Звезды над урманом часть 69

Предыдущая страница: http://www.proza.ru/2014/05/29/416 

К середине зимы Кучум ушел в сторону Зайсана в надежде собрать войско и летом отвоевать Сибирское ханство. Хакасы и другие племена не были вмешаны в междоусобицу, которая, как плесень, поразила бывших вассалов хана Сибири. На это и ставил надежды хан.
Оставив царевича Алея для нанесения ударов по обозам и отдельным отрядам казаков, он как мог перекрыл основные зимние дороги, хотя хорошо вооруженные обозники все чаще и чаще давали отпор конным разъездам Алея.
Преимуществом казаков, сопровождающих обозы, служило наличие огнестрельного оружия. И не каждый Кучумовский сотник своим приказом мог заставить подчиненных нукеров идти в атаку на извергающие смерть пищали и пушки.
Проводив обоз с дарами и письмом к государю, Ермак ждал ответа от самодержца.
Повели упряжки Иван Кольцо с Семеном. Сколь ни образумливал буйного атамана Ермак, так и не смог он выбить из его головы мечту о казацкой вольнице в Сибири.
Владения Строгановых прошли удачно, обойдя заставы и разъезды братьев. Обоз, выйдя на Волгу, санным путем двинулся на Москву.
Прибыв в столицу, упрямый Иван Кольцо гордо зашел в посольский приказ как посол иностранного государства и, не снимая песцовой шапки, рявкнул:
– Послы от государя Сибири Ермака Тимофеева к государю всея Руси с дарами и грамотами.
Боярин, сидевший за столом, опешил. Проведя в посольском приказе половину жизни, боярин видывал разных послов из государств заморских. Знал, как привечать и встречать каждого. Но ряженого в соболью шубу казака, обвешенного оружием, с огромной серьгой в ухе он видал впервые. Как доложить государю? Не вызовет ли гнев его доклад?
Боярин, как никто другой, знал государя в гневе. Лет пяток назад Иоанн повелел пригвоздить шляпу к голове французского посла, не успевшего вовремя снять ее перед государем. За измену царю бояре, уличенные в сей дерзости, сажались на кол и под пляс скоморохов умирали в мучениях страшной смертью. Князь Дмитрий Шевырев просидел на колу целый день, а князь Борька Телепнев вовсе умирал около пятнадцати часов кряду, наблюдая, как его старуху-мать насиловали опричники. Епископа Новгородского Леонида государь приказал зашить в медвежью шкуру и затравить псами.
Да что и говорить, коль, уличив в измене свою жену Василису Мелентьевну, царь повелел заткнуть ее рот кляпом и закопать в гробу живьем. Шуту своему, которому позволено лепетать что попало, государь в гневе миску со щами горячими на голову надел.
Боярин почувствовал дрожь в коленках: а поди-ка доложи, так и язык отрежут да собакам выкинут. Тут нужно с умом подойти.
И посольский боярин, усмехнувшись в бороду, вышел из избы, велев обождать.
А уже к полудню связанные стрельцами по рукам и ногам послы Сибирского государя Ермака оказались в приказной избе и были любезно подвешены за руки к потолочной балке.
Мастера пыток, уставшие в последнее время от безделья, принялись раскладывать на верстаке свои страшные инструменты.
Мудрец же иностранных дел велел пока разгрузить содержимое обоза у себя в амбаре, дабы добро царское не пропало.

***

– Ну, здрав будь, государь мой Ивашка Московский! – присевший подле ложа Иоанна шут весело рассмеялся, тряся колпаком.
– Поди прочь, шут гороховый! Сгинь, сатана! Зарезан ты мной еще десять лет назад! – перекрестившись, воскликнул государь.
– Не убил ты, Ивашка, шута своего Осю Гвоздева. Век теперь приходить я буду и пестовать тебя, полоумного, потому как князья да бояре великую измену затеяли супротив государства твого, шутом тя выставляя на весь мир. Я обиды на тебя не держу за миску супа, вылитую мне на голову, да за удар ножом в спину, когда я убегал от тебя. Послал меня с того свету к тебе в сон, князь Гостомысл, дед князя Рюрика, поскольку никто более тобе не скажет правду, опасаясь гнева твоего безудержного. Велел передать он, что Сибирь атаман Ермак сотоварищи в ноги тебе стелет. Токмо вот его послов уж на дыбу вздернули да дары сибирские растащили по амбарам бояре посольские. Обвиняют посланцев в измене. Вожделеют воры-бояре присвоить дары, присланные государю всея Руси от атамана, потому и утаили они их в своих амбарах. Почитай две тысячи соболей, двадцать бобров, двадцать черно-бурых лис, шапки да наряды Кучума, золото самородное, камни лучшие по сусекам растащили бояре пакостные. А чтоб проверить слова мои, запроси пошту у писца своего, которая намедни ему вручена есаулом Семеном, что от стрельцов ушел, к дверям твоим пробился с грамотой.
– Ты грезишься мне, князь Остап Гвоздев?
– Да. Но что я поведал, проверь, как проснешься, ибо тут решается судьба Руси. Забьют казачков в приказной избе – потеряешь Сибирь. Не будет Руси от моря до моря, – с этими словами шут Иоанна растворился.
Иван, проснувшись, сидя на ложе и стряхивая остатки сна, дернул шнур колокольчика:
– Писца ко мне с поштой вечерошной!




продолжение: http://www.proza.ru/2014/06/11/484