Застенье. Глава 1

  Два города.  Две совершенно разные жизни, отделённые высокой стеной. За одной из них сладкая жизнь богатых, за другой несчастная судьба бедных. Кажется, эти две жизни никогда не пересекутся. Но один вечер в корне может изменить судьбу многих людей.               

               
Глава 1.
Погода неизменчива. День за днём в Лайрондтауне лили дожди. Они шли здесь каждый день. Казалось, что в этих краях не существует хорошей погоды. Но всё же изредка, раз в десять, а то и пятнадцать дней в холодных морозных краях, появлялось солнце. Оно было бледным и незаметным, и казалось таким ничтожным со стороны земли. Солнечный диск казался маленьким, таким крошечным и легко досягаемым. Город Лайрондтаун находился на юго-западе Англии, он был всеми покинут и одинок, и он казался таким ужасный и отвратительным с огромного и пылающего солнца, что невольно к этому ничтожному городу появлялась жалость, такая неведомая людям.               
Слышалось, как за окном льет дождь. Это была уже принятая всеми жителями этого города мелодия. Ненавязчивая и спокойная, такая смиренная, как они сами. Капли дождя стекали по стеклу и приземлялись на подоконник, там они замирали, и потом снова продолжали свой нелегкий путь и приземлялись на сырую промёрзшую землю. Появлялись лужи, размытые после дождей дороги. Всё это было так привычно жителям города.               

Форточка была слегка приоткрыта, так что дождь не попадал в дом, и свежий вечерний воздух проникал в помещение и, ощущая вечернюю прохладу, становилось сразу же как-то легко на сердце, хотелось подняться под давящий на голову потолок комнаты и вылететь через окно, унестись куда-нибудь к звёздам, в невиданные края и земли. Разве это не чудесные мечты, разве это несбыточные грёзы? Разве не могут они осуществиться прямо сейчас? Сейчас не могут, к сожалению надо ждать.               

Кажется, что это фраза знакома всем жителям этого города. Ждать, ждать. Ждать, когда жизнь изменится. Сидеть и ждать. Интересно и как это долго будет продолжаться? Может быть, через века, всё же люди поймут, как это глупо? Но сейчас никто этого не понимал. И день пролетал за днём, солнце сменялось луной, а та в свою очередь солнцем. Так и текла жизнь. Размеренно и обыденно. Так скучно и так неповоротливо...               

Вдруг ветер усилился и стал беспощадно трепать старую занавеску, и в комнате значительно похолодало. Девушка, сидящая в тёмном кресле и укутавшаяся в плед, бездумно глядящая на вечернюю, такую же одинокую, как она улицу, встала и подошла к окну. Закрыла его. Теперь ветер не стал беспокоить её сердце. Девушка села в кресло и глубоко вздохнула. Она не знала, как долго здесь просидела, может быть, час, а может быть и больше. Но время не имело для неё значения, она слушала голос дождя, шёпот ветра. Так пролетел вечер. Бездумно и без лишних забот.               
Сколько же времени прошло? Иногда вопросы начинали лезть в голову и мучить её. Она ещё отчётливо помнила, как садилась в это кресло, когда не было темно. Но вот уже на улицах зажглись фонари. Девушка потянулась рукой к старой лампе в пыльном абажуре, стоявшей на столе и зажгла ту. Комната заиграла по-новому. Стены, поклеенные в розовые обои, с изображениями замков и цветов, осветились тусклым светом. Старый шкаф, стоящий в углу, и в детстве напоминавшей ей дверь в какую-то волшебную страну, диван, который она помнила с детства. Стул в углу, небольшой письменный стол, кресло в котором она сидела, и пару книжных полок прибитых на другой стене. Девушка посмотрела на полки придирчивым взглядом. Старые, вековые, кажется, у её тёти сохранились фотографии её родителей в этой комнате, крошечной и маленькой, где на заднем плане мелькают эти старые полки. Они выдерживали веками груз книг и фотографий в рамочках. Сейчас на них тоже стояли снимки, прекрасно обрамлённые.               
Хозяйка комнаты встала из кресла, откинула плед и приблизилась к полкам. На одной из них стояло две фотографии в рамках. Одна из них была любима её сердце. На снимке были изображены лица счастливой молодой семьи. Женщины в красном лёгком платье, чьи длинные русые волосы, были аккуратно уложены, мужчины, лет тридцати с чёрными, подобно углю волосами, и маленькой девочки, которая держала плюшевую игрушку мишки в руках. Девочка счастливо улыбалась, и её тёмные волосы плавно опускались на её плечи. Эта девочка и была Катрин Ройсленд, или просто Кэтти, как звала её тётя. Прошло так много лет, а она практически не изменилась. Те же длинные, цвета вороньего крыла волосы и серые задумчивые глаза. Теперь она уже смотрит на этот снимок, с любовью и нежностью, которые только и могут наполнять её сердце. Смотрит и вспоминает те, счастливые времена, когда она не знала горя, когда её близкие были рядом. Всё изменилось, десять лет назад, когда Катрин было четыре. Она была маленькой, несмышленой, но уже тогда понимала, что что-то произошло и она отчего-то с того дня стала жить со своей тётей, сестрой матери, очень  доброй и заботливой женщиной. Родителей же она больше с того дня не видела.               
Прошло много лет, и много дней миновало. Но все они были одинаковы, обыденны. И все были проведены в этой городе. В Лайрондтауне, где было всегда так одиноко. Катрин тяжко вздохнула. Вот и миновал май, заканчивается июнь. Скоро кончиться и июнь, наступит июль, а после него август, затем школа, после школы работа в Лайрондтауне и смерть, тоже в Лайрондтауне. В скучном городе, где невозможно прекрасно жить. Но, кажется, что так считает только она. Тётю же Катрин всё устраивало. Ей нравилась жизнь в этом городе. И она не хотела уезжать. Катрин печально вздохнула и снова хотела сесть в кресло. Сколько сейчас времени она не знала, но ей казалось, что уже слишком поздно, хотя её тётя, с работы так и не вернулась. Катрин уже начинала переживать, как вдруг в дверь позвонили, и девочка тотчас выбежала из комнаты, понеслась по ступенькам вниз и подбежала к входной двери, не смотря в глазок,  она отворила её. На пороге стояла её одноклассница. Девушка с яркими рыжими волосами и веснушчатым лицом, её звали Мэри, и Катрин не особо с ней общалась, но сейчас Мэри радостно поприветствовала её - привет, Катрин - держа в одной руке зонтик, а другой, протягивая девочке руку, произносила она. Девушка на слова Мэри кивнула головой, удивлённо спросив её - а почему...? Катрин не успела договорить, как незваная гостья, словно застыв на пороге дома, придирчиво махнула рукой - не переживай, Катрин, не поздно. Недавно я добилась разрешения у директора на проведения в школе великолепного бала. И я теперь всем сообщаю, вот разношу пригласительные билеты. Мэри кивнула в сторону своей толстой сумки, которую она поставила на порог дома - вот - вытянула она из кармана длинной юбки - тебе пригласительный, тут всё написано, а мне пора, пока Катрин! Весело сказала Мэри и, развернувшись, направилась к старенькой калитке, ограждающей вместе с невысоким заборчиком участок Катрин и её тёти Дженнифер.               
Девушка, изумившись, взяла в руки пригласительный билет и захлопнула за Мэри дверь. В её голове сменялись мысли. Одна за другой, они словно бегали по кругу, Катрин не могла поверить. Вечеринка в школе, Катрин перечитала приглашение. Все классы с пятого по девятый придут туда. Девушка зажмурилась на пару секунд. Неужели это значит, что на ней будет и Гарольд? Мысли волчок кружились в её голове, быстро сменяясь одна другой. Катрин готова была вскричать от восторга, но вдруг её счастье сменилось страхом, и девушка всплеснула руками. Нет, как же это так. Скоро будет вечеринка, осталось всего лишь три дня, а ей нечего надеть. Совсем нечего. Не пойдёт же она на это великолепное событие в старых джинсах и поношенной майки с потрескавшимся изображением мохнатого кота?               
Катрин печально вздохнула. У нее не было смысла просить у  Дженнифер денег, ведь она копит их на ремонт в гостиной. Катрин хотелось пойти на бал, но, увы, это было не возможно. Девушка задумалась. А, правда, что ей там делать? Одноклассники, красивые в изысканных по меркам Лайрондтауна нарядах, пытающиеся показать, кто из них краше и ярче наряжен, старуха директриса, всячески угождающая мэру и, конечно же сам мэр, толстенький, пузатый старичок, в поношенном сером жилете, белой рубашке, которую каждое утро ему гладила худая смиренная жена, пару учителей и полицейских, следящих за порядком. Что ей там делать? Это место не для неё. Не для неё, если только не задуматься во время о своей судьбе, и о том, о чём она действительно мечтает. Катрин поглядела на часы, уже было позднее время, но тётя, так и не приходила. На улице по-прежнему лил дождь.               
"- Проклятый город". Отчего-то пронеслась эта навязчивая мысль в голове, и девушка поспешила  сказать её вслух, зная, что говорит правду. Лайрондтауну было уже более двести лет, он хранил мрачную историю, настолько мрачную, что жителей соседних городов, пугали ею своих непослушных детей. Но эта история, была проста и кратка. Сначала, на месте города были пустые, заросшие сорняками поля и луга, они не приносили никакой пользы и тогда мэр одного из соседних городов принял решение, что пусть сюда свезут заключённых. И отныне они будут жить за пределами города, будут трудиться на полях, выращивая там урожай, и вылавливая рыбу в соседней реке. Так будет проще для остальных городов, куда будут поставляться эти продукты. И после принятия этого решения, в заброшенных всеми полях образовалось поселение, которое было огорожено от остального мира каменной высокой стеной. Стена шла вплоть до реки, а там территорию охраняли могучие наблюдатели, следившие за заключёнными. Здесь работали и женщины и мужчины, каждый день, выходили они в поля, или к реке, так они отрабатывали годы своего тюремного заключения. Но вскоре оказалось, что идея, придуманная мэром одного из городов, не выгодна, и от неё отказались и больше в поселение не ввозили новых заключённых, а тех, кто работал в полях, и отсидел свой срок, так и оставили в поселение, решив, что в городе таким людям не место. Так образовался город Лайрондтаун. Поля по-прежнему обрабатывались, в городе строились заводы, ловилась рыба, но невозможно этот город было назвать процветающим. То ли на этом сказалась дурная его слава, то ли то, что люди, жившие здесь, так и не смогли согласиться с несправедливым решением, давних лет. Но всё же, несмотря на это, жители Лайрондтауна любили свой родной город, они знали, что только здесь им будут искренне рады, и никто из них не соглашался выйти за стены старого города и начать иную жизнь. Казалось, что Лайрондтаун был маленькой империей в большом государстве, но его разделяло от остальных городов лишь временная оболочка, нравы и потребности. Рождённые здесь, умирали в Лайрондтауне, они проживали счастливую жизнь, трудясь и работая, они получали зарплату, у них были сыновья и внуки. Но возможно им только казалось, что это счастливая жизнь, возможно, они хотели чего-то другого и всячески это скрывали? Катрин глядела в окно, за которым, размытый каплями дождя на неё глядел мрачный переулок, такой же серый и скучный как её жизнь. А девушке хотелось чего-то другого, чего-то нового и необычного. Но чего именно, она не знала, и не могла дать на это ответ. Но вот в дверь позвонили снова, несколько раз. Так могла звонить только нетерпеливая Дженнифер, которая не любила ждать. Радостная Катрин подбежала к двери. Наконец-то тётя пришла! А то она уже начинала переживать. Девушка не замедлила открыть дверь. Она не ошиблась. Сутулая фигура, высокой и статной женщины, с чёрными мокрыми волосами предстала перед ней, держа в руке сломанный синий зонт, Дженнифер поправила сумку, вечно спадающую с плеча и, перешагнув порог дома, поспешила тотчас закрыть дверь, ибо на улице стоял жуткий ветер. Дженнифер, отложив зонт в сторону, стала не спеша раздеваться. Снимая мокрый плащ, и вешая его на вешалку, она обращалась к Катрин - знаешь, мне тут Том сказал, что ты не была вчера в лавке, и это ужасно! Ведь он один-то не справляется, и мне за тебя стыдно. Ты же знаешь, что он старый, что ему нужна помощь - улыбнулась Дженнифер и её бледное лицо, уже слегка покрытое морщинами, расплылось в добродушной улыбке. Катрин попыталась улыбнуться в ответ, но у неё ничего не вышло. Все мысли в голове были заняты предстоящим баллом, но всё же она попыталась ответить Дженнифер - пойми, я вчера ходила к реке, мне было не до работы.               

- К реке? Ужаснулась тётя, расстегивая высокие сапоги, доходящие ей до колена. Такие сапоги носили практически все жительнице Лайрондтауна. Носили не из-за моды на такую обувь, а из-за вечной слякоти и грязи, царящей на улицах города. Дженнифер внимательно поглядела на задумчивую племянницу и покачала головой от негодования - река протекает так далеко, к ней нужно идти через лес, а там...               
- Что там? Повысила голос Катрин, иногда ей начинала утомлять забота Дженнифер, вечно боявшаяся угрозы со стороны леса. Но какая там могла быть угроза? Волки давно не водились в этих краях, их всех истребили ещё сто лет назад, когда животных стало так много, что они не церемонясь, нападали на жителей города прямо на улицах. Тогда по ним стреляли, с тех самых пор волки не заводились на этих землях, чего же тогда боится тётя? Возможно новой речи мэра, вернее её последствий. Катрин постаралась припомнить вчерашний день. Да, именно вчера, а может быть и позавчера, девушка уже давно не следила за временем, старик мэр, почёсывая лысину и прилизанные к ней  остатки седых волос, взошёл на небольшой подиум на Главной площади. Подиум был специально построен для подобных речей. Тогда мэр рассказал о новом «нападение» со стороны богатых буржуа. Все жители города испугались его слов, и тётя Катрин испугалась тоже.         

Богатые буржуа, как их называл мэр города, жили за стеной, отделяющий Лайрондтаун, от другого мира. Город, с прекрасным названием Тейронттаун, был основан в этих местах ещё пятьдесят лет назад. Он быстро разрастался, старинные усадьбы, и дворянские дома, заполняли богатые люди и их прислуги. За стеной всегда было весело, там играла музыка, и однажды весёлое пение, донеслось и до Катрин. Она тогда стояла около стены и слушала восхитительную музыку. Возможно, неподалёку от стены, за небольшим перелеском располагалась сцена, или какое-то дорогое кафе, где любили коротать своё время те люди, чья жизнь похожа на кусок сладкого сахара. Услышав месяц назад, это дивное пение, Катрин стала чаще бывать у стены по вечерам. Тогда она поняла, что никакой опасности нет, что ничего страшного с ней не может произойти. Ей всегда хотелось проникнуть за стену, но она боялась. Боялась не жителей Тейронттауна, а боялась негодования со стороны тёти и старика Тома, владельца небольшой бакалейной лавки на одной из городских улиц, где работала Дженнифер и где подрабатывала по выходным и каникулам  Катрин. Дженнифер же работала в лавке товароведом, она проработала у старика Тома уже больше тридцати лет, у неё была маленькая зарплата, в прочем, как у всех жителей города, но ей этого вполне хватало на счастливую и в тоже время суровую жизнь. Катрин же её судьба не устраивала. Ей хотелось в один погожий день съездить вместе с тётей в другой город, но Катрин знала, как относиться к таким поездкам тётя и не решалась её просить. К тому же вчера мэр города на Главной площади объявил жителям о новом «нападение»  на город со стороны Тейронттауна, города богатых буржуа. Оказалось, что мэр Тейронттауна, София Кейтсбур, намеревается присвоить территорию около стены со стороны Лайрондтауна и там построить театр. Казалось это невозможно, если бы не те бумаги, как считал мэр Лайрондтауна Сэм Клойронд, несомненно, поддельные, о том, что на самом деле кусок земли леса и реки, вечно принадлежавший Лайрондтауну, на самом деле ничейный, ибо он не приписан ни к одному из двух городов. Возможно, победа бы была на стороне Софии, если бы Сэм не обнаружил некоторые документы, в которых говорилось о том, что на самом деле земля приписана изначально к Лайрондтауну, и что об этом свидетельствует документ тысяча восемьсот десятого года. Тогда мэр соседнего города, разрешил, отделить земли будущего Лайрондтауна от своих земель, ради того, чтобы жители тех земель больше не входили в его город и не нарушали снова порядок.               

Жители Лайрондтауна верили, победа на стороне Сэма. В этом были уверены все. Все кроме Катрин. Она не знала точно кто победит, но ей казалось, что богатая женщина настоит на своем и даст Сэму денег, от которых он не сможет отказаться, и тогда она присвоит территорию себе. Пока же оставалось только гадать, кто прав, а кто нет. Так гадали все жители Лайрондтауна.               
Дженнифер прошла в небольшую гостиную, которая было отделена двумя старыми деревянными ширмами от прихожей, через ромбы в которых, можно было наблюдать за происходящим в соседней комнате. В гостиной было мало мебели. Пять стульев, разных времен и эпох, приставленных к массивному потемневшему от времени дубовому столу, новокупленная люстра, на которой повисли и застыли прекрасные розовые цветы, полки с разными мелкими и забавными вещицами и игрушками, подаренными Дженнифер, диван с бордовой обивкой, на котором были небрежно положены две белые подушки. На диване, подле подушек спала счастливая белая и крошечная собака. У неё была длинная, доходящая до пола белоснежная шерсть и чёрные глаза-бусинки. Ей было не больше полугода, и именно её щенком подобрала Катрин около высокой каменной стены, отделяющий один город от другого. Катрин не знала, откуда собака, и как она перебралась через стену, но ей  стало жалко её, и девушка взяла собаку на руку и понесла её домой. Увидев собаку, Дженнифер заулыбалась и согласилась оставить её. Собаку назвали  Лорейн. Вскоре Лорейн заметно поправилась, потом перестала бояться своих новых хозяев и привыкла к своему новому дому.               
Дженнифер захотела пройти на кухню, как вдруг это заметила до этого спящая Лорейн и собака тотчас подбежала к ногам своей хозяйки. Подняв искусно передние лапы вверх, она заплясала причудливый танец перед нею, а женщина, улыбнувшись, стала гладить Лорейн, и уже хотела пойти и покормить собаку, как увидела приглашение на бал, оставленное Катрин на столе. Женщина с интересом, взяла красивую бумажку в руки и внимательно прочитала, она, задумавшись, через пару минут, обратилась к Катрин - и ты хочешь туда пойти?               
- Я не знаю. Запнулась девушка.               

Тётя с интересом поглядела на племянницу -  я вижу, ты хочешь пойти туда, так иди, что мешает тебе? Ведь будет весело, тут написано, что бал начинается в пять вечера, а закончится в девять, но это слишком поздно, так что ты должна будешь вернуться в семь вечера. Я собиралась переклеить обои в гостиной, погляди, как напроказничала Лорейн - указала рукой в сторону потрепавшихся около пола обоев Дженнифер.               

– Я  занята всю неделю, так что только в пятницу вечером буду свободна. Тогда ты вернешься с бала раньше, и мы сможем поклеить обои. Предложила тетя.               
Девушка вздохнула - да, ты права. Но мне лучше не ходить на бал.               

- Но почему? Ты уйдёшь в семь, и мы поклеим обои, до сна краска успеет выветриться - распускала чёрные короткие волосы Дженнифер, переча племяннице. Катрин сухо улыбнулась - а если мы поклеим их в пять вечера, то запах клея улетучится к девяти.               
Тётя поглядела с искренней улыбкой на неё - ты не хочешь идти из-за платья? Казалось, она понимает её с полуслова. Катрин ничего не ответила. Она, видя хороводы и пляски Лорейн, уже хотела пройти на кухню и покормить собаку, как Дженнифер приостановила её - постой, Катрин, я вижу, как ты хочешь пойти на бал. Знаешь... Тётя отошла в сторону комода, и открыла нижний его ящик, она достала оттуда деревянную шкатулку, на которой был изображён портрет дамы с серыми и слегка припухшими веками и чёрными глазами. Катрин знала её по портретам и письмам, это была Елизавета Чейрустр, её дальняя родственница, которая совершила немало ограблений, и потом поселилась здесь.               

Дженнифер открыла шкатулку и оттуда достала маленькую коробочку, открыв её она извлекла небольшую пачку денег, она обратилась к стоящий подле неё и удивлённо наблюдавший за её действиями Катрин - вот, бери. Здесь, как раз хватит на простое платье, а если хочешь платье дороже, то чаще заглядывай в лавку старика Тома. Улыбнулась Дженнифер и протянула пачку денег изумлённый Катрин, девушка попыталась отговорить тётю. Отчего-то у неё появлялось чувство вины перед ней - нет, спасибо не стоит, это же на ремонт и...               
- Бери, Катрин. Тебе это нужнее, а ремонт, сделаем потом, времени то ещё много - отчего-то как-то по-особенному мрачно пошутила она, и грустно улыбнувшись такой же простодушной улыбкой, как она улыбалась всегда, подозвала к себе Лорейн и вместе с ней прошла на кухню. Катрин осталась в комнате одна. Она уже начинала размышлять насчёт предстоящего бала. Бала, когда её судьба должна была перемениться.