3

В ту субботу, мы решили проверить на сколько самостоятельными мы стали. Как бы это ни странно звучало, мы решили сварить себе суп самостоятельно без помощи родителей. Опять же я хотел быть похожим на своего брата и научиться самому себя кормить, потому что дома эти вопросы всегда решала моя мама, а иногда, очень редко делал это папа. Папа делал харчо, и честно говоря, лучше мамы. Так как у моего соседа была точно такая же проблема, то есть полное отсутствие кулинарного опыта, мы полностью следовали указаниям инструкции приготовления супа, расположенной на оборотной стороне упаковки с супом "Харчо", который мы купили в магазине. О том, что кроме данного пакета необходимы еще какие-то продукты мы даже не задумывались. Через пол часа мы хлебали соленую крашенную воду, не получая никакого удовольствия ни от приготовленного нами супа, ни от того, что именно мы его приготовили. Отведав по тарелке так называемого супа, оставшаяся его часть прямиком из кастрюли отправилась прямо в унитаз. Телевизора у нас не было, поэтому вечер мы провели за книгами, я не очень любил читать, однако, если начинал, то оторваться не мог. Мой сосед же, напротив, читал много и с детства. Спать легли мы очень рано, так как впечатлений за день было предостаточно, и они порядком утомили.
Спал я ночью плохо, от кого-то я слышал, что ночь на новом месте всегда беспокойная. Так оно и было в ту ночь с субботы на воскресенье. Я не мог уснуть в своей хрупкой, лилипутской кроватке: мне то становилось жарко, то холодно, я то скидывал, то натягивал на себя одеяло. Я просыпался от шума проехавший под окном машины, кстати, квартира была на первом этаже, а потом долго и мучительно уходил в состояние полусна. Плюс ко всему кислый свет фонаря освещал половину нашей комнаты, естественно свет, как по закону подлости, лился на меня, и мешал спать. Сосед сладко посапывал, видно ничто ему не мешало, видно на него не распространялся пресловутый закон о первой ночи на новом месте.
Я провалялся то ли во сне, то ли бодрствуя до утра. Потом за окном помчались трамваи, лязганьем своих колес прогнавшие все мысли о сне и может быть хороших снах. Я поднялся с кровати. Воскресенье вступило в свои права. В воскресенье  - это целая жизнь. Только если в глубоком детстве оно было вечным и не хотело заканчиваться, то со взрослением оно становилось все короче и короче. Однако теперь это был первый по настоящему взрослый и независимый от родителей день моей жизни, все должно было быть по-новому, и теперь только я сам решал, чем я буду заниматься, как распоряжусь этим днем. Теперь я был уже почти копия своего брата, студент, романтик, ни от кого не зависящий и сам принимающий решения и сам отвечающий за последствия этих решений.
Когда я встал, мой сосед, а звали его, кстати Артем Опраксин, худощавый высокий парень с голубыми глазами и русыми волосами, и носом с горбинкой, был абсолютно не похож на тех с кем я дружил до того, как поступил в институт, еще спал. Его правильность и манерность, так и лезла из него наружу, все нужно было усложнять, что неимоверно меня раздражало. Я и сейчас иногда вспоминаю его, и ничего хорошего в его отношении к жизни и в его поведении найти не могу. Может он был и хороший для кого-то человек, но мне не нравился. Хотя мы должны были жить вместе, а значит в чем-то уступать друг другу, находить компромиссы. Моя скромность в этом плане была лучшим моим качеством, я просто соглашался с его предложениями, что готовить, куда сходить, чем заняться и всегда в принципе я молчал или выдавливал скупое: "Давай". Мне очень не хотелось о чем-то задумываться, а ему по всей видимости это нравилось. 
Я вышел на общую кухню там находился мужчина, со стоящими дыбом волосами и пустыми глазами, позже я узнал, что его зовут Толя, имя очень подходило его нелепой внешности. Он был одет в халат, раскрашенный в полосы разного цвета, напоминавший расцветку старого матраса из пионерского лагеря.   Халат смыкался у него где-то в области солнечного сплетения и из-под него торчали рыжие противные волосы. Он пил, прихлюпывая, чай из кружки, на которой была обнаженная женщина, на фоне банкноты с лицом Франклина. Это была одна из тех идиотских кружек, на которой женщина, когда кружка пуста - одета в нижнее белье, и сразу становиться обнаженной, как только в кружку наливался кипяток. Я понимал, что это просто тепловой эффект, но  кто-то заработал на нем неплохие деньги. Напротив него сидела, в такого же рода халате, женщина с рыжими волосами. Я прошел в кухню. Пытаясь выглядеть приличным, я поздоровался. Толя протянул мне руку и произнес:
- Толя, - голос его был хрипловатый и уставший.
- Михаил, - произнес я.
- Ты здесь жить сейчас будешь?
- Да, мы вдвоем с товарищем сняли комнату, которая по середине, будем жить здесь.
- А что студенты, что ли ? - он хлюпнул чаем, - Я тоже когда-то был студентом.
Женщина взглянула на него и усмехнулась.
Я пошел ставить чайник и стоя спиной к нему зажег газ, поставил чайник и обернулся к нему.
- Да только поступили, завтра первый день на учебу.
- Ну, молодцы, только смотрите, город большой - не связывайтесь с бабами и алкоголем, а то можно не доучиться, а потом всю жизнь себе испортить. Бабы гадкие существа, - он поднял руку над женщиной, - Ух, я тебя, - и сжал губы, что морщины пошли в разные стороны от его губ. Женщина рассмеялась.
Женщина была в халате такого же типа, как и Толя. Волосы её были ярко рыжие, я неуверен крашенные они были или нет, но такого цвета я в своей жизни еще не видел. На вид ей было тоже около 40 или с небольшим, но выглядела она старше Толи. На лице у неё было написано, что жизнь её потаскала, под глазами у неё были мешки. Губы тонкие и почти сливающиеся цветом с кожей. Она пила что-то из кружки, с моего места я не видел, что она пьет, на кружке было золотыми буквами написано "Анастасия", но я очень засомневался, что это её имя. Халат её был наглухо застегнут, но под ним была, как мне показалось, неплохая грудь, выталкивающаяся из-под халата. Мне бы представило большее удовольствие взглянуть на неё, чем на рыжие волосы груди Анатолия. Её руки в отличие от лица были молоды, кожа на них была чистая и ровная. Ногти на руках длинные, волнующие, аккуратные. Она сидела без тапок, закинув ногу на ногу. Ноги были бледные, за лето она совсем загореть видно не успела. На ногах были какие-то синяки и ссадины. Щиколотки её были костлявые и несимпатичные, а на ногти на ногах были покрашены уже облупившимся ярко-красным лаком. После того, как она рассмеялась, она протянула ногу, которая была сверху и провела под столом по голени Толи. Они заулыбались друг другу, можно было понять, что этой ночью у них все было очень даже не плохо.
- Я вот из этой комнаты, - сказал Толя и указал на комнату, которая была напротив входа в кухню.
- Понятно, а кто в третьей комнате живет? - поинтересовался я.
- Да там пара молодая живет, Серега с Таней и Костя сын их мелкий, так то они хорошие ребята, но дома они редко бывают, ночевать только приходят, то ли работают что ли допоздна, ребенка у родителей оставляют.
У меня возник вопрос: "Зачем тогда жить с родителями, если остаешься от них зависимым?", но я сказал:
- Понятно, - не зная, что ответить произнес я.
- Не борзейте и все нормально будет, поживем, - произнес Толя, и посмотрел на меня каким-то бешеным взглядом, что я чуть напрягся, но не испугался. Страха этот человек, судя по внешнему его виду, непропорциональным мягким чертам лица и выпученным глазам, не внушал и внушить не мог. 
Мы молчали, только Толя все также продолжал хлюпать чаем, да женщина с рыжими волосами заманивала его своим выцветшими глазами. На вид Толе было около 40, но на самом деле, совсем недавно перевалил за 30.
Я ждал, когда закипит чайник, и он закипел. Я забрал его и пошел в комнату. Я всегда любил чай и мечтал, что когда у меня появится собственная квартира у меня будет множество сортов чая: черного, зеленого, красного, фруктового, а я буду пить его в зависимости от моего настроения, от самочувствия и от наличия того или иного сорта соответственно. Причем я всегда представлял, что чай у меня будет не такой, к какому мы привыкли - в пакетиках, который по свой сути больше напоминает чайные опилки,  а настоящий листовой чай, причем мне непременно его должны будут привозить друзья со всего мира. Это были лишь мечты. Я прошел в комнату и заварил себе чай в пакетике. Артем еще спал, а я сидел на своем диванчике и попивал чай. Смотрел на Артема и думал, мы ведь с ним никогда не общались, как мы будем жить вместе, о чем мы будем разговаривать, как будем делать что-то по дому, точнее по комнате. Я не понимал этого и ничего и не умел. Вскоре я допил чай, и забрался обратно в постель. Утро уже давно пробралось в город и в нашу комнату и в комнате уже было не по утреннему светло. На подоконнике в комнате стоял алое или столетник, вроде как лечебное растение, с  которым я вскоре очень подружился и ни один час провел сидя у окна рядом с ним. Он радовался утру, в отличие от меня, на свету его листя становились матовыми, казалось свет наполняет их и одновременно проходит насквозь. Я смотрел ни то на него, ни то на потолок, и совсем забыл, что в комнате ещё есть и Артем. Вскоре проснулся и он.
- Здорова, Макс, ты спишь еще? - его голос был громким и резким, я даже вздрогнул.
- Нет, давно уже встал, не спится уже что-то.
- Да, конечно, сколько можно спать. Я что-то усугубил сегодня, - он поднялся с кровати. Его бледные ноги стали искать тапочки, и вскоре нашли их. Он встал со своего дивана и вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся, я также продолжал лежать на кровати. Я повернулся к нему и заметил, что он вытирал лицо полотенцем, я понял, что он ходил умываться. Я умываться не хотел. Мне было неприятно пользоваться чужой ванной, хотя я понимал, что она уже такая же наша, как и остальных жителей этой квартиры.
- Чем займемся сегодня? - озадачил меня Артем.
- Пойдем прогуляемся по городу, так посмотрим хоть, что вокруг, а то я вообще в нем не ориентируюсь.
- Так узнаешь со временем, куда спешить, лет 5 еще в нем жить.
- Да я понимаю, но боюсь заблудиться где-нибудь, - я усмехнулся.
Артем усмехнулся в ответ.
- А может лучше пива попьем? - то ли от того, что Артем только проснулся, то ли от того, что у него не было идей, идеи генерировал я.
- Ну так-то можно, только если не много, а что у меня есть сало копченое, помидоров с огурцами полно.
- Закуска у тебя какая-то только для водки. Может водки тогда? - я совершенно не понимал какая закуска должна быть к водке, потому что все  мои предыдущие эксперименты с водкой заканчивались возмущенной реакцией моего организма на происходящее, которая заканчивалась как правило в туалете. Пару дней вдалеке от дома, да и к тому же распаленное чувство независимости и ощущение своей значимости и свободы, в долю секунды выкинули из памяти все плохое, что было связано с водкой.
- Сока возьмем еще да и все дешевле получиться даже, - продолжил я.
Артем посмотрел на меня с недоверием, но все же согласился только добавил.
- Давай еще Вову Квасова позовем, как раз на троих, посидим, я слышал он тоже в институт поступил и уже приехать должен.
- Ну давай, мне без разницы, - я скукожившись пожал плечами, давая понять, что все-таки видеть мне его не очень хотелось.