Домашние сказки

 СТРУНЫ
Когда их принесли, они лежали в пакете, крепко обнявшись и тихо перешептывались между собой:
- Как хорошо нам вместе, как мы дружны! Ничто нас не может разъединить! Ни разница в цвете, ни одежда, ни толщина!
Но однажды пакет разорвали и струны обнаружили, что мир очень велик.
Некоторые попытались распуститься, но самая толстая сурово прогудела:
- Мы должны быть вместе. Смысл нашего существования - в создании общего музыкального Аккорда!
Струн определили работать на Гитарном Грифе. Но, по мере выстраивания в звуковой ряд, отношения между ними становились все более натянутыми.
- Почему я должна подстраиваться под Первую струну? – ныла Четвертая струна, - Вид у нее - никакой, а нотки в голосе явно нездоровые.
- Успокойтесь, - благодушно пробасила Седьмая , - Так требуют правила Аккорда. Потом, вы с ней – на одной ноте.
- Да, но мое положение - выше!
Остальные струны помалкивали, но разлад назревал.
Конечно, Первой приходилось хуже, чем другим. Ее чаще теребили, проверяя звук, а она была очень тонкой.
-Какая ответственность– задавать тон!– переживала она,- Я - как натянутый нерв!
- Равняться на нее опасно, - тревожно гудела Пятая , - она очень взвинчена, хорошим это не кончится…
Так и случилось. Не выдержав напряжения постоянных настроек, Первая струна надорвалась. И оказалось, что без нее другие струны не могут вызвать общую гармонию звучания. Их работа на Грифе стала бесполезной.
Выброшенные и сплетясь в клубок, они с грустью вспоминали время, когда были дружны и могли приносить пользу людям и радость себе.

 ЦВЕТЫ
В доме их любили, они стояли повсюду – на подоконнике, на этажерке и даже ползли по стенке из навесных ящиков. Они считали себя украшением комнаты и поэтому говорили о том, что их недооценивают.
- Я давно переросла здесь всех, мне тесно и скучно в ящике, он стоит так далеко от окна! – жаловалась Пальма, - Я напрасно трачу свои лучшие годы, не развиваясь, как мои подруги у теплого моря. Они стоят там, открытые солнцу и скажу по секрету - уже плодоносят в моем возрасте!
- Как я вас понимаю! – встрепенулся Фикус, - мои корни тоже из тех мест, и мои родственники там достигли больших высот. А  здесь я теряю листья и значение от холодных сквозняков.
- Никчемные жалобы неженок! – презрительно повела ветвями Карликовая Сосна, - Если уж решили жить здесь -  уважайте местный климат! Я расту везде, привыкаю к любым условиям, поэтому и вечнозеленая!
Другие цветы считали эти разговоры напрасными. Бурно разрасталась крепкая Герань, издавали нежный запах Ночные Фиалки. Радостно распускались разноцветные ростки Дружной Семейки, хотя там иногда и слышалось:
- Подвиньтесь, пожалуйста, и перестаньте пить мои соки!
В небольшом горшке на подоконнике одиноко и настороженно сидел Кактус.
Он ни на что не жаловался и ничего не просил.
- Как он может  жить так одиноко и бесцветно! – удивлялись в Дружной Семейке.
- Даже стыдно, что он - наш земляк, - шептала Пальма Фикусу и тот согласно кивал ветвями.
Кактус постепенно вырастал, удлинялся и приобретал заметный вид. Обнаружилось, что у него есть и небольшие руки, правда - три. Они выглядели так нелепо, что Фиалки затряслись от смеха:
- Зеленый Снеговик! Огородное Чучело!
Лишь Карликовая Сосна сочувственно заметила, что Кактус больше похож на дерево, чем на растение.
В то утро цветы проснулись от необыкновенного запаха. И увидели – в своих ручонках Кактус держал три удивительно прекрасных цветка! Ослепительно белые, с ровными, тонко очерченными лепестками, они распространяли по комнате запах свежести и любви.
Цветы замерли в восхищении и удивлении. Даже Пальма озадаченно прошелестела:
- Как ему это удалось при полном отшельничестве?
Но к концу следующего дня прекрасные цветы Кактуса опали. Может, их хрупкая красота не выдержала излишнее внимание окружающих. Изящные лепестки еще издавали чудный запах, но все более съеживались и желтели.
Кактус горестно сгорбился, на боках у него появились мокрые пятна, через несколько дней его иголки поседели и местами выпали. Ему становится все хуже.
- Надорвался, бедняга – прошептала Герань, пытаясь своим целебным запахом отогнать от Кактуса появившихся вредных мошек.
Кактус умирал. Цветы склонились к нему, чтобы ободрить и поддержать.
И вдруг увидели у его основания три маленьких пушистых шарика! Они будто выкатились из- под Кактуса, ощупывая тонкими усиками открывшийся им мир.
- Жизнь продолжается! – нежно пропели красивые Фиалки.
- Жизнь продолжается! – сказала мудрая Карликовая сосна.
- Жизнь продолжается - радостно воскликнули все цветы.

 ВЕЩИ
К полуночи в комнате оживали незаметные днем вещи. Из угла выплывала стройная Метла. Она кружилась по полу в танце и рассказывала последние новости:
- Гости, засидевшиеся поздно вечером, забыли Зонтик! Такой нескладный с вида он  раскрывается в разговоре и очень забавен! Думаю, я понравилась ему в своей модной юбке из соломки, прошитой по низу рядами разноцветных ниток!
Метла считала себя красавицей и была довольна жизнью.
От порога на нее печально смотрела Подстилка для ног. Она тоже могла бы многое рассказать. О том, что когда-то была красивой шалью, и ее очень любила хозяйка.
А сейчас каждый вытирает на ней ноги, и есть опасность, что ее выбросят на улицу. А эта ловкая швабра, лишь разметающая по углам пыль, останется здесь сплетничать!
- Мир несправедлив, а люди неблагодарны, - горестно шептала Подстилка, - и я такая тряпка, такая тряпка!
-Ну, не скажите! – сочувственно проскрипел ей Книжный Шкаф, - всему виной нынешние нравы. Вот – я, как много я знаю! Как начитан и образован! Когда-то, я занимал в этой комнате главное место! Гостей прежде всего подводили ко мне.
Я, как орденские планки, представлял им золоченые корешки книг! Все – в прошлом. Никому не нужны мои советы. В меня суют книжонки, от которых лишь заводится пыль и тяжело дышать!
- Просто, все вы с большим самомнением, - тихо и вкрадчиво пробормотал Кожаный Диван, стоящий в самом видном углу комнаты, - нужно жить не воспоминаниями, а быть полезным сейчас. И не столько уму, сколько - телу! Тело, осмелюсь вам сказать, уважаемый Шкаф, визитная карточка каждого. И я - мягкий, располагающий, нужен сейчас в первую очередь!
В это время раздался нетерпеливый топот. Письменный Стол, перебирая ножками, решил тоже сказать о своей полезной роли, о загадочных бумагах в одном из его ящиков. Об очень ценных цветных бумажках!
Но в это время, из настенных часов выскочила какая-то птичка и прокуковала, прекратив беседу вещей. Ничего интересного она сказать не могла, но по положению выступала от Времени, определяющего все. Поэтому все молча ее слушали.