителей уйгуров, патагонцев, непальцев и других экзотических народностей, напарниками в основном были украинцы и евреи. Так что неизвестно, кому этот антисемитизм был больше нужен?

Гриша уходил в отпуск. Уже закуплен квиток на авиарейс Киев – Адлер, собраны «бебехи», приобретено соответствующее настроение. Заехал он с линии поздновато, но напарник терпеливо ожидал его; намечалась «отвальная» со стороны Гриши. Одновременно надо было обговорить некоторые детали, вопросы об уходе за машиной, да и просто покалякать по душам.

Лучше всего такие дела решались в нашей столовой, которая работала нон-стопом чуть ли не круглые сутки. О качестве пищи и чистоте можно говорить отдельно, можно создавать саги и оды, но моего умения и таланта здесь не хватит. Ведь там изготовляли не еду, а «закусь», что явно смягчало остроту вопроса. Короче, после неоднократного приёма внутрь, Толян объявил слегка опешившему Григорию: «На фига тебе тот самолёт? Завтра моя смена, забираем шмотки и гоним на Кавказ. Сколько той езды»?

Небольшое пояснение. Чтобы выехать за пределы пятидесятикилометровой зоны, водитель должен был испросить высочайшего разрешения у главного диспетчера, сопровождавшегося «высасыванием» из него некоторого количества крови в ожидании, когда таксёр «положит кое-что на лапу». Толян с Гришей решили обойти стороной неприятную проблему и выехали без всяких визитов в диспетчерскую автопарка.

Тормознули их уже на белоцерковском КПП. Милиция прекрасно знала обычаи и правила перевозок и не прочь была отовариться у нарушивших инструкцию таксистов. «Куда путь держим»? - поинтересовался гаишник. Заранее ли они договорились об этой легенде или идея пришла спонтанно, неизвестно. « Да вот - итальянца везу», - объяснил находчивый Анатолий, не уточняя, правда, пункт прибытия. Гриша, ощутив взгляд автоинспектора, запел, лишённым из-за мандража всякой приятности, голосом: «О соле мио» и тому подобное.

Ошарашенный милиционер отпустил путешественников, но тут же позвонил в КГБ. Выезд иностранца, да ещё из капстраны считался весьма серьёзным событием для тех времён, если иметь в виду «Контору Глубокого Бурения». «Соль везут», - сообщил слабо знающий итальянский язык инспектор. В КГБ тоже слабо поняли сообщение автоинспектора о перевозке соли, которая, хотя и входила время от времени в список дефицита, но не так уж и часто, не в пример другим товарам народного потребления. Но поступил сигнал!!!


«Хвост» сел к ним немедленно. Как объяснил Вихман, шли переговоры по рации, что-то решали, кого-то ставили в известность. Предвкушался крупный захват разведчика, мысленно сверлились дырки под награды, мечталось о грядущих повышениях в звании. Ни один КПП их уже не тормозил. Милицию отстранили. Комитет взял ситуацию под свой контроль. А напарники решили, что возможно пронесёт. Но…Развязка наступила в адлерском аэропорту, откуда Гриша должен был добираться автобусом или другим такси в Сочи.

«Руки вверх не кричали, - раздражённо продолжал Вихман, - но напарнички, только рты распахнули, и всё стало на свои места. Итальянец»! Здесь он сделал паузу и снова почесал остатки волос. «Произвели обыск и тоже пустышка. Какая там соль»? Было заметно, что довольно образованный Сергей Владимирович только из-за осторожности не высказывает свои мысли о злополучном автоинспекторе. Если прикинуть к тому же оплату командировочных, расход горюче-смазочных материалов, передача клиентов по эстафете ничего не подозревающим комитетчикам других областей и республик. А что говорилось о несчастном гаишнике!? Но ведь «облажались» сами.

Скорее всего, дело решили не раздувать, чтобы избежать вышестоящего клистира, насмешек коллег и прочего. «На рассмотрение коллектива» и баста.

Коллектив, т.е. начальство парка тут же, от греха подальше, уволил обоих. Следы Гриши, с которым у меня были неплохие отношения на работе, затерялись. Решил, что свалил Григорий за бугор, но лет через десять встретил его на Борщаговке (район Киева) в качестве…лоточника, бойко торговавшего овощами и фруктами. Воистину – мы не пропадем нигде и никогда!

Но вот, что странно. Не страдая излишней самооценкой, почему-то не признался, не подошёл к бывшему коллеге. А почему?

25.11.06. Любек.