Злоумышленник

 
  Насколько себя помнил Мишка, в тихой речке  Вьюнке, с её высоким берегом со стороны села и старыми развесистыми ивами у самой воды, всегда водились серебряные плотвички и толстенькие проворные окуньки, у которых были такие высокие острые плавники на спинке. Мишка, бывало, возьмет рано утром пару удочек, свою и отцовскую, пойдет на зелёный полуостров с осыпями песка на спуске к воде, сядет там  на изогнутый ствол ивы, очень похожий на хобот слона, и  там, в тень на воде,  забрасывал лески с дождевыми червячками на крючках. Рыба плескалась в ведёрке, брызги  попадали на мишкино лицо, приятно холодили его, и Мишке было так хорошо, что ему не хотелось даже к обеду возвращаться домой.

   Мишка учился уже в третьем классе в маленькой сельской школе с истёртыми деревянными ступеньками у входа, когда в их тихое село, с деревянной церковью на холме, пригнали экскаваторы, бульдозеры и много шестиколёсных  самосвалов.  За год построили невдалеке от речки крупную свиноводческую ферму, её все называли непонятным словом «комплекс», а на самом деле, это была, выстроенная в ровный ряд, дюжина длинных бетонированных построек, с плоскими крышами и множеством оцинкованных железных труб над ними.

   Первый год, пока осваивали «комплекс», мишкина рыбалка была по-прежнему удачливой и занятной. Но когда Мишка перешел в пятый класс и ходил уже в новую трёхэтажную  школу, построенную теми же строителями «комплекса», в речку уже попадала часть навозных стоков от свинарников, и в речке не только сорная рыбешка, вроде головастых ротанов, но даже зеленые, с желтизной, лягушки перестали водиться.

  Директор совхоза Скребков получил от районной администрации за загрязнение окружающей среды строгий выговор, суд наложил на директора и его заместителей крупный штраф, и совхозное руководство приказало вырыть поблизости от бетонных корпусов «комплекса глубокий котлован для стока навозной жижи.

   Прошел год, котлован мало-помалу заполнялся, не причиняя никому особенных хлопот, если не считать утонувшую случайно там корову мишкиного соседа, тракториста Ермилова.
 
   Вскоре после этого события котлован огородили дощатым забором

   Мишка не раз с соседскими ребятами перелезали через этот забор и смотрели как из бетонной трубы со стороны "комплекса" в котлован с жидким навозом беспрестанно с глухим шумом падал полупрозрачный зеленоватый поток нечистот.
 
   Мишка снова стал  купаться в жаркие дни во Вьюнке, ловил карасей,  загорал на жёлтом песочке, а раз вечером ему посчастливилось поймать корзиной из ивовых прутьев проворного хищника-щурёнка.

   Через год котлован заполнился жидким месивом навоза до самой сточной бетонной трубы, вход в неё зацементировали, и нечистоты с комплекса стали возить на машине с громадной, заляпанной навозом цистерной.

   Как-то раз Мишка поднялся спозаранку, чтобы заняться рыбалкой по-настоящему.  Ночью прошел сильный ливень, он так барабанил по крыше и окну, что мешал Мишке спать.  Когда он с двумя длинными удилищами шёл по дамбе между речкой и навозным котлованом, он заметил, что дамбу сильно размыло.  Тоненький ручеёк уже извивался зеленой змейкой по глине дамбы и прокладывал себе дорожку к речке, прямо к тому месту, у развесистой ивы, под которой любил сидеть Мишка.

   «Мало тебе было штрафа, нужно твоей «Волге» проколоть шины!» – мстительно подумал Мишка о совхозном директоре.

   Но надо было что-то предпринять.  Взрослые, в этом Мишка был убежден, ему ничем не помогут.  Оскользаясь на раскисшей от дождя глине, он обошел котлован.  И тут раздосадованного Мишку озарило догадкой: со стороны свиноводческих построек глинистая перемычка, укрепленная сверху бревнами еще тоньше и, если сверху вытащить хотя бы одно бревно, то...  Директора тогда взгреют ещё больше: навоз ведь поплывёт обратно в свинарники!

  Мишка спрятал удочки под ближайший куст и с минуту смотрел, как  по  перемычке  котлована в сторону территории «комплекса» уже  тёк  и  исчезал  под  плитами бетонного забора  такой  же  маленький  петлистый ручеёк, какой пробивался течь в сторону Вьюнки. Мишка огляделся по сторонам: невдалеке от него валялся кусок погнутой металлической трубы.  Никого из людей поблизости не было.  Мишка, как рычагом, поддел трубой полусгнившее бревно наверху перемычки и сдвинул его чуть в сторону. Мальчик едва успел отбежать: нижнеё бревно сдвинул уже сам поток, пенистый, бурлящий, с пузырями  и корками навоза.  Куски глины с перемычки, как на салазках, заскользили к забору, окружающему комплекс.
  Отбежав шагов на двадцать от потока, Мишка содрогнулся от своего злодейства  – не ручеёк, а уже речка, подобная  по величине самой Вьюнке, хлынула к свиноводческим помещениям.  Мишке до слез стало жалко животных, особенно маленьких розовых поросят, которых он видел, когда весной ходил к матери на работу в свинарник.
 
   Мишка с отчаянием огляделся вокруг и не сразу  понял, когда рядом с собой увидел директорскую «Волгу», бежать ли ему с места своего преступления или просить директора, чтобы он спас каким-нибудь образом глупышей-поросят.

  Директор совхоза стоял рядом с машиной, скрестив, как это делал французский полководец Наполеон, руки на груди.  Взгляд его был направлен прямо на Мишку.  Потом директор, ни слова не говоря, тряхнул длинной шевелюрой непокрытой головы и быстро уселся за руль.  «Волга», разбрызгивая лужи и буксуя местами на глине, помчалась в село, по-видимому, поднимать тревогу.
 
  Навозная жижа широкой полосой медленно заливала территорию "комплекса", и уже подползала к складу комбикорма.  Поднялся отчаянный визг поросят и взрослых свиней: как они узнали о грядущей опасности, если в свинарниках было ещё сухо – это оставалось загадкой. Кто-то из операторов-свиноводов гулко бил в подвешенный у ворот рельс. Ото всех домов к свинарникам бежал народ, кто в чём успел выскочить в этот ранний час.  Из райцентра  примчались пять пожарных машин, наверное, они перепутали сигнал тревоги, и теперь пожарные  без дела стояли на краю котлована.

   Перепуганный Мишка, позабыв взять спрятанные под кустом удочки, побежал к селу и скоро смешался с потоком людей, торопившихся к котловану.

   Два совхозных бульдозера, быстро прорыли траншею от "комплекса" к речке в обход котлована. За рычагами одного бульдозера, с насупленным лицом, сидел мишкин сосед Ермилов, тот самый, у которого в  котловане утонула когда-то корова. Бульдозеры не могли бы так быстро справиться с работой, но им здорово помог поток навозной жижи: он гнал перед собой  глыбы глины и куски дерна вместе с землёй.  Сточные воды хлынули во Вьюнку, освобождая на глазах территорию "комплекса" от грязно-зелёного разлива.  Вскоре и пожарным нашлась работа: они мощными струями воды из брандспойтов смывали с асфальта остатки навоза, и все это тоже змеистым потоком устремлялось в траншею и далеё  во Вьюнку.
   Когда люди стали расходиться, Мишка подкрался к опустевшему котловану.  Чёрное дно его, казалось, было на недосягаемой глубине.  Мишке стало страшно.  Он был один на один с этой пропастью. Он даже  обрадовался, когда услышал за своей спиной человеческий голос:

  – Любуешься делом своих рук?
 
   Мишка обернулся. Это был  всё тот же ненавистный ему директор Скребков.  Мальчик подумал, что сейчас директор посадит его в машину и отвезёт в район, в милицию. Плохо только, что он не успел отнести домой удочки, да не смог проститься с матерью и отцом.  Мишка чувствовал себя настолько виноватым, что не пытался, ни бежать, ни оправдываться.
 
   Скребков подошел к самому краю котлована, неторопливо достал портсигар и, затянувшись сигаретой, стал с каким-то удовлетворением всматриваться в черноту дна котлована.

   – Давай договоримся: никому не говори, что ты наделал и тебе ничего не будет. Не спал я три последних ночи, боялся, что сточные воды прорвутся к Вьюнке» – со спокойствием в голосе проговорил директор. – Тогда меня бы сняли с работы и отдали под суд.  Но ты мне помог!  Все стоки из переполненного котлована спустили в речку, так сказать, на законном основании: стихия виновата, не погибать же поголовью животных, не оставлять работников комплекса, в том числе, и твою мать, без работы.  Теперь сегодня же отдам команду – траншею, что ведёт к речке, засыплем. Нам этого котлована еще на два года хватит, два года могу спать спокойно... А ты через месячишко снова можешь удить на бережку!

   Скребков рассмеялся, сел в машину, а Мишка с трудом отыскал свои удочки, полузатопленные навозной жижей.  Он поплёлся домой, волоча за собой по траве грязные, ненужные пока удочки. Размотанные леска цеплялась крючками за траву, дёргая мишкину руку. но он этого не замечал.