У костра

Костер в пещере полыхает,
Турист немыслим без костра,
Костер в пути нас согревает,
Костер и роскошь и нужда.
Он резво искрами стреляет,
Порою служит маяком,
Он выжить в тундре помогает,
Был ночью рядом с чумаком.
А сколько слышал откровений
Наш жаркий, яркий, верный друг!
Простой рассказчик, а не гений,
Друзьям поведал что-то вдруг.
Другой в ответ ему расскажет,
Что видел там, в краю ином,
Невольно тему вдруг подскажет,
И льются сказы над костром!


 
У  К О С Т Р А
________________________
Был один из тех летних прекрасных дней, когда слабый ветер подгоняет лениво к берегу небольшие волны, а теплый воздух приятно ласкает лицо.
Два молодых человека, водитель грузовика и грузчик, уже часа полтора изнывали на берегу от безделья в ожидании фелюги возле своей "полуторки". Им предстояло забрать улов и отгрузить рыбакам заказанные ими продукты, дрова для костра.
Наконец-то вдали появились контуры фелюги.

Улов был хороший и машину изрядно загрузили. Распрощавшись, молодые люди уехали, а рыбаки принялись обустраиваться на берегу, где им предстояло пробыть до утренней зари.

Рыбацкая фелюга невелика и экипаж ее состоит всего лишь из трех человек.
Дмитрий – капитан судна, он же звеньевой рыбаков. Это высокий, крепко сложенный человек. Про таких в народе говорят: "Широкая кость". Он среднего возраста, ему всего лишь 38 лет, но он всегда серьезен и деловит. Не понимает и не терпит шуток, особенно направленных в его адрес. На фелюге его зовут не иначе как "Босс" и это ему нравится. Дима любит после напряженного трудового дня в кругу друзей "принять на грудь" спиртное, но даже будучи изрядно выпившим, он всегда сдержан и благоразумен.
Следующий член экипажа – матрос Клим. Он худой и высокий, за что его прозвали "Мачтой". Всю жизнь  бродяжничал и перебивался случайными заработками. В свое время он долго работал в Восточной Сибири с геологами и геодезистами, в среднеазиатской пустыне на нефтегазовых месторождениях». В свои 34 года он еще не был женат,   по его словам, собирался в ближайшее время найти подругу жизни, но, скорей всего, эту красивую мысль в реальной жизни он осуществлять не будет, ему очень была нужна свобода. В обыденной ситуации он не психовал, не возмущался, не спорил и не скандалил, а в пиковой обстановке блаженно улыбался и говорил словами мультипликационного кота: "Ребята, давайте жить дружно!"

Осип самый старший член экипажа – ему 45 лет. Женат. Сын учится в институте. Осип долго служил во флоте, но был списан по болезни, которую вылечил, но во флот не вернулся. Он молчалив и мечтателен. Особенно его прельщает мысль неожиданного обогащения, поэтому для него самый авторитетный литературный герой – это граф Монте-Кристо. Иногда он представлял себя счастливчиком, выигравшим в лото несколько миллионов. Высказав такое предположение вслух, он начинал «тратить» эти деньги. Первым делом он собирался приобрести роскошную яхту и отправиться в кругосветное путешествие по океанам. Или он вдруг становился хозяином кейса, набитого доверху сотенными пачками долларов и тогда возникали новые планы – это роскошный коттедж на Канарах или целый гараж престижных роскошных легковых автомашин. Когда по телевизору показывали дипломат с долларами, он тянулся к экрану и сладостно шептал: "Вот он!"
У людей не связанных с промышленным рыболовством в голове формируется мнение о романтической профессии рыбака. По их мнению рыбак – это мужественный, отчаянный и храбрый человек, для которого каждый заплыв в море, это зов его беспокойной, неугомонной души. Что-то из этого безусловно входит в комплект его качеств, но для рыбака каждый поход за добычей есть довольно тяжелая и напряженная работа, в процессе осуществления которой, порой приходиться рисковать самым дорогим – жизнью! Побыть на берегу для рыбака – это большое благо!

Вот и сейчас они собирались встретить вечер у костра с возвышенным настроением, раскованно, по-праздничному. Не обойдется без спиртного, будет обильная закуска, в том числе уха, припахивающая дымком.

Принесли с фелюги раскладные стулья, столик, посуду и прочие атрибуты. Забили в песок две рогатины и на них уложили перекладину. Осип умело чистил и разделывал рыбу, Клим подготовил очаг и взялся чистить картошку. Дмитрий подошел к нему и сказал:

– Бросай чистку, это мы без тебя сделаем. Тебе особое задание. Иди в магазин, купи водку, пиво и я забыл соль заказать, купи соль. Кроме того, зайдешь на аэродром, отдашь ребятам свежую рыбу, вот она в мешке. Да не вздумайте вновь чудить. Я тебя в прошлый раз пожалел, а при повторении такого чудачества оторву все твои мужские принадлежности и придется тогда тебе выкинуть из головы мечты о свадьбе! Понял?
Клим понурил голову и тихо произнес:
– Понял.
– Если понял, то иди!
Прошлый раз Босс послал Клима в поселок и дал ему задание купить пару арбузов и тоже занести пилотам рыбу.

У рыбаков с пилотами сложилась давняя дружба. Не один вечер они вместе провели у костра. Частенько пилоты делились с рыбаками овощами, фруктами, а те, в свою очередь, снабжали их свежей отборной рыбой. Купил тогда Клим арбузы и зашел на аэродром. Отдал рыбу да и засиделся в гостях. Пилоты налили ему сто грамм спирта и хорошо накормили. Больше спирта не дали.
– Дмитрий нас отругает. Хватит.

Пилоты стали собираться к вылету, а Клим их и спрашивает:
– А вы куда?
– Да летим опыление делать от комаров.
– Возьмите меня с собой. Я давно не летал.
– Полетели!

Механик остался на аэродроме, а в воздух поднялись первый и второй пилоты. Клима усадили на место второго пилота, и тот уселся в проходе на специальном ремне. Клим механически взял с собой сумку с арбузами и положил ее в ногах. Поднялись и приступили к опылению местности. Завершив работу, первый пилот спрашивает у Клима:
– Хочешь глянуть на своих?
– Конечно, хочу?

Подлетели. Клим увидел, что Дмитрий помешивает уху в ведре, а Осип сидит у костра и что-то говорит, жестикулируя руками. Оба на самолет не обратили внимания. Тогда Клим говорит первому пилоту:
– Пугани их как-нибудь!
Пилот набирал высоту, а Клим вытащил арбуз и по всему было видно, что он намерен бомбить своих друзей, и тут он услышал по шлемофону голос первого пилота:
– Не спеши. Я скажу когда кидать!
Наконец пилот направил самолет носом к земле и через некоторое время скомандовал:
– Кидай!
Клим открыл форточку и вытолкал в нее арбуз!
 
А самолет в это время с диким ревом устремился к земле!
Было видно, как Дмитрий кинулся от ведра с ухой, но зацепил ногой перекладину и уха вывернулась в костер! Осип сломя голову мчался к морю! Недалеко от земли пилот выровнял машину в горизонтальное положение и направил ее в сторону аэродрома. После посадки ударились в разбор полета и до упаду нахохотались, вспоминая панику рыбаков.
Клим взял сумку с единственным арбузом и подался к фелюге. Здесь он встретил разъяренных рыбаков, которые поведали ему, как какие-то чокнутые пилоты чуть не воткнули в костер свой дурацкий самолет. Клим, осознав обстановку, благоразумно решил не рассказывать друзьям об истинном положении дел, Когда Клим доложил, что сумел приобрести только один арбуз, то Босс, указывая на красное пятно в стороне от костра, сказал:

– Зато эти придурки сбросили нам подарок! Арбуз кинули! Как тебе это нравится? А если бы попали в кого-нибудь из нас? Ведь могли убить!
Через несколько дней Клим все же признался в содеянном и понял, что сделал это рановато, потому, что отхватил от Босса оплеуху!
Подарив ему затрещину, Босс пообещал:
– Это только аванс!

Через недельку Клим получил остальное, а произошло это так.
Унитаза на фелюге нет и на это никто не жалуется. Обычно по необходимости садятся на борт и справляют нужду. Так Клим и поступил, а  Босс в это время опустился в воду за кормой и осматривал винт. Клим обычно на борту восседал долго, зная это, Босс пробрался вдоль борта и вцепился рукой в его мужские принадлежности! Эффект превзошел все ожидания! С диким ревом Клим пересек поперек фелюгу и улетал в воду!

 Осип в это время у кормы перебирал сети и неожиданное, непонятное поведение Клима повергло его в шок! Он подошел к борту и спросил:
– Что с тобой?
Но перепуганный Клим только твердил:
– Там, там... –  и показывал на противоположный борт. Осип заглянул туда и все понял – там от смеха давился Дмитрий.

В этот раз Клим решил в первую очередь избавиться от рыбы, а потом уже идти в магазин за спиртным. Первый пилот, увидев Клима, спросил:
– Ну как? Обошлось?
– Обошлось, да не совсем. Схлопотал я по шее и чуть кастратом не стал.
Клим рассказал про месть Дмитрия и все дружно пореготали!
– А на нас Дмитрий сильно обиделся?
– Вперед да, а теперь обида уже рассосалась. Вот вам передал свежую рыбу и еще передал вам привет.
– Ну что ж! Коли так, то и мы в долгу не останемся, – сказал первый пилот и протянул Климу полуторалитровую бутылку, заполненную прозрачной жидкостью.
– Это чистый спирт, так что водку можешь не покупать. Передай Дмитрию извинения.
Наше баловство вполне могло закончиться бедой! Больше такое не повторится.

Довольный Клим подался в магазин закупил пива, соли и явился к своим. Дмитрий услышав про извинения пилотов, довольно заулыбался и произнес:
– Слава Богу! Хоть осознали, что чушь сгородили!
Солнце скрылось наполовину за горизонт. Пора было ужинать. Босс произнес свой традиционный тост: "За нас с вами и за хрен с ними!" Осушили алюминиевые кружки с разбавленным спиртом и взялись за уху.

Насытившись, сложили в кучу на песок использованные металлические тарелки, ложки, а на столике оставили спирт, овощи, соль и кружки. Клим, глядя на тарелки и ложки, вспомнил:
– Когда мы работали на Нижней Тунгуске, то редко по настоящему мыли посуду. Ели обычно на косе, рядом с водой. Поел и бросай тарелку в воду. Если она поплыла – кидай гравий пока не утопишь. Все остальное сделают мелкие рыбки – тугунки. Они объедают посуду так, что она потом под пальцем аж скрипит!
– До чего лень доводит! – пробурчал Босс. – У нас нет здесь тугунков, поэтому собери посуду и помой ее пока светло.

Наконец все подсели к костру и с удовольствием закурили. Наступила пауза, во время которой каждый был занят своими мыслями.

 Наконец Осип произнес:
– Говорят, что если с вечера употребить спирт, то утром достаточно выпить стакан воды и будешь опять пьяным. Это правда?
Клим по этому поводу авторитетно заявил:
– На Севере питьевой спирт самый распространенный алкогольный напиток. Он не замерзает при очень низких температурах и поэтому его можно смело завозить, хранить и продавать. Если спирт есть – это хорошо, а закуски там хватает! Снегом зажевал – и прекрасно! Красного вина там не бывает, но зато мы варили ликер из брусники, спирта и сахара, получается сладкий ликер. А насчет разбавления в организме спирта водой – это бред! Лучше всего похмелиться утром тем же спиртом. Был у нас в геологической партии инженер по технике безопасности, так тот не просыхал. Утром похмелится, а вечером изрядно пьян.

 Как-то приехал к нам главный  инженер  экспедиции  и  решил  с нашими ИТРовцами провести совещание. Мужик он был строгий и его все побаивались. Говорит он, а сам носом  ворочает! Спрашивает:
– Кто водку пил?
Тишина. Он продолжает совещание, но видать чей-то перегар не дает его носу покоя и он опять, более настойчиво спрашивает:
– Я повторяю вопрос: кто пил водку?
Тогда наш инженер и говорит:
– Не знаю! Я, например, пил спирт!
Все засмеялись, главный инженер тоже и это спасло нашего алкаша от наказания, правда, его пересадили подальше, к двери.

Незаметно стемнело. В костер, по мере надобности, подкидывали дрова и он освещал колеблющимся светом присутствующих, создавая уютную обстановку. Хотелось делиться воспоминаниями и разговор у костра приобретал бесконечный характер.

Клим глядя в костер сказал:
– Сейчас лето и тепло костра нам не очень нужно. А вот представьте себе сидят у костра в морозище такие люди как мы. Костер потихоньку затухает, надо идти и заготавливать дрова, а неохота отходить от костра. И на этот случай есть такая байка: один не выдерживает и спрашивает: "Так что? Подкинем или подвинемся?"

Теперь заговорил Осип, как бы продолжая прежнюю тему:
– Говорят, что водку и табак Петр I в Россию завез. Как будто мужик умный, а притащил к себе в дом такую гадость. Не знаю, то ли благодарить его за это, то ли ругать? Я и пью и курю. Давайте, кстати, выпьем по чуть-чуть и я вам расскажу какой интересный случай произошел в моей семье со спиртным.

Выпили, закусили и Осип продолжил:
– Как-то я приобрел по случаю коробку коньячного набора. Вы наверняка понимаете о чем я говорю: большая, плоская коробка и в вырезах закреплены шкалики с различным коньяком. В тот же вечер я собирался заняться дегустацией, но жена отобрала набор и в раскрытом виде поставила его за стекло в сервант, а мне вытащила из бара начатую мной же ранее бутылку коньяка и сказала:
– Вот тебе! Продолжай, а набор не трогай! Глянь, как он красиво смотрится!

Прошло очень много времени. Присмотрелись мы к этому набору так, что и не замечаем его. Заглянул как-то ко мне друг. Выпили, а оно, как обычно, мало! В магазин идти неохота, а надо! Тут друг и говорит: "Зачем тебе магазин? Чего этот набор бесполезно торчит в серванте? Давай коньяк выпьем, а вместо него нальем чай! И пусть себе стоит дальше!" Так и сделали. Прошло опять много времени. Как-то прихожу домой, глядь, а набора в серванте нет! В голове зародилась мысль: "Разоблачила меня жена, нашла чай в шкаликах! Будет мне взбучка!"
Эдак небрежно ее спрашиваю:
– Ксюша, а где коньячный набор?
– Да сколько ему можно стоять в серванте? – говорит она. – У моего начальника сегодня был день рождения. По этому поводу собрались конторские, я и подарила ему этот набор. Он был так рад!

У меня мурашки побежали по спине! Что сделать? Признаться? Подумал я, подумал, да так ей ничего не сказал, и до сих пор никаких сигналов не поступало. Наверное, этот набор так и стоит у начальника в серванте и он ничего не подозревает, иначе  выгнал бы мою жену с работы!
Рассказ вызвал веселое оживление.

Немного погодя заговорил Босс:
– Эта водка кого-то лечит, а кого-то калечит. Был у меня знакомый, Виктор. Очень способный человек: слесарь, токарь, фрезеровщик – в общем, на все руки мастер. И все бы ничего, но во время службы в армии его сильно контузило, поэтому пить врачи ему категорически запретили. Влюбился Виктор в медсестру и вскоре на ней женился, а у нее, оказывается, была неуемная страсть к спиртному. Виктор не пил и тяги к употреблению спиртного у него не было, а тут понемногу, понемногу и втянулся. Валя, его жена, как пила изредка, так и продолжала пить, а он, видимо из-за контузии, ударился в пьянки, впоследствии дошло дело до запоев. Позже она поняла, что натворила, но было уже поздно.

Мы общались с ним еще в то время, когда он пил от случая к случаю. Помню, пригласил нас в гости общий знакомый, кстати,    умелец на все руки. Как он объяснил, причины было две: во-первых, у его жены был день рождения, во-вторых, он выполнил чей-то заказ и за работу получил ящик коньяка. Как говорят в таком случае: вечер удался! Ели, пили, пели, танцевали. Пришла пора идти домой, а Валентина с таким аппетитом весь вечер "кушала" коньяк, что "ходовая часть" у нее отказала и она крепко уснула. Хозяева предложили оставить ее до утра, но Виктор категорически возразил. Пришлось ее нести до дома. Сам Виктор мог еще нести только самого себя, поэтому эта доля пала на меня и на хозяина пиршества. Носилок не было, на себе ее не утащишь – сползает на землю, поэтому договорились тащить ее вдвоем – один за голову и плечи, другой – за ноги. Возник вопрос: кому достанется голова, кому ноги? Как оказалось, Виктор не доверял нам ни ту ни другую часть тела жены, но, наконец, он махнул рукой и сказал: "Тащите!"

Виктор и Валя жили на квартире недалеко и вскоре мы доставили свою ношу до пункта назначения. Виктор сбросил на пол пуховую перину, на нее мы и уложили Валентину, после чего удалились восвояси.
Утром я встретил Виктора и мы ударились во вчерашние воспоминания. Поговорили, посмеялись, а я заметил, что Виктор время от времени чихает. Я спросил:
– Простудился что ли?
– Да, да! Простудился!
А позже он открыл секрет своего чихания.

Помните, я рассказывал, что мы положили Валю на перину и ушли. После нашего ухода Виктор ее раздел, подложил под голову подушку, накрыл ее теплым одеялом, а сам уснул на раскладушке.

Дело было зимой. Ближе к утру в квартире стало холодать, а одеяло Валентина еще раньше во сне с себя сбросила. Но вот она стала мерзнуть, свернулась в комок и стала во сне сучить ногами в поисках укрытия и тут ей подвернулся слабый шов наперника. Теперь она ногой распустила шов и залезла внутрь пуховой перины! От ее движений пух разлетался по комнате и заполонил собой все воздушное пространство комнаты. Виктор проснулся от того, что пух заложил ему нос! Это от пушинок взвешенных в воздухе, а каково было Валентине внутри пуховой перины? Догадавшись в чем дело, Виктор вскочил, вытащил Валентину из пуха и убедился, что она жива. Пока он шевелил Валентину, воздух стал еще более насыщенным пушинками и вскоре все его тело, за исключением только той части, которая была прикрыта плавками, было залеплено пухом! Он вышел в большую прихожую, где спала хозяйка, и зажег свет. Хозяйка проснулась, отодвинула полог, а Виктор произнес:
– Мария Ивановна! "Лебединое озеро"! – и стал выкидывать балетные коленца.
Хозяйка потом мне рассказывала:
– Знаешь, Дима, когда я его увидела, то не узнала! А когда он ударился в балет, то я так и подумала: "Чокнулся окончательно!"

Тут заговорил опять Клим:
– По пьянке чего только не случится: смех и грех! Мне было 23 года и работал я тогда в геологической партии. Подошел Новый год. Этот праздник в нашем маленьком поселке, каждый стремился отпраздновать в своей избушке, да еще в такой сильный мороз. Во всяком случае я так думал! Сам я в то время обзавелся небольшим отдельным домиком размером 5 х 4 м, поставил печь- полубочку, запасся дровами и живу как кум короля! А иначе пришлось бы жить в общежитии, а мне такая жизнь не по нутру.

И вот, сижу я в этот новогодний вечер один дома, как вдруг вваливается ко мне орава молодежи – человек двадцать ребят и девчат!
– Привет! – говорят, – чего скучаешь в одиночестве? Давай организуем у тебя вечеринку. Вот в этих сумках есть все: и спирт, и закуска, нам нужно только помещение в котором ни нам, ни мы кому-то не мешали! Согласен?
– С удовольствием!

Освободили стол, поставили на нем выпивку и закуску, завели радиолу и жизнь раскрыла нам свои объятия!
Прошло достаточно времени, вдруг подходит ко мне сильно расстроенный Вася Сухов и говорит: "Мила пропала!" Я ему так бодренько в ответ: Куда она могла от тебя деться! Она без тебя и часа не проживет!" Но через некоторое время тревога охватила всех. Наружи температура -55. Мало ли что может произойти! Рядом с моим домом начиналась тайга. Обшарили ближайшие заросли – её нет! Проверили ближайший общественный туалет – тоже нет! Поселок небольшой, поэтому группа ребят-добровольцев обшарила все дома и тоже не обнаружили пропажу. Представьте себе в каком состоянии они вернулись после обыска домов, в которых справляли новогодний праздник!

Вася чуть ли не воет от горя! В поселке Вася+Мила считалась идеальной парой, в ближайшее время намечалась свадьба и вдруг такое! Настроение  пропало окончательно. Теперь у всех сформировалось такое мнение, что она ушла из поселка и тогда вряд ли выживет при таком морозе.

Вечер по сути был испорчен. Решили расходиться по домам. Вася плакал, не скрывая своего горя. Откровенно говоря, мы не знали что следует предпринять для спасения Милы и это бесило нас, уже вкусивших азы таежной жизни! Стали одеваться и вдруг дикий крик Васи! "Мила!" – кричал он. Нашлась пропажа!

В моей хатенке была небольшая перегородочка, отделявшая  вешалку  от  остальной  части  единственной  комнаты. На вешалке было всего три крючка и мне их вполне хватало. Мне, но не двум десяткам гостей! Когда ворвалась ко мне вся эта орава друзей, то под вешалкой образовалась гора из пальто, шуб, меховых курток. Мила немного повеселилась,  выпила, потанцевала и стала дремать. В домашних условиях в это время она уже давно бы спала, а сейчас сидела за столом, смотрела на танцующих и "клевала носом"! И тут она увидела кучу теплых вещей под вешалкой и нырнула под них. Никто не обратил внимания на ее маневр, потому-то мы ее и потеряли.

Грусть сменилась ликованием! Вася растормошил любимую, а та спросонья моргала и никак не могла понять нашего восторженного поведения. Праздник возобновился и продолжался до самого рассвета. Теперь уже Вася не спускал глаз со своей любимой!

Подкинули в костер дровишек и вдруг услышали, что к костру приближаются какие-то люди. Это был приятный сюрприз для рыбаков: в гости пришли пилоты, Андрей и Костя! Вместо скамейки подкатили валявшееся недалеко бревно и опять все уселись у костра. Пилоты принесли спирт и целую сумку бананов. Выпили, закусили и беседа на самые различные темы продолжилась.

Посиделки у костра – это необычный вид общения. Здесь вы сможете узнать про самые невероятные события, притом они могут быть и нереальны, иногда вызывают сомнения, но и тогда рассказчику даже молчаливо благодарны за его изобретательность. Темы бесед неустойчивы. Они или вытекают одна из другой, а то могут резко изменить направление и выйти на новый, безграничный простор, но не менее захватывающий. Здесь можно услышать эпизоды из жизни рассказчика, пересказ ранее прочитанного или воспоминания из когда-то услышанного. Смена темы обычно не вызывает роптаний или возражений, даже наоборот -это вливает свежую струю в разговор. Участники беседы под влиянием услышанного вдруг оказываются в непривычной для них обстановке, которая удивляет, заставляет восторгаться, навевает мечты или печаль, ненавязчиво поучает, но она навсегда фиксируется в памяти и как бы пополняет кладовую жизненного опыта. Как заключение ко всему сказанному, надо обратить внимание на редкую романтическую обстановку, которая покоряет душу прекрасными, фантастическими ощущениями, словно извлеченными из неустойчивого пламени костра.

Через некоторое время Дмитрий спросил Андрея:
– Если не секрет, то спирт вам выделяют на промывку каких-то систем в самолете?
– И так, и не так! Спирт нам выделяют для борьбы с оледенением, но, как видите, он иногда попадает на "промывку" наших организмов. Работали мы весной на Дону, перебрасывали грузы из одной точки в другую. Расстояние было изрядное, груза было много, погода не всегда нам благоприятствовала и работа наша затянулась. Вот тогда-то мы и решили разживиться спиртом. Работали с нами еще два борта. Договорились мы что как залетаем в определенную зону, так сообщаем диспетчеру:
– Наблюдается обледенение. Включаем систему размораживания!
Если поступит сообщение о такой напасти с борта одного самолета, то могут учинить проверку, а когда из одной и той же зоны поступают сигналы об оледенении от трех самолетов, то это считается проверенным фактом. Теперь остается только слить спирт в канистры и унести их в надежное место. Мы этим делом не злоупотребляем, но определенные запасы имеем.

–  Все понятно. – Произнес Дмитрий и все дружно замолчали, глядя в костер. Осип, сидя на бревне, вдруг покачиваясь взад вперед шутя прогундосил: "Хорошо-то как! Не умереть бы!"
По этому поводу Дмитрий заметил:
– Ну и шуточки у тебя! Придумай что-нибудь повеселей. Ты ж ведь старый бабник, расскажи что-нибудь про любовные дела.

– Это можно, сколько угодно! Вот, например, поведаю вам про такой случай. Как-то раз стучится кто-то в мою квартиру в 2 часа ночи. Подошел к двери, спрашиваю: "Кто?" Оказывается это мой закадычный друг, Анатолий. Пустил его в квартиру, увел на кухню, прикрыл дверь и спрашиваю:
– Что случилось? На тебе лица нет!
Когда Анатолий зашел в квартиру, то был ощутим запах перегара, однако теперь я понял, что он абсолютно трезв.
– Если б ты знал, что со мной приключилось! Все думаю: сообщить в милицию или не надо? Решил посоветоваться с тобой.
– Расскажи толком. Ты уже меня изрядно заинтриговал! – говорю ему.

– Слушай, сейчас расскажу. Сегодня, а верней уже вчера, была у нас зарплата и вдруг стихийно образовалась компания. Купили выпивку, закуску. Сидим, травим про то, да се, хохочем без конца. А с нами была диспетчер. Баба видная, я давно уже хотел подбить под нее клинья, да все не получалось, а тут думаю: "В этот раз от меня не уйдешь!" Чувствую, что и она-то мне оказывает симпатию! Кончился этот наш балаган в первом часу и подались мы по домам. Ты же знаешь, что тропка от нашего гаража идет через кладбище. Днем по ней все ходят, а ночью побаиваются и ходят в обход. Можно догадаться, что я потянул ее идти через кладбище: там, мол, нам никто не помешает. А она и говорит, дескать, я боюсь там идти, но я заверил, что, если кто-то осмелится на нас броситься, то на этом кладбище станет на одного покойника больше!
В это можно поверить! Анатолий настоящий великан. Его рост более двух метров и силища в нем неимоверная!

 Вот его дальнейший рассказ:
– Идем. Прошли немного и стал я ее тискать. Если б вы знали, какая она страстная! Я такое чудо еще не встречал! Улеглись мы на травку между могил и занялись любовью!  Вдруг она резко затихла! Я позвал её по имени – тишина! Прислушался, а она не дышит! Умерла! Я лихорадочно ищу пульс и не могу его найти! Ну точно умерла! Привел ее одежду в порядок – она все в том же состоянии! Соображаю: мне, как законопослушному гражданину надо заявить о случившемся в милицию! Но ведь меня могут обвинить в убийстве! Если уйти молчком, то утром найдут труп, допросят моих сотоварищей по производству и те дружно подтвердят, что я со своей дамой пошел по тропке через кладбище, а медэкспертиза очень просто подтвердит, что я общался с погибшей!

Постоял я еще некоторое время возле нее, ничего умного не придумал и вот приволокся к тебе. Как ты думаешь: сообщать в милицию или не надо?
У меня сон пропал, а ума не прибавилось! Что ему посоветовать? Не знаю! Гадали мы так и эдак и решили: никуда не сообщать и дождаться утра. Состоянию его не позавидуешь, но я не знал как ему помочь. Он ушел, я лег спать, но сон исчез. Промучился я до утра, а в девятом часу он мне звонит на работу:
– Осип! Я пришел на работу, а она на своем рабочем месте! Дает мне путевку и говорит: "Куда ты делся? Я опомнилась, а тебя нет!"

Посмеялись, обсудили более детально услышанное и тут Клим сказал:
– Вот ты, Босс, рассказывал про Виктора контуженного в армии. А мне пришлось работать с таким Ленькой-контуженным – так прозвали его. Не знаю, был ли он контужен где-то, но поведение его было довольно странным. Работал я в то время в поисковой геологической партии, а поиски мы вели в бассейне реки Тунгуски. Вот здесь я и познакомился с Ленькой. Это был мужик лет 34 и вел он себя довольно необычно. По его мнению, все и во всем должны были ему уступать, исполнять его желания и капризы. Ему казалось, что только его высказывания, мнения правильны и посему их надлежало исполнять, в противном случае нарушителя ожидала физическая расправа! Не все исполняли его прихоти и потому завязывались потасовки. Физически он был силен и потому часто оказывался победителем. Вот таким необузданным и своенравным человеком наградила нас судьба! Однако, он был прекрасным рабочим и потому начальство на многие его чудачества закрывало глаза. Наверное, за непредсказуемость поведения его заочно прозвали "Контуженным".

Как-то всей поисковой партии надо было перебраться вниз по течению на новую косу. Обычно большие хлопоты были с переброской обогатительной фабрики. Она  сагрегирована на большом плоту, причаленным к песчаной прибрежной косе. На таком огромном плоту, с такой насыщенностью оборудованием, можно было сплыть только до первого порога, где бы его разнесло вдрызг! Поэтому поступили мудро: весь большой плот состоял из отдельных плотиков, на каждом из которых установлен отдельный агрегат. Согласно технологии обогащения, все эти плотики собирали воедино, стягивали тросами, соединяли агрегаты надлежащим образом – вот вам и фабрика! Теперь поступили по обратному принципу: расчленили фабрику на отдельные плотики на каждом из которых сплывал ответственный, в обязанности которого входила безаварийная доставка до пункта назначения вверенного плотика.

Я с геологами сплывал на кунгасе. Не было паруса или двигателя, перемещение осуществлялось только за счет течения. У нас были весла, но ими мы воспользуемся, преодолевая перекаты или пороги, а пока мы разлеглись на перекрытии носового кубрика и нежились на солнцепеке. Метрах в пятидесяти от нас сплывал плотик с генератором, на котором восседал Ленька. Он проплыл уже значительное расстояние, а мы только что оторвались от берега возле деревни. Увидев нас, Ленька поздоровался и приветливо помахал руками. Переговорив с нами издали, он затянул модную в то время на Тунгуске песню, из которой ему были известны лишь две строки, но ему их вполне хватало:
"А под окном кудрявую рябину
         Отец велел срубить нам на дрова!"

Он повторял и повторял этот отрывок, ввиду чего рассчитывать на окончание песни не приходилось. Вперед нам это музыкальное сопровождение  нашего пути нравилось, но постепенно изрядно надоело! Говорить об этом Леньке, зная его характер и повадки, не хотелось, ибо можно было ожидать обострение взаимоотношений. Мы терпели и собирались даже воспользоваться веслами и оторваться от него, но тут произошло событие, которое нарушило окружающее однообразие. На берегу появился мужик, который кричал, обращаясь к Леньке:
– Отдай лодку! Отдай лодку!
Ленька прервал пение, понаблюдал за ним молча, а потом закричал:
– Ты что, мужик? Спятил? На плоту я сижу, на казенном имуществе!
Но человек на берегу не унимался и орал свое:
– Отдай лодку!
 
Откровенно говоря, требование мужика и нас удивило: Ленька сплывал на плоту с генератором и никакой лодки и в помине не было! Но мужик бегал по берегу и требовал от Леньки ту же лодку. Наконец Ленька не выдержал и заорал ему в ответ:
– Опомнись, придурок! Какую тебе лодку от меня надо? Хрен тебе  в глотку, а не лодку!

Мужик в это время подбежал к парню, который только что подгреб к берегу на плоскодонке и видно попросил на время у него плавсредство. Мы видели, как мужик сел в лодку и быстро поплыл в сторону плота, энергично работая двухлопастным веслом. Мы уже мысленно представляли себе разочарование мужика, но он подплыл к Леньке и уверенно вылез на плот
– Ну, ты, сумасшедший! Где ты видишь лодку?
В ответ мужик заорал:
– Не делай из меня дурака! Она под плотом!
А ведь мы об этом даже и не подумали!
– Ну, если ты такой умный, то ищи!

Мужик встал на колени и стал всматриваться под плот, передвигаясь по его контуру. Ленька вперед даже не встал с генератора, но вдруг неожиданно он соскочил на плот и сильным пинком под зад сбросил мужика за борт. Тот ласточкой улетел в воду, вынырнул и заорал:
– Я видел лодку! Жулик!
Ленька отвязал лодку, на которой приплыл незваный гость, и толкнул ее в сторону барахтающегося мужика.
– Забирай свой корабль и больше тут не появляйся!
Тот подплыл к лодке, взял в зубы фал и потянул ее к берегу: залезть в вертлявую плоскодонку на воде просто невозможно. Вот он вынул изо рта веревку и заорал:
– Тебе это просто так не пройдет! Я еще приплыву, но не один, а с участковым!

А течение понемногу удаляло нас от деревни. Ленька вооружился веслом и подгреб к камышовым зарослям возле устья впадающей речушки. Было видно что он вытягивает нечто из под плота и наконец показалась затопленная лодка. Ленька затолкал ее в камыши, оттолкнулся веслом от берега, а потом выгреб ближе к середине реки, уселся на генератор и запел свою любимую песню.

Мы думали, что сцена разоблачения закончилась, но вот со стороны деревни показались две лодки, которые стремительно приближались к нам. Когда они приблизились, то мы увидели, что на одной сидит милиционер и мужик, а на второй два парня крепкого телосложения. Чувствовалось, что "экспедиция" сформирована для явно репрессивных действий! Наконец, все вылезли на плотик и тут он стал проявлять неустойчивость, тогда парни вернулись в свою лодку, а милиционер приступил к обыску. Ленька был спокоен и смотрел на приплывших доброжелательно, в обращении был деланно учтив. Эдакий законопослушный гражданин!
 
– Прошу на плот! Чувствуйте себя как дома!
Чтобы удовлетворить свое любопытство, мы подгребли поближе к плоту и с интересом наблюдали за дальнейшими событиями.
– Вы, говорят, не всегда так гостеприимны! Иннокентий жаловался на то, что вы спихнули его в воду. – сказал милиционер, обращаясь к Леньке.
– Это наглая ложь, товарищ милиционер! Он зачем-то полез под плот и потерял равновесие, я же, учитывая его бедственное положение, отвязал и подтолкнул ему лодку.

После этого Ленька подошел ближе к стражу порядка и доверительно спросил:
– Неужели на вашем участке все такие дураки? Тогда я вам сочувствую. Плыву на плоту, сижу на вот этой железяке, а он свое порет: "Отдай лодку!", да и все тут. Я человек добрый, а то бы мог настоять на моральном ущербе! Ведь мне пришлось из-за него прекратить свою любимую песню! Да вы ее наверняка слышали! В ней есть такие слова: "А под окном кудрявую рябину ..." и т.д.

Милиционер вытаращился на Леньку и явно был в замешательстве, а Иннокентий в это время искал и не находил лодку! Он облазил по краю весь плот, потом разделся и поднырнул под него, но лодки не было! Иннокентий был обескуражен и лепетал что-то несуразное. Тут заговорил участковый:
– Иннокентий, ты однако вчера браги нахлестался не в меру? Куда ты нас притащил? Нет здесь никакой лодки! – и, обращаясь к Леньке, сказал:
– Извините нас за вторжение, но я обязан был проверить заявление этого гражданина. – И он указал на Иннокентия.

Проверяющие уплыли, Ленька примостился на генераторе и запел свою любимую песню. Мы придержали веслами кунгас и позволили плоту удалиться на расстояние "плохой слышимости"!

А осенью мы навсегда потеряли Контуженного. При его, казалось бы, сильном характере, он порою был довольно наивен и легко поддавался чужому влиянию, притом не всегда разумному.
Крутились возле Леньки алкаши недовольные нашим начальником. Уж очень часто он их приводил в порядок и призывал к благоразумию. Что они напели Леньке-контуженному неизвестно, но однажды он ворвался в кабинет начальника, возмущался, орал, оскорблял и в конце концов бросил в него невесть как оказавшийся под рукой ящик из под консервов! Начальник увернулся, а ящик, ударившись о стену, разлетелся на отдельные детали! Эта злобная выходка произошла на глазах многих свидетелей и начальник, недолго думая, обратился в суд, заседание которого провели в нашем геологическом поселке. Во время заседания суда мы узнали, что Ленька был танкистом и, что его действительно контузило во время боевых действий. Он осознал, что сотворил глупость, назвал подстрекателей, просил прощения и винил во всем психическое расстройство здоровья, приобретенное в армии. Решение суда было неожиданным для всех. Леньке присудили принудительное лечение в психиатрической лечебнице до полного выздоровления. По поведению Леньки было видно, что он предпочел бы тюремное заключение. Леньку после суда взяли под стражу и увезли. Больше мы его не видели.

Потрескивали дрова в костре. Осип палкой сдвинул горевшие поленья и большой сноп искр вырвался вверх! Появилась луна и все в округе осветилось слабым желтым цветом. Андрей говорит:
– У костра хорошо, но мы пришли, чтобы искупаться в вашем море. Не возражаете? Есть еще желающие? Пошли!
Андрей, Костя, Клим и Босс скоро оказались в море. Накупавшись вдоволь, они пришли к костру.

– Теперь не грех и выпить! – сказал Костя.
Через некоторое время, после того как выпили и закусили, наступила пауза и все поняли, что пора появиться новому рассказу.
– Клим упомянул участкового и я вспомнил нашего деревенского детектива, Мишку Фаркова, – заговорил Костя, – Мне было лет 16 когда в нашу деревню приехала необыкновенная молодая женщина, лет эдак 24 от роду. Внешне она здорово походила на артистку Целиковскую. Красивая, стройная, модно одетая и прекрасно играет на аккордеоне. Вся деревня была ошарашена таким видением. Узнали, что звать эту красавицу Элеонора и приехала она на неопределенное время к своей тетке, которую все в деревне знали как бабку Нюрку.

В первую же субботу к Элеоноре явилась делегация молодежи и упросили ее поиграть на танцах. И вот, вместо гармошки, на молодежной танцплощадке зазвучал аккордеон. Собралась большая масса народа! Многие пришли просто послушать аккордеон. Играла Элеонора прекрасно! Она была покорена вниманием всего села и раскрыла свои способности!

Каждый молодой человек стремился добиться ее внимания, но она вела себя скромно, с достоинством, а в конце танцев попросила группу девчат и ребят проводить ее до дому.
Интерес к ее особе со стороны молодых мужчин все больше разгорался. Через некоторое время деревню облетела весть: Элеонора встречается с Немцем Виктором Ивановичем, т.е. с главным агрономом. Все были разочарованы: такая драгоценность досталась этому тихому, очень скромному специалисту! Но вскоре деревню облетела еще одна новость, которая ошарашила умы всего населения!

Наша деревня расположена на берегу красивой реки, а перед самой деревней протянулась широкая песчаная коса. И вот на этой косе поздно вечером будто бы прихватили Элеонору и Виктора Ивановича в довольно пикантном положении. Утверждали даже, что их кто-то в этот момент осветил фонариком.

Каждый отнесся к этому событию по своему: кто завидовал Виктору Ивановичу, кто плевался, кто. возмущался, а кто-то говорил что удивляться, мол, нечему! Дескать, каждую ночь этим занимаются половина деревни и разница лишь в том, что им не светят фонариком! Многие отнеслись к событию безразлично, многие, но не Катерина. Эта пожилая дама всегда считала своим долгом совать нос в чужие дела и публично высказывать свое персональное мнение. Первым делом она появилась у бабки Нюрки, чтобы узнать о правдивости слуха непосредственно от самой Элеоноры, но молодая женщина вытолкала Катерину вон со двора и пошла к участковому милиционеру, к Мишке Фаркову, с единственным желанием -упечь Катерину за решетку!

Разъяренная Элеонора возмущалась нахальным поведением Катерины, пересказывая ее "наглые обвинения", а участковый крутил в руках карандаш, глядел на него и молчал. Элеоноре не понравилось такое поведение милиционера и она потребовала от него принять активные меры и  заткнуть глотки деревенским фантазерам и сплетникам.
Наконец Миша произнес:
– К сожалению, я не могу вам помочь.
– Это почему же?
– Потому, что это я во время ночного обхода осветил вас фонарем.

На другое утро с первой попутной машиной Элеонора покинула нашу деревню.
Тут Осип спросил Костю:
– А как это пережил агроном Немец?
– Агроном вскоре послал Элеоноре письмо, в котором попросил ее вернуться и обещал на ней жениться. Через месяц он поехал к ней в город. Там они зарегистрировались и вернулись к нам. Но совместная их жизнь не сложилась. Она оказалась самой обыкновенной вертихвосткой. В Немце ее прельщала только его должность. Ранее у нее существовало мнение, что главный агроном – это влиятельная личность, с которым можно было обеспечить совместную безбедную жизнь, но вскоре она убедилась, что Немец – это обыкновенный советский полунищий инженер и тут она раскрыла свое истинное лицо. Надолго исчезнув в город, она однажды вернулась и заявила, что беременна. Он попытался поставить под сомнение свою причастность к этому факту, но она посмеялась ему в лицо, а потом резко заявила:
– В конце концов это не твое дело. Официально ты мой муж и твое дело содержать ребенка, даже посла развода. Прощай, дорогой!
После родов она развелась с Немцем и в нашей деревне больше не появлялась.

Первый пилот, Андрей, обратил внимание присутствующих на невеселое  окончание последнего рассказа и взялся перевести разговор на более веселый лад.
– Жил в нашем городке Германович. Пожилой мужчина, согнутый, ходил опираясь на палочку, на голове его драная соломенная шляпа с широкими полями. Обычно все его видели в гимнастерке цвета хаки, на которой красовалась медаль за победу над Японией и различные значки. Может, он так и прожил бы незаметно, если бы не одно обстоятельство. Участок, на котором располагался его частный дом, приглянулся здешнему строительному тресту – на нем собирались построить пятиэтажное общежитие. Просили Германовича дать разрешение на снос дома и обещали ему новый участок и новый дом, но он был непреклонен. Тогда пошли на хитрость: на новом участке ему действительно построили новый дом, во время его временного отсутствия снесли его старый дом и отрыли котлован под общежитие.

Ни о происхождении Германовича, ни о его допенсионной жизни – я ничего не знаю, но что он был полунищим и одиноким – это точно. Ему бы смириться с событиями да и жить дальше в новом доме, но он был до глубины души возмущен бесцеремонными действиями треста, поправшим его гражданские права и встал на тропу жалоб. Он ходил во все местные органы власти, в Райком партии и даже в тот же злополучный трест, писал куда-то в "вышестоящие", но никто не мог понять как и на кого надо влиять, нужно ли ему помогать и в чем? Восстановить "статус кво" было невозможно: коробка 5-и этажного общежития уже выросла на бывшем участке Германовича! Все, к кому он обращался, практически понимали, что их вмешательство не в состоянии что-либо изменить, но и отфутболить его нельзя, ведь это не соответствовало бы этике приема граждан, поэтому прием носил каждый раз различный характер. Кто-то его выслушивал и обещал в определенный срок изучить вопрос более детально, другой избегал с ним встречи, а кто-то, как вы узнаете из моего рассказа, просто гнал его прочь!

Заместитель управляющего треста по экономическим вопросам, назовем его условно Николай Иванович, был страстным любителем спиртного. Иногда он удовлетворял свое пристрастие в рабочее время, но в таком случае можно было нарваться на очередную неприятность. Удобнее и безопаснее это можно было сделать, задержавшись в кабинете после работы с собутыльником, тогда можно будет не только удовлетворить свою страсть, но и, глядя с улицы на свет в его рабочем кабинете в столь позднее время, складывалось мнение о самоотверженном трудолюбии его хозяина!

В этот вечер, в соответствии с предварительной договоренностью, должен был с минуты на минуту прийти с бутылкой Ионыч. Трест был уже пуст, лишь у парадного подъезда сидел вахтер. Вдруг дверь в кабинет стала потихоньку открываться. Николай Иванович вперед подумал, что это Ионыч шалит, но дверь открылась и в проеме во всей "красе" появился Германович! Николай Иванович был поражен! Это явление не было предусмотрено программой вечера, мало того оно могло отодвинуть столь желанное времяпрепровождение на неопределенный срок! Возмущению Николая Ивановича не было границ! Во-первых, это чучело никто на прием не приглашал, во-вторых, Николай Иванович заведомо знал претензии Германовича, и самое важное, своим появлением он разрушал все вечерние планы властелина экономики треста! Николай Иванович вскипел и послал нежданного посетителя по-мужицки на три буквы! Пораженный Германович попятился в приемную и теперь пялился на дверную табличку, которая свидетельствовала о том, что это кабинет зама по экономике треста, а не базарного сквернослова!

И тут появился Ионыч. Он, как и любой житель этого небольшого города, знал цели посещения этого ходока, поздоровался с ним и вошел в кабинет, где сидел ещё не остывший Николай Иванович. Узнав в чем дело, Ионыч оставил сумку с атрибутами предстоящего возлияния и сказал Николаю Ивановичу:
– Подожди чуть-чуть! Я побеседую с посетителем!
В приемной Германович еще приходил в себя. Ионыч вежливо попросил его присесть и спросил, почему у него такой расстроенный вид.

– Не с чего веселиться! Пришел на прием к управляющему, а его нет. Тогда я пошел к заместителю, а тот даже не выслушал и послал меня на три буквы!
– Ай-я-яй! – в сердцах посочувствовал ему Ионыч, – разве так можно? Что поделаешь!? Издержки нашего времени! Но это дело можно легко поправить. Я вам советую позвонить секретарю Райкома и рассказать о случившемся. Он поставит этого грубияна на место. Я только что пришел из Райкома. Первый секретарь на месте. Звоните.
– Вы думаете он поможет?
– Даже не сомневаюсь!
– Но я не знаю номер его телефона.
– Я знаю. – И он назвал ему номер телефона Николая Ивановича.

Германович примащивался у телефона, а Ионыч нырнул в кабинет и объяснил Николаю Ивановичу обстановку:
– Сейчас он будет секретарю Райкома на тебя жаловаться, но звонить он будет тебе. Поговори с ним!
В это время Германович ждал ответа на свой звонок. Вот он его получил и заговорил:
– Иван Степанович! Вот я пришел в трест на прием, а зам по экономике не стал со мной разговаривать. Мало того, он послал меня матом на три буквы. Повторять стыдно, но вы же понимаете о чем я говорю. Иван Степанович! Пусть он меня примет и выслушает!
Николай Иванович его слушал и в паузы вставлял важно:
– Да! Да! Да!
Но вот ему это надоело и тогда он посла Германовича на те же самые три буквы и положил трубку!
 
Ионыч выскочил в приемную и к Германовичу:
– Ну, как? Он пообещал помочь вам?
А Германович недоуменно смотрел в телефонную трубку и медленно ответил:
– Он тоже послал меня на ...!
После этих слов он встал и пошел к выходу, постукивая палочкой.

Все смеялись над находчивостью Ионыча, а больше всего этот рассказ понравился Осипу. Он смеялся до слез!
Смех улегся, а Дмитрий и говорит:
– Всем известно, что материться грешно, неприлично и отвратительно и все же мат так у нас прописался, что иногда думаешь: кому это надо и неужели нельзя его искоренить? А ведь вы, наверное, обратили внимание, что даже казалось бы интеллигентный человек нет-нет да и сорвется на мат! Особенно если донимает досада! Я лично уже сколько раз зарекался матюкаться, но глядишь – опять сорвался!
У нас, в рыбартели, произошел такой казус.

Приехала какая-то авторитетная комиссия сверху, ну и делают обход базы. А в это время монтажники навешивали полотна огромных ворот. Каждому из вас в жизни наверняка приходилось навешивать дверные полотна и тогда вам известно как сложно выполнить этот, по сути очень простой, процесс: одну петлю одел, стараешься одеть вторую и ее наконец-то одел, но оказывается что первая уже сорвалась со своего места! Тогда надо начинать все с самого начала! Выполняя эту работу надо обладать большой выдержкой, а кое-кто предпочитает внутреннее напряжение разрядить разговорной речью, а это, как правило, мат! Монтажники уже навесили одно полотно и пытались поставить на место второе. Навешивали при помощи автокрана, а на лестнице, прислоненной к стене, стоял монтажник и направлял петли на крюки, но это ему никак не удавалось! Сменили монтажника на лестнице, но опять результат тот же.

Среди членов комиссии были женщины и в числе сопровождающих тоже. Подошли они к месту монтажа, а тут очередной срыв! Монтажник не видел подошедших, так как он стоял к ним спиной, и вот он, по поводу очередной неудачи, разразился длинной тирадой, состоящей сплошь из нецензурных слов. Соратники пытались его остановить, но он не понял их намерений и запустил в ход вторую очередь ругани! Тут один из его товарищей кинулся к нему по лестнице и дернул оратора за ногу! Тот обернулся, увидал скопище авторитетных слушателей и спокойно, довольно скромно разъяснил:
– Понимаете? Никак не получается!

Такое простое объяснение вызвало хохот у всех присутствующих, а председатель артели, пытаясь сгладить обстановку, проходя мимо, сказал:
– Можно было подобрать и более удачные выражения!

– Что-то мы много уделяем сегодня внимания ругани! Не пора ли сменить тему? – заметил Андрей.
Дмитрий по этому поводу выразил следующие соображения:
– А для меня нецензурная брань в наших рассказах занимает самое последнее место. Важны поведение и реакции действующих лиц в той или иной обстановке, а мат является только катализатором событий и оттеняет их те или иные стороны. Хорошо или плохо говорят герои наших рассказов, но это натуральные представители народа, которые могут оказаться в любой житейской ситуации и их речь зависит от сложившихся жизненных обстоятельств, в какой ситуации они находятся, и каким интеллектом они обладают. Уберите из речей Николая Ивановича или монтажника запретные слова и наши рассказы, где они упоминаются, потеряют смысл. Давно известно, что хорошо воспитанный человек может читать и слушать все, поэтому не будем создавать сами себе границы дозволенного и недозволенного.

– Пожалуй ты прав. – согласился Андрей.
– А коли так, – заговорил Клим, – то я расскажу вам, как грубое нецензурное слово сослужило доброе дело целому поселку. А произошло это так. Образовали в глухой тайге на берегу небольшой реки геологический участок. Добраться до него от базы экспедиции, расположенной в деревне Озинки, можно было, преодолев 20 километров пешком или на единственной моторной лодке участка. Пассажиров лодка брала только в сторону Озинок, а обратно она полностью загружалась техническим грузом. На участке построили продуктовый магазин, но он был пуст. Начальник, Рождественский, делал все, чтобы участок рос, но продовольственному обеспечению его жителей совершенно не уделял внимания, в то же время себя бесперебойно снабжал всем необходимым: скрыть это от населения было невозможно – ведь все на участок поступало только на моторной лодке! Для возведения зданий в окружающей тайге валили лес, из ошкуренных бревен, прокладывая мхом, сооружали срубы зданий, потолочные накаты покрывали дерном, оборудование завозили лодкой, а продукты почти не завозили. Дошло однажды до того, что в магазине осталось только пшено. Не было муки, хлеба, соли, масла – было только пшено. Можно было приобрести продукты в Озинках, но это было далеко и на это надо было иметь время, которого не было. Работали даже в выходные дни. Возмутился народ и потребовал провести общее собрание.

Собрались в только что отстроенном клубе. Зал был полон. Народ в поселке, кстати говоря, был разношерстный, но в основном это были бывшие фронтовики и люди прошедшие через тюрьмы и лагеря. Как-то раз завезли нам бочку спирта. До сих пор помню его привкус. В бочке раньше была солярка и можете теперь себе представить какая жидкость получилась от смешения этих компонентов, но ее покупали и пили! Не просто пили, а напивались до чертиков! Кто-то выскочил с ружьем и выстрелил из-за угла вдоль улицы, а она была единственная и очень короткая! Ружья были у всех и вот, пошел "уличный бой". Кроме домов в поселке было еще несколько палаток, в одной из которых жил я. Вот и думаю: "А если выстрелят жаканом? Ведь он прошьет палатку и меня!" В общем, люд был работящий, но необузданный, да к тому же еще и голодный!

Вот такой народ собрался в клубе, чтобы обсудить животрепещущие вопросы своего бытия. Начальнику бы заранее прислушаться к людям и к их запросам, да куда там! Он решил направить весь разговор в сторону форсирования работ и их материально-технического снабжения. Подготовил он несколько выступающих, разделявших его мнения, а чтобы его линия наступления была более надежной и авторитетной, одним из выступающих должен был быть рабочий Хренов, Хренов – это подхалим, лицемер, подлец, но это рабочий! Он готов был поддержать Рождественского в любом начинании, в добром или пакостном!

Выступил начальник, парторг, экономист. Речи по сути одни и те же: надо строить, а что касается продовольственного снабжения, то ему будет уделено определенное внимание, но после решения основных производственных проблем. Предлагалось набраться терпения. Выступает рабочий Хренов и мысли те же самые! Рождественский был неплохой психолог. Порядок выступлений и их содержание наводили зал на мысль руководителя: надо хорошо работать, а о сытости будем думать потом! Вот и рабочий Хренов тоже такого мнения!

И тут слово взял отчаянный шурфовщик, в прошлом фронтовой разведчик. Он изменил фамилию Хренова, сформировав ее из трёхбуквенного мата, и выдал в зал:
– В своем выступлении товарищ . . . . ! Ой! Извините, товарищ Хренов!
Дальше говорить ему не пришлось, да и не было в этом смысла. Одной фразой он смазал на нет все выступления предыдущих ораторов. Зал дружно, безудержно хохотал, успокоить его удалось лишь минут через 15! Наконец смех улегся и сразу же потребовали зачитать проект решения. Решение, заготовленное начальником заблаговременно, отклонили и предложили свой вариант, который гарантировал: бесперебойную работу и одновременно решение всех социальных проблем.
Так, совершенно неожиданно, одно нецензурное слово оказало пользу целому коллективу.

– А шурфовщика не привлекли к ответственности за такое ярко выраженное, публичное хулиганство? – спросил Осип.
– Были такие предложения. Исходили они, как вы догадываетесь, от администрации и от Хренова, но, поразмыслив, они пришли к разумному заключению, оратор наказание не получит, потому что он тут же извинился, следовательно, нецензурщину отнесут к оговорке от которой каждый выступающий не застрахован. На том все и кончилось.

И тогда Осип сказал:
– Начальники, в конце концов, обыкновенные люди, потому они разные в своем поведении, как и все мы. Запомнился мне начальник нашего небольшого стройуправления. Был такой Владимир Васильевич Колынин. Это был человек своеобразного умосложения и порой непредсказуемый.

– Основная беда стройки заключалась в неукомплектованности рабочей силой. Мало того, что рабочих не хватало, так имеющиеся пьянствовали даже в рабочее время, особенно после получки. Запрутся в бытовках и пьют! Решил Колынин положить этому конец. Был у него хороший знакомый начальник медвытрезвителя. Договорились они между собою и вот однажды, после зарплаты, они совершили облаву на наших пьяниц, стройка была на окраине города и несколькими рейсами спецмашины в медвытрезвитель доставили 70 алкашей.

Колынин торжествовал! Вряд ли теперь кто-то решиться пить на стройплощадке. Но эффект получился совершенно неожиданный! Через некоторое время начальника вызвали "на ковер" в Райисполком. Оказалось, что по числу пьяниц задержанных одновременно, наша организация побила все рекорды по области! Колынина за неспособность поддерживать в организации надлежащий порядок и дисциплину наказали на оклад!
Вернувшись с заседания, Колынин собрал все бригады в конференц-зале и сказал:
– Вы, ребята, победили! С сегодняшнего, времени  можете пить когда сочтете нужным. Я вам мешать не буду.
С той поры пьянки на стройплощадке прекратились.

Пополнить рабочую силу можно было за счет приезжих бригад с Армении, но у них была твердая такса на все виды работ, укладываясь в которую, можно было влететь в большой перерасход зарплаты, что тоже было чревато последствиями. И все же на это пришлось пойти, правда, с одобрения вышестоящей организации. И вот получилось, что на одной и той же стройплощадке, за одни и те же виды работ, армянам платят в несколько раз дороже. Среди постоянного контингента рабочих зародилось скандальное брожение, взрыв которого ничего доброго для руководства разных рангов не предвещал. К Колынину явилась делегация от местных бригад с просьбой объяснить, почему их труд ценится ниже армянского. Никакие оправдания Колынина не принимались в расчет. Надо было найти какое-то решение, удовлетворяющее постоянных рабочих, в противном случае они уволятся, тогда Колынин делает такое заявление:
– Мы будем оплачивать ваш труд на уровне армянских бригад. Вас это устраивает?
Делегаты были в восторге!
– Да! Да! Нас это устраивает.

Приезжие для устройства быта получали аванс по 500 рублей. Такой же аванс потребовали и делегаты. Решение выработали такое: наш постоянный рабочий получает такую же оплату, как и армянин, а организация получает такую же отдачу, как от любого армянина! Решили произвести опыт на двух бригадах и "процесс пошел"!
Последствия преподнесу кратко. Бригады получили аванс, закупили ящиками водку и исчезли не только из поля зрения руководства, но и семей! Начали приходить родственники с требованием разъяснить им, что это за новый армянский метод оплаты труда и где теперь искать свое "чадо"! Через неделю появились первые пропавшие без вести – аванс пропит, надо трудиться. Наконец собрались все в конференц-зале и состоялся такой диалог:
Колынин: "Ну, каково самочувствие, русские-армяне? Будем работать?"
Рабочие: "Обязательно будем!"
Колынин: "По-русски или по-армянски?"
Рабочие: "Только по-русски!"
Колынин: "Тогда все по местам!"

Чтобы иметь на руках математические доказательства, оправдывающие наем армянских бригад, администрация сделала экономический сопоставительный анализ показателей труда наших бригад и приезжих, для чего в двух подъездном 70-и квартирном строящемся доме поставили на отделку тех и других, поручив им отдельные подъезды. В одном подъезде работали две бригады по 16 человек постоянных рабочих, а в другом 4 армянина.

 А вот каков был итог:
– начали работу они одновременно в январе месяце. Армяне закончили отделку 1 октября, а наши в декабре;
– армянам платили за все виды отделки в отдельности из расчета 1 рубль за квадратный метр, нашим – по государственным расценкам, которые были безусловно значительно ниже.
– армяне, закончив работу раньше и с лучшим качеством, получили в итоге сумму меньшую в два раза, чем наши рабочие.
Получив такие данные, Колынин собрал общее собрание и обнародовал результаты анализа, а в заключение сказал:
– Учитесь работать производительно, качественно и помните, что получаете за работу намного больше чем армяне!
Никому не хотелось верить в такие результаты анализа, но все события происходили на глазах у коллектива, а экономическое сопоставление окончательно подтверждало правдивость заключения.

Колынин был своеобразный человек. Заходит он как-то в мой кабинет и говорит: "Давай сделаем обход строительной площадки". Пошли. Зашли на территорию будущего склада готовой продукции.
Здесь будут штабеля конструкций, а пока перед нами разрыты котлованы под фундаменты колонн и один-единственный рабочий устанавливает опалубку. Подходим, поздоровались, Колынин и говорит ему:
– Вот я вчера тебя видел на этой площадке и сегодня ты здесь.
Стучишь молотком, пилишь доски – в общем одно и то же! Шевелись, а то без зарплаты останешься!
Мы пошли дальше, оставив рабочего в котловане с открытым ртом!
Говорю Колынину:
– Чего ты напустился на него? Это хороший работник! Рабочих мало, а склад надо строить, вот его бригадир и поставил сюда. Оно будто незаметно, а 9 фундаментов уже готовы.
– Ничего! Это ему полезно! Пусть шевелиться!

Был у Колынина личный водитель. Пожилой человек, хороший специалист и видно, что это был или его давний знакомый или родственник. Колынин принял его на работу не посоветовавшись со мной, а меня это, как главного механика, здорово не расстраивало: сам взял водителя – вот и работай с ним. Нравится он тебе в работе или нет – меня это мало волнует. Как говорится: "Баба с возу – кобыле легче!" У этого водителя хромала дисциплина. Он куда-то исчезал внезапно и также неожиданно появлялся. Когда он пропадал, то Колынин извергал громы и молнии в его адрес, украшал свою речь отборной площадной бранью, причем старался извергать свои возмущенные чувства при мне. Что я мог ему посоветовать?
– Уволь ты его! – говорил я и тогда Колынин на время умолкал и задумывался, а потом опять возобновлял свои стенания.

Как-то я посоветовал Колынину:
– Не увольняй его.
– Странно! Ты ж ведь при подобных обстоятельствах всегда советовал его выгнать, а теперь вдруг изменил свое мнение! А что же с ним, разгильдяем, делать в таком случае?
– Убей его!
– Ну, ты даешь! Насоветовал!

Периодически, через пару, тройку дней, мы, Колынин, зам по снабжению, главный инженер и я, делали разрядку напряжений, накопившихся в организмах. Покупали раков, пива, водку и устраивались на берегу озера, пили, закусывали, обсуждали текущие события, шутили. Эта традиция нравилась Колынину, но иногда он встречал ее в штыки!
В конце дня заходим к нему в кабинет, молчком садимся. Колынин, зная, что это означает, и тут мы слышим его нервный монолог:
–  Собрались! Алкаши! Что вам надо? Потянуло на берег озера? Вы хотите, чтобы я потерял семью? Сидят, молчат! Ишь дипломаты! Сколько можно? Я не знаю, как объяснить ваше хитрое поведение! Ишь, молчат! Наверное, все закупили?
Мы пожимаем плечами, мол, известное дело!
– Ну, так поехали! А то сидят молчком! По чуть-чуть и домой!

Однажды пришли ко мне монтажники и говорят:
– Надо поднять и установить в проектное положение накопительный бункер, но он по виду такой огромный, что мы побаиваемся поднимать его нашим пятитонным краном. Надо как-то определиться с этим делом.
Обсчитал я вес сваренного бункера и выявилось, что весит он со всеми допусками 3,5 тонны.
– Поднимайте. – Дал я команду. – Вид конечно у него довольно внушительный, но наш кран его смонтирует.
Через некоторое время иду я с Колыниным мимо башенного крана, а там как раз приступили к подъему бункера.
– Что они делают? Неужели непонятно, что кран упадет от такой нагрузки? – с ужасом проговорил Колынин. Я объяснил, что бункер весит меньше возможностей крана и что монтаж пройдет безаварийно, но ужас с лица Колынина не исчезал. Наконец он произнес полушепотом:
– Пошли отсюда!

Он мне явно не поверил, но не остановил работу, а предложил исчезнуть с места монтажа, совершенно не принимая во внимание, что в случае аварии меня и его следственные органы найдут даже если мы спрячемся под разными кроватями!

Осип замолчал и палкой стал сдвигать в кучу поленья костра. Все молчали и следили за действиями Осипа. Наконец он бросил в костер палку и проговорил:
– В то же время произошел со мной юморной случай, который я буду помнить всю жизнь.
Был у нас прораб. Был он в возрасте лет сорока, но все его звали только по имени. Вадим был отличный прораб, но он был пьян каждый день, без выходных. Многие его старались образумить, но из этого ничего не получалось. Однако, будучи даже пьяным он мыслил трезво и, видимо, благодаря этому его терпели на работе.
Как-то, общаясь с Колыниным в его кабинете, речь зашла о Вадиме.
– Как его отучить от систематического употребления спиртного? – сокрушался Колынин. – Уж я неоднократно с ним беседовал один на один. Как будто все понимает, соглашается со мной, а на другой день уже с утра пьян. Может и ты попробуешь его убедить?

От Колынина я пошел в свой кабинет и занялся текущей писаниной. Вдруг заходит слесарь и говорит:
– Вы заказывали спирт для 25-и тонного крана. Так я его принес.
С наступлением похолодания пришел к Колынину крановщик с этого крана и говорит:
– Если мы хотим, чтобы кран работал и в холодное время, то нужно в систему залить три литра спирта.
– Что-о-о? – удивился Колынин. – Три литра спирта? И на какие только уловки не идут эти алкаши! Надо же такое придумать!
– Это не я придумал! – оправдывался крановщик. – Это написано вот в этой инструкции. Прочитайте!
– Значит эту инструкцию составлял такой же алкаш как и ты!

Ударили первые небольшие морозы и немецкий кран остановился. Теперь прочитали более внимательно инструкцию и заказали спирт. Наконец наш заказ выполнили.
Слесарь обратился ко мне с просьбой:
– Канистра не моя и ее надо освободить.
На шкафу стоял пустой графин и я подал его слесарю:
– Переливай сюда.
Тот перелил и ушел, а я продолжил свою бумажную работу.
 
Вдруг заходит Вадим и мы обговариваем некоторые производственные дела. Тут Вадим, как бы между прочим, спрашивает:
– А что это у вас в графине?
– Спирт. – Сказал я и тут же спохватился, вспомнив, что говорю я с отъявленным алкашем. – Но это отравленный спирт.
– А вы знаете, как отличать отравленный спирт от не отравленного?
Когда-то от фронтовиков я слышал, что если в отравленный спирт бросить очищенную картофелину, то она посинеет. Так это или нет, не знаю. Исходя из принципа, что лишние знания не помешают, говорю:
– Не знаю.
– А делается это так. Наливаем в стакан, – и он налил в тонкий стакан три четверти его емкости испытуемой жидкости. – Теперь делаем так!
Он перевернул стакан и вылил его содержимое себе в глотку! Отдышался и говорит:
– Этот не отравленный!
Встал и ушел из кабинета.

 Минут пять я осмысливал происшедшее, потом пошел к Колынину и говорю:
– Я только что напоил Вадима!
У Колынина аж ручка выпала из рук! Я рассказал ему о происшествии. После некоторой паузы мы рассмеялись.
– Это же надо, какой, изобретательный! – проговорил наконец Колынин, – Значит он предварительно переговорил с тем слесарем, а потом зашел к тебе в кабинет и проделал "химический опыт"!

– Имея такие знания в области химии, каково ваше мнение о нашем спирте? – поинтересовался Костя.
– Могу вполне ответственно заявить – этот спирт не отравленный! – сказал Осип и все сидящие у костра и оставшиеся в живых после употребления спирта, дружно рассмеялись.

Немного погодя, Дмитрий, обращаясь к Климу, спросил:
– Слышь, Клим! Тебе довелось пожить при очень низких и высоких наружных температурах. Скажи, а местные люди легче переносят жару и холод, чем приезжие?
– Мне действительно довелось оказаться при экстремальных температурах и могу вас заверить, что местное население также не приспособлено к предельным температурам, как и прибывшие туда, ну, скажем, из средней полосы. Самая низкая температура, какую мне пришлось испытать, это -62° и самая высокая где-то около +50°.

На Севере я жил среди эвенков и якутов. Их зимняя одежда изготовлена из шкур и потому она очень легкая и надежно защищает от любого мороза. Особенно мне нравились гурумы, высокие сапоги из оленьей шкуры. Стелькой служит обыкновенная солома или сено. Они настолько легки, что складывается впечатление, будто на ногах ничего нет. Они, как правило, делаются выше колена и с внешней стороны расшиваются бисером и потому они не только теплые, но и красивые.

Пришлось мне пожить и среди узбеков в пустыне. Зайдешь днем в чайхану, а там полно дедов. Как правило, одеты они в ватные халаты и пьют жаждоутоляющий зеленый чай. Я заметил, что все люди от температурных нападок природы спасаются, по своему, но людей , привыкших к тем или иным крайним условиям, я не встречал. Мне иногда говорят: "Чего ты боишься холода? Ведь ты жил долго рядом с полюсом холода!
– Ну и что? К сильному морозу, как и к жаре, привыкнуть невозможно. От них надо защищаться. У англичан на этот счет есть мудрая поговорка: "Нет плохой погоды, есть неподходящая одежда".

Пройдитесь по старым окраинам Бухары. Узкие улочки, с обоих сторон подступают высокие глиняные стены. Глина – это же общедоступный строительный материал, вот его и используют для сооружения жилья, с древних времен. Единственный проем в каждый двор – это двустворчатая, широкая, украшенная резьбой, дверь. Ограждение, которое вы видите с улицы это и забор и стены домов. Во дворе одноэтажные жилые здания с толстыми глиняными стенами. Внутри помещений прохладно. Обратите внимание – прохладно! То есть люди хорошо потрудились, чтобы создать нормальные условия для организма человека, в то время, когда снаружи царит неимоверная жара! С моей точки зрения есть еще и моральная сторона. Например, родившийся в Бухаре с детских лет знает что летом будет не жара, а пекло и что этот период надо опять пережить. А приезжий попадет в эту жарищу и думает: "Как сейчас хорошо и прохладно на Волге! И чего я сюда прикатил, в этот ад! А не податься ли мне в обратную сторону?" Вот и я так думал, думал, да и рванул в Саратов.

– Получается так, – заметил Костя, – что мы живем в таких благоприятных климатических условиях, но не ценим это?
– Пожалуй, так. – Согласился Клим. – Мороз тоже не сладкая штука.
В отдельные моменты он представляет прямую угрозу для жизни человека. Я имею ввиду такие ситуации, когда человек оторван от комфортных условий. Например, кто-то потерпел аварию вдалеке от жилья или заблудился, а то и просто не может спастись от холода. Были у нас такие случаи, когда лед речной не выдерживал и проваливался под весом машины, и тогда водитель с пассажирами оказывался в воде. Бывало так, что вылазили из проруби, но одежда на человеке замерзала и в конце концов он погибал. И лес рядом, и костер можно бы разжечь, но спички размокли и человек попадал в капкан к смерти! После научились защищать спички от сырости: их помещали в презерватив, который завязывали ниткой. Этому нас взрывники научили. Они давно уже так защищают от сырости в шпурах взрывчатку.

Как-то я видел фильм о жизни работников полярной станции в Антарктиде. У них вышла из строя дизельная электростанция, а снаружи, да теперь и внутри, помещения отрицательная температура приблизилась к 80 градусам! Теперь представьте себе их положение! Ведь при такой температуре замерзает солярка, а она должна питать дизельную установку!

Бывают случаи самого элементарного ротозейства или потери бдительности, которые тоже чреваты неблагоприятными последствиями.
Вот вам пример из моей жизненной практики. Как-то раз мы поехали на РАФике в поселок Мирный. Тогда он еще не был городом. Надо было получить взрывчатку и привезти ее в наш геологический поселок. Поехали, приехали, получили. Не хотели нас "отоваривать" по двум причинам: во-первых, пол машины не застелен кошмой (для смягчения ударов), во-вторых, мы намерены были забрать детонаторы и тол, а по инструкции, оказывается, нельзя перевозить их совместно, но ребята на складе были наши давние знакомые, да мы еще их угостили спиртом и потому все вопросы в конце концов были положительно отрегулированы. Уложили на металлический пол оба компонента опасного дела, за руль сел пьяный шофер (трезвого среди нас не оказалось!) и двинулись в путь по зимнику.

 Чтобы не терять время даром, расстелили на ящике с толом газетку и, временами останавливаясь, употребляли спирт. Опасность была явная и мы ее осознавали, но успокоила нас мудрая мысль одного из присутствующих: "Если произойдет взрыв, то смерть наша будет мгновенная и расходы на похороны минимальные". Этот тост понравился всем и мы выпили еще по сто грамм, а так как закуска кончилась, то заели снегом!

Наконец мы приехали в поселок, но было уже 10 часов вечера. Сдали на склад "товар" и по домам. Жил я в то время в отдельном маленьком домике размером 3 х 2.5м, но в нем разместились кровать, столик, прямоугольная металлическая печь и две табуретки. Еще на складе  я обратил внимание на показания термометра:  было -54 градуса. Я рассчитывал дома согреться, но когда я отпер дверь и растворил ее, то в лицо пахнул такой жар, будто я открыл не дверь дома, а топку доменной печи. Металлическая печь была красна! Я не рассчитывал вернуться в тот же день, а потому попросил соседей подтапливать, но они явно перестарались.

 Я зашел в дом, подержал немного дверь открытой потом закрыл ее  разделся до трусов и лег на постель. Невыносимо хотелось спать, но печь была так раскалена и в домике царила такая жарища, что мне пришла в голову мысль: "Открою дверь, проветрю комнату, остужу ее немного, закрою дверь и буду спать". Последние два намерения я не выполнил! Я открыл дверь, лег на постель поверх одеяла, уснул и уснул бы навсегда, если бы не стала с треском разрываться посуда наполненная водой – это меня разбудило. Проснулся. Неимоверный холод! Лежу и соображаю: "Что за взрывы? Ведь взрывчатку сдали на склад! Где я?"

Наконец в голове все стало на место. На столе позвякивала тарелка с замерзшим супом. Печь уже почти прогорела, дверь раскрыта нараспашку! Я вскочил, закрыл дверь, подкинул в печь дров и юркнул под одеяло. Когда я бегал по полу, то ощущение было такое, будто ступал по горячей сковороде: такое впечатление складывалось от соприкосновения с очень холодным полом. Только благодаря грохоту разрываемой посуды я остался жив!

– Вы обратили внимание, какая стоит прекрасная погода! Тихо, тепло, ветра почти нет и это прекрасное небо с мириадами звезд! – сказал Андрей. – В такие моменты очень хочется жить!
– Ребята! Да это же замечательный тост. Предлагаю по этому поводу осушить по сто грамм!

Равнодушных не оказалось, предложение было принято и тут же осуществлено. Андрей очистил банан и понемногу пожевывая заговорил:
– Ко мне недавно закадычный друг приезжал. Ему уже 45 лет, работает он старшим прорабом на стройке и учится заочно в строительном институте. Это хороший, порядочный человек и большой любитель похохмить. Кроме того, его постоянно по жизни сопровождают какие-то козни. За вечер он рассказал мне столько оригинальных случаев, да таких смешных, что у меня живот от смеха заболел. Парочку из них я расскажу.
Его стройуправление размещалось на втором этаже пятиэтажного здания. Когда-то я его разыскивал в этом доме и знаю, что на каждом этаже обосновалось отдельное СМУ местного строительного треста. Наверное ввиду скученности строительных подразделений в одном помещении, его назвали в городе "ООН"! Чтобы меньше обтирался по этажам всякий люд, каждое СМУ на площадке перед зданием поставили по вагончику и разместили в них диспетчерские службы.

Несколько слов о моем друге, Владимире Андреевиче Кравчуке. Родился он на Украине и мог разговаривать только по-украински, но это не мешало ему, проживая среди русских, свободно понимать окружающих и быть ими понятым. Украинский язык приятен по звучанию, особенно если им озвучивают юмор, и Владимир был всеми почитаем, его присутствие было всегда желанным для всех.

Зашел он как-то в свою диспетчерскую и говорит:
– Вы мне на очистные сооружения кирпич завезите до обеда. Очень надо.
– Постараемся! – заверил его диспетчер.
Владимир вышел из диспетчерской и стал соображать, чем бы заняться. Пришел к выводу, что нужно дождаться полуторки, которая ушла под загрузку. Тогда он зашел в соседний вагончик к диспетчеру чужого СМУ и к постоянному оппоненту по шахматам. Сидят, играют. В перерыве Владимир позвонил в свой вагончик и спрашивает:
– Ну, как? Направили кирпич на очистные?
Заметим, что строящиеся очистные сооружения находились в 25-и километрах за городом, телефон туда вели, но никак не могли завершить эту работу.
– Направили. А ты откуда звонишь?
– С очистных.- недолго думая, соврал Владимир.
– А что, к вам наконец-то довели телефон?
– Здрасте! Только узнал! Уже третий день как у нас работает телефон, а диспетчер только сейчас удосужился об этом узнать! – сказал Владимир, положил трубку и продолжил игру в шахматы.

Он и подумать не мог какую бучу затеял своей шуткой!
Диспетчер позвонил в трестовскую телефонную станцию и потребовал немедленно соединить его с очистными сооружениями. Когда телефонистка удивилась этой непонятной просьбе и заявила, что она впервые слышит о такой телефонной точке, то диспетчер аж захлебнулся от возмущения и, в поисках союзника, позвонил начальнику СМУ, который тоже немедля ударился в поиски несуществующего абонента и в первую очередь довел телефонистку до слез! А диспетчер в это время, изрытая проклятия в адрес связистов, позвонил управляющему трестом и обсказал ему все, что знал про связь с очистными сооружениями. Управ позвонил той же самой телефонистке, но она опять не поняла что от нее требуют, а управляющий на смог разобрать что сквозь слезы мямлила эта девица! Телефонистка пришла к выводу, что не иначе, как в дурдоме сегодня была амнистия!  Управляющий потребовал к себе начальника связи треста, но, как выяснилось, он выехал по вызову в главк, в областной центр.

Тогда управляющий обсказал ситуацию главному диспетчеру треста и приказал ему немедленно разобраться и доложить. Тот немедленно позвонил телефонистке... Та к этому времени уже заговорила, но лучше бы она этого не делала, потому, что она послала диспетчера туда, где телефон вообще ни к чему!
Владимир завершил шахматную партию и зашел в свою диспетчерскую.

– Ты на самолете летаешь с очистных? – сострил диспетчер.– Недавно оттуда звонил и уже тут!
Владимир на это нравоучительно сказал:
– Во-первых, я жду машину, во-вторых, на очистных аэродрома нет, потому я не мог воспользоваться авиатранспортом, в-третьих, на очистных и телефона нет, диспетчеру это надо знать! Учитывая все мною изложенное, я мог позвонить тебе только из соседнего вагончика!
Эти прописные сведения повергли диспетчера в шок! Пришлось ему дать "задний ход" и извиняться перед всеми, кого он вверг в заблуждение.
Но эта хохма привела к положительному результату: через день на очистных сооружениях заработал телефон!

Хочу вам сказать, что у Владимира есть одна черта: он не признает разделения людей на подчиненных и начальников, что порой приводит к курьезам. Он может в рабочей обстановке подойти к руководящему работнику и назвать его по имени, не упоминая отчества. В таком случае возникает обстановка замешательства, которую он не замечает или не хочет замечать.
Институтская группа, в которой был Владимир, сдавала зачет по строительным машинам. Достался ему билет где в первом вопросе речь шла о побелочном агрегате.
Зачеты принимал доцент, человек особенный. Уж очень он любил иронизировать по любому поводу, подковыривать, высмеивать с издевкой.

 Например, впервые на строительном факультете стали читать лекции по автоматике. Преподавал ее тот же доцент. И вот на первом занятии он выступил с такой насмешкой:
– Ранее на строительных факультетах не преподавали автоматику и потому строительная отрасль несла большие убытки. Но теперь, получив дипломы, вы поправите это дело!
Слушатели понимали, что это явная издевка, но ...
– И так, каков первый вопрос? Так! Мне нужно от вас, милейший, одно – опишите устройство головки распылителя.
Владимир знал, что головку распылителя, эту небольшую деталь, довольно часто рабочие теряют и тогда побелочный агрегат превращается в ничто. Поэтому, по окончании очередной побелки, он отвинчивал головку и держал ее у себя в кармане и только так она сохранялась до следующих отделочных работ. А вот как она устроена, эта головка, он не знал, в чем и признался доценту.

– Как же так? Пользуешься, носишь в кармане, а устройства не знаешь! Дома чем белишь?
– Баба мочалкой белит!
– Тоже мне! Начальник участка! А баба мочалкой белит! Какой там второй вопрос?
– Кинематическая схема экскаватора.
– Я слушаю вас. – Сказал доцент.
Этот, более сложный вопрос, Владимир знал хорошо, потому отвечал без запинки, но вдруг он запнулся, хлопнул рядом сидящего доцента по плечу и воскликнул:
– Слушай! Да ведь у меня  дома обои!
Доцент так хохотал, что повалился на стол! Насмеявшись вдоволь, он сквозь слезы проговорил:
– Ну, уморил ты меня! Все же ты молодец! Так обои, говоришь? Давай зачетку!

– Ну, Андрей! С твоим другом не соскучишься! Насмешил нас!
– Это я вам рассказал только о двух событиях! – сказал Андрей. – А каково было мне слушать его весь вечер? Насмеялся я вдоволь! Могу рассказать еще один эпизод, правда, он не такой смешной, но по-своему интересен. А может я вам надоел со своими рассказами?
Все дружно возразили:
– Нет, Нет. Очень интересно! Мы слушаем.
– Владимир строил, кроме очистных сооружений, цеха на местном машиностроительном заводе и поэтому часто бывал в конторе завода, где случайно встретил своих однокурсниц, которые, узнав, что Владимир уже сдал контрольную по металловедению, попросили у него черновик. Для чего? Да чтобы сдуть контрольную! Прошло около месяца, возвращают ему девчата черновые записи, благодарят и в то же время, глядя на него, твердят:
– Ай-яй-яй! Ай-яй-яй!

Чувствуется, что они за что-то его стыдят, а за что – не говорят!
Заинтригованный Владимир пошел в прорабскую и принялся изучать свои же записи. Наконец стал ясен секрет странного поведения девчат. Есть в области металловедения такой термин: "эвтектика", И вот эта эвтектика, так часто встречалась в тексте, что нервы Владимира не выдержали и после очередного упоминания эвтектики он в скобках написал: " Мать ее...!"

Андрей кончил рассказ, посмеялись и наступила тишина. Видно каждый пытался вспомнить по той же теме что-то из своего прошлого, но пока этого не получалось. И тут на выручку пришел Босс:
– Что-то мы мало сегодня уделяем внимания женщинам. Правда, Костя поведал нам про аккордеонистку Элеонору, но она предстала в довольно непривлекательном виде. Насколько я знаю, среди нас женоненавистников нет. Так в чем дело?

– Просто еще очередь не дошла, – сказал Осип. А ведь действительно есть люди, которые ненавидят женщин. Помню, один из героев пьесы Горького "Варвары", когда его спросили женоненавистник он или нет, то он ответил так: "Быть женоненавистником –  значит уделять женщине внимание, которого она не заслуживает!" Я лично такое мнение не разделяю и считаю, что женщина заслуживает постоянного внимания и уважения, а о ненависти к женщине вообще не может быть речи! А уж если ты такой злопыхатель, то можешь эту ненависть направить против самого себя! Взаимоотношения мужчины и женщины иногда принимают уродливый характер и тогда, представитель одного пола возлагает вину на другой. А ведь зачастую они виноваты оба. Вообще-то я считаю, что при любых стечениях обстоятельств, намного благородней мужчине или надлежит более тщательно покопаться в своих поступках, или молчком отступить. Вам наверняка приходилось в жизни встречать так называемого "мужчину", который проклинает судьбу и бывшую жену. По-моему такой человек жалок, а его стенания просто омерзительны!

В моей семье дело до глобальных скандалов не доходит, однако перепалки бывают. Вот, возьмем, к примеру, последнюю свару. На газовой плите закипел чайник. Погасила Ксения газ, берется за ручку чайника и резко отдергивает обожженную руку! Мне бы подойти к ней, посочувствовать, успокоить и, таким образом, облегчить ее страдания, а я:
– Даже обезьяна и та не схватила бы горячий чайник!
Каков был результат – очень просто догадаться!

Мы не всегда осознаем, что судьба наградила нас спутницей жизни, которая многое делает дня нашего благополучия, для продления и сохранения нашей жизни, а мы порой платим ей за это черной неблагодарностью. Осознав это, скажу вам откровенно, я боюсь остаться в этом мире один! Да, да! Я не оговорился – боюсь! Без Ксении для меня не существует этот мир. Он мне просто не нужен. Может это и есть любовь?

Помолчали. Подумали, потом Андрей говорит:
– Я разделяю твои соображения. Ты не первый кто подает мне такую мысль. Был у нас главный бухгалтер, Павел Васильевич. Замечательный человек. Это был уже пожилой человек, но служебные обязанности он исполнял безупречно. Увольняться он не собирался и всегда был жизнерадостным оптимистом. Вдруг у него умирает жена. После похорон он не вышел на работу. Через некоторое время я поехал к нему домой. Не было нашего Павла Васильевича – был мрачный человек с бесцветными глазами и увядшим голосом. Он молча вложил в мою руку заранее написанное заявление на увольнение. Его дочь нам рассказала, что Павел Васильевич целыми днями сидит в кресле, смотрит в одну точку и молчит. Тогда мы так и подумали, как сказал Осип, что без жены мир для него опустел и потерял смысл!

Где-то через месяц он умер, похоронили его рядом с женой.
– Был у меня знакомый, таксист. – подхватил разговор Босс. – Похоронил он жену и ударился в пессимизм. Заранее скажу, он отойдет, приобретет былую форму и женится. Просто я хочу отразить небольшой эпизод, происшедший во время его печального настроя.
Дома одному тоскливо, вот он и отправился в гости к сестре. Встретил гостя муж сестры, засуетился, пригласил к столу. Сидят это они втроем, выпили по чарке, наш страдалец и говорит хозяину:
– Если б ты знал как мне тяжело одному!
На что хозяин говорит:
– А ты думаешь мне с ней легче?

Тут Осип с удивлением воскликнул:
– И это он сказал в присутствии жены?
– Конечно!
– Вот это дает! – удивился Осип.
– А я вот припоминаю те времена когда к женщине относились с большим уважением. – заявил Осип. – Было время когда женщин в купальных костюмах показывали только в особых случаях, например, на пляжах, в цирке, на спортивных соревнованиях. Я имею в виду в кинофильмах. Теперь же по телевизору, да и в кинотеатрах, можно увидеть совершенно обнаженную парочку, да еще и во время секса. Дня не проходит без рекламирования женских прокладок! Сдвиг в аморальную сторону дали иностранные фильмы.

 Помню, как появился кинофильм "Индийская гробница", где танцовщица Зита исполняла танец живота почти в обнаженном виде. Для советского общества, в котором, как заявила одна дама во время телемоста, секса не было, этот фильм явился страшным откровением и потрясением. На другой день после показа фильма, я попал по делам в производственный отдел солидной геолого-разведочной конторы. В штате отдела был обогатитель, геодезист, горный инженер, буровик и единственная женщина инженер-строитель. Они были все на своих местах и оживленно обсуждали содержание картины, а особенно детально был рассмотрен танец живота: профессионализм исполнения, пластика, телодвижения и детали стана танцовщицы. Мария Ивановна, строитель в этих разговорах не участвовала, но вдруг спросила:
– А на лицо она красивая?
В отделе воцарилась тишина! Как выяснилось, ответ на этот вопрос никто не знал!

После обмена мнениями, заговорил Дмитрий:
– А я вам сейчас расскажу, как однажды попал в пикантное положение. По молодости мне как-то пришлось работать начальником небольшой передвижной механизированной колонны. В один из дней заходит ко мне в кабинет главный бухгалтер и просит меня пройти в бухгалтерию. Просьба удивила и я ей сказал:
– Некогда мне. Что у вас там? Несите документы сюда!
– Нет, вам обязательно надо пройти к нам!
Бросаю все дела, иду в бухгалтерию и застаю там такую картину. Наша бухгалтерия – это большой кабинет, который был рабочим  для трех бухгалтеров, экономиста и нормировщицы. Смотрю, наша молодая красавица нормировщица за своим столом плачет!
– Что случилось? – спрашиваю у главного бухгалтера.
Смотрю все работники и другие присутствующие с напряженным любопытством наблюдают за происходящими событиями. Главбух поясняет:
– Вот она влюбилась в вас. Говорит, что без вас жить не может!
Тут я понял, что меня заманили в хитрую ловушку и от моего дальнейшего поведения будет зависеть моя репутация как руководителя, так и мужчины. Вдруг у меня в уме мгновенно созрело, пожалуй, единственное правильное решение и я бодро произнес:
– А к чему эти слезы? Я посоветуюсь с женой по этому поводу, а пока все за работу!
Больше подобных эксцессов не возникало!

– У меня тоже был случай, когда от одной фразы зависело мое будущее. – Сказал Костя. – Сейчас я образумился, а тогда вперед делал, а потом думал, поэтому естественно порой складывались критические ситуации, так получилось и в тот раз, о котором хочу вам рассказать. Был я в то время курсантом и был у меня очень ненадежный друг, Кеша, а если поточней, то бывший друг. И вот однажды я, моя невеста Катя, которая позже стала моей женой, и этот Кеша оказались за одним столом на дне рождения Катиной подруги – Зорьки. Зоря молодая прелестная девица, справляла свой двадцатилетний юбилей. Я мечтая еще раньше к ней подкатиться, но рядом почти всегда была Катя, которой я отдавал предпочтение. В этот раз у меня не было никаких дурных помыслов, зато Кешка из себя вылазил, лебезил перед Зорькой, но та не отвечала взаимностью.

 Вдруг Катя к концу гулянки ушла домой сославшись на головную боль и ситуация сразу же поменялась. По поведению Зорьки чувствовалось, что она с удовольствием отдала бы предпочтение мне, а не Кешке. Он это почувствовал и сбесился, начал мне грубить, а потом в открытую заявил полушутя-полусерьезно, что расскажет все моей суженной! Это меня остудило, но не надолго, И вот надо прощаться. Стоим у калитки втроем. Кто-то, я или Кешка, должен уйти. И вдруг Зоря говорит:
– Иди, Кеша, а то скоро утро!
Кешка зыркнул свирепо на меня и прошипел:
– Что ж! – и ушел.
 
Не буду описывать события следующего часа: именинница была прекрасна, но домой я шел сильно озабоченный. Наконец решил: "А! Что будет – то и будет!"
Утром иду на занятия и знаю, что встречи с Кешкой не избежать и разговора тоже, от которого будет, наверное, зависеть моя дальнейшая судьба. Сам себе думаю:
– Ведь будто не дурак! Сообрази что-то убедительное! Спасай шкуру! Но на ум ничего толкового не идет!
А вот и Кешка, и вот его первый вопрос:
– Ну как? Довольный?
– Ты о чем?
– Не прикидывайся дураком!
По его интонациям я почувствовал, что ему не терпится скорее "обрадовать" мою невесту сногсшибательной новостью. И тут явилась спасительная мысль:
– Ах, ты вон о чем! Пустой номер. Во первых она и "гладиться не давалась", а во-вторых, мягко намекнула про какие-то критические дни. Надеюсь, ты слышал про такое явление? Так вот, в этот раз юбилейный день совпал у нее с таким днем. Надо было тебе остаться. Не выспался. Проболтали долго.
По мере моих объяснений, лицо Кешки светлело. Поверил. Но не совсем, как выявилось в дальнейшем. Дней через десять он сказал:
– Не соврал ты мне про Зорьку. Провел я хитрое расследование при помощи ее подруг, и они подтвердили твои слова, не то  я тебя заложил бы!
– Ох! Кеша, Кеша! – только и подумалось мне.
После этих событий Зорька избегала встреч со мной, а я старался быть подальше от Кеши.

– Хочу я рассказать об удивительных совпадениях, с которыми я в своей жизни столкнулся. – начал свое новое повествование Босс. – Работал я в то время на Украине и удалось мне побывать по путевке на Клязьминском водохранилище в Московской области. Есть там прекрасный пансионат Министерства Стройматериалов – вот в нем я и оказался. Много ходил на лыжах, по вечерам смотрели кино, пели романсы, танцевали. Но я остановлюсь на двух встречах происшедшими во время моего пребывания в пансионате.
Предварительно расскажу, как можно оказаться в нашем заведении отдыха. Это пригодиться для рассказа.

Предположим, что вы приехали поездом в Москву. Спускайтесь в метро и попадайте на станцию Новослободская, выходите на одноименную улицу и проходите по ней довольно приличное расстояние. Вы пришли на железнодорожную станцию Савеловскую. Оттуда садитесь на электричку и едите в Дмитровском направлении. Доезжаете до Клязьминского водохранилища, пересаживаетесь на автобус, который вас привезет в пансионат. Я не зря так детально расписал путь к месту моего отдыха. Хочу, чтобы в дальнейшем вы удивлялись вместе со мной!

Как-то раз вышел я из метро, иду по Новослободской улице в сторону вокзала. Смотрю, обувной магазин. Вижу оживленную очередь. Узнаю: продают дефицитные чешские женские сапожки. Думаю: "Надо купить жене в подарок". Стал в очередь. Пошел к кассе, оплатил, вернулся в очередь, но женщина, стоявшая за мной, не дает мне встать на свое место. Недоуменно глянул на нее и опешил. На меня смотрела и улыбалась Кира Алексеевна, экономист, с которой мы работали на одном предприятии пять лет назад в Узбекистане. Обратите внимание на такие детали: последний раз мы виделись давно. За прошедшие годы я дважды менял местожительство, она продолжала работать на прежнем месте и вот мы одновременно берем отпуска, едем в один и тот же город, в одно и то же время попадаем в определенный магазин и занимаем друг за другом очередь к одному и тому же продавцу! Что вы скажите на это? Целая серия совпадений!

Когда мы с покупками оказались на улице, она поведала мне довольно печальную новость. На переезде в Кагане поезд налетел на микроавтобус нашего предприятия и десять человек, моих бывших сотрудников, погибло. Не верилось, что десять здоровых, всегда жизнерадостных людей, не стало...

Но вернемся к совпадениям.
Добрался я к вечеру в пансионат, поужинал, зашел в холл. Там стояло пианино и на нем, зачастую, кто-то что-то наигрывал, а иногда здесь можно было услышать пение. Рядом со мной села молодая женщина. Вперед я не придал этому значения, но вдруг она обратилась ко мне по имени и отчеству. Я удивленно посмотрел на нее, а она говорит:
– Не узнаете?
Уже давно работаю руководителем, ежедневно имею дело с большим количеством людей и запомнить всех встретившихся за годы невозможно!

Я присмотрелся и откровенно сказал:
– Я вас не помню.
Тогда она называет город, из которого я приехал, предприятие, мою должность.
– А помните как меня и моего мужа вы попросили убраться из кабинета?
Это уж слишком! Насколько помню, я не позволял себе такой вольности в обращении с людьми. Увидев на моем лице недоумение и, видимо, совсем не надеясь на мою память, она продолжила:
– Мы просили посодействовать нашему переводу из кулинарного техникума в строительный. Но вы нам отказали.
Теперь я вспомнил.

Как-то заходит секретарь и говорит:
– К вам пришла пара молодых людей и хотят обратиться к вам с какой-то просьбой.
– Пусть заходят,
В кабинет зашла симпатичная молодая женщина с мужчиной, у которого явно усматривался изъян правого глаза. Свою просьбу излагала она, а заключалась она в следующем: у них, у студентов кулинарного техникума, появилось страстное желание оказаться тоже в техникуме, но в строительном, а я должен был им в этом поспособствовать, после чего они рассчитывали на получение льготных стипендий от нашего предприятия.

После окончания стройтехникума они гарантировали осчастливить нас своим присутствием. Скажу прямо, не было у нас такой необходимости. Штат был укомплектован полностью и недостатка в ИТР мы не ощущали. И вообще от их предложения попахивало чем-то авантюрным, потому я им вежливо отказал. Тогда она возмущенно заявила:
– Я такого бюрократа еще в своей жизни не встречала!
Получалось так, что неисполнение чьей-то прихоти, есть ни что иное, как бюрократизм! Тогда я спокойно, но твердо сказал:
– Освободите кабинет!
После их ухода зашла секретарь и сказала:
– Вы им явно чем-то не угодили! Они такое говорили в ваш адрес!

И вот мы встретились. Я не буду напоминать о перипетиях наших жизней, которые ну никак не должны были способствовать встрече, но она состоялась! Теория вероятности сократила число вариантов до минимума! Вторая нежданная встреча за один день! Не мистика ли это?

Соседка в это время приветливо улыбаясь произнесла:
– Зовут меня Валя. Скажу откровенно, строительный техникум – это была наша очередная бредовая затея. Не поверили вы нам и правильно сделали. Со мной был тогда муж. Я его никогда не любила, а он от меня без ума! Вскоре, после встречи с вами, я сбежала от него сюда и занимаюсь кулинарией на кухне пансионата. Я счастлива! Ну, я пошла! Есть просьба, может вы случайно встретитесь с моим мужем, то не выдайте ему мои координаты. Я не хочу его видеть! До свидания!
Она уже собралась уходить, но я остановил ее вопросом:
– Валя! Извините меня за любопытство, а что у него с глазом?
– Заработала память? Это результат детских шалостей. У него один глаз стеклянный. Всего хорошего!
И она ушла.

Вот такие чудеса порой вытворяет с нами жизнь!
Помолчали, глядя в костер. Осип сдвинул в кучу горящие поленья палкой, заслоняясь от жара ладонью свободной руки и проговорил:
– Я раньше затронул тему отношения к женщине. Вот только сейчас я вспомнил встречу с женоненавистником. Хоть смейся – хоть плачь! Это был председатель большого колхоза, а в прошлом школьный учитель. Лично я считаю, что людей с такими отклонениями от элементарных житейских канонов, к преподавательской деятельности нельзя допускать, тем более, как я позже узнал, он не скрывал своего презрительного отношения к женщинам и при каждом удобном случае стремился продемонстрировать свою оригинальность.

Закончили мы рассмотрение деловых проблем и вдруг он предложил:
– А не посидеть ли нам на лоне природы за чарочкой водки!? Рабочий день закончился, не грех и отдохнуть!
Не услышав возражений, он вызвал своего водителя, дал ему какие-то поручения и тот исчез. Мы еще обговорили некоторые вопросы, но тут появился опять его водитель со словами:
– Все готово!
Мы сели в машину председателя, а моя машина следовала за нами. Ехали минут пятнадцать и вот мы на берегу оросительного канала. Расположились под раскидистыми ивами и принялись за трапезу. Поговорили на разные темы и вдруг он говорит:
– Ходят слухи что вы балуетесь стихами. Так ли это?
Я признался, что это так, и он попросил:
– Почитайте что-то наизусть!

Я не знал еще о его женоненавистничестве и, как по закону подлости, прочитал только что написанное стихотворение "Ода женщине". Озвучиваю это я свое хвалебное стихотворение и гляжу на "заказчика" в поисках столь желанного восторга, но вижу, что здесь этим и не пахнет! Мало того, на его лице я прочитал возмущение, отвращение, во всяком случае, неудовольствие!

Как бы то ни было, но он меня не прервал, однако сразу по окончанию чтения сказал:
– По конструкции стихотворение хорошее, но по содержанию – никуда не годное! Я лично считаю, что все беды исходят только от женщин! Мягко выражаясь, я их ненавижу и презираю! Многие с ними сюсюкаются, а я себе этого не позволяю! К слову пришлось, дома у меня в этом отношении железная дисциплина! Жена и теща ходят по одной половице!

Я был поражен рассуждениями этого руководителя большого коллектива, образованного человека! Откуда у него столько пренебрежения и неуважения к представителям противоположного пола? Ведь когда-то эти симптомы у него зародились и закрепились в его сознании! В колхозе, предположим, у него мимолетные взаимоотношения с женщинами, а каково жить постоянно под одной крышей жене и теше с таким самовлюбленным мужиком, напичканным изуверскими соображениями?

Чтобы сменить тему разговора, я прочел ему другие стихи, в которых женщиной даже не пахло! Теперь он выразил восторг и удовлетворение.
Наконец я решил убираться восвояси. Уже стемнело, домой еще долго добираться, а рано утром надо быть на работе. Но не тут-то было! Наш председатель страшно воспротивился и пригласил меня к себе домой.

– Если вы у меня не побудите, то я очень обижусь! Да, время уже позднее, но это не имеет значения!
Пришлось согласиться. И вот мы подъехали к его двору. Председатель глянул на дом и сказал:
– Так, все уже спят и мы их не будем тревожить. Пойдемте в летнюю кухню. Там в холодильнике мы найдем все что нужно!
Посидели, поговорили и я взмолился:
– Нам надо ехать! Все! Больше задерживаться нельзя!
– Ну что ж! – Сказал председатель. – Не смею вас больше задерживать!
Я и мой водитель Жора, двинулись к выходу, но председатель нас остановил:
– Минуточку! Я провожу вас от собак, но только вперед я быстренько уберу со стола, а то мне теща опять разгон даст!
"Гроза женщин" засуетился, прибирая атрибуты нашего застолья, а мы с Жорой поглядели друг на друга и еле сдерживали смех!

– Ну и мужик! – Воскликнул Костя. – Выходит, что дома по одной половице ходят не дамы, а глава семьи? Видимо, он частенько нарушает дисциплину, гуляет, пьет, по пьянке не может себя разумно держать – вот жена и теща стараются образумить его и устанавливают этому разгильдяю определенные рамки поведения, в границах которых ему очень тесно, тогда он начинает мысленно представлять себя эдаким патриархом и женоненавистником, о чем и балаболит вслух при народе! Артист!
Осип заметил:
– Вы обратили внимание, что я ни разу не назвал председателя даже по имени? Он до сих пор работает на руководящей должности в нашем районе и мне не хотелось бы его обижать и даже заочно.

После некоторой паузы заговорил Андрей:
– Вот мы говорили о теорий вероятности в нашей практике. А ведь правда» в жизни часто случается много непонятного, непредсказуемого, а то и просто удивительного. Недавно прочитал в газете про кошку, которую потеряли в пути проезжая Урал, а она пришла к хозяину в город на Волге! Как ей удалось пройти такое огромное расстояние? Непонятно! А бывают обыкновенные случайности. Недавно в газете "Труд" была короткая заметочка, но она запала мне в голову. Вот ее содержание. Выполняется обычный авиарейс. Самолет взлетел с аэродрома и набирает высоту. Пилот глянул вниз на свой дом, над которым они пролетали и увидел, что во дворе их многосемейного дома стоит автофургон и загружается мебелью. После кратких размышлений, он связался с полицией, рассказал им об увиденном, заверил, что из его подъезда никто выезжать не собирался и попросил проверить эту сомнительную операцию. Выяснилось, что это были грабители и очищали они квартиру пилота! Как вам это нравится? Если бы курс следования самолета был немного в стороне, то квартира пилота была бы обворована!

– Да, бывают интересные случаи. – Заметил Осип. – Не так давно встретил своего знакомого, который увлекается филателией. Он вдруг совсем нечаянно разбогател. Миллионером он не стал, но коллекцию свою нежданно-негаданно изрядно пополнил дефицитными марками большой стоимости, на приобретение которых у него наверняка не хватило бы средств.

Работает он в проектном институте инженером-проектировщиком и вот его посылают в командировку в. довольно глухую деревню. Столовой там нет и он пошел закупить продукты в местном магазине "Сельпо". Делает он приобретения, глядь, на прилавке валяется смятый, довольно дорогой почтовый блок. Мой знакомый глазам своим не поверил! Спрашивает продавщицу про эту марку и слышит:
– А это мой сынок здесь забавлялся марками. Привезли нам как-то на реализацию четыре альбома с марками, а кому они тут нужны?
– А можно посмотреть эти альбомы?
– Пожалуйста! Вот они! – и продавщица положила на стол четыре увесистых кляссера.
Увидев неподдельный интерес покупателя к этому непопулярному в этих местах товару, она добавила:
– Если хотите, то можете забрать альбомы. Марки состарились (!) и их списали.
Кляссеры содержали редкие марки, выпущенные в начале века в царской России и при Советской власти до начала войны с фашистами. Не знала продавщица, что марка, чем старей, тем она ценней!

– Сейчас я рыбак, а ведь по образованию я строитель. – Проговорил Дмитрий. – Так получилось, что несколько лет назад пришлось переквалифицироваться, но воспоминания о строительной практике так и не выветрилась из моей головы. Осипу тоже долго после Армии пришлось заниматься строительством. Ведь так, Осип? Иногда, мысленно возвращаюсь в область строительства, и всплывают интересные эпизоды.
В нашей жизни бывают с виду труднообъяснимые, а на самом деле очень простые явления. Вот что рассказал мне знакомый прораб.

Вызывают его к следователю. Тот показывает ему товаротранспортную накладную водителя грузовой машины и спрашивает:
– Этот водитель завозил вам вчера кирпич с завода?
Прораб это подтвердил.
– А росписи за каждую поставку кирпича кто ставил?
– Вот это роспись бригадира, а эта – мастера.
Тогда следователь и говорит:
– За последнюю ходку расписался мастер, а кирпич выгружен в городе у двора частного лица. Водитель задержан и находится в следственном изоляторе. Я предлагаю вам, как старшему по должности на объекте, поговорить со своими подчиненными и выявить виновного. А может вы сами объясните это происшествие?

Прорабу была известна порядочность мастера, бригадира, поэтому никак не мог себе представить их участие в таком грязном деле. Вообще-то проделанная операция была трудно объяснима и вот почему. Обычно водитель попадал на кирпичный завод, загружался, заезжал на территорию солидного завода, где у ворот постоянно дежурила строгая военизированная охрана, проезжал мимо нашей прорабской к бригаде, разгружал кирпич, получал подпись бригадира или мастера и только разгруженный он мог беспрепятственно покинуть территорию завода. С кирпичом его бы не пропустили через ворота.

Рассказал все это прораб следователю, но тот ему сказал:
– Это я понял, но факт остается фактом: кирпич украден, а в накладной подписи ваших работников. Я поручаю вам упростить расследование: разберитесь у себя, а завтра к 9-00 все вместе ко мне в кабинет.
Собрались они в прорабской и стали "думу думать". И мастер, и бригадир клялись, что подписывали документы лишь после выгрузки кирпича, т.е. когда машина была уже пуста, а если бы она была с кирпичом, то она не смогла бы выехать за ворота.
На другой день в полном составе в назначенное время они были у следователя, и, в первую очередь убедились, что подписи не были подделаны. Исчезла последняя надежда на оправдание.

Долго говорили, но объяснение происшедшему не нашли. Следователь сказал, что раз никто добровольно не признается, то он делу дает официальный ход. На том и разошлись.
Прошло несколько кошмарных дней и ночей, пока водитель сам не открыл секрет события.
Оказывается, он в тот злополучный день, последний раз приехал на объект с кирпичом. Проезжает мимо прорабской, мастер видит загруженную машину. Самосвал подъехал к бригаде и выгрузил кирпич. Это мастер тоже видел через окно прорабской. Водитель на пустой машине подъехал к прорабской, и мастер, естественно, подписал накладную о получении очередной порции кирпича. Водитель выехал с территории завода. Все сделано как положено. А как оказалось все да не все! Вернемся назад. Машина разгружена, водитель просит расписаться бригадира (!), садится после этого в кабину, заполняет следующую строку в накладной,  получает вторую роспись от мастера за один рейс! После этого он загружается кирпичом и продает его частному лицу, сосед которого извещает милицию о подозрительной сделке. Не успел водитель пропить добытые деньги, как оказался в отделении милиции. Вот так можно самое простое событие обратить в трудную головоломку!

– Да, наверное, попереживали ребята! – Сказал Осип. – Я сам как-то попал в хорошую передрягу.
Однажды к нам в производственный отдел треста заходят два офицера милиции, и прямым ходом идут в кабинет начальника отдела. Долго говорили о чем-то, и вдруг начальник вызывает меня. Оказывается, один из офицеров следователь.
Узнаю в чем дело. Задержан прораб "Сантехмонтажа", который из "левых" труб выполнил на стороне большой объем работ. Сомнений нет – трубы похищены со стройки, но прораб в этом не признается, и теперь надо его припереть фактами. А сделать это можно, если проинвентаризировать объемы работ, которые выполнены под руководством прораба на строящемся химкомбинате. Если бы вы хоть издали глянули на этот объект, а верней на целый комплекс огромных объектов! Да не простых объектов, а химических! Разве можно себе представить химическое производство без хитрой сети трубопроводов, которые теперь предстояло обмерить! Кошмар! Однако, другого выхода не было – только так можно разоблачить этого расхитителя. Обмеры должны быть осуществлены под руководством технического эксперта, представителя треста, и эту роль предстояло выполнить мне!

Выделили нам спецмашину, в которой перевозят заключенных. Утром привозят арестованного прораба, я тоже сажусь в одну из миникамер, и мы едем на объекты. С нами постоянно рядом два милиционера, они присматривают за прорабом. Лазим по цехам, делаем измерения рулеткой, учитываем трубопроводы по диаметрам. Мне казалось, что очумею от такого занятия. Эти трубы снились мне по ночам, но делать нечего -делаем инвентаризацию, сопоставляем с процентовками.

Долго длилась эта процедура, но вот инвентаризация завершена! Суммируем объемы выполненных работ, погонаж труб, учитываем наличие труб на складе и получаем… излишки труб! И это в то время, когда прораба надо уличить в хищении. Подбил все итоги, иду к следователю. Тот, ознакомившись с результатами проверки, страшно рассвирепел! Он вытаращил на меня свои зенки и проорал:
– Вы что? Решили заняться укрывательством?
Откровенно говоря, я сам не понимал, как мог получиться такой результат, но он именно такой!
– Проверьте еще раз свои замеры, – говорит мне следователь, – да не вздумайте мудрить, а то окажетесь в одной камере с прорабом!

Настроение паршивое, а как найти истину - не знаю!
Проверил еще раз все расчеты. Ошибок нет. Хищение не подтверждается, налицо излишки труб!
Иду к куратору строящегося химкомбината, к Хамову. Это представитель заказчика, который принимает от "Сантехмонтажа" объемы выполненных работ. Ввожу его в курс дела, а он хохочет! Вижу по его наглой роже, что он знает в чем дело, но не говорит.
– Ты же технический эксперт – вот и карты тебе в руки. Говоришь, излишки выявились, да еще и украли? Так тебе за такое открытие надо Нобелевскую премию дать!
Не стал я больше с ним разговаривать и пошел прочь. Иду по строящемуся ацетатному цеху, смотрю, сидит бригада сантехников и перекусывает. Подошел, поздоровался. Отнеслись они ко мне благосклонно, выслушали мои откровения. Тут бригадир и говорит:
– Все правильно. Ничего удивительного нет. Первоначально было смонтировано много временных сетей отопления, водоснабжения. При прокладке постоянных проектных трубопроводов, часть временных линий были использованы как постоянные и, таким образом, за них отчитались вторично, а трубы списали. Вот и образовались излишки, несмотря на то, что часть труб украдено.

Такое простое объяснение! Иду опять к Хамову и заранее предполагаю, что поставлю его на колени! Ведь он, подписывая процентовки на невыполненные работы, совершал приписки и создавал благоприятные условия для хищения. Такие действия уголовно наказуемы. Теперь Хамов не будет хихикать надо мной!
Прихожу в его кабинет и прямо излагаю свое открытие. Вперед он немного опешил, а потом опять стал нагло ржать! Говорит мне:
– Да из тебя Шерлок Холмс выйдет!
Тогда я ему говорю:
– Иду к следователю и доложу ему о своем открытии!
– Иди, иди! Хоть к генеральному прокурору!

Следователь услышав от меня об истинном положении дел, говорит:
– Так это куратор создал такую удобную обстановку? Вот негодяй! А кто там куратор? Хамов? Вот мерзавец! Так это же мой зять! Ладно. Оставляй мне все бумаги с замерами и можешь быть свободен!
Я вернулся на свое рабочее место, а через неделю узнал, что прораба отпустили на свободу из-за отсутствия состава преступления. Хамов остался на своем месте. Как-то я встретил его, так он мне прокричал:
– Как дела Шерлок Холмс? – И громко захохотал.
Что не говорите, а удобно иметь тестя в должности следователя!

– А почему ты, Дмитрий, ушел из строительства? - спросил Андрей.
– Беда повлияла. Погибло на моем объекте два человека. Хорошие были ребята монтажники. Не виноват я был, но крови попили из меня много! Это и заставило меня переквалифицироваться, я не сожалею об этом.

Немного погодя Осип произнес:
– Вспомнил я сейчас еще одного куратора, с которым мне пришлось работать на реконструкции завода хлопкового масла. Это был небольшой, ростом не более полутора метров, хрупкий на вид мужичок, но уж очень был он въедлив и требователен. Ни на какие уговоры он не шел, требовал исполнение работ на все 100% и лишь тогда подписывал, документы на приемку работ. Наверное так оно и полагается, но ведь это мы! А раз делает не по нашему – значит плохой, неугодный человек! Иногда даже директор завода подталкивал его на уступки, но не тут-то было!
Не скрою, хотелось его как-то подкузьмить. Казалось, что он был неуязвим, но вот однажды…

Строили мы на территории завода пожрезервуар на 1000м3 воды. Это был трудный объект, но его было интересно строить. Технология его возведения такова. На дне неглубокого котлована выполняется армированное бетонное днище. Потом устанавливается арматура стен и покрытия. Одновременно возводится опалубка стен, потолка и четырех колонн. Бетонирование выполняется непрерывно до полного завершения с тщательным вибрированием. Через несколько суток бетон набирает прочность и опалубка разбирается. Если б вы видели, какой получился красавец резервуар! Ровные наружные стены переходят в монолитное перекрытие. Внутри резервуар производит еще лучшее впечатление. Большое помещение с потолком на высоте 3,2м, четыре колонны поддерживают потолок! Мы не могли налюбоваться сооружением, но надо было испытывать резервуар и еще через несколько дней мы заполняем его водой.

 И тут обнаруживается дефект губительный для резервуара. Несмотря на вибрирование бетона при его укладке, из стен заструились водяные фонтанчики. Мы были неприятно удивлены, а куратор был в восторге:
– Так вот, господа бракоделы, сливайте воду и разваливайте отбойными молотками свое изящное сооружение! Процентовку я подписывать не буду!
Мы были  удручены. Кто-то предложил набросать внутрь конский навоз, размешать его и, дескать мол, течи заилятся. Может это и дало бы желательный результат, но мы этого не сделали. Прошло несколько дней и вдруг мастер мне говорит:
– Течи исчезли. Видны только бывшие потеки на стенах.
Я не поверил своим ушам! Бегом к объекту, а там все как говорил мастер! Ставлю перед отделочниками задачу: затереть чем угодно следы потеков, чтобы о них и помину не было!

Резервуар, наш красавец, стоит наполненный водой и уровень поверхности воды держится неизменно на одной отметке, что свидетельствует об отсутствии утечки!
Иду к директору завода и говорю:
– Резервуар испытан, но куратор не визирует процентовки. Прошу воздействовать на него.
Директор вызывает куратора и спрашивает:
– В чем дело?
– Да вы только посмотрите на этот резервуар! Это же какой-то Петродвореп с сотнями фонтанчиков!
Тогда я предлагаю всем вместе отправиться на объект и убедиться в несправедливом отношении к строителям. Пришли на объект, а он идеален! Резервуар полон воды и никакой, течи!

Куратор был страшно удивлен! Он оббежал резервуар и развел руками. Никаких фонтанчиков!
Директор насупился и, обращаясь к куратору, произнес:
– По-моему в придирках вы превзошли самого себя! – и, обращаясь ко мне, сказал: "Вы построили прекрасное сооружение! Спасибо вам. Обваловывайте и я подпишу все документы!"
Директор ушел. Куратор стоял подавленный, но, наконец, спросил:
– Куда делись эти фонтанчики?
– Не знаю о чем вы говорите! – сказал я и пошел заниматься своими делами.

Андрей спросил:
– После этого куратор стал покладистей?
– Каким был, таким и остался! – ответил Осип. – Только временами донимал меня вопросом: "Как вы умудрились ликвидировать такое огромное количество течей?" Как ему ответить? Мы и сами могли только догадываться. В воде есть много взвешенных частиц, которые со временем заилили навсегда микроотверстия - вот и весь секрет!

– А я вам расскажу вот такой интересный случай, о котором я услышал от своего друга Василия, – проговорил Костя. – Работает он в бригаде МАЗистов и им приходиться трудится там, где появляется необходимость в переброске грузов больших объемов, и вот однажды послали их на транспортировку бутового камня из карьера на стройку. Прибыли они в распоряжение прораба Давыдова.
Мужик он был хороший, но временами на него "наезжало", и тогда он становился строгим и принципиальным. Сразу же по прибытии автоколонны он умудрился поскандалить с бригадиром МАЗистов, и между ним и шоферами надолго установилась атмосфера неприязни.

Прошел месяц, командировка водителей закончилась, и им надо было возвращаться на базу. Получилось так, что вечером шофера оказались с Давыдовым за одним столом, на котором было спиртное, а оно размягчает человеческие души и сглаживает углы во взаимоотношениях. Шофера вдруг почувствовали большое уважение к прорабу, а тот был полонен обаянием водителей. Все они вдруг поняли, что много потеряли. При добрых взаимоотношениях можно было сплавить "налево" много бутового камня, но это время было безвозвратно упущено. И все же прораб счел возможным сделать жест доброй воли, и дал каждому водителю талоны на загрузку камнем в карьере.
 
В одном из колхозов у шоферов была договоренность: в любое время суток за машину бута каждый мог получить определенную плату. Утром МАЗисты загрузились бутом и направились в сторону родного предприятия через вышеупомянутый колхоз. Путь колонны пролегал через родное село Давыдова, и он изъявил желание туда попасть, а потому в полупьяном состоянии он забрался в одну из кабин и караван двинулся в путь.
По дороге в степи решили позавтракать и сделали привал, во время которого прораб употребил большую дозу спиртного и безмятежно уснул как дитя. Его отнесли в машину и тронулись дальше. Уже близко был колхоз, нуждающийся в буте. Водители остановились и, посоветовавшись, порешили, что прораб не должен знать покупателей булыжей. Прораб спит, а вдруг проснется? Отнесли его к железнодорожной будке на переезде. Дежурный было воспротивился, но ему дали четверку водки и заверили его, что этого "подкидыша" они обязательно заберут чуть погодя.

Поехали, продали бут, вернулись за прорабом взяли его "за белы рученьки и ноженьки", да оттащили в кабину. Поехали в сторону "малой Родины" прораба. Приехали, остановились на краю большого села и принялись будить прораба всевозможными способами: терли ему уши, шлепали по щекам, брызгали водой - им нужен был адрес прораба. Не бросать же его на краю села! И вдруг он проснулся! Гора с плеч! И так уже изрядно задержались, а ехать до дома еще далеко. Все были рады пробуждению и наперебой рассказывали как его будили для того, чтобы узнать адрес. А прораб немного уже очухался, стал соображать где находится, но у него страшно болела с похмелья голова и он попросил для поправки 100 грамм. Ребята с радостью выполнили его просьбу, а тот выпил и... уснул! А как же адрес? Будить его было теперь бесполезно – организм прораба только что приступил к переработке очередных 100 грамм.

Повезли своего нового друга по селу, приглашали к машине местных жителей и просили их опознать тело. Наконец кто-то его узнал и показал дом, куда его и занесли, после чего двинулись домой.

– Употребление алкоголя,- проговорил Дима,- создает не только юмористическую ситуацию, но порой и довольно серьезную, а то и трагическую. Одна из наших бригад укладывала в пустыне трубы газопровода большого диаметра. Как-то они решили расслабиться, т.е. организовать элементарную пьянку. Приобрели в ближайшем ауле водку, закуску и вечерком уселись за столом в бытовке. Пьют, о мере, понятия не имеют. А вот и результат: вагончик, загорелся.

 Выскочили наружу и любуются пожарищем. И вдруг кто-то из них восклицает:
– Ребята! А ведь в вагончике остался тракторист! Он лег спать на топчане.
Утром известили по рации начальство о происшествии, а сами продолжили работу. К обеду прилетели на вертолете представители администрации. Спрашивают:
– Где труп тракториста?
– Видите, вон там палка торчит? Вот в этом месте он и закопан в ящике из под консервов, а верней в ящике то, что от него осталось.
Осмысливая  это происшествие, приходишь к печальному выводу: как легко потерять великий дар природы - человеческую жизнь! Оказывается, что останки этого самого совершенного, мыслящего организма можно небрежно поместить в элементарный ящик из-под консервов!

Но я продолжу свою мысль и попробую донести до вас, какую роль в судьбе человека может сыграть обычная пол-литровая бутылка водки.
Работал я в то время начальником довольно крупного СМУ в Узбекистане. Лето. Подходит выходной день, воскресенье, а это означает, что надо организовать массовый выезд всего коллектива на уборку хлопка. Выехали, собираем хлопок в фартуки, сдаем приемщику.

В этот день мне надо было встретить с поезда мою мать. Она должна была приехать ко мне в гости из Саратова. Передаю бразды правления главному инженеру, а сам удаляюсь.
Тогда существовало такое правило: в понедельник в конференц-зале Райкома партии, проводилась, как мы выражались, "разборка" полетов", т.е. подводились итоги уборки хлопка за выходной день. Такая разборка имела целью усилить внимание руководителей к уборке "белого золота", и, чего греха таить, запугать нерадивых.

Сидим это мы, т.е. я, главный инженер, парторг в зале на заднем ряду и слушаем выступление председателя Райисполкома Хасановой. В президиуме в полном составе восседает бюро Райкома, в присутствии второго секретаря Обкома партии. Вот Хасанова докладывает, что такой-то руководитель не вывел на уборку хлопка свой коллектив. Нарушителя вызывают на сцену. Он выдвигает разного рода оправдательные аргументы. Бюро совещается , а вот и приговор: "Исключить из партии!" Хасанова продолжает докладывать, и вот кто-то получил строгий выговор и т.д. Я спокоен. Мы работали, убрали достаточно много хлопка, и вдруг ... слышу свою фамилию: "Этот начальник СМУ устроил пьянку с развратом на хлопковом поле!" Вопросительно смотрю на главного инженера и парторга.

– Мы не придали событию большого значения,- говорит главный инженер, - но наш рабочий Ахунбеков с каким-то другом распили в обеденный перерыв бутылку водки и приставали к старшеклассницам. Возмущенная учительница пожаловалась милиционеру, наблюдавшему за порядком во время уборки, тот доложил вечером своему начальнику, а он включил это событие в сводку происшествий на поле. Вот так сюрприз! В голове мысль: "Интересно чем это закончится? Исключат из партии или отхвачу строгий выговор?"

Иду на сцену и решаю: "Главного инженера подставлять не буду. Отвечу сам. Что будет, то и будет!"
Докладываю и тут же вру! Во-первых, не говорю, что меня не было в это время на поле. Во-вторых, говорю, что этот случай разобран в коллективе и Ахунбеков получил порицание.
Между прочим, молодой симпатичный узбек только-что вернулся со службы в Армии. Парень довольно скромный, но присутствие вблизи молодых девчат выбило его из колеи! Да еще водка сработала!
Закончил я свою жалкую речь. Поднялся со стула первый секретарь Райкома и в мой адрес посыпались обычные оскорбления, присущие коммунистическим деятелям того времени. Он с ненавистью кричал, упрекал меня в чем-то неблаговидном.
– Нашел себе тепленькое местечко! Я сделаю так, что ты не будешь ходить по узбекской земле!

Здание Райкома, в котором проходило заседание , только недавно введено в эксплуатацию, а строилось оно под моим руководством.
Как-то мы с этим секретарем стояли у парадного входа, и он тогда сказал:
– Хочу чтобы как можно скорее достроили это здание, а долго ли в нем просижу – неизвестно.
А я, как бы в унисон ему, сказал:
– Мне думается: не получу ли я в стенах этого здания строгий выговор?
Тогда мы вместе рассмеялись, а теперь возможно сбудется мое предположение?
Секретарь закончил свою тираду, и в заключение, к моему удивлению, сказал:
– Садитесь, но если еще такое повторится, то будут приняты самые жесткие меры.

В зале прямо передо мной сидел начальник милиции. Он часто обращался ко мне с просьбой о выделении того или иного механизма. Недавно только, целый месяц у него работал десятитонный кран, причем совершенно бесплатно! А. теперь он меня подставил! Много раз ко мне за помощью обращалась Хасанова, и вдруг такая черная неблагодарность! Я человек не злобный, не мстительный, но как можно спокойно выслушивать весь этот поток оскорблений, и все это из-за того, что паренек пошутил с девушкой! Дело прошлое, но посмотрел я в упор на съежившегося начальника милиции, на Хасанову, на секретаря и попросил мысленно: – Судьба, накажи этих мерзавцев!
Скорей всего это совпадение, но, забегая вперед, скажу, что в течение месяца произошли такие события:

- Хасанову привлекли к уголовной ответственности за расхищение государственных средств в особо крупных размерах;
- начальника милиции сняли с работы и понизили в звании;
- секретарь Райкома умер.
Вспоминая тот эпизод, невольно подумаешь: "А судьи кто?" После заседания я в расстроенных чувствах уехал в свою контору, уселся в кабинете и опять прокручивал мысленно детали заседания.

Вдруг заходит ко мне заместитель директора пригородного совхоза и, догадавшись о моих переживаниях, говорит:
– Все обошлось без расправы – и за то спасибо! А вообще-то не принимай близко к сердцу эту дурость! Ты слышал, что произошло однажды со мной? Да это событие уже давно гуляет как анекдот!
Проходит точно так же обставленное бюро Райкома. На нем присутствовал этот же второй секретарь Обкома. Речь шла о посевной хлопка. Нашли в моей работе кучу изъянов и, слышу, секретарь Обкома предлагает исключить меня из партии. Но тут ему громким полушепотом подсказали, что я беспартийный. Сообразив, что он "дунул не в ту дуду" секретарь  быстро нашелся:
– Тогда принять его и исключить!

Узнаю, что умер секретарь Райкома. Жаль мужика, ведь ему было всего лишь 48 лет! Однако обида на него меня еще не покинула, и я решил не идти на его похороны, но в Райкоме видимо догадались о моих намерениях. Позвонил инструктор общего отдела и спросил когда я приду прощаться с телом покойного. Я ответил молчанием, но инструктор по-отечески сказал:
– Забудь про обиды. Человек умер.
– Я еду.

Вот такую роль сыграли в моей жизни 250 грамм водки, выпитой молодым человеком Ахунбековым в воскресный день на хлопковом поле.
Дрова в костре догорали и Осип уже собирался подкинуть несколько поленьев, но Андрей его остановил:
– Пожалуй, пора расходиться, а потому советую поэкономить дрова – они еще вам пригодятся. Посидели хорошо. Лично я с интересом выслушал необычайные и в то же время жизненные рассказы присутствующих и хочу сказать, что спиртное навеяло на нас калейдоскоп событий, но не помутило наш разум! И это прекрасно. До свидания, ребята! Завтра и нам и вам надо трудиться, а потому – по домам!
Никто не возражал. Все встали, обменялись рукопожатиями.
Через некоторое время Андрей и Костя исчезли в ночной мгле, а рыбаки подались на фелюгу. Костер догорал...