Школа, чтение, Базаров

(в память о ненаписанном сочинении по "Отцам и детям" И.С.Тургенева)

Она любит Базарова давно (сколько преподает, столько и любит), обожает, ревнует к ненавистной Одинцовой…

– Ты что понаписала? Тема какая, – помнишь? – трясет она моим сочинением.
– «Базаров – герой…»
– Отлично! А ты о чем пишешь?
– О том, что герои бывают разными: положительными, отрицательными... И сам героизм не всегда нравственно безупречен. Вон, Герострат - сжег храм, чтоб потомки помнили… По сути – акт вандализма совершил или, если хотите, чужую святыню оскорбил, – как угодно, только все равно нехорошо.
– Причем здесь Герострат?

Герострат, действительно, не причем. Она Базарова любит всем своим существом, самозабвенно и пламенно: глаза горят, на щеках румянец, руки трясутся. «У… – думаю, – это личное, сокровенное, и не в тексте дело, а в жизни».
– Переписать! – швырнула она сочинение на парту.
– В смысле? Базарова идеальным выставить?
– Ничего выставлять не надо. Все уже написано! Просто надо уметь читать, вдумываться! Ты ж интеллигентная девочка!
– Нет! – говорю. – Мещанка я!

«Интеллигент», как и «герой», смущает меня неоднозначностью. А с «мещанами» – просто: есть у тебя "место" в жизни (дОма, на работе, в сердцах друзей и вообще людей, в деле, которым ты занимаешься), есть свой мир (разум, душа, характер), свое, с тобой родившееся бытие (которое с тобой и уйдет), – вот и разбирайся, и наводи порядок, поддерживай чистоту, чини, обновляй, умножай и совершенствуй.

– Вот именно! Именно мещанка! – кипит она. – А Базаров – личность, размах! Таких не любят, – они слишком умны, слишком благородны, они по праву презирают человеческую серость! И серость мстит! Их гонят, избегают, не понимают. Но прозрение приходит! Рано или поздно! Потому что такие как Базаров, двигают человечество, не дают ему замшеть… В этом смысле, он - человек будущего! И будущее воздаст ему славой! 

«Так вот в чем дело, – думаю. – Славы хочется!» Жалко мне ее стало. Она в эту будущую славу, как в бога верует, отними у нее эту веру, – как ей жить?

– Перепишешь?
– Зачем? Для меня с героизмом Базарова не все ясно, а уж со славой…
– И что тебе не ясно?
– Да не уверена я, что по Тургеневу, именно так получается...
– Почему же?
– Да потому что Базаров со временем стал «чем-то вроде шута горохового» для своих мужиков, а вот Одинцова, по Тургеневу, вышла замуж за одного из будущих русских деятелей, и, хотя вышла не по любви, может дожить до счастья, и «пожалуй, до любви».

Обожайте Базарова, ревнуйте, прославляйте в веках, – но мне позвольте любить И.С.Тургенева, вернее его произведения; позвольте считать, что ни одно слово у классиков не бывает случайным или неточным; и все, что написано – от основного сюжета до заключенного в скобки вопросительного или восклицательного знака, – написано неспроста; разрешите, говоря о Базарове, исходить из текста самого романа.

– Не перепишешь, значит?.. – нотки угрозы и возмущения нервно мешаются в ее  голосе. – Единица в журнал и тройка в четверть!..
– Как скажете… – я не из идейных, просто бываю упертой.
– Не думала я… Не думала… - отчеканила как словно прокляла. - Ладно, напишешь о природе: «Природа в произведениях Тургенева». И завтра же принесешь! А теперь иди…

Я безмолвно удалилась, унося на себе ее тяжелый презрительный взгляд.