Ловушка для язвенника

- А  у  Вас  язва  … двенадцати  перстной  кишки, -  обрадовал  меня  доктор  после  просвечивания  моего  желудка.
То – то  он  стал  таким  ласковым,  и  прилечь  предложил,  и  закусить  кусочком  мела.
-  Не  может  быть,  я  же  практически  не  пьющий! -  стал  возражать  я,  но  без  должной  уверенности  в  своём  скромном  поведении.
-  Нервы,  всё  нервы.  Они  проклятые!  Вы  наверно  нервничаете  на  работе.
Нервничаю …  да  мне  начальство  почти  сразу  сказало, -  Не  вводи  нас  в  финансовые  траты …  ведь  придется  скидываться  на  твои  похороны.  Нельзя  пропускать  всё  через  свое  сердце!  Нужно  смотреть  отстранённо,  как  через  толстое  стекло  и  делать  свою  работу.  Возьмем,   к  примеру,   хирургов,  которые  режут  своих  клиентов.  Они  не  удручаются  страстями  больных.  Иначе  резать  бы   пришлось  хирургов,  но  уже  патологоанатомам.

Всего  то  полгода  проработал  в  Приемной  Президиума  Верховного  Совета  РФ  и  уже  такой  облом.  Первая  диспансеризация  и  извольте  получить  подарочек!  Угораздило  же  меня  попасть  в  группу  «смертников»,  шестерых  работников,  которые  непосредственно  вели  приём.
Тогда  Верховный  Совет  России  еще  походил  на  парламент,  а  не  автомат  по  штамповке  законов,  которые  им  спускает  исполнительная  власть.  Действовала  еще  Конституция,  согласно  которой  все  недра  и  природные  ископаемые  принадлежали  исключительно  народу,  а  Президент  и  правительство  были  существенно  ограничены  во  власти.  Администрация  Президента  еще  только  начинала  присваивать  себе  функции,  всегда  входящие  в  компетенцию  парламента,  в  том  числе  награждение,  помилование,  а  главное  контроль  за  исполнительной  властью.
Могло  ли  общественное  устройство  в  то  время  в  России  стать  похожим  на  Шведский  или  иной  государственный  вариант  с  сильными  социалистическими  элементами,  то  есть  с  государственными,  главным  образом,  налоговыми  ограничениями,  препятствующими  катастрофическому  расслоению  общества.  Полагаю,  что  да …  тогда  это  было    возможно,  хотя  бы  потому,  что  было  еще  много  идеалистов,  искренне  верящих  в  демократию  как  таковую.   Но  рать  мерзавцев,  рвущаяся  к  власти,  составляла  большинство,  и  страна  пошла  по  самому  дикому,  подлому  варианту  капитализма,  по  пути  полного   оболванивания  народа  по  американскому  лекалу,  которым  зарубежные  «друзья»  любезно  поделились.

Люди  приходили  со  своим  горем,  а  вольно  или  невольно  я  сопереживал  им.  Но  больше  приходило  параноиков  с  самыми  разными  диагнозами,  и,  несмотря  на  свой  изрядный  опыт,  я  иногда  попадал  впросак  как  наивный  школяр.  Были  случаи  избиения  работников  приемной  и  даже  попытки  убийства.
Мне,  например,  было  непонятно,  почему  толстое  стекло  мешает  общению  с  людьми,  и  я,  распахнув  окно  во  всю  ширину,  ждал,  когда  ко  мне  подойдет  ветхая  старушка  для  доверительной  беседы.  А  старушонка,  однако,  метнула   в  меня  свой  тяжелый  пакет  с  такой  силой  и  ловкостью,  что  я  еле  успел  увернуться,  и  снаряд  посетительницы  буквально  потряс  стену.  Мне  в  свое  время  приходилось  видеть  как  псих.  больные  в  стадии  возбуждения  голыми  руками  разбирали  батареи  и  ломали  железные  трубы,  толщиной  в  руку.
Но  когда  я  реально  помогал  нормальным  людям  в  их  беде,  то  считал  свою  работу  нужным  делом.  А  для  этого  нельзя  было  закрываться  и  строить  из  себя  бездушного  чинушу.

В  общем,  через  неделю  я  уже  очутился  в  знаменитой  ЦКБ -  Центральной  клинической  больнице,  в  терапевтическом  корпусе.
Оформив  в  приемном  покое  своё  прибытие  и  получив  карт -  бланш  на  заселение,  я  направился  в  свою  палату  в  чём  был,  то  бишь  в  пальто  и  шапке.  В  этой  больничке  были  самые  демократические  правила,  можно  было  оставить  верхнюю  одежду  в  гардеробной,  а  можно  и  в  своей  палате.
Палатой  я  остался  доволен.  Комнатка  эдак  метров  18  в  квадрате,  две  кровати,  у  изголовья  сложная  сигнальная  аппаратура  для  вызова  мед.  персонала,  неплохой  телеящик,  и  шкафы -  купе,  куда  можно  спрятать  взвод  диверсантов,  а  не  только  одежду.  Повесив  одежду  в  шкаф,  обследовал  и  туалет,  обнаружив,  что  двери  в  туалет  и  палату  свободно  открываются,  то  есть  без  замков.  Порадовал  меня  и  шнурок  над  самым  унитазом,  я  хотел  было  дернуть,  но  понял,  что  это  тоже  для  вызова  мед.  персонала.  Сидит  себе,  значится  клиент  на  толчке,  а  подняться  не  имеет  мочи,  вот  он  сигнализирует «Сижу,  как  орел,  но  крылья  подрезаны».  Да – а,  а  я  и  не  представлял,  что  отечественная  медицина  так  заботится  об  ущербных  и  страждущих.  А  то  всё  закордонные  больнички  нам  ставят  в  пример …  Прямо  скажем,  у  нас  гуманизм  лучше.  Его  может  быть  меньше,  но  он  значительно  лучше,  чем  за  рубежом (особенно  в  странах  центральной  Африки  на  истоках  реки  Замбези).

Ну,  конечно,  зашедши  на  балкон.  Это  настоящая  лоджия,  а  не  балкон.  Предо  мной  раскрылась  бескрайняя  панорама  леса,  с  выступающими  крышами  отдельных  корпусов,  блеснул  замерший  пруд.  Лепота!

Я  толкнул  дверь,  а  она  не  открылась.  Толкнул  посильнее,  с  тем  же  эффектом.  Только  тут  обнаружил,  что  на  улице  мороз  под  20  градусов  по  Цельсию,  на  мне  легкий  пиджачок  и  модные  штиблеты,  врач  обещал  зайти  лишь  после  ужина,  а  сожителя,  скорее  всего,  пока,  у  меня  нет.  Другими  словами  в  ближайшие  несколько  часов  я  совершенно  свободен  и  никому  не  нужен.
Обманулся,  какого  то  черта  решив,  что  дверь  на  балкон  тоже  не  закрывается.  Это  зимой -  то!  Болван,  сказал  я  сам  себе,  с  чем  тут  же  согласился!
Но  начав  серьезно  замерзать,  я  попытался,  для  разогрева,  сначала  петь,  потом  кричать.  Но  очевидно,  здесь  звукоизоляция  была  на  высоком  уровне.  Полная  тишина,  и  полное  безлюдье.
Наконец,  я  охрип  на  морозе,  и  замолк.
Перегнувшись,  я  попытался  дотянуться  до  соседнего  балкона,  и  понял,  что  мой  полет  вниз  будет  не  долгим,  но  окончательным.
И  вдруг  увидел … в  соседней  палате,  ноги  в  носках,  лежащие  на  кровати.  Остального  ландшафта  мне  было  не  узреть,  но  ноги  в  носках …  как  они  грели  мне  душу!
Что  же  было  делать?!  Кричать  не  мог,  мои  снежки  не  лепились  на  морозе.
Ё –моё …  опрст,  мать  моя  женщина!
И  я  пошёл  на  крайнюю  меру,  метнув  в  соседнее  окно  штиблет.
Промахнулся!  Ноги  в  носках  не  отреагировали.
Тогда,  сосредоточившись,  собрав  воедино  свою  меткость,  вспомнив  свой  опыт  метания  предметами  обихода  в  кошек,  я  швырнул  второй  штиблет,  на  сей  раз  точнёхонько  в  окно.
Ноги  в  носках  наверно  были  заснувши.  Но  когда  я  потерял  всякую  надежду,  они  исчезли,  появилась  усатая  физиономия,  которая  моментально  оценив  обстановку,  со  смешком  запустила  меня  в  мою  палату.

Вечерком,  после  обхода  врачей,  я  с  избавителем,  который  оказался  украинцем  из  Киева -  матери  городов  русских,  и  появившимся  соседом  по  палате,  лечили  свои  язвы  водочкой  с  замечательным  душистым  украинским  салом.

Недавно  из  одной  умной  телепередачи  я  узнал,  что  язва  вызывается  исключительно  вирусом,  и  нервы  тут  совершенно  не  причем.
С  моей  точки  зрения  полная  ерунда!
Уверен  на  сто  процентов,  что  все  болезни  от  нервов,  кроме  одной  от  удовольствия;  а  все  лекарства -  на  спирту.