Блужлающие сумерки 3

Когда я впервые взглянул в лицо страху? Наверное каждый человек может ощутить страх только после того, как осознает в полной мере неотвратимость смерти на собственной шкуре. И нет, я не хотел бы сказать, что каждый из нас впервые пугается, когда его дедушка, или случайный человек на дороге умирает. Человек конечно же боится смерти всю жизнь, но только после этого можно действительно начать бояться.
Да я считаю именно так, потому, что пока я в пять лет не столкнулся впервые со смертью я не переживал ни о чем. Легко перелизал через заборы к фермерам и воровал их урожай, чтобы съесть немного яблок, или морковок и погрузиться в раздумья под тенью большого дуба в теплый и солнечный день, когда пели птицы, а люди всегда начинали разговор с улыбки. Когда я был маленьким таких дней было очень много.
Не знаю, это просто мои воспоминания были такими яркими, или чем дальше я уходил на север, тем хуже становилась погода даже летом, но такой яркой зеленой травы и такого высокого голубого неба над головой я не видел больше никогда.
Впервые я столкнулся со смертью когда бродил по торговому пути. Я очень хотел первым встретить караван с севера, там должны были привести безумное количество интересных вещей. Конечно же их было не так уж и много, большинство интереснейших вещей, производящихся на севере либо оставались там же, либо продавались на восток, туда, где богатые люди могли действительно достойно заплатить за товары. Люди на востоке не знали цены вещам, но их лидеры были на столько любознательны и баснословно богаты, что платили за всякую новую вещицу, которая есть у соседа, а если ее у соседа еще и нет, то тогда он был готов заплатить двойную цену, лишь бы быть самым первым. Странные люди жили на востоке.
Но я очень хотел увидеть эти движущиеся игрушки. Друзья, которые путешествовали в столицу с родителями, уже успели рассказать мне про эти новые движущиеся игрушки из металла. Надо было только провернуть несколько раз ключ и они оживали, начиная путешествовать по комнате, или улице, достаточно было их только выпустить.
А еще их не надо было кормить.
Это было принципиально, потому, что мне не хотели покупать настоящую собаку, о которой я так мечтал, именно потому, что у семьи, как мне говорила мама, не хватает денег даже меня, третьего ребенка прокормить, не то что собаку.
В тот день я и увидел первую смерть на своем жизненном пути. У женщины просто отказало сердце. Она шла впереди карована и несла в корзинке маленькие вытянутые булочки, которые я так любил жевать сидя на крыльце своего родного дома. Каждый раз, когда я изучал что-то сидя на крыльце, отец возвращался домой с работы улыбающийся и давал мне такой батончик, после чего трепал рукой по моим волосам и заходил внутрь.
Когда у нее отказало сердце я подбежал ближе, и стоял в толпе, окружившей девушку. Один человек потрогал ее в области груди и отрицательно покачал головой. Помню, я тогда еще спросил какую-то удивительную глупость, вроде того: “когда проснется девушка, и почему это ей вдруг можно спать посреди города?”
Мне ответили, что девушка не проснется никогда. Врожденный порок сердца должен был забрать ее однажды, точно так же, как забрал ее деда, отца и старшего брата. Все конечно же очень надеялись, что раз уж она девушка, то наследственное проклятье не передаться.
Но оно передалось.
Самым странным было понять, что она правда уже не подниматься и никогда больше не улыбнется. Эта девушка работала в хлебной лавке, недалеко от кузницы, где работал мой отец, и тогда я понял, что однажды все, кого я знаю могут заснуть и с ними уже никогда не удастся поговорить.
О том, что однажды я тоже исчезну я узнал позже, но именно в тот день у меня появился страх. Я боялся, что не успею прожить жизнь. Что не успею увидеть всех лучших людей этого мира раньше, чем они умрут.
В детстве я был даже более общительным и любознательным, чем сейчас, когда только своими словами я могу создать себе дорогу и выжить в этом мире.
Потом папа перестал приходить с улыбкой на лице каждый день, теперь она появлялась лишь в те дни, когда мама была полностью свободна от дел в городском управлении и успевала приготовить нормальный ужин, а булочки папа перестал приносить совсем. Он говорил, что их больше никто не делает.
Конечно же он врал, ведь вечерами, когда я выбирался в центр, я видел, что в хлебной лавке продают такие булочки. Лишь спустя много лет я понял, о чем он говорил, и обдумывая его слома лишь слабо ухмылялся.
В общем-то страх всегда был движущей машиной этого мира. Если бы не он - не появлялись бы страны, люди бы не изобретали новые машины, не пытались заработать денег и никогда не заводили бы детей, разве что для чистого развлечения, после чего, когда надоест возиться оставляли бы их на пустырях, где через десятки лет вырастали бы новые поколения людей.
Страх двигал и меня, когда я начал свое путешествие, и двигает меня до сих пор, потому, что я никогда не оказался бы там же, где оказался, если бы не ужасающий страх перед тем, чтобы оказаться живой бомбой.
Я пришел, сам не знаю как, по темной и запутанной тропе, прошел через охранников, диких животных, скрывался от глаз детей и возможно разбойников и нашел дом медведя, который спас меня.
 - Ты ведь совсем не местный парень, не знаешь нашей истории, - начал медведь, - я расскажу тебе одну поучительную историю, а ты пока суп кушай.
Я улыбнулся, это было очень приятно, особенно от такого страшного чудовища. Я взял чашку с супом которую он мне передал, и приподнявшись на локтях я.
 - Властвовала в стране севера великая королева, - начал он свою историю, - прекрасная женщина, не получившая своей любви. Она мечтала только о ней, а получила противоположное. И при этом она была самым ужасным руководителем которого только можно представить, всегда она поступала только так, как могла поступить женщина, сколько людей погибло, сколько людей расстроили жизни по ее вине. - он приостановился и смешно взяв лапой чашку с горячим напитком, пар от которого восходил к потолку, сделал глоток и причмокивая большим, тонким языком продолжил, - Прозвали ее Кровавой Еленой, но не потому, что она сама убивала людей, а потому что ты сам наверняка знаешь какими бывают женщины в тот период, когда у них течет кровь.
 - Наверное именно из-за этого я и нахожусь в странствии уже который год, - сказал я, и тут же принялся дальше есть суп ложка за ложкой.
 - Был у нее конечно же муж - король. Когда-то он пришел к власти, лично победив короля троллей, захватившего столицу и убившего предыдущего короля. По закону севера он стал королем. Но и он вышел за нее тоже не по любви, - помолчав немного медведь продолжил, - Он любил другую, а эта девушка не сдалась ему ни разу, она даже не была похожа на девушку его мечты. Его любовь уже была на том свете, так и оставшаяся идеальной в его воспоминаниях, из которых нельзя уйти просто так. Он конечно терпеть не мог ее семейство и женился только чтобы избежать гражданской войны, на тот момент это было умным шагом.
 - Но его сместили те, кого он недолюбливал, да? - спросил я, зная ответ.
 - В общем лучший выход здесь, на севере - всегда жестокость, которой наполнен весь мир, и измены которыми промышляет каждый, в мире где это нормально, ибо не существует рамок для тех у кого есть все, включая вседозволенность. Надо убивать единственного человека, который просто своим существованием хоть как то держал мир.
Он не мешал ее изменам, ее отношению и то что первенец родился далеко не от него. Это было настолько неприятно, что вызывало естественную реакцию наплевательского и жестокого отношения.
 - Он любил другую, но отдал свою жизнь чтобы сделать мир лучше, - сказал я, - достойное действие достойного правителя.
 - И как бы я не выгораживаю его измены, он был далек от хорошего правителя, такие люди и не могут ими быть, но тем не менее они друг друга более чем стоили.
она вела себя как маленькая и избалованная девочка которая влюбилась в самого крутого мужчину в стране. тогда она его безумно любила и хотела во всем угодить чтоб он ее полюбил. Но она потеряла первенца, да как поговаривают, из-за него же самого.
она вела себя как избалованная юная особа, всюду устраивая званые балы как обычная маленькая девочка, чтобы с ним появляется чаще, потому что он даже не смотрел на нее, да она просто хотела с ним общаться и чтобы он ее тоже любил, но он не мог.
Он закончил свою историю о любви и на секунду замолчал.
 - Скажи, а откуда ты знаешь столько подробностей хозяин? - спросил я, глотая.
 - Тебе пора идти, гость, - с угрюмым сарказмом в голосе сказал медведь, - я доведу тебя до своего тракта, и ты успеешь догнать барышень, - сказал медведь. Я бы проигнорировал его слова, да и скорее всего отказался бы от помощи, понимая что и так бесконечно ему обязан, но меня слишком заинтересовала одна вещь.
Акцент, поставленный им на слове "мой". Если бы я не знал, что тракт называется королевским, и если бы я не услышал сейчас этой истории я не смог бы сложить два плюс два.
Но я не был большим идиотом, да и понимал, что просто так медведь не стал бы мне помогать и рассказывать все.
 - Давай, - сказал я, - а по дороге ты расскажешь мне свою историю, почему ты не умер и что тебе на самом деле от меня надо, старый пройдоха голубых кровей?
 - Догадался значит, - с легкой усмешкой произнес медведь. Конечно ему тяжело давались эмоции в голосе, но он постарался. Казалось, что огромная, зубастая пасть  зверя, который таковым не являлся, сию секунду расплывется в улыбке, но этого не произошло. Недолго подумав он добавил, - не зря я тебе жизнь спас приятель. Ты мне нравишся и конечно я тебе все расскажу, возможно тебе еще предстоит повлиять на мир.
 - Скажи, а сколько тебе лет? - спросил я, теряя остатки совести. К королю да на ты! Слава спасителю, что он чего то хотел от меня, это служило оправданием.
 - Около двухсот, а зачем тебе это?
 - Нам обязательно торопиться?
 - Вообще то нет, просто я решил, что ты устал от такого места, да и хочешь сохранить свою частицу, - ответил медведь и стукнул лапами по своим коленям. Пенек под его задним местом ответил скрипом.
 - Тогда давайте выпьем кофе.